К оружию, граждане!

Но, может быть, это грация саблезубого тигра, порочная страсть, заложенная в нашу генетическую память ? Зачем вооружаться человеку, живущему в начале XXI века? Ведет ли право на ношение оружия к росту преступности или наоборот?

Представьте себе, что вы — 56-летний грек, возвращаетесь вечером домой от замужней дочери. И вот, за три оливковых дерева от вашего дома, с ограды поднимаются два малопочтенного вида парня и начинают задавать интересные вопросы: а много ли у вас с собой денег? А где в доме лежит шкатулка с драгоценностями? А ты сразу не возражаешь, падла, если мы посмотрим где, или тебя сначала немножко прирезать? Кто же после этого саблезубый — они или застреливший обоих гражданин?

Увы, мы не чувствуем себя защищенными. Перед террористами, мелкими бандитами, просто уличными хулиганами государственные структуры бессильны (кроме, конечно, совсем уж оруэлловских).

Желание иметь собственное оружие для современного человека столь же оправданно и естественно, сколь и желание иметь автомобиль. С одной стороны, право на владение оружием — прямое следствие естественного права на самозащиту, с другой стороны, оно выполняет важные общественно полезные функции.

К сожалению, органы правопорядка, сформировавшиеся в советские времена, к естественным правам глухи. Некоторое время назад был осужден украинский фермер, застреливший проникшего на его хутор вора. И неважно, что погибший был пятикратно судимым рецидивистом, а фермер имел все основания опасаться за свою жизнь и имущество. Злые языки говорят, правда, что он еще и обидел прокурора, обвинив его в пропаже имущества во время предварительного следствия.

Имевшаяся в мировом законодательстве тенденция к запрету частного владения оружием переломлена. За последние полтора десятилетия право на скрытое ношение оружия было утверждено в большинстве штатов США, многих государствах Центральной Европы. Появилось целое государство, в котором вооруженный человек считается нормой, —1 Израиль.

На территории бывшего СССР уже в двух странах разрешено владение короткоствольным оружием (пистолетами и револьверами), это Эстония и Молдавия. Из ряда выбиваются Великобритания и Австралия, где законы продолжают ужесточаться, но эти страны и расплачиваются ростом числа уличных преступлений. Традиционно благополучная Англия теперь догоняет Нью-Йорк по уровню преступности.

В России в мае 1993 года Верховным Советом Российской Федерации был принят первый закон "Об оружии", введший понятие гражданского оружия, предназначенного для самообороны. Таким образом, право на самооборону с оружием уже признано, речь идет только о ее границах и использовании действительно эффективных средств. Кто же является основными противниками права граждан на оружие и почему?

Прежде всего это МВД. Многие считают их мотивы не вполне чистыми: милицейские чины признают, что преступления, совершаемые с использованием легального оружия, исключительно редки. Получается, что милиция боится самого факта наличия оружия в руках законопослушных граждан. Причем именно законопослушных — преступники и так вооружены ! Конечно, сейчас легче заработать на официальном или неофициальном предоставлении охраны, а для задержания человека достаточно "найти" у него один патрон.

Среди добропорядочных обывателей большинство боится использовать право на ношение оружия из-за своей неинформированности о реальных последствиях легального владения оружием у нас в стране и остальном мире. Особенно много противников ношения среди женщин — менее знакомых с оружием, менее склонных носить его и при этом не знающих о том, что доступность личного оружия повышает безопасность для всех: грабитель просто боится нападать на потенциально вооруженную жертву. Люди, готовые сначала стрелять, потом разбираться, стоило ли того дело, все-таки крайняя редкость среди мелких преступников.

Когда я заканчивал эту заметку, я спросил у ребенка: а хотел бы он иметь настоящий пистолет? Ребенок ответил: "Нет, куда мне стрелять, в телевизор, что ли?" Абстрагируясь от причин, по которым нормальному человеку хочется стрелять в телевизор, если он нечаянно его включит, спросим: может быть, типичный гражданин просто знает об оружии столько же, сколько пятилетний ребенок?