Как получали активы в девяностые

«Маски-шоу», толлинг, ваучеры, залоговые аукционы и еще 5 способов обретения контроля за активами, на которых сколотили свои состояния олигархи

Высокий суд Лондона поставил точку в «процессе века» – тяжбе между владельцем ФК «Челси» Романом Абрамовичем и беглым экс-олигархом Борисом Березовским, признав претензии последнего безосновательными. Березовский претендовал на значительные доли «Сибнефти» и «Русала». Истец требовал от своего бывшего друга около $5,5 млрд. Теперь, однако, разорение грозит ему самому – Абрамович собирается возложить на Березовского сотни миллионов долларов судебных издержек. 

90-е годы дают богатую пищу для размышлений о легитимности власти и собственности в современной России: законодательство и формальные институты в ту суровую пору были зыбкими и изменчивыми, как никогда. 

Обильное употребление слов «крыша» и «кидать» на слушаниях по иску Березовского – лишнее тому подтверждение. Мы уже стали свидетелями нескольких громких процессов в британских судах, где решалась судьба собственности, приобретенной в 1990-х непривычными для современной Британии путями, и станем свидетелями еще многих.

Slon вспомнил, как предприниматели получали ценные активы в России 10-20 лет назад. Сегодня их владельцы либо занимают верхние строчки списка Forbes (как Олег Дерипаска или Роман Абрамович) либо сидят в тюрьме (как Михаил Ходорковский).

Залоговые аукционы

Скупка акций у рабочих

Обман «красного директора»

В счет долга по кредиту

Административное и силовое давление

Допэмиссия

Внешнее управление

Экспорт и толлинговые схемы

Вывод активов

Фотография бывшего главы НК «Юкос» Михаила Ходорковского в кадре из документального фильма режиссера Кирилла Туши «Ходорковский». Фото ИТАР-ТАСС/ Lala Films

В ноябре-декабре 1995 года правительство провело 12 залоговых аукционов. Предполагалось, что банки должны соревноваться за право выделения государству кредита под залог принадлежащих ему акций предприятий реального сектора. Выделенные средства государство так и не вернуло, и активы перешли под управление банков. На практике условия аукционов были далеки от конкурентных. Об этом, в частности, говорится в отчете Счетной палаты, где указывается, что конкурсы носили «притворный характер».

Таким способом Михаил Ходорковский получил «Юкос», Борис Березовский и Роман Абрамович – «Сибнефть», «ОНЭКСИМбанк», Владимир Потанин – «Норникель» и пакет в НЛМК, Владимир Богданов – «Сургутнефтегаз» и так далее.

По разным оценкам, общая сумма выделенных под залог акций кредитов составляла от $650 млн до $800 млн. 

Подробности одной из сделок – по «Сибнефти» всплыли в показаниях Абрамовича в Высоком суде Лондона. По словам миллиардера, Березовский провел переговоры с банком «Менатеп», чтобы тот отозвал свою заявку в аукционе. А ныне покойный партнер Березовского Бадри Патаркацишвили «сыграл большую роль» в том, чтобы отговорить от участия в приватизации другого претендента – компанию «САМЕКО», которая представляла интересы «Инкомбанка» (на тот момент принадлежал Владимиру Виноградову).

В результате итоговая цена превысила стартовую ($100 млн) на символические $300 000.

Выгоду от залоговых аукционов получил и нынешний узник совести Михаил Ходорковский. По информации СМИ,  он и пятеро его партнеров заплатили за 78% акций «Юкоса» $309 млн. Для сравнения: в 1997 году капитализация нефтяной компании достигла $6 млрд, в 2003 году, когда арестовали Ходорковского, – $24 млрд.

Скупка акций у рабочих

В 1992 году в России началась ваучерная приватизация. Каждый гражданин страны мог обменять свой ваучер на акции предприятия (к примеру, работник «Газпрома» получал акции «Газпрома»). На деле преимущество получили так называемые «красные директора», который унаследовали руководящие посты в компаниях с советских лет. Топ-менеджеры зачастую использовали административные рычаги, чтобы добиваться нужных результатов голосования на собраниях акционеров или скупать у рабочих акции предприятия (те, кто голосовали «неправильно», оказывались под угрозой увольнения).

Экономист Владимир Мау в своей статье «Анти-Стиглиц» писал, что подъем «красных директоров» начался задолго до ваучерной приватизации – в конце 80-х годов.

В 1987 году трудовые коллективы получили независимость от государства, назначения директоров должны были согласовываться с трудовым коллективом. «Директора получили права собственников, тогда как ответственность за эффективность их деятельности оставалась на государстве», – писал Мау.

В 1988 году при предприятиях разрешено было создавать кооперативы, которые осуществляли эффективные виды деятельности предприятия и могли пользоваться разницей между государственными ценами, устанавливаемыми на предприятии, и рыночными (кооперативными), – эта разница шла директору. С введением же ваучеров руководители предприятий могли юридически закрепить свою новую собственность, скупая акции у своих подчиненных. 

  Приватизация в пользу работников в немалой степени облегчила директорам путь к получению полного контроля над предприятием – сперва фактически (путем угрозы увольнений в случае «неправильного» голосования), а потом и формально (добровольно-принудительное приобретение акций у работников).

«Красным директором» считается президент «Лукойла» Вагит Алекперов, который занимает этот пост с момента основания и приватизации компании в 1993 году.

До этого Алекперов занимал пост главы производственного объединения «Когалымнефтегаз» (1987–1990) и «Лангепасурайкогалымнефть» (1992-1993).

В начале 90-х он также успел поработать в правительстве РФ на должности вице-премьера. В 1993 году Алекперову удалось сосредоточить в своих руках 10,4% акций нефтяного концерна. Сейчас миллиардеру принадлежат 20,6% компании – крупнейший пакет среди частных акционеров.

По информации СМИ, чуть ли не караулил рабочих у ворот Саяногорского алюминиевого завода будущий владелец «Русала» Олег Дерипаска. Так он приобрел крупный пакет предприятия, которое впоследствии вошло в его металлургическую империю.

Крайне выгодной оказалась ваучерная приватизация для Кахи Бендукидзе. По собственному признанию, в разгар ваучерной приватизации Бендукидзе и его партнеры приобрели завод «Уралмаш» за, возможно, тысячную часть реальной стоимости – контрольный пакет обошелся примерно в $1 млн. В 1996 году «Уралмаш» вошел в холдинг «Объединенные машиностроительные заводы», совет директоров которого возглавил бизнесмен

Обман «красного директора»

В начале 90-х новоиспеченные бизнесмены не всегда закрепляли свои обязательства письменным договором, полагаясь на личные отношения и силу слова. В ряде случаев истинные владельцы просто не хотели «светиться» или попросту не понимали сути происходящих в стране перемен.

Благодаря обману Алексей Мордашов в 1993 году получил контроль над «Северсталью».

В тот год гендиректор предприятия Юрий Липухин доверил Мордашову его приватизацию. Последний создал дочернюю компанию «Северсталь-инвест», в которой ему принадлежало 76% акций, после чего начал скупать акции самой «Северстали». В результате под его контролем оказались 96% предприятия, а Липухин был отправлен в отставку. В 1996 году пост генерального директора занял Мордашов.

Позже в интервью Юрий Липухин назвал приватизацию 90-х «дикой», а свою отставку объясняет этическими причинами: «Я не мог наживаться на бедности народа».

Алексей Мордашов также придумал себе оправдание. По его словам, начальники советской формации не умели управлять заводами в новых реалиях, а также боялись, «что придет прокурор, начнет задавать вопросы» в случае оформления собственности на них.

В счет долга по кредиту

Завладение собственностью должника под предлогом не возврата ранее выданного кредита – один из наиболее распространенных способов получению контроля над желанными активами, как в 90-е, так и в наше время.

В конце 90-х годов окончательно испортились отношения олигарха Владимира Гусинского и администрации президента РФ, возглавляемой Александром Волошиным.

При этом против Гусинского на первых порах выступал другой олигарх, Борис Березовский, и подконтрольный ему ОРТ.

В 1999 году Внешэкономбанк подал иск к холдингу Гусинского «Медиа-Мост» и компании «НТВ Плюс», отказав им в пролонгации кредита в $60 млн. Представители группы утверждали, что ВЭБ на них «натравил» лично Волошин.

По версии же госбанка, «Медиа-Мост» просрочил выплату процентов, а цена залога (акции «Газпрома» и НТВ) снизилась.

В 2011 году Волошин публично опроверг свою связь с конфликтом вокруг НТВ. По результатам судебной тяжбы в декабре 1999 года структуры Гусинского вернули деньги госбанку.

В марте 2000 года начался очередной раунд борьбы с «Медиа-Мостом». На этот раз долговые претензии на сумму более $200 млн предъявил «Газпром», в октябре того же года его примеру последовали ВЭБ и Минфин. В результате суд арестовал 19% акций НТВ, владельцы канала со стороны Гусинского пытались обойти эту меру, проведя собрание совета на Гибралтаре в феврале 2001 года. Однако эти ухищрения не помогли. С учетом арестованных 19% «Газпром» оставался крупнейшим акционером канала со своими 46%. В апреле 2001 года госкомпания полностью сменила руководство НТВ, несмотря на уличные акции протеста, «бунт» журналистов в прямом эфире и альтернативный «энтэвэшный» совет директоров, который был проведен за день до «газпромовского» и не был признан судом.

К 1995 году нынешний глава совета директоров и совладелец Evraz Group Алексадр Абрамов, тогда практически никому не известный, накопил у себя долги металлургических комбинатов перед продавцами угля на общую сумму $50 млн. Это, в частности, позволило его «Группе ЕАМ» получить 18% акций Нижнетагильского металлургического комбината (НТМК). Еще 11% принадлежали швейцарской Duferco, которая в 1998 году помогла компании Абрамова добиться отставки генерального ридектора НТМК Юрия Комратова и поставить «своего человека», Анатолия Шевцова. В 2002 году пакет Duferco в НТМК перешел к «Евразу».

Административное и силовое давление

В условиях ослабления государственных институтов происходит «приватизация» их полномочий заинтересованными бизнес-группами. Как следствие, появляются «карманные» суды, ОМОН и прокуратура используется как метод силового давления на менее влиятельных конкурентов. Повседневной и повсеместной эта практика стала в 2000-х, однако начало ей было положено в 1990-е.

Бывший совладелец «Металлоинвеста» Василий Анисимов в 2011 году рассказал, что продал свой пакет «КрАЗа» (28%), Ачинского глиноземного комбината и Красноярской ГЭС Роману Абрамовичу и его партнерам под давлением со стороны криминальных и властных структур. «Давление оказывалось со всех сторон: и со стороны губернатора Красноярского края [Александра] Лебедя, и со стороны криминальных авторитетов», – утверждал Анисимов. По его рассказам, как только он со своей командой прилетел в Красноярск, некие лица посадили их в автобус и прокатили до кладбища. Их месседж был прост: если останетесь работать, окажетесь в могиле. Губернатор Лебедь давил административными методами: правоохранительные органы останавливали вагоны с сырьем под предлогом, что они были заминированы, в офисах организовывал «маски-шоу».

Якобы не без помощи властей получил контроль над Магнитогорским металлургическим комбинатом (ММК) Виктор Рашников, писали СМИ.

Рашников работал на заводе аж с 1967 года, но до 1997 года занимал относительно скромную должность главного инженера при гендиректоре Анатолии Старикове.

Друг юности Рашникова Рашит Шарипов, возглавивший в 1992 году отдел приватизации ММК, смог скопить на балансе своей компании «Магнитогорская сталь» значительные пакет акций комбината.

В 1997 году приятели сместили Старикова с руководящего поста под предлогом плохой работы. После этого, по версии «Коммерсанта», Рашников при помощи своих связей в областной прокуратуре добился ухода Шарипова. В 1998 году крупный пакет ММК (30%), подконтрольный компании Шарипова, чуть было не отошел Искнадеру Махмудову. Рашников отбил атаку: против Шарипова было возбуждено уголовное дело, а акции вернулись комбинату.

Допэмиссия

В идеале дополнительный выпуск акций – это средство компании привлечь дополнительное финансирование от инвесторов. На деле же это зачастую становится методом «размывания» доли миноритарных акционеров и обеспечения доминирования заинтересованных сторон. Допэмиссия была и остается неотъемлемым оружием в арсенале корпоративных войн.

Этим методом не гнушался, к примеру, Олег Дерипаска, когда строил свою алюминиевую империю на основе Саянского алюминиевого завода (ключевой актив его возглавляемой им компании «Сибирский алюминий» – будущего «Базового элемента»).

Во второй половине 90-х Дерипаска поставил своей целью убрать из числа собственников завода британскую Trans World Group (ей принадлежало 30% СаАЗа).

В конце 1997 года предприятие разорвало торговые связи с группой, а затем провело допэмиссию акций.

В итоге подконтрольная менеджменту СаАЗа компания «Алюминпродукт» увеличила свою долю в капитале предприятия с 40% до 70%, а доля TWG уменьшилась вдвое – до 15%.

Доэмиссией «грешил» и владелец «Юкоса» Михаил Ходорковский, когда стремился получить полный контроль над дочерними фирмами (ОАО «Томскнефть», ОАО «Самаранефтегаз» и ОАО «Юганскнефтегаз»). В конце 90-х миноритарии были выдавлены из капитала «дочек», а доля «Юкоса» увеличилась с 52–53% до 90–95%.

Внешнее управление

Тактика провоцирования внешнего банкротства с целью дальнейшей покупки актива за заведомо низкую цену является довольно распространенной среди рейдеров.

Журналисты называли банкротство своеобразной «повторной приватизацией».

В 1998 году был принят закон о несостоятельности, который позволял вводить внешнее управление на предприятиях, которое в течение более чем трех месяцев задерживало выплату кредитору суммы свыше 500 минимальных размеров оплаты труда.

По закону, сперва на предприятии появляется временный управляющий, который составляет реестр кредиторов и с которым директор обязан согласовывать все решения. Затем назначается внешний управляющий, который пытается восстановить платежеспособность компании. Если он проваливает эту миссию, приходит конкурсный управляющий, который распродает все имущество и распределяет доход между кредиторами. На практике банкротство оказывается инструментом получения активов задешево.

При помощи процедуры внешнего управления построил свою металлургическую империю «Евразметалл» Александр Абрамов.

К 2000 году обороты компании достигали $2 млрд. Одним из ключевых активов «Евраза» был Западно-Сибирский металлургический комбинат (ЗСМК), на который также претендовала «Альфа-групп».

С 1996 по 2000 год «Альфа» конкурировала в судах с «Кузбасспромбанком» за право назначить своего управляющего.

В результате «Евразметалл» при поддержке местных властей (губернатор Кемеровской области Аман Тулеев считал управление «Альфы» неэффективным) был назначен внешним управляющем сроком на 10 лет.

В 2000 году холдинг «Евраз» выкупил полный контроль над ЗСМК у «Альфы» за $120 млн.

В 1998 году «под раздачу» попал стратегический объект – научный стендовый корпус на северо-западе Москвы, на котором моделируются условия космического пространства и проводятся испытания баллистических ракет. Тогда некое ООО «Рубеж» запустило процедуру банкротства государственного НПО «Геофизика», которое задолжало ему всего 200 000 рублей, и добилось назначения внешнего управляющего – Владимира Бобылева. С легкой руки нового руководителя в долги предприятия были записаны сомнительные требования других кредиторов на сумму около 130 млн рублей. Для их погашения Бобылев начал распродавать имущество «Геофизики» (в Москве площадь принадлежащей НПО недвижимости достигала 212 000 квадратных метров). Только в 2000-е Счетная палата и Генпрокуратура начали разбираться, каким образом стратегический объект попал в руки «частников». В 2005 году суд принял решение о его возврате государству. 

Экспорт и толлинговые схемы

Толлинг был придуман в начале 90-х.

Его суть заключалась в том, что в Россию завозилось иностранное сырье, перерабатывалось на отечественных заводах, а затем беспошлинно поставлялось на экспорт.

Лоббистом этой схемы считался министр металлургии, а позже вице-премьер правительства Олег Сосковец, уволенный в 1996 году из-за скандала с «коробкой из-под ксерокса».

Толлинговые схемы позволяли контролировать предприятия без покупки акций. Многомиллиардные финансовые потоки контролировались посредниками, сами же предприятия по большей части терпели убытки.

Одними из первопроходцев толлинговой схемы в черной металлургии считаются американский бизнесмен Сэм Кислин и будущий владелец НЛМК Владимир Лисин. «Я контролировал один, вместе с моим секретарем, 50% экспорта российского чугуна», – вспоминал впоследствии миллиардер реалии начала 90-х.

Лисин продолжил работать в рамках толлинговых схем и с Trans World Group братьев Черных и Дэвида Рубена. В 1993 году он стал их партнером.

Во второй половине 90-х Лисин, который владел 13% акций НЛМК и по факту управлял предприятием, решил упрочить свое влияние и конвертировать его в акции комбината. В 1997 году он перевел экспорт и финансовые потоки НЛМК на собственную компанию Worslade Trading (Ирландия) и подконтрольную ОНЭКСИМу Владимира Потанина Paragale. Лисин довел свою долю в НЛМК до 63%, а «Интеррос» Потанина купил 34% у TWG. В начале 2000-х Лисин приобрел акции «Интерроса» и стал единоличным владельцем НЛМК.

Вывод активов

Если компания государственная, и государство не спешит расставаться с контрольным пакетом акций, остаются способы по факту приватизировать ее – передать ценные активы частным владельцам, формально с компанией не связанным.

В 90-е годы активы выводились из состава государственного «Газпрома», когда правление монополии возглавлял Рем Вяхирев (1993-2001).

СМИ приписывали Вяхиреву фразу: «Воруй с пользой для «Газпрома», не воруй ему во вред!».

Тогда были созданы десятки компаний, которые получали от газового гиганта финансирование на льготных условиях, прибыльные контракты и месторождения. Так сколотили свои капиталы акционеры трейдера «Итера», холдинга «Сибур» и строителя трубопроводов «Стройтрансгаз».

«Газпром» охотно расставался с пакетами акций своих «дочек» в пользу «дружественных» компаний, в которых имели доли родственники и хорошие знакомые его топ-менеджеров.

В конце 90-х годов газовую монополию захлестнула волна разоблачений в СМИ. Выяснилось, к примеру, что более 50% акций «Стройтрансгаза» находятся во владении одного из тогдашних директоров «Газпрома» Арнгольта Беккера, сыновей создателя «Газпрома» и экс-премьера Виктора Черномырдина Виталия и Андрея, а также дочери Вяхирева Татьяны Дедиковой.

В 2000 году только что избранный президент Владимир Путин лично раскритиковал главу «Газпрома» за вывод активов, а в 2001 году Рем Вяхирев уступил пост Алексею Миллеру, о котором тогда было известно лишь то, что он близок новой власти. От перестановки пострадали связанные с «Газпромом» компании: так, «Итера» лишилась ряда крупных контрактов.