Куда ведут Северную Корею реформы Ким Чен Ына

На саммите АТЭС не была представлена одна важная тихоокеанская страна – Северная Корея. Участие даже в такой рыхлой международной организации казалось северокорейскому руководству слишком большой степенью открытости внешнем миру. Но всё может измениться. Поступающие с конца июня из Северной Кореи новости заставляют подозревать, что в стране наконец начинаются серьезные перемены. Во-первых, предприятиям разрешено оставлять в своем распоряжении 70% прибыли, во-вторых, в деревне вводится принцип семейной ответственности (а это уже не колхоз), в-третьих, появились признаки ослабления цензурного контроля в искусстве. Представляется, что Ким Чен Ын (и его окружение) всерьез хотят изменить положение вещей в Северной Корее.
 
Конечная цель Ким Чен Ына и его окружения очевидна – они стремятся превратить Северную Корею в «диктатуру развития» китайского или вьетнамского образца. В таком обществе авторитарные политические институты будут сосуществовать с жестко-капиталистической рыночной экономикой, а идеология будет представлять собой смесь остаточной (и крайне лицемерной) социалистической риторики с национализмом.
 
В целом, Ким Чен Ыну и иным пхеньянским реформаторам можно только пожелать удачи: жизнь корейского народа при таком режиме будет существенно лучше. Страна останется диктатурой, но уровень личных свобод северокорейцев заметно возрастет (хотя голосовать они будут по-прежнему единогласно и в едином порыве). Кроме того, опыт Китая и Вьетнама показал, что установление такого режима создаст условия для экономического роста, результатом которого станет резкое повышения уровня жизни северокорейцев. В выигрыше окажется и внешний мир: проводя реформы, КНДР, скорее всего, будет держать ядерный порох сухим и сохранит ядерное оружие, но вести себя на международной арене будет куда сдержаннее.
 
Сейчас реформы в Северной Корее только начались и на данном этапе могут быть остановлены росчерком высочайшего пера. Ким Чен Ын может сам изменить отношение к реформам или стать жертвой интриг консерваторов. Впрочем, вероятность такого поворота событий не очень велика.
 
Главная проблема в другом: описанный выше результат – возникновение стабильной и экономически успешной «диктатуры развития» в Северной Корее – не слишком вероятен.
Покойный Ким Чен Ир не проводил реформ, потому что понимал: в разделенной стране, при огромном экономическом разрыве между Севером и Югом, реформы являются дестабилизирующим фактором. 
 
В условиях Северной Кореи реформы с гораздо большей вероятностью могут кончиться восточногерманским политическим коллапсом, а не китайским экономическим бумом. Само существование успешной, привлекательной и одноплеменной Южной Кореи делает потенциальную диктатуру развития в Северной Корее крайне нестабильной. Распространение информации о сказочном (по северокорейским меркам) процветании Юга, в сочетании с неизбежным ослаблением политического контроля может создать в стране революционную ситуацию. Ким Чен Ын, кажется, не разделяет опасений покойного отца и готов рисковать, но это не значит, что покойный Ким Чен Ир был неправ, когда считал, что реформы опасны для стабильности в стране.
 
Внешний мир должен приветствовать северокорейские реформы (а вдруг получится?), но в то же время быть готовым к неприятностям. Начало реформ означает, что Северная Корея вступает в период потенциальной нестабильности. При этом кризис, скорее всего, начнется внезапно – революции вообще имеют свойство случаться внезапно. 
 
Если усилия реформаторов спровоцируют кризис, события на Корейском полуострове и вокруг него могут принять достаточно опасный поворот. Северная Корея – не Сомали, речь идет о нестабильности в стране, которая обладает ядерным оружием и находится в одном из самых динамичных и густонаселенных регионов нашей планеты. Например, падение нынешнего режима в Северной Корее может спровоцировать конфронтацию между США и Китаем. Нестабильность в Северной Корее может также увеличить вероятность распространения ядерного оружия. Неизбежным результатом кризиса станет появление большого количества беженцев. Наконец, восстановление северокорейской экономики – вне зависимости от результатов кризиса – задача крайне сложная и исключительно дорогостоящая.

Андрей Ланьков