Не терять репутацию (беседа с юристом)

http://vooruzhen.ru/news/97/2280/
Не терять репутацию

 
Личная безопасность граждан, коррупция и все более гибельный поток наркотиков - те проблемы, которые сегодня волнуют и простых жителей, и высоких политиков. Как законодательно помочь людям противостоять этим напастям? Член президиума Ассоциации юристов России Михаил Барщевский расспросил об этом председателя Комитета Государственной Думы по безопасности и противодействию коррупции Ирину Яровую.

Пистолет в дамской сумочке

Михаил Барщевский: Женщины в политике по-прежнему для России редкость. Какими личными качествами вы отличаетесь от большинства женщин, которые в политику не пошли?

Ирина Яровая: Профессия - это всегда личный выбор при сочетании многих жизненных факторов. Я с детства хотела быть юристом, прокурором. И, собственно говоря, реализовала себя в этой части. Но в определенный момент поняла, что для меня недостаточно быть только исполнителем законов, что очень многие проблемы связаны не с правоприменением, а с тем, какие у нас законы.

Барщевский: Как, например, в деле Pussy Riot, которых осудили за совершенно безобразный поступок, за который, возможно, надо было бы и посадить, но не по 213-й статье, которая сформулирована так, что по ней сажать их было нельзя.

Яровая: По поводу Pussy Riot, всё предельно ясно: они очень хотели, чтобы их посадили, и они это получили. Я считаю, что они осуждены заслуженно и справедливо.

А возвращаясь к вашему вопросу, для меня политика - это не набор митинговых лозунгов, а осмысленная профессиональная деятельность. И работу парламентарием я рассматриваю прежде всего как возможность участвовать в законотворчестве не через штат помощников, а лично.

Барщевский: Вы - противник короткоствола. Вам не жалко девушек, подвергающихся насилию? Одно только предположение, что у жертвы может оказаться пистолет, остановит большинство насильников.

Яровая: По отношению к любой жертве преступления я испытываю не только жалость и сострадание, но и обостренное чувство справедливости - стремление наказать виновного. Но я также очень хорошо знаю, что оружие в руках непрофессионала всегда действует против него самого. Жертвам преступления крайне редко удается защищать себя с помощью оружия. В то же время в руках преступника оно неизбежно становится орудием преступления.

Барщевский: Ношение оружия подразумевает не то, что владелец будет его применять, а что преступник не будет знать, у кого оно есть, и будет бояться подойти. Это превенция. Приведу только два примера. В начале 1990-х одним из самых распространенных преступлений в России было ограбление загородных коттеджей. Разрешили длинноствол. Сегодня этот вид преступления в судебной статистике отсутствует. В 2006 году власти штата Флориды, где оружие запрещено, разрешили короткоствол только женщинам. За первый год количество изнасилований и уличных грабежей женщин сократилось на 87 процентов. Не пора ли и у нас снять табу и начать всерьез разговаривать о том, кому разрешить?

Яровая: А вы не оцениваете ситуацию с другой точки зрения? Дав определенной категории право на ношение оружия, другую, условно "неблагонадежную" часть населения, вы заведомо вводите в искушение завладеть оружием через нападение на тех, у кого оно есть. Нападения на сберкассы, инкассаторов свидетельствуют о том, что даже люди, которые вооружены и подготовлены более серьезно, неспособны отразить заранее спланированное нападение, они все равно становятся жертвами преступлений. Кроме того, оружие порождает непомерные амбиции, неспособность к диалогу, компромиссу, толерантности.

Сажать нужно не только картошку

Барщевский: Как вы думаете, какой шаг должен стать первым для реальной борьбы с коррупцией?

Яровая: Мы находимся на этапе, когда уже сделан не один, а очень много шагов в этом направлении. Но я думаю, что самое важное - это общественная психология, определенная культура общества. Чем страшны были 1990-е? Тем, что правоотношения были заменены товарно-денежными отношениями, а право силы стало определяющим в решении любых спорных ситуаций. На самом деле, мы не так давно создали: гражданское, гражданско-процессуальное, арбитражное, уголовное законодательство - тот каркас, который должен обеспечить устойчивость нашей общественной системы. Серьезные позитивные изменения произошли в судебной системе.

Сажать в России нужно не только картошку. Те, кто совершает коррупционные преступления, должны понимать, что за это придется отвечать, что наказание будет неотвратимым.

Я рассматриваю правоотношения как общественную систему. У нас принято апеллировать к государству, но существуют общество, общественные отношения и личность. А личность всегда предъявляет претензии только к государству, к неким институтам власти, минуя эти сложные общественные связи. Если не рассматривать общественные отношения, как почву, культивирующую неисполнение закона, восприятие коррупционного поведения как естественные, вся эта охранительная система работать не будет.

Барщевский: Что в таком случае делать?

Яровая: Нужно начать капитализировать деловую репутацию. Она должна стать самым ценным, а ее потеря - самым страшным наказанием. Человек с такой меткой не реализует себя потом ни в бизнесе, ни на государственной службе. Понятие "прилично - неприлично" должно быть возрождено в обществе. Нужно восстановить купеческое слово и офицерскую честь. К сожалению, бизнес сегодня заинтересован в нечестной конкуренции, не в том, чтобы через цену, качество доказывать, что он лучший, а через подкуп чиновника. На встрече с "ОПОРОЙ России" я даже предложила составить открытый перечень деловой репутации тех, кто себя опорочил. Я, кстати, подготовила поправки в закон о саморегулируемых организациях, предусматривающие административную ответственность за привлечение незаконных мигрантов к строительным работам. Нарушителей следует исключать из саморегулируемых организаций, ставить на них определенное клеймо. Я - за то, чтобы в нашем обществе деловая репутация стала культом. В высшей школе должны появиться дисциплины, которые мотивируют на патриотическое управленческое поведение. Свою семью не грабят. Если ты относишься к своей стране, как к своей семье, ты не допустишь для себя даже в мыслях возможность коррупционного поведения.

Тест на непричастность

Барщевский: Увы, у большинства людей, которые сегодня в бизнесе, во власти, психология временщиков, поскольку история России последних ста лет показывает, что не успевает человек войти в элиту, как его сметают революцией, посадками, сменой режима, нет наследственного капитала, наследственной репутации. Чтобы это появилось, нужна в первую очередь политическая конкуренция, должен быть кто-то, кто тебя опозорит публично, если ты что-то неправильно сделал.

Яровая: А когда у нас в роли обличителей выступают люди, для которых борьба с коррупцией это бизнес? То, о чем вы сказали: смена режимов, неустойчивость, неспособность сформировать понимание деловой репутации, мне кажется, все это - факторы политической нестабильности. А сегодня конкурентным преимуществом России является стабильность, когда человек может прогнозировать свое будущее и будущее своей семьи.

Барщевский: Гудков мог прогнозировать будущее своей семьи?

Яровая: Конечно, он его прогнозировал. Но он абсолютно уверовал в то, что находится выше закона, что статус депутата делает его неприкосновенным. Он два созыва был руководителем подкомитета, который курировал ЧОПы. Кода я стала председателем комитета, я открыто обозначила свою позицию, что так дальше продолжаться не может. Если у человека семейный бизнес связан с госдолжностью, о чем это говорит? Разве это не конфликт интересов и не пример коррупционного поведения? Так что он все четко понимал и прогнозировал. Ему нужно было давно определиться: для него политика - это бизнес или бизнес является его политикой. Гудков не жертва, он должен отвечать по закону за те нарушения, которые допустил.

Исполнение закона - основа безопасности общества. Закон - это крепость, которая охраняет общество.

Барщевский: Уровень наркомании на грани национальной угрозы. Это объективная реальность начала XXI века или плохая работа наркоконтроля?

Яровая: На мой взгляд, культ здорового образа жизни - это элементарное уважение к себе. Поток наркотиков, хлынувший в Россию, это отчасти новая неуважительная по отношению к себе культура, а с другой стороны - профессиональная организованная преступная деятельность. Поэтому эту проблему я делю на две части. Первое, безусловно, государство должно быть более жестким и последовательным при пресечении поставки и распространения в России наркотиков. Поэтому я удовлетворена тем, что смогла реализовать инициативу по пожизненному наказанию для наркоторговцев. И второе, должна работать мощная пропагандистская система, направленная на то, чтобы срабатывал внутренний запрет, нежелание попробовать и потреблять наркотики. В этой части мои предложения касались Интернета - под запрет попала любая информация о способах изготовления наркотиков. Кроме того, в ближайшее время мною будет предложен законопроект, предусматривающий обязательное тестирование лиц, работающих на опасном производстве, а также занимающихся общественными перевозками.

Ключевой вопрос

Барщевский: Если бы у вас были соответствующие полномочия, в какой области вы бы их реализовали?

Яровая: В образовании. Я бы все свои усилия направила только на это. При решении многих проблем мы пытаемся разбираться с последствиями, не утруждая себя выяснением причин. А ведь все общественные проблемы - и преступность, и неуважение, и насилие, и агрессия, и коррупция - проистекают из пробелов в воспитании и образовании.