Путин нашел деньги для бюджетников… в их кошельках

После того как Владимир Путин вновь ощутил под собой привычную твердь президентского кресла, знакомое выражение «долг платежом красен» заиграло перед ним всеми оттенками народной мудрости. Речь идет о возвращении электорального аванса, выданного им российским избирателям. Учитывая, что Путин достаточно легкомысленно пообещал выплатить обществу бонус в размере 4,8 трлн рублей (или 8% от ВВП), решение этой задачи просто обречено быть предельно нетривиальным и креативным. Поскольку только проявив чудеса изобретательности, можно худо-бедно привести собственные щедрые посулы в соответствие со скромными возможностями завязанной на сырье российской экономики.

После военных, полицейских и представителей прочих мужских профессий предложение «подойти к кассе» поступило в адрес основного корпуса многомиллионной армии российских бюджетников — учителей, врачей, а также деятелей науки и искусства. Что в принципе подтверждает репутацию Владимира Владимировича как абсолютно здравомыслящего политика, которому не надо лишний раз напоминать о том, что «на штыки можно опираться, но сидеть на них нельзя». Конечно, намерение властной вертикали прислониться к «становому хребту» общества само по себе вполне похвально. Проблема в том, каким образом воплотить в жизнь красивую путинскую декларацию, бумажная версия которой не так давно увидела свет благодаря чиновникам Минтруда. Напомним, что, согласно заявленным планам, к 2018 году зарплата врачей, преподавателей вузов и научных сотрудников должна вдвое превосходить среднюю по региону. При этом государство обещает не забыть и о менее квалифицированных кадрах. Предполагается, что зарплаты преподавателей начального и среднего профобразования, работников культуры, социальных работников, младшего и среднего медперсонала выйдут на средний уровень в своей местности.

Учитывая, что на трудовом фронте РФ в начале этого года значилось не менее 14,4 млн бюджетников (из них около миллиона уже материально простимулированных военных), решить эту задачу, казалось бы, можно только двумя способами: искусственно понизив пресловутую «среднюю температуру по больнице», уронив ниже плинтуса средний уровень оплаты труда либо проведя секвестрирование других расходных статей бюджета (включая оборонку, пресловутые инновации, пенсионные выплаты и т.д.). Претворение в жизнь любого из этих сценариев способно ввергнуть российскую экономику в коматозное состояние. То есть это тот самый случай, когда оба варианта хуже. Поскольку провоцирование революционной ситуации явно не входит в планы российского руководства, оно не стало искушать судьбу, а пошло апробированным путем, решив изыскать недостающие средства … в карманах тех, кого, собственно, и собирается облагодетельствовать.

На заседании рабочей группы Российской трехсторонней комиссии при правительстве РФ, состоявшейся на прошлой неделе, была раскрыта машинерия того «финансового фокуса», зрителями которого должны стать врачи, учителя и прочие трудящиеся в госсекторе. Итак, помимо «нерезинового» федерального бюджета, источниками финансирования заявленного амбициозного проекта станут реорганизация неэффективных учреждений и некие «внебюджетные средства». Наверное, нет смысла лишний раз уточнять, что под лукавым эвфемизмом «реорганизация неэффективных учреждений» (она же «оптимизация»), как правило, скрывается банальное сокращение оных вместе с «обслуживающим персоналом». То есть в данном случае учителями, врачами, библиотекарями, которые вместо обещанной прибавки рискуют остаться без работы. Напомним: аналогичным образом были «решены» материальные проблемы военных, повышение денежного довольствия которых предваряло массовое сокращение офицеров в рамках армейской «катастройки имени Сердюкова». Кстати говоря, объявленная схема финансирования вполне согласуется с уже заявленными министром образования Дмитрием Ливановым планами по укрупнению вузов за счет «враждебного поглощения» т.н. вузов-аутсайдеров. В этом случае самый неблагоприятный прогноз таков: принцип «выживают сильнейшие» (и получают зарплату «лузеров») будет распространяться не только на вузы, но и на школы, больницы. То есть на объекты социальной инфраструктуры.

Что касается упомянутых «внебюджетных средств», добыванием которых будут озадачены «выжившие» в «реорганизационных чистках» учреждения то вряд ли нужно обладать особыми провидческими способностями, чтобы понять, что за этой иносказательной формулировкой скрывается классическое приготовление государства к очередному «нырку» в карманы потребителей социальных благ посредством расширения сферы платных услуг. Опять же власть предержащим трудно отказать в последовательности, поскольку федеральный закон № 83 о бюджетных учреждениях, принятие которого не осталось незамеченным широкой общественностью, а также урезанные (до культурного уровня «Эллочки-людоедки») образовательные стандарты для средней школы являются ничем иным, как созданием законодательной базы для окончательного перевода медицины и образования на коммерческие рельсы. Таким образом, «почетное право» расплатиться за предвыборные «обещалки» кандидата № 1 на прошедших президентских выборах будет предоставлено его вчерашним избирателям. Казалось бы, отмашка со стороны федеральной бюрократии позволяет врачам и учителям неплохо заработать, оседлав на местах «стихию рынка». Однако здравомыслящие представители педагогического и медицинского сообщества призывают своих коллег «не поддаваться на провокации». Поскольку учитывая традиционно низкий уровень платежеспособности населения, еще не факт, что им удастся компенсировать выпадающие (пусть небольшие, но зато стабильные) казенные доходы. Еще один подводный камень, о который могут разбиться надежды, связанные с этим благим начинанием, заключается в том, когда именно бюджетники станут оказывать платные услуги. Будет ли это происходить в рабочее время (в течение восьмичасового рабочего дня) или же им предложат отправиться на поиски платежеспособных клиентов в «свободное от работы время», и в итоге это обернется сверхурочными нагрузками и прочими прелестями потогонной системы.

Справедливости ради стоит заметить, что предложенные Минтрудом новации в сфере оплаты труда бюджетников имеют, на первый взгляд, вполне приятный бонус для потребителей их услуг. Он заключается в том, что состоящие на казенном содержании спецы отработают прибавку к жалованью посредством такого института, как «эффективный контракт». Речь идет об увязывании уровня оплаты труда с его эффективностью. Впрочем, при ближайшем рассмотрении становится понятно, что это та самая палка о двух концах, которая может окончательно добить как потребителей соцуслуг, так и тех, кто их оказывает. Что касается бюджетников, то даже ударникам «капиталистического труда», регулярно обновляющим собственные рекорды по количеству проведенных уроков, принятых или вылеченных больных, не стоит особо обольщаться: так называемая зарплата складывается из небольшой базовой части и существенной надбавки за эффективность работы.

В результате такого «трюка» даже «стахановец» вряд ли сможет рассчитывать на серьезную премию. Кстати говоря, представители профсоюзов уже сегодня высказывают опасения, что в зарплату могут включить льготы и выплаты социального характера. Что также нивелирует обещанные грандиозные масштабы прибавки. Хотя объективности ради добавим, что у нас есть пример вуза (Государственный университет Высшая школа экономики), где «эффективный контракт» применяется уже не первый год, и это положительно сказалось на оплате труда педагогов, показывающих высокие результаты работы.

Но негативные стороны проблемы нельзя не учитывать: увеличение норм загруженности педагогов и врачей аукнется в первую очередь ученикам и пациентам. В результате коммерциализации бюджетной сферы общество получит окончательное торжество «конвейерного метода» оказания медпомощи и процесса обучения. Это практически неизбежно в ситуации, когда от «плана по валу» зависит поощрение и зарплата как руководителей бюджетных учреждений, так и их подчиненных (хотя и в несоизмеримо меньшей степени). К сожалению, опыт учит тому, что российская бюрократия вряд ли сподобится разработать более веские критерии «контрактной эффективности», чем нелепые «койко-дни» или количество поставленных (иногда необоснованно) капельниц, клизм и прочих манипуляций.

Адекватность предлагаемых властями мер по реформированию системы оплаты труда бюджетников в интервью «Руси» оценил заместитель председателя комитета Госдумы по охране здоровья Олег Куликов:

– Понятно, что от благополучия бюджетников во многом зависит не только социальная стабильность, но и экономическое развитие страны. Причем есть две категории работников бюджетной сферы, на которых экономить совершенно нельзя. От них во многом зависит настоящее и будущее страны. Это учителя и врачи. Что касается учителей, то ввиду продолжающегося демографического кризиса и уменьшения числа учеников их количество в последние годы было уменьшено. За счет этого удалось несколько повысить уровень оплаты труда педагогов. В медицине все наоборот. Старение населения приводит к увеличению числа пожилых людей, которые нуждаются в медпомощи. Поэтому количество врачей сокращать просто нельзя. Придется идти иным путем. Если одним из источников финансирования будет оказание платных услуг, это дополнительно создает опасность коммерциализации учреждений бюджетного сектора. Честно говоря, я плохо себе представляю, как можно коммерциализировать деятельность, например, сельских музеев, клубов, библиотек и так далее. Я вообще очень настороженно отношусь к платной медицине. Потому что уровень платежеспособности подавляющей массы населения не позволяет людям получать качественную помощь на платной основе. Особенно это касается села и малых городов. У нас и так уже целый ряд направлений является платным. Это платная стоматология, протезирование, многие лабораторные исследования, частично платными являются высокотехнологичные процедуры и операции. Таким образом, расширение спектра платных услуг будет ограничивать их доступность для населения. Нельзя повышать зарплаты бюджетникам за счет снижения уровня доступности услуг в сфере образования и здравоохранения.

Начинать реформировать бюджетную сферу оплаты труда нужно с административного звена, учитывая то количество чиновников всех уровней, которое развелось за последнее время. Причем средняя оплата управленческого звена уже сегодня в два раза выше средней по региону. При этом на рядовых бюджетниках, зарплаты которых не индексируются с 2008 года, наши власти экономить не забывают, то есть их жизненный уровень ежегодно падает на 10-15%.

Это приводит к вымыванию профессиональных кадров из этих учреждений. Еще одна проблема, что наше высшее руководство очень любит вести красивые разговоры, избегая реальных дел. Вот почему у меня есть большие сомнения в искренности озвученного намерения осчастливить бюджетников чуть ли не удвоением их окладов. Заработная плата реально увеличится на 10-15%, зато количество бюджетников будет сокращаться, так же, как и учреждений в целом. Есть еще один важный момент: финансирование учреждений здравоохранения и образования передано на региональный уровень, что приводит к резкой дифференциации доходов бюджетников. Те же самые врачи могут в дотационном муниципалитете зарабатывать 4-5 тысяч рублей, а в региональном центре по 40-50, выполняя при этом одну и ту же работу. Надеюсь, что такая несправедливая дифференциация будет уменьшаться. В конце концов должен возобладать принцип о том, что равный труд должен оплачиваться одинаковым образом. Иначе процесс вымывания специалистов из глубинки будет продолжаться. В качестве примера могу привести то, что сейчас происходит в Московской области, из учреждений которой в Москву бежит младший и средний медицинский персонал, потому что в столице они могут зарабатывать в 3-4 раза больше, чем у себя по месту жительства. Я уже не говорю о более отдаленных от Москвы регионах.

Директор Института проблем глобализации Михаил Делягин в интервью «Руси» также выразил сомнение в том, что на российских бюджетников уже в ближайшем будущем прольется обещанный финансовый дождь:

– Дело в том, что реформа системы оплаты труда бюджетников уже была проведена. Когда вместо усложненной советской тарифной системы с ее многочисленными ставками был введен порядок, который трудно охарактеризовать иначе как «примитивная простота». Тогда весь фонд оплаты труда отдали фактически в единоличное ведение директора бюджетного учреждения. Получилась катастрофа. Понятно, что «все мы люди», и директора в том числе. Если их своеволие в этом вопросе ничем не ограничивается, то, как нетрудно догадаться, сначала они кладут 400-500 тысяч, а то и вовсе миллиончик, себе в карман. После чего как «добрый человек» он резко повышает зарплаты всем, кого видит в непосредственной близости от себя, то есть административному персоналу, который он видит каждый день. Остальное по остаточному принципу доходит до тех, кто реально работает — врачей и учителей, многим из которых за это «счастье» к тому же повысили нормы выработки, а некоторых и вовсе сократили. В данном случае значимого увеличения размеров оплаты труда не произошло. В районном центре, скажем, Псковской области, педагог, который преподает в старших классах (15 уроков в неделю), работая на две ставки, получает 5350 рублей, из которых еще вычитаются 13% подоходного налога.

При этом расходы на образование, как это ни странно, действительно выросли. Причем никакой коррупции. Просто было желание привлечь на сторону власти руководителя организации. Это была стратегическая цель. Теперь нам предлагается повышать зарплаты бюджетникам за счет реорганизации учреждений. На практике это будет означать закрытие сельских школ и больниц. Приезжает губернатор области в село и говорит: «Не нужна здесь школа. Пусть дети ходят в соседний населенный пункт за 10 км. Да и фельдшерский пункт тоже не нужен. Больных можно будет и в районный центр отвезти». И не важно, что местные дороги зимой никто не чистит. Уничтожение села на практике реализуется через ликвидацию школ и больниц. Таким образом, видимо, реализуется стратегия Грефа, согласно которой, в России должно остаться 15-20 мегаполисов, чтобы можно было закрыть малоприбыльные отделения Сбербанка в небольших населенных пунктах.