Размышления перед 1 сентября

О том, что приближается 1 сентября, можно догадаться, не заглядывая в календарь. Достаточно посмотреть группы различных школ, вузов и факультетов в социальных сетях. Привожу посты с группы одного из факультетов Воронежского педагогического университета в социальной сети «В контакте».

- Я один уже поскорей хочу в универ?

- Нееет, ты не одинок! Уже безумно хочу учиться и со всеми перезнакомиться!

- Деньки считаю.

- Сама уже жажду сентября.

- И я ооооооооочень хочуууууу!

- Чуть больше недельки осталось.

Ну, и так далее. Студентам уже надоело отдыхать, хочется новых впечатлений, знакомств и (потешу своё преподавательское самолюбие) знаний.

Вторым признаком приближающегося Дня знаний является оживление на вещевых рынках. Родители спешат обеспечить своих чад обновами, дабы в начале учебного года те были «не хуже других». На одном из рынков я замечаю своих студенток, примеряющих новые белые кофточки. Девушки так поглощены этим занятием, что даже не замечают подошедшего преподавателя. Что ж, дело важное, кто спорит?

Видя всю эту предпраздничную (именно так!) суету, невольно переносишься воспоминаниями во времена моей молодости. В то время окончание каникул было трагедией для миллионов школяров бывшего СССР, и никакие положительные эмоции не могли компенсировать надвигающейся «катастрофы»! «Каникулы кончились, господа школяры, бегом учиться и примите наши глубокие соболезнования» - так примерно иронизировали в то время.

У студентов отношение к 1 сентября было несколько другим, я бы сказал, более спокойным. Начну с того, что для советских студентов 1 сентября отнюдь не означало начала занятий. В этот день (или чуть позже) тысячи будущих учителей, инженеров, врачей, агрономов и т.д. и т.п. отправлялись не в аудитории, а (правильно вы подумали, студенты моего и старших поколений) в колхоз! Труженики села в то время хронически не справлялись с «невиданным» урожаем и требовалась помощь молодых, грамотных, передовых и инициативных… в общем, студентов.

В то время ходил анекдот. Разгадывают двое кроссворд. Первый читает «Механизм для уборки картофеля». Второй, подумав: «Студенты!». Первый: «Нет, букв мало!». Второй: «Ну, тогда пиши ещё и «преподаватели»».

В колхозе студенты сидели как минимум до начала октября, а случались годы, когда занятия начинались после ноябрьских праздников. Не забуду тот год, когда приходилось выбивать отбойными молотками свеклу из уже скованной морозами почвы. А так убирать приходилось, что скажут: картофель, морковь, лук, свеклу. Настоящим везением (так, по крайней мере, считал весь университет) было попасть на уборку яблок. Тогда из колхоза возвращались на автобусах, загруженных чуть ли не по крышу мешками и рюкзаками с золотистыми плодами.

В общем, на мой взгляд, черты именно праздника День знаний наиболее отчетливо стал приобретать уже в наши дни. А раньше это было так: кому-то горе, а кому-то лишь продолжение летних приключений (правда, со своей спецификой). Но уж никак ни начало учебы!

Начало учебного года, 1 сентября, толпы наряженных в свои лучшие наряды девушек, смех, шутки, улыбки, радостные восклицания и приветствия давно не видевшихся однокурсников – все это должно было бы настраивать на оптимистический лад.

Но, увы, ситуация в нашем высшем образовании (да и в образовании вообще) далека от радужной. И причина здесь далеко не в демографической яме или в нехватке средств, как то пытается представить наше правительство и его апологеты.

В 90-е годы при значительно худшей экономической ситуации образование продолжало развиваться. Открывались новые вузы, факультеты, специальности, кафедры. Сейчас, когда президент и премьер всё время твердят о каких-то инновациях, призывая, как в советские годы «повысить, улучшить, увеличить», вузы и научные учреждения закрываются одно за другим. Откуда же возьмутся инновации?

Не так давно мне пришлось познакомиться с системой образования одной из африканских стран, ВВП которой на душу населения, должен заметить, в шесть раз меньше российского. Так вот в этой стране, не смотря на все экономические трудности, создаются государственные вузы. И в этих вузах открываются отделения русского языка и литературы, горного дела, экологии, педагогики. Значит, эта страна считает нужным все это изучать! А у нас закрываются филфаки и горные институты! Да и не только они!

Министр образования, заступая на должность, громогласно объявил «Я никому не позволю халтурить!». Первым его шагом было закрытие Московского горного института (а ведь горных институтов в России было всего три). После этого «по городам и весям», добираясь до самых отдаленных уголков, разъехались толпы каких-то мутных личностей, называвших себя «независимыми экспертами».

В речи «независимого эксперта», проводившего аккредитацию одной из специальностей, то и дело проскакивали слова «Я не обязана перед вами отчитываться!», «Я отчитываюсь только перед министерством!», «Я не могу ни с кем общаться!». Надо сказать, что за время своей работы эта «эксперт» не удосужилась поговорить ни с кем (!) из преподавателей, ведущих занятие на аттестуемой специальности. Так и осталось непонятным, кто она сама-то по специальности…

На съезде учителей географии, проходившем в МГУ под эгидой Русского географического общества, также выступала одна из таких «экспертов». Привожу её выступление практически дословно: «Мы никогда НЕ допустим специалистов к разработке новых стандартов образования. Специалисты НЕ понимают (!) современных требований». Вот так, прямо не в бровь, а в глаз! Хотелось бы спросить, а она то сама и те, кто за ней стоит, эти требования понимают?

О бумаготворчестве в вузах я уже писал. Сегодня оно достигло таких масштабов, что уже мешает реальной учебной, научной и воспитательной работе. Какие в таких условиях могут быть созданы инновации?

И что интересно, государство отнюдь не трогает (или трогает весьма незначительно) частные коммерческие вузы. Нет, ему подавай что-то действительно стоящее! Только на нем оно может удовлетворить свою кастраторскую ярость! Это сродни ярости бездари и посредственности, уничтожающей красивую вещь, созданную гением!

Идущие сокращения в вузах напоминают времена Калигулы в Древнем Риме, когда тоже закрывались школы. До падения Римской империи оставалось менее пятидесяти лет. Исторические параллели, как говорится, напрашиваются. Нечто подобное происходило в России во времена императора Александра III, но там ситуация могла быть объяснена политической обстановкой.

А чего стоит теперь зависимость набора от численности выпуска? Теперь мы должны будем дрожать над каждым двоечником, а может быть, и полным дегенератом, который позволит сохранить или увеличить число приема! И это сейчас, когда к нам стали приходить действительно хорошие выпускники школ, среди которых многие по окончании вуза идут работать по специальности! И сейчас все это хотят порушить! Что это, хочется спросить, глупость или преступление?

Неужели наступит тот день, когда 1 сентября я уже не увижу красивых девушек в своих лучших нарядах, не услышу смеха, шуток, не увижу улыбок на молодых лицах? Ведь проходящие «реформы» убивают самое важное – то, что невозможно измерить и сосчитать, но без чего не обойтись – душу нашей высшей школы!