Армию и флот поставят вне Церкви и политики?

По данным СМИ, Минобороны запретило пропаганду религиозных и политических убеждений.

Первое ознакомление с новостью о некоем «Перечне ограничений и запретов, распространяющихся на военнослужащих», который учредило Минобороны, повергает в изумление. Не потому, что в самом факте «ограничений и запретов» для служивых людей есть нечто вопиющее, а потому, что военные уставы всегда и везде были, есть и будут строже общегражданских представлений о правах и свободах.

Между тем в опубликованной статье Алексея Михайлова утверждается, что у «Известий» имеется в распоряжении сей интересный документ, описывающий прописные истины военного быта. Каких-то «открытий», если верить приведенным выдержкам из документа, там не найти. Так, предполагается, что военнослужащий, допускаемый к государственной тайне, не может рассчитывать на закрепленное в Конституции РФ право на неприкосновенность частной жизни. Иными словами, получил допуск – приготовься к мониторингу своей персоны компетентными структурами, как внутри армии, так и вовне. Но разве раньше было иначе? Разве сотрудника Пентагона, работающего с секретной оборонной документацией, не проверяют гласно или негласно на верность данным обязательствам?

Удивительно и еще одно «изобретение велосипеда» – указание в опубликованном «Известиями» перечне на то, что приказы командования не могут не только не исполняться, но даже обсуждаться. Опять же, ничто не ново под Луной, а уж о таком вопиющем покушении на свободу слова, которая, опять же, закреплена в Конституции, знает каждый, кто посмотрел в своей жизни хоть один фильм про войну (желательно советский), да и как не вспомнить блестящее определение, данное полковнику Лермонтовым – «слуга царю, отец солдатам»?.. Конечно, реальность преподносит нам разных полковников, но это – не повод умалять авторитет всего офицерства в глазах рядовых. Отец и есть отец, его слово – закон. В нормальном обществе, разумеется.

Веяния современности, впрочем, принесли новое дыхание в прописные азбучные истины. Так, действующим военнослужащим в любых чинах запрещено входить в руководящие и наблюдательные органы иностранных некоммерческих неправительственных организаций (НКО), а также приобретать ценные бумаги компаний. Оставим, впрочем, переживать эти ограничения некоторым прильнувшим к распилам в гособоронзаказе военным функционерам. Простому офицеру, кормящему семью и стоящему в очереди на квартиру, запреты такого рода – что танку подушки безопасности, но вот следующее положение и правда стоит того, чтобы остановиться на нем подробнее. Согласно прилагаемому к обязательному подписанию (не то уволят!) перечню ограничений и запретов, военнослужащему запрещено «использовать служебное положение в интересах политических партий и общественных, в том числе религиозных, объединений». Насчет последних поясняется, что недопустимо «использовать свои служебные полномочия для пропаганды того или иного отношения к религии».

А вот тут уже интересно, что в действиях солдата, находящегося при исполнении, можно отнести к пропаганде «того или иного отношения к религии». Вот когда героя чеченской войны Евгения Родионова «патриоты Ичкерии» убивали за отказ снять нательный крест – был там факт такой пропаганды или нет? Ведь солдат не снимал крест явно не потому, что он ему так нравился, и даже не потому, что мама надела: причина, как представляется, как раз и заключалась именно «в том» отношении к религии, которое присуще верующему солдату.

Живи Евгений в наши дни – вышло бы, что он нарушил распоряжение лично министра Анатолия Сердюкова.

«Документ должен был быть доведен и подписан всеми военнослужащими еще до конца июня. Но из-за волокиты этот процесс затянулся», – посетовал «Известиям» анонимный источник в Главном управлении кадров Минобороны. Он же отметил и то, что «уже есть офицеры, которые отказались подписывать данный документ», при этом «командование частей грозит им увольнением».

Думается, что одним из смущающих «отказников» моментов как раз и стало такого рода ограничение (пусть и не запрет) на исповедование религиозных взглядов. Это, кстати, смотрится странным еще и в связи с намерением главка внедрять священнослужителей в воинские части, да еще и на позиции замкомов по воспитательной работе. Куда легче объяснить с точки зрения хотя бы формальной логики предлагаемый запрет на использование служебного положения в интересах военных партий. Времена-то, говорят, грядут очень интересные, а лояльность немалой части офицерского состава к руководству страны не столь однозначна, как о том грезится в высоких кабинетах. А ведь за армией – так уж повелось, – как раз и остается право на последнее слово во всех подковерных битвах.

Безотносительно того, существует ли в реальности представленный «Известиями» документ, главный редактор журнала «Национальная оборона», председатель Общественного совета при Министерстве обороны Российской Федерации, полковник запаса Игорь Коротченко в беседе с обозревателем KM.RU отметил, что ограничение прав и свобод военнослужащих – привычная практика не только для России:

– Военнослужащие – это особая категория граждан, на которую всегда распространялись особые ограничения. Если человек допускается к вопросам, связанным с государственной тайной, в отношении него органами контрразведки обязательно проводятся соответствующие проверочные мероприятия – как в процессе оформления допуска, так и в последующем. Это – нормальная практика, соответствующая практике любой демократической страны. Чиновники или военнослужащие, допускаемые к государственной тайне, всегда подписывают определенные обязательства, и нормы Конституции в данном случае совершенно ни при чем. С равной степенью мы можем критиковать сотрудников Центрального разведывательного управления США, которые также берут на себя определенные обязательства и смиряются с определенными ограничениями конституционных прав и свобод, но никому и в голову не приходит усмотреть в этом нарушение американской Конституции. Определенное разумное ограничение военнослужащего в правах и свободах диктуется его особым правовым статусом.

Военнослужащие на службе руководствуются военными уставами, в которых, кроме всего прочего, четко записано, что любой приказ вышестоящего начальника обязателен к исполнению. И это – абсолютно правильная норма, иначе у нас будет не армия, а революционная матросня 1917 года, которая кидала за борт офицеров и брала на себя управление. Вообще нужно особо отметить, что действующие военнослужащие – это та категория граждан, жизнями которых распоряжается государство, и ничьими больше. Солдату дается команда идти в атаку, и он может погибнуть, но приказ выполнить обязан. Притягивать сюда Конституцию бессмысленно. У военных – особый правовой статус, который компенсируется государством соответствующим образом: зарплатами, льготами и т. п.