Карельская поэтесса

В поселке Рощино на высоком берегу озера стоит параллелепипед из темного камня.
Это могила и памятник финской поэтессы.
Ее звали Эдит Седергран.
Она прожила 31 год.
После нее осталось 4 сборника стихотворений.
Она жила на перекрестке трех языков, двух революций и одной войны.
У нее были светлые глаза, светлые волосы и полосатый кот.
Душа ее была нежной и проницательной. Она осталась в ее стихах, дав им обаяние и долговечность.
Ее стихи любит сегодняшняя юность Скандинавии.
Ее стихи учат мужеству преодоления, нежности любви, благородству красоты и верности человеческому братству.
Ее поэзия светла и задумчива. Она ничего не боится, даже времени.

/ М. Дудин /

"Что моя поэзия является поэзией, этого отрицать никто не может, но то что это стихи - утверждать не берусь. Некоторые стихотворения я пыталась вопреки их воле подчинить размеру, но обнаружила, что силой слова и образа я обладаю только при условии полной свободы, то есть свободы от размера. Что же до их содержания, то я позволяю наитию и инстинкту запечатлевать то, что в возбужденном состоянии видит мой интеллект. Моя уверенность в себе возникает из осознания моих масштабов. Мне не к лицу выдавать себя за меньшее, чем я есть".

/ Из предисловия ко второму сборнику стихов. Э. Седергран /

4 апреля 1892 г. в 3 часа утра Хелена Ловиса, в девичестве Хольмрус, законная жена Матсса Седерграна, механика, родила дочь Эдит-Ирене.

Будущей поэтессе было всего 3 месяца, когда ее родители переехали в Райволу (ныне Рощино), где дед Эдит - Габриэль Хольмрус купил довольно большой участок земли и построил дом, в котором она прожила большую часть своей жизни.

В 1902 г. родители отдали ее в престижную женскую гимназию - Петришуле.

В ту пору в космополитической российской столице проживало много шведов и выходцев из Финляндии. Так по переписи 1881 г. Число "уроженцев Финляндии" - таков был их официальный статус - составляло 24 374, т. е. 2,6% населения города, а в 1910 - 17104 (1,2%).

В конце века большинство скандинавов и финнов, проживавших в Петербурге, составляли ремесленники, кухарки, прислуга. На рубеже веков возросло число инженеров, техников, механиков и машинистов. Ремесленная аристократия, к которой можно отнести ювелиров Тилландера и Вигстрема, портных императорского двора Нурдстрема и братьев Лидваль, не говоря уже о знаменитом архитекторе Фредерике Лидвале, жили в центральной части города: в районе Невского, на Васильевском острове и Петроградской стороне.

Финляндские эмигранты среднего достатка, к которым можно отнести и семью механика Маттса Седерграна, жили в основном на Выборгской стороне и работали приемущественно на сосредоточенных здесь шведских и финских предприятиях: фабриках Нобеля, Лесснера, Парвиайнена, Л. М. Эрикссона.

Выходцы из Финляндии, в том числе шведскоязычные, оставались подданными Финляндии и составляли как бы отдельное сословие. И все же классовое расслоение в эмиграндской среде было сильнее этнической общности. Если богатые скандинавы и финляндцы больше общались с русскими, и в их среде было больше смешанных браков, то их соотечественники среднего достатка держались обособленно, и семья Седергран не являлась исключением.

Из 238 школьных стихотворений 26 написаны на шведском языке, 5 на французском, только одно но русском, остальные на немецком.

Летом 1908 г. умирает от туберкулеза Матсс Седергран, а поздней осенью того же года врачи определяют, что Эдит унаследовала болезнь отца.

Первый сборник стихов Эдит Седергран вышел в 1916 г. Он назывался просто: "Стихотворения", второй - "Сентябрьская лира" - в 1918 г., в разгар гражданской войны в России и в Финляндии.

В ходе гражданской войны Райвола переходила из рук в руки, и Эдит с матерью оказались в водовороте кровавых событий.

Уже первый сборник стихов Эдит Седергран внес новые элементы в шведскую лирику.

Дебют поэтессы шокировал большинство читателей и был осмеян финскими критиками. Это заставило ее еще более замкнуться, углубиться в выдуманный ею фантастический мир. Но в самый мрачный период голода и гражданской войны она вдруг обрела второе дыхание, нашла новый источник силы, позволивший ее стихам воспарить над убогой действительностью, нищетой и унижениями.

После издания второго сборника поэтессы в Финляндии разразился скандал. Стихи ее называли патологическими, а саму поэтессу - душевнобольной. В поддержку Эдит выступило несколько молодых литераторов Финляндии, прежде всего журналистка Хагар Ульссон, которая написала в книге, опубликованной после смерти поэтессы: "Таков был культурный климат, столь скудна была культурная среда, в которой самая яркая личность в шведоязычной поэзии Финляндии, страстный, гордый человек с горячей кровью, осуществляла дело своей жизни".

Следующие два сборника стихотворений "Алтарь роз" (1919) и "Тень грядущего" (1920) также отмечены экстатическим воспеванием прекрасного. Это призыв прорицательницы, провозвестницы грядущего к "талантливым душам", к аристократам духа в стремлении объединить их и изменить мир. В этих стихах нет и тени жалоб.

И все же наступило время, когда иллюзия триумфа уже не спасала ее. Власть Ницше, которым до этого она зачитывалась, над ней кончилась... Она умолкает и начинает писать лишь летом 1922 г., работает над антологией шведоязычной поэзии Финляндии, переводя ее на немецкий, переводит несколько стихотворений Бальмонта и Северянина на шведский.

Последние стихи Эдит Седергран, вошедшие в сборник "Страна, которой нет", изданный Хагар Ульссон в 1925 г., полны глубокого лиризма...

Привыкнув в своем уединении изливать неистраченную нежность на кошек, деревья и цветы, она приходит к заключению, что "ключ ко всем тайнам лежит в траве Малиновой горушки", достаточно символично отделявшей ее дом от лежавшего по соседству православного кладбища. Она пьет "мудрость из сочных крон сосен", пьет "правду из сухого ствола березы", пьет "силу из самой тонкой травинки", порывая с бывшими кумирами:

...Фальшивой мудрости забудь уроки,
теперь наставники твои сосна и вереск.
Из книг твоих любимых лжепророков
Мы славный разожжем костер на берегу.
Под ветром весело огонь запляшет,

- говорит ей ноябрьским утром берег озера Окамо, где ныне стоит ее обелиск.

Таков заключительный аккорд ее песен. 24 июня 1923 г. Эдит не стало. По словам ее матери она умерла так же тихо, как жила и страдала.

Вначале на ее могиле стоял деревянный крест, позднее крест сменила красивая стела работы Вяйно Аалтонена, которая во время войны исчезла. В конце 50-х гг. два финских журналиста - Тито Колиандер и Оскар Парланд (родственник архитектора Парланда, автора проекта церкви Воскресения - Спаса на крови) приехали в Рощино, в качестве переводчицы с ними посчастливилось быть мне. По описанию в книге Тидестрема, мы нашли примерное место ее могилы, а в 1960 г. Финны поставили там новую стелу. На торжественном открытии памятника присутствовали Александр Прокофьев, Вера Инбер, Михаил Дудин.

Неподалеку от могилы Эдит в год ее 100-летнего юбилея появился сидящий на гранитном валуне бронзовый кот Тотти - любимец Эдит, которого застрелил Галкин, ее сосед по усадьбе. Эта скульптура выполнена финским скульптором Ниной Терно на деньги общества Эдит Седергран с центром в Нэрпесе (Нарпио). По ходатайству этого общества, а также Союза шведоязычных писателей Финляндии и Союза писателей Санкт- Петербурга установлены побратимские связи между Нэрпесом и Рощино - Райволой, а нынешний парк, где находится могила поэтессы, получил ее имя. В библиотеке местного Дома Культуры развернута постоянно действующая выставка, посвященная Эдит Седергран. Заведующая библиотекой Татьяна Друзяк читает старшим школьникам лекции о ней, а дети 4 апреля на могиле поэтессы декламируют ее стихи на русском языке.

/ Н. К. Белякова "Эдит Седергран в Петербурге" /