Ежиная история.

С раннего детства у меня всегда был повышенный интерес к животному миру. В возрасте карапуза я вечно искал жучков, червячков, бабочек, головастиков, и т.п. доступную живность. Проводя ежегодно летние каникулы в деревне, я увлекся изучением жизни ежей. Родичи и знакомые, видя это, дарили мне ежей и ежат, которых я держал в подаренном небольшом вольере. Взять их с собой в Москву мне не разрешали. Единственный раз, когда мне удалось уговорить родителей на это дело, окончился полным фиаско. Готовясь к штурму переполненного деревенского автобуса, чемоданы и сумки сложили возле дороги. Я поставил коробку со своим ежом на чемодан, который по обычаям того времени, был в холщовом чехле. Счастливый ёжик от радости, и по своей ежовой привычке, втихаря наделал весьма приличную лужу. Зловонная жидкость полностью вымочила чемоданный чехол. Отец, перегруженный вещами и дорожными проблемами, вскипел, и запретил мне забирать ежа.

Свою любовь и интерес к этим животным, я непроизвольно перенес и во взрослую жизнь.

Однажды я поймал ежика на даче, или будучи в поездке в какой-то деревне, и решил привезти его домой для маленького сынишки, который на каком-то генном уровне получил от меня такой же врожденный интерес к животному миру.

Поначалу, я решил не ограничивать ежа в свободе. Лишив его права жить на природе, я не стал ограничивать его свободу передвижения в квартире, хотя и знал что по ночам он будет греметь своими когтями как слонопотам, обутый в кошки деревенского электрика. Но чем я еще мог загладить перед ним свою вину тюремщика? Только регулярным питанием, и относительностью свободы передвижения …

И вот, однажды, глубокой, темной ночью …!

По характеру и образу жизни - я закоренелый жаворонко-филин. То есть – Близнец обыкновенный, которого запор с поносом посещают всегда одновременно.

Я обожаю раннее утро, когда просыпаешься вместе с солнышком, природой и птичками.

А свою творческую и мыслительную жизнь, я переношу на ночное время суток, когда могу свободно размышлять, не отвлекаясь на бытовые проблемы. Предыдущую часть своей жизни, я проводил ночи за чтением. Но в середине 90-х у меня появился компьютер, который своими возможностями сильно изменил и мой образ жизни.

Увы - я человек сильно увлекающийся. Сидел возле компа в ту ночь, полностью мыслями и вниманием полностью погрузившись в мир виртуальный, и ничего не замечая вокруг себя, в мире реальном.

Во время моего полного погружения в виртуальность, к реальности меня вернуло прикосновение к моей голой ноге, точнее – к большому пальцу ноги, чего-то мокрого и холодного. Это было только мгновение. Я совершенно рефлекторно испугался, и даже коротко успел заорать от какого-то дикого страха … Моя нога отдернулась на максимально возможную амплитуду. Мгновенный выброс изрядной порции адреналина заставил бешено застучать сердце … слишком неожиданным был этот скачок.

Через пару секунд, опомнившись, и взглянув вниз – на то место, где была моя нога, я заметил удирающего ежика. Я мгновенно все понял и мне стало вдвойне стыдно. За себя, слегка перетрухнувшего, и перед ежиком, которого я так напугал. Подумав слегка, решил исправить свою вину перед ворчливой колючкой. Размышлял таким образом - не вечно же он будет сидеть в своем укрытии. Если стану ловить, то испугается и обидится на меня, а я хочу установить дружеский контакт с ним. Поэтому – подожду малость, пока он вылезет, и больше не стану дергать конечностью, если он вздумает снова ее понюхать. Может быть он слегка наркоман, и обожает нюхать мои ноги, получая от этого неимоверное блаженство …

Но так думал только я. И, как оказалось – у ежа было на этот счет свое - ежиное мнение. Но со мной он им не поделился – колючка верблюжья …

Опять я уткнулся в экран монитора, но на этот раз, время от времени поглядывал в мебельный провал, где скрылся этот мелкостриженный дикобраз.

Долго я поглядывал, а эта собака, рыжая, облезлая, все так и не вылезала. Расслабился, потерял контроль над ситуацией, и забыл о нем, опять погрузившись в грезы виртуальности.

Нетрудно вообразить ситуацию, когда вас что-то сильно заинтересовало. Компьютер, интернет – это бездонная яма информации, в которой каждый может найти почти все, что его интересует. Глубокое погружение в виртуальность гарантировано, особенно если вы человек эмоциональный.
И я с головой нырнул в мир информации, забыв напрочь о своей задумке.

Но у ежа не было интернета. Сидя\лежа в своей засаде, он о чем-то глубокомысленно рассуждал на свой, ежиный манер, и строил свои хитроумные планы, не слишком утруждаясь размышлениями – понравятся ли они мне.

Если кто не знает, то еж порос колючками не только сверху, но и изнутри. Характер у него скверный, ворчливый. Он не привык считаться ни с кем. Он упрям в достижении своих целей как осел, и прямолинеен, как рельса.

… Меня пронзила жуткая боль!!! Она впилась в меня ежиными, острыми, мелкими зубами, так, как будто я сидел на электрическом стуле!!! Боль была столь невыносимой, как и неожиданной.

Я взвыл и заорал так, что казалось разбужу весь дом. Но это оказалось лишь фантасмагорией - никто не проснулся даже в соседней комнате. Видимо от боли у меня перехватило дыхание …

Длилось это мгновение, растянутое как жевательная резинка, в часы. Так мне казалось, конечно, так как, если судить по последующему моему действию, длительность предыдущих событий измерялась долями секунды …

От боли и обиды, не осознавая своих действий, я со всего размаха ноги, пнул ею в ежа.

Но этот паразит успел напыжиться своим игольчатым щитом, куда и воткнулись нежные окончания пальцев моей аристократической стопы. Мне пришлось взвыть повторно … А этот террорист быстро смылся в темных мебельных закоулках, и затаился, вражья сила.

Я был вне себя!!! Я горел мщением! Попадись он мне в ту минуту горя и отчаяния, я бы испек его живьем, на медленном огне газовой плиты, как оголтелый инквизитор. Линчевал бы его без суда и следствия! Я бы его три раза повесил, и два раза расстрелял мелкими очередями. Но этот бандит все понял, и показываться мне на глаза не желал.

Первая острота боли прошла, но совсем покидать меня она не собиралась. Наиболее пострадавший - большой палец ноги болел так, будто в нем остались тысяча ядовитых колючек.

Я внутренне еще бушевал, но страдал молча, не желая никого будить.

Немного поостыв через некоторое время, я стал, как Чинганчук у берлоги караулить зверюгу.

Пока я сидел в засаде, у меня было время подумать над его дальнейшей судьбой.

Оставлять на свободе этого людоеда было нельзя, так как, раз вкусив человечьей крови, он мог уже и не остановиться в своем пристрастии.

На природу его отпускать было уже поздно. Наступала ранняя зима, и он, не подготовившись к ней, несомненно погиб бы. Несмотря на нанесенную мне обиду, я не мог так поступить – не он ко мне в гости пришел, а я его забрал. Значит надо было ждать наступления следующего лета. В природе ежи строят себе гнезда – укрытия, и впадают в спячку. Этому гаду – было тепло и сытно, и спать он категорически отказывался.

На счастье у меня пустовала большая клетка, в которой раньше жила пара белок.

Неудобство состояло в том, что она своим торцом примыкала к изголовью моего лежбища. А ежи – народ весьма вонючий, и ведя ночной образ жизни, все таки мог доставлять мне изрядное беспокойство.

Прошло около двух часов, когда он осторожно показался из укрытия. Долго нюхал воздух, смотрел подслеповатыми, как у крота бусинками глаз, и наконец решился перебежать открытое пространство. Мне много терпения стоило, чтобы выждать момент для поимки беглеца. Надо было дождаться, когда он уже не успеет повернуть назад, и не скроется в новой дыре, перебежав дальше.

И момент истины наконец настал. Когда он оказался в «мертвой зоне», Чинганчук мешкать не стал. Уж что – что, а хватать ежей я поднаторел с детства. Его жалкие попытки запугать меня фырканьем, и подскакиванием на месте, чтобы заколоть противника, успехов не имели. Как опытный ежелов, я знал все его фокусы. Приготовленная тряпка, позволила избежать мне дальнейших травм.

Я схватил его, и осторожно засунул его в заранее открытую дверцу клетки.

Утром, когда я рассказал о ночном происшествии домашним, они долго хохотали надо мной несчастным. Вот она неблагодарная благодарность - я искал сочувствия, а получил насмешки.

А когда я нарисовал сам на себя карикатуру, где был изображен в ужасе, с распухшим пальцем красного цвета, то хохот стал гомерическим. Дождался жалости. Жалели, почему-то ежа, а не меня, несчастного … Он, видите ли, пострадал от моего пинка.

Я до сих пор не могу понять - что помрачило разум этой недоделанного колючего колобка.

После случившегося, ежик стал разделил судьбу Дантеса, и стал узником замка Иф. А если точнее - клетки Фу-у-у!

А я стал его невольным тюремщиком. Только вот, кому из нас было легче, а кому тяжелее – вопрос был открытый.

Когда этому вшивому ЗЭКу было что либо надо от меня, он устраивал мне политические забастовки - что-то вроде - Свободу рыжим попугаям!

Сначала он начинал нервно бегать по клетке, недовольно фыркая, барабаня, как Ржевский своими когтями по паркету, и демонстрируя что он здесь главный, и очень недоволен мной.

Видя, что его недовольство не возымело действия, он переходил к более активным действиям.

Он устраивал в клетке хоккей на траве - носом он катал по клетке свою кормушку - салатницу. Он делал это демонстративно и умышленно очень громко. Получалось что-то вроде шахтерской забастовки, когда они касками колотили об асфальт напротив белого дома.

Его ночные бдения отчасти совпадали с моими. К утру он немного затихал, поэтому слишком уж большого неудобства для меня он не доставлял.

Так и прожили мы с ним до весны и лета.

Я с трудом дождался того счастливого часа, когда отвез его на дачу, и выпустил на желанную свободу.

Вздохнули, наверное мы оба. Но еще долго он по ночам приходил к нашему дому, и сжирал все что ему оставляли, или случайно забывали. Скорее всего он и жил где-то рядом, т.е. под домом, или сараем.

С тех пор у меня и мысли никогда не возникало, чтобы снова завести ежа дома.