Кого представляет представительный орган?

«Слуги народа» пишут законы под диктовку российской бюрократии

Прописавшиеся на Охотном ряду по итогам последней думской кампании «народные избранники» будут до конца лета отдыхать от праведных законотворческих трудов. Одни по старой «патриотической» привычке будут любить Родину из «прекрасного далека». Другие, особо «ответственные товарищи», грозятся отправиться в регионы и «на местах работать с населением». Впрочем, одному Богу известно, что на самом деле кроется за этим набившим оскомину депутатским эвфемизмом. В принципе, если отталкиваться от сугубо количественных показателей, думцы могут рассматривать отдых как вполне «заслуженный». В пользу этого говорят 163 «продукта нормотворчества», выданных на гора нашими «слугами народа» в ходе весенней сессии. Впрочем, все, как говорится, познается в сравнении. За аналогичный период прошлого года предшественникам нынешних парламентариев из Госдумы пятого созыва удалось «прожать» (то есть принять) 267 законов.

Несмотря на то, что деятельность депутатов в течение всей сессии проходила под девизом «ни дня без строчки», обвинить их в нормотворческой графомании, как говорится, язык не поворачивается. Поскольку, как свидетельствуют сухие цифры думской статистики, процесс превращения высшего представительного органа в законодательный «придаток» властной вертикали принял необратимый характер. Об этом красноречиво свидетельствует тот факт, что 100 законов из 144 принятых за сессию созрели в бюрократических недрах на Старой площади или в здании на Краснопресненской набережной, то есть в Администрации Президента или Аппарате Правительства. Справедливости ради отметим, что депутатов нельзя обвинить в злостном манкировании своими законотворческими обязанностями. В ходе весенней сессии они вынесли на рассмотрение втрое больше документов, чем те же аппаратчики из правительства. Однако лишь единицы из них просочились через законодательный «нанофильтр» под названием «думское правящее большинство».

Можно сказать, что законодательная и исполнительная ветви власти в полном соответствии с канонами «суверенной демократии» сегодня как никогда близки к тому, чтобы «слиться в экстазе». В пользу этого наблюдения говорит тот факт, что всего лишь один законопроект был отклонен президентом и возвращен им в стены здания на Охотном ряду. Объяснение столь трогательного единодушия ветвей власти, что называется, лежит на поверхности. Действительно, со стороны главы государства было бы достаточно странно ветировать свои собственные законодательные инициативы или предложения, озвученные вчерашним партнером по тандему. Как и следовало ожидать, самым эффективным законодателем в России стал Владимир Путин. Законопроекты, внесенные от лица возглавляемых им структур (72 через правительство в бытность ВВП его председателем и еще 2 от администрации президента), судя по всему, казались народным избранникам высшим полетом законотворческой мысли, в результате чего практически в полном составе были проштампованы (то бишь, одобрены) Думой. Этого нельзя сказать о нынешнем премьер-министре: в точном соответствии с местом, занимаемым Дмитрием Медведевым в неформальной законотворческой иерархии (всего 17 одобренных инициатив из администрации и 9 из правительства), его инициативы не пользуются столь же безоговорочным успехом.

Эволюцию российского парламента от высшего представительного органа до «законоутверждающего департамента» Администрации Президента и Аппарата Правительства в интервью интернет-платформе «Русь» проследили генеральный директор Центра политической конъюнктуры Сергей Михеев и лидер партии «Великая Россия» Андрей Савельев:

С. Михеев: Проблема, на мой взгляд, заключается в том, что нижнюю палату парламента контролирует партия власти. Мы говорим о том, что подавляющая часть законопроектов была инициирована исполнительной ветвью власти. Только этот термин следует трактовать расширительно. То есть это правящая бюрократия из исполнительной ветви власти и ее законодательное альтер-эго в лице депутатов-единороссов. В этом смысле нет разницы, кто именно инициирует законодательные предложения: чиновники из Администрации Президента, Аппарата Правительства или представители «ЕдРа» в парламенте.

Если бы большинство в парламенте было у оппозиции, то возможно, что ситуация была бы другой. Нынешняя ситуация лишь отражает существующий кадровый расклад в нынешней Думе. Вопрос, кому конкретно выдвигать ту или иную инициативу, решается исходя из чисто тактических соображений. Так или иначе, приходится признать, что партия власти имеет абсолютный контроль над парламентом. Несмотря на то, что у нее формально нет конституционного большинства, для принятия простых законов вполне подходит и большинство относительное. Что касается оппозиции, то она разрабатывает и вносит в Думу достаточно много законопроектов. Однако думское правящее большинство, как правило, не дает им хода. Парадоксально, но падение репутации Единой России может быть выгодно представителям правящих кругов.

По крайней мере, эту партию теперь можно без особых репутационных потерь для власти использовать для продвижения непопулярных законопроектов в стенах Думы. Получается, что это те самые «плохие бояре», на фоне которых «царь» смотрится более выигрышно. Если оценивать процесс встраивания Думы в вертикаль власти, то я не считаю, что разделение властей является панацеей для России. Когда в начале XX века была создана Дума и таким образом запущен процесс разделения властей, это фактически стало началом конца. Менее чем через 12 лет это привело к революции. То же самое касается перестройки: попытка создания амбициозного парламента привела к событиям 1993 года. Система разделения властей в конечном итоге оборачивается конфликтом между исполнительной и законодательной ветвями власти. Честно говоря, я вообще не являюсь фанатичным приверженцем демократии. С точки зрения формально-процессуальной система разделения властей в России наличествует. Однако до тех пор пока большинство в парламенте принадлежит партии власти, она существует скорее на бумаге. Я считаю, что цель в любом случае важнее, чем средство. В свою очередь независимая от исполнительной законодательная ветвь власти — это скорее средство, чем некая самоцель.

А. Савельев: На мой взгляд, мы видим системную деградацию представительного органа власти. Теперь он никого не представляет. Что же касается думского большинства, то это такой мультиорганизм, который управляется из стороннего центра, не имеющего отношения к тем полномочиям, которые передаются законодательному органу волей народа на выборах. Поскольку как таковых выборов не существует, в Госдуму попадают чиновники. Их функция — поступать так, как скажут, а не как выгодно народу. Впрочем, проблема не только в том, что большинство в Думе принадлежит «Единой России», а в том, что правящая группировка перестала работать на страну. В такой ситуации все процедуры превращаются в имитацию. Этот фасад демократии представляет собой «картонное» сооружение, на фоне которого периодически возникают схватки между партией власти и оппозицией. Это политический театр самого низкого свойства. В результате никто не ждет от Госдумы решения каких-то проблем. Собственно, они даже не обсуждаются. Все, что обсуждается на высшем уровне, происходит при закрытых дверях. Правящая группировка, видимо, полагает, что сообщать народу о реальном положении дел слишком рискованно.

Если же есть альтернативные точки зрения, то они представляются в специальных имитационных органах типа Общественной палаты или Государственной Думы. Озвучивание иной точки зрения также является элементом театра. «Есть ли у нас оппозиция?» «Да, есть: вон там, в уголке ей выделили «делянку». Ее представители имеют возможность высказывать свое мнение». Так что демократические процедуры формально соблюдены. Хотя по настоящему сотрудничать и принимать во внимание точку зрения оппозиции власти, понятное дело, не собираются. Собственно говоря, следует говорить не об оппозиции Думы власти, а о том, что сама власть стала оппозицией по отношению к народу. При этом узкая прослойка лиц, которые заявляют, что являются оппозицией, начисто лишены перспективного видения того, что должно быть в стране. Оппозиция выращивается в «пробирке» таким образом, чтобы выглядеть в глазах населения нелепой и смешной. В свою очередь в Госдуме на поток поставлено принятие только тех законов, которые диктуются сверху.

На самом деле события развиваются по вполне предсказуемому сценарию. Из политологии хорошо известно, что система разделения власти, как и любое демократическое правление (если оно не поставлено под контроль общества) со временем вырождается в олигархическое. Для того чтобы не допустить такого развития событий, нужна политическая воля, а она может сформироваться только вне этой системы власти. Следует стремиться не к разделению властей, а к разделению функций. Что является более органичным для нашей традиции? Для чего нужно не копировать опыт западных управляемых демократий с их всеобщим, прямым, равным, тайным избирательным правом, а вместо этого возродить представительство различных социально-профессиональных групп? По своему усмотрению они будут направлять в вышестоящий представительный орган своих делегатов.

Такие депутаты будут действовать профессионально. Это будет не «парламентская говорильня», а интеллектуальный ареопаг, который олицетворяет профессиональный подход. То есть человек, который ничего не понимает в атомной энергетике, не будет допускаться к обсуждению реформы отрасли. Представительный орган, сформированный в соответствии с соборными принципами, будет отражать интересы профессиональных групп в своей деятельности. Например, заимствованные нами на Западе нормы партийного представительства не позволяют реализовать идею отзыва мандата. Потому что подобная процедура в современных условиях означает проведение новых выборов. В случае же социально-профессионального представительства в рамках системы многоступенчатых выборов отзыв становится возможным. Он осуществляется, когда депутат, делегированный от конкретной профессиональной группы, не исполняет своих обязанностей и не отражает ее интересы.

Василий Ваньков