Суд пытается угадать "эмоции патриарха и президента"

Процесс над Pussy Riot характеризуется всеобщим равнодушием к букве закона - фраза, оброненная Путиным, гораздо важнее. Отношение россиян также неоднозначное: здесь можно услышать, что "эти женщины мне отвратительны", свидетельствуют журналисты. Для России остается экзотикой идея, что либерализм - это, в том числе, отстаивание чужой свободы делать то, что вы лично находите оскорбительным.

Возмутительное, поразительное, предвзятое, утомительное, смехотворное, а иногда комичное зрелище, - так пишет обозреватель The New Yorker Маша Липман о процессе Pussy Riot. Но в конечном итоге все это сводится к незавуалированной "демонстрации силы" государства, тогда как подсудимые, напротив, выказывают духовную и нравственную мощь.

Ответчиц обвиняют в разжигании ненависти по религиозному признаку, сами они называют свою акцию художественной и политической, напоминает автор. "На всем протяжении процесса судья Марина Сырова постоянно изымала или игнорировала все упоминания о политике. Характерный диалог: когда один из адвокатов защиты спросил у одного из потерпевших, произносилось ли в храме имя Путина, судья отклонила вопрос", - говорится в статье.

Обвинение с согласия судьи "сосредоточилось целиком на создании ложного впечатления, будто вопрос стоит о вере, Боге, церкви, уязвленных чувствах верующих - даже о дьяволе", - пишет автор. Потерпевшие утверждали, что были глубоко оскорблены перформансом Pussy Riot: цветом их платьев, обнаженными руками, их манерой креститься. "Но даже не ясно, что в реальности увидели свидетели: перформанс был устроен в почти пустом храме и продлился секунд 30-40, после чего женщин выгнали", - замечает автор.

Когда обвиняемым предоставляется возможность ответить, они говорят вдумчиво, логично, красноречиво и поражают своей силой духа, отмечает журналистка. Она заостряет внимание на сообщении Марии Алехиной, что некий сотрудник правоохранительных органов назвал девушек "наследниками диссидентов". "Поразительное обвинение в стране, которая 20 лет назад избавилась от той самой коммунистической системы, против которой боролись диссиденты. Но сторона обвинения на процессе Pussy Riot действительно имеет много общего с обвинителями диссидентов в советских судах", - говорится в статье.

"Есть ирония в том, как изменилась роль церкви", - продолжает автор. Во времена процесса над Бродским одно упоминание о Боге и вере было вызовом коммунистическому режиму. Напротив, "в путинской России благоговение перед РПЦ - почти необходимый элемент верности государству", отмечает автор. И все же путинская Россия гораздо свободнее и открытее, чем брежневский СССР: раньше те, кто конспектировал политические процессы, рисковали свободой, сегодня же процесс освещается в интернете.

Между тем в России, в отличие от остального мира, отношение к Pussy Riot неоднозначное, признает в The New York Times Михаил Идов, нью-йоркский журналист и писатель: феминистки все еще вызывают у россиян отчетливый дискомфорт. На взгляд автора, российский либерализм - вообще нечто своеобразное: "он ближе к либертарианству движения "Чаепитие", демонстративно равнодушен к проблемам, которые волнуют западных либералов, - обеспечению равноправия полов, прав национальных меньшинств и гомосексуалистов. "Лидеры оппозиции без стеснения употребляют публично русский аналог слова "faggot" (англ. "педик". - Прим.перев.).

Для России остается экзотикой идея, что либерализм - это, в том числе, отстаивание чужой свободы делать то, что вы лично находите оскорбительным. Россияне также не видят разницы между личным мнением и законом, а потому роняют фразы типа: "Эти женщины мне отвратительны, они должны гнить в тюрьме".

Вообще процесс Pussy Riot характеризуется "всеобщим равнодушием к букве закона", считает автор. С его точки зрения, суду следует решать конкретный юридический вопрос: "Поднялось ли это нарушение церковного этикета до уровня "ненависти на религиозной почве"?".

Но вместо этого все поставлено в зависимость от эмоций, включая "эмоции патриарха и президента, которые суд и обвинители, похоже, пытаются угадать". Pussy Riot - "болевая точка", где логика, юриспруденция и традиционный русский "nadryv" столкнулись в лоб, пишет Идов.

"Это больше, чем процесс из-за непристойного поведения. Это - политическое дело, в связи с которым СМИ клеймят власти в течение нескольких месяцев. Речь идет о политическом будущем России", - пишет Инга Пилипчук на страницах Die Welt.

Ссылаясь на высказывание Путина о том, что девушки уже сделали выводы о своем поведении, автор спрашивает, какие выводы из процесса может сделать общество: что церковь и государство в России взаимосвязаны, а их могущество неоспоримо? Или что процесс выявил обнаженный нерв государственной системы? В параллельном мире российского правосудия активная жизненная позиция и стремление к выражению собственного мнения, согласно психологической экспертизе, считаются расстройствами личности. "Там, где демократия видит сильные стороны, российское правосудие видит заблуждения", - пишет автор.

"Тем не менее, этот процесс может закончиться не теми "выводами", которые мог подразумевать Владимир Путин, - полагает Пилипчук: - чем более жестоким будет наказание, тем невозможнее будет в этой стране молчать".

Вчера в Москве состоялось два "выступления", утверждает The Times. Утром обвинитель по делу Pussy Riot Александр Никифоров потребовал для подсудимых по три года заключения, а вечером дала концерт Мадонна.

По словам Никифорова, в деянии участниц Pussy Riot явно просматриваются ненависть и вражда по религиозному признаку. "Так он сказал о поступке, в котором явно не проявилось ничего, кроме сопротивления влиянию президента Путина", - комментирует газета, добавляя, что в России, видимо, разница между первым и вторым размывается.

Что до Мадонны, то она высказалась в поддержку Pussy Riot со сцены. Издание высоко оценивает ее шаг: она не побоялась навлечь на себя раздражение властей.

Мадонна, поп-звезда, известная далеко не благочестивой адаптацией религиозных символов, использовала свой концерт в Москве во вторник, чтобы высказаться в поддержку трех женщин из феминистской панк-группы Pussy Riot, сообщает The New York Times.

"Я знаю, что у каждой истории есть свои стороны и не хочу выказать неуважение церкви или правительству. Но я считаю, что эти три девушки... поступили отважно. Я думаю, они заплатили за свой поступок. И я молюсь за их освобождение", - приводит издание слова поп-дивы.

Путин заявил на прошлой неделе в Лондоне, что надеется, что Pussy Riot не накажут слишком сурово, но добавил, что "окончательное решение должен суд вынести". Не подав виду, что на него оказали влияние эти замечания, прокурор Александр Никифоров стал настаивать на сокращении возможного срока лишения свободы до трех лет, отмечает The New York Times.

Несмотря на критику противников этого суда, он "оказался политически выгодным для сторонников путинского правительства, высветив тесный союз между православной церковью и государством и противоречия между городскими либералами в оппозиции и жителями центральной России", рассуждает автор статьи.

Мадонна правильно делает, когда вступается за участниц Pussy Riot или показывает Марин Ле Пен в нелестном видео, пишет обозреватель The Guardian Эмма Брокс. И все же автор считает: как правило, поп-музыка дается Мадонне лучше, чем политические заявления. Когда Мадонна не устраивает конкретных политических акций, а просто занимается музыкой, это и становится ее ярким политическим высказыванием. "Ее прочный успех на рынке, где большинство женщин-поп-звезд похоже на группу Pussycat Dolls, - единственный необходимый ей аргумент", - заключает автор, озаглавив свою заметку "Мадонна, лучше не проповедуй".