Любовь – морковь, ослиные уши, и фсе дела …

Какая программа у командировошного мужика?

Водка, бабы, ну и работа – ну, конечно …

Эта маленькая зарисовка из жизни, произошла со мной в те славные времена, когда я был молод, силен, безшабашен, и в моих яйцах жизнь била ключом, отключая напрочь разум, переводя мыслительные процессы на мозжечок и простату.

Послали нас от института на строительство пионер. лагеря.

Мы быстро сформировали бригаду - три Вовки, Витька, и я.

А еще - там конечно были женщины (не в бригаде - местные) …!!! Как без них обойтись?

И была у меня любовь!!! .. Незабываемая … Страстная … Безумная …

Но ведь я был молод …! Я быстро вспыхивал, и также быстро я и затухал …

Много и разных любвей было … И все они, или точнее – каждая из них – была неповторимой, и прекрасной!!!

И вот, однажды …

Послали часть нашей бригады в какую-то местную командировку. В командировке послали в командировку … Дурацкая совершенно была командировка. Для выполнения командировочного задания, состоявшего в том, чтобы съездить за сто верст – погрузить и привезти мешок цемента, послали пять человек - двух грузчиков (я и Вовка-младший), экспедиторшу (мою еще незаконченную любовь), двух водителей – на грузовике – для мешка, а на автобусе – для пассажиров, т.е. нас. Все правила перевозки грузов и людей были соблюдены.

День был летний, жаркий. В дороге мы провели несколько часов. Морило ко сну.

Днем была работа, водка, и игра в подмигивания … вечер – был временем пьянок, а ночь полностью посвящалась любви …

Накануне, а точнее в ту ночь, мы мелко повздорили с моей пассией, и она надулась на меня.

Чтобы откровеннее выказать свое недовольство, она поехала не в автобусе со мной, а демонстративно села в кабину грузовика, куда сманила и моего напарника. Чтоб я попереживал, значит …

В автобусе я оказался единственным пассажиром. Он шел впереди грузовика, а я сидел на заднем сиденье. Точнее – не сидел, а лежал и дремал, и «переживал», конечно … Вовка был мне не конкурент - мелкий, жиденький, пугливый, и хороший парень. Против меня он никогда бы не пошел. Кроме того – мы с ним дружили, и были в одной бригаде, где подлость была недопустима. И я был на этот счет совершенно спокоен.

Меня же, в те дыртаньянские годы, девушки как сговорясь, сравнивали постоянно с Аленом Делоном. Я бесился от этого, а Делон, думается, об этом не знал, просто.

Значит, сижу-лежу я, подремываю, но не спится… Глазею иногда на дорогу, иногда бросаю взгляд на кабинку грузовика …

Голова раскалывается – от бешенной ночной любви, и предварительной ей хорошей пьянки в хорошей, доброй компании.

Как я все это успевал и совмещал, объяснить может только молодость …

Я пытаюсь думать …, но мозгометр показывает на ноль.

Я пытаюсь кемарнуть, но в яйцах опять что-то запищало, и стало отчаянно рваться на волю …

Дилемма …

За мной, как оказалось, из кабинки велось скрытое, негласное наблюдение.

Как потом рассказывал мне Вовчик - ну, Игорь, ну ты даешь … У нее даже слезы брызнули …

Скажу честно - мне до сих пор стыдно …

А получилось, как и всегда – и вдруг … вот, что.

Лениво осматриваю мелькающие окрестности. Вижу …

На обочине дороге стоят и голосуют, две очаровательные, красивые, стройные девушки - комсомолки, студентки, красавицы …

Но особенно меня поразила одна из них - у нее была такая, … ТАКАЯ … роскошная копна волос - это какой-то стог сена, в стиле ЛюдовИка надцатого!!! Ампир в кефире!!!

Черти знают, что со мной случилось! Меня как пружиной подбросило! Сон как рукой смахнуло!

Я вскакиваю, и бешено ору водиле - стой, СТОЙ, СТО-О-О-ОЙ!!! Он от неожиданности тормознул так, что наш грузовик чуть не поцеловал автобус в задницу.

Не обращая ни на кого, и ни на что внимания, я пулей выскакиваю из автобуса, подбегаю на задних скаковых к девушкам, отчаянно виляя хвостиком, со сладострастием в горящих глазах, и предлагаю им прокатиться на моём личном мерседесе …

Предложение было милостиво принято, и через короткое время мне было назначено рандеву на танцульках, в профсоюзном санатории, где они и наслаждались отпускной жизнью.

Вы когда нибудь видели полных идиотов, с вытаращенными глазами? Если бы вы видели мою морду в это время – это был я. Я, как заколдованный, все время таращился на эту копну волос, и видел в ней баронессу, нет, нет - графиню № …

(Сразу, почему то вспомнился неподражаемый Михаил Жаров - Дуня, я графинь лобзал …)

К вечеру все орг.вопросы были решены, и я – напомаженный и припудренный, как пудель, отправляюсь на распевание серенад. Верст за двадцать … - бешенной собаке – сто верст, не крюк …

Прибываю, как поезд по расписанию. Встречаюсь – не обманули … Идем на подиум вертикального исполнения горизонтальных желаний. Исполняем ритуальную пляску любви.

Им вдруг, неожиданно, зачем-то понадобилось переодеться … Меня это в некотором роде, устраивает - надоело это дрыганье конечностями, когда желания мои вполне приземленные, хотя и грешные …

В башке крутится несколько орг.вопросов … Нумер двух-местный – пополам с подругой … На двух сразу рассчитывать трудно - я стеснительный, и могу получить по мордасам от обеих сразу … Куда, и как сплавить одну лишнюю??? Предложить погулять на свежем воздухе, птичек послушать …? Неловко, как то … сильно жалею, что не взял с собой партнера.

Пропуская мало интересную для вас часть - цок, цок, цок - том 2-й, лошадь идет, Чапай думает …, перехожу к сути.

Мы входим в их номер. Небольшая аккуратненькая комнатушка. Две кровати, две тумбочки с дамскими акссесуарами, небрежно разбросанные тряпки, которые судорожно принимаются убирать от мужского зрения … - светлица …

Идиотская улыбка слишком задержалась на моей глупой роже. И со стороны она, к сожалению, слишком заметна. Но поделать с собой ничего не могу - думаю простатой …

Что со мной? Постоянно пялюсь на ее копну волос. Ее подруга как то странно цветет загадочной, хитрющей улыбкой, но в это время я этого не замечаю, но на подкорке записываю.

Я стеснительно перетоптываю копытами узкое пространство, размысливая как и что, и рассчитывая что случай сам решит за меня, как быть.

В это время, «моя» графиня №, проделывая, непонятные для мужиков, какие-то мелкие женские пассы, и щебеча невразумительную чушь, подходит в настольной лампе, стоявшей на тумбочке …, и …, и …, и… - (прошу вспомнить о моей идиотской улыбке, блуждающей на влюбленной роже),

и, совершенно небрежным, мягким, женским движением руки, ухватывает свою копну на голове, сдергивает ее с головы, и вешает на чашу настольной лампы свой … парик … (сушить, наверное)

Фенита ля комедь …

Моя, и без того дурацкая морда, украсилась отвисшей челюстью …

Единственным зрителем этой комедии, была только подруга графини №

Но глядя на ее судороги, в которых она билась от хохота на своей кроватке, я грустно понял, что комедия удалась на славу. И я сыграл в ней, может быть и бесславную, но зато – главную роль. Роль осла, ишака безмозглого …

Вот такой у милых дам жестокий юмор. Любят они над нами, слабыми перед их превосходством, посмеяться, похихикать …

И зная это, мы все равно летим к ним, как мотыльки на свет. И крылышки обжигаем, и сгораем в страсти к ним, и все же летим, и летим, и летим.

Завершая эту побасенку, хочу добавить малость.

С девицами этими я встретился еще разок и в Москве. Но вышибить эту историю из головы я никак не мог. Особенно когда видел хитрую улыбку подружки, все прокручивалось в моем сознании, как в кино. Моя страсть к графине №, как то быстро угасла. Без своего парика она мне уже казалась облезлой кошкой, и больше мы никогда не встречались.

Со своей пассией я помирился. Объяснил все, как и положено, просто недоразумением,   и желанием помочь одиноким путницам, только из чувства соболезнования, и ничем больше.

Вот такая со мной приключилась досадная история. И не смейтесь, пожалуйста, над чужим горем …