Барельеф Венок сонетов Людмила Гребенщикова

                                                                                                                                                                    Венок сонетов

                                                                                     Барельеф                                   Людмила Гребенщикова.

                         I                                                                                                                                IX

Живёт лицо на каменной стене.                                                                            Вдруг чья-то тень легла наискосок.

О,как оно прекрасно и печально                                                                            Всё замерло в испуге и смущеньи.

В скольженьи мягких,медленных теней                                                                Сломала шаг,привстала на носок

За лёгкими послушными плечами.                                                                         И брови заломила в изумленьи,

Сквозь вековую пыль весны ясней                                                                         И солнце - вдруг - ударило в висок !

Глядит Египет длинными очами.                                                                            О,трепетной звезды возникновенье !

Такое лишь пригрезится во сне                                                                              Как ветра голубого дуновенье,

Глухими,одинокими ночами.                                                                                   Стал жалобным и тонким голосок.

На тёмных плитах сумрачного склепа                                                                    И сфинксы головы втянули в плечи,

Как то лицо нежданно и нелепо -                                                                            И люди головы склонили ниже,

Как будто жгучий м безмолвный свет                                                                     Когда шагнула гибели навстречу,

Ворвался в царство мёртвого покоя.                                                                      Протягивая руки покорённо, 

И смерти нет.                                                                                                            Туда,где он - бесстрашен и недвижен -

И страха вовсе нет.                                                                                                  Прекрасен был, как статуя Амона.

Художник мог ли выдумать такое?

                                                                                                                                                             X     

                        II

                                                                                                                                     Прекрасен был,как статуя Амона, 

Художник мог ли выдумать такое --                                                                          Зовущ и властен,как сама судьба -

Округлость рук и нежных щёк овал,                                                                          Подвижность губ и непокорность лба,

И волосы,что тёмною рекою                                                                                      Огромных глаз бездонные провалы,

Стекают в складки длинных покрывал.                                                                     Раскрытые в восторге и мольбе,

С улыбкою,приметною едва,                                                                                      И только кожа на руках грубей -

Манящая,как утро голубое,                                                                                         Но богу этого недоставало.

Вот-вот вздохнёт и губы приоткроет,                                                                         - Ты лучше прогони меня,убей,

И молвит неизвестные слова.                                                                                     Ничтожный раб - я строил храм тебе...

Так поступью тяжёлой шли века,                                                                                Но волосы на пальцы навивала,

Дни падали,как медленные капли,                                                                              И падали на землю покрывала,

Смеялись люди,плыли облака,                                                                                   И по щекам,тяжёлые от пыли,

Но бережно хранили тайну камни.                                                                              Бежали капли.

Художник мог ли выдумать такое? --                                                                          То не слёзы были,

Искусство спорит с вечностью глухою.                                                                       Но тёплый дождь,обильный и безмолвный.

                         III                                                                                                                                   XI      

Искусство спорит с вечностью глухою,                                                                       Но тёплый дождь,обильный

И на портрет смотреть уже невмочь...                                                                                                                 и безмолвный,

Давным - давно под горестной звездою                                                                      Был странно красен в гаснущем закате,

Она жила здесь - фараона дочь.                                                                                  И красные осколки белых молний

Орлы,кружа,парили в пыльном зное,                                                                           Всё сыпались и сыпались на платье.

С гортанным криком уносились прочь,                                                                         И ветер голосил,неугомонный,

А во дворце,в бесчисленных покоях,                                                                            В лицо песок швырял им,как проклятье.

Спокойно день окрашивался в ночь.                                                                             О,как тревожно на земле огромной !

И были ночи для неё ясны,                                                                                            И безрассудны,трепетны объятья !

Не мучил ветер негою и дрожью,                                                                                  Но крик из тьмы !

Беспечностью опахнутые сны                                                                                       И цепи грубых рук

Баюкали на медленной волне...                                                                                    На теле захлестнулись,как лассо, 

Лишь очи были с лунным светом схожи,                                                                      Без памяти упала в лунный круг,

Как песня с тишиною в тишине.                                                                                     О камни острые сдирая кожу...

                                                                                                                                          Вот так ногою тяжкою прохожий

                         IV                                                                                                              Ломает одинокий колосок.

Как песня с тишиною в тишине,                                                                                                           XII

Рассвет вставал,прохладой опьянённый,                                                                     Ломает одинокий колосок

И белою гигантскою короной                                                                                          Горячий в полдень,сумасшедший

Колонны храма плыли в вышине.                                                                                                                                     ветер...

Но каменные стыли фараоны,                                                                                        Не шаг, а рыси загнанной бросок

Пугающе молчали в стороне,                                                                                          С глазами,затуманенными в свете.

И жертвенник в таинственном огне                                                                                Взад и вперёд - по золочённой клети -

Так жуток был - зарёю озарённый,                                                                                 Простоволосой,гневной и босой...

И жрец кричал,расширив рот,как жерло,                                                                       А времени большое колесо

И золото текло к его ногам,                                                                                             Катило и катило по планете.

В ладони бил.                                                                                                                   Входил отец.

И приносили жертву                                                                                                         О,как склонялась в пояс, 

Извечно крови жаждущим богам.                                                                                   И он поникшую головку гладил,

О,как бездонно небо голубое.                                                                                         Но вновь кричал,нахмурившись,

Но что нам предначертано судьбою?                                                                                                                         не глядя:

                                                                                                                                            - Да,он умрёт.

                         V                                                                                                                Ты дочь моя ! Опомнись !

                                                                                                                                            И вечны звёзд высокие огни,

Но что нам предначертано судьбою,                                                                               И вечен храма розовый гранит.

Кого интрига сетью оплела,

Кого сегодня теменью слепою                                                                                                              XIII

Кинжал раба убьёт из-за угла?

Молчал Карнак.                                                                                                                   И вечен храма розовый гранит.

Лишь узкою тропою                                                                                                            Не плачь.У жертвы белые одежды.

Шакала ночь на промысел гнала.                                                                                      Он твой возлюбленный,и нет надежды,

Да мышь летучая над головою                                                                                          Он твой возлюбленный.

Пугала ветер шорохом крыла.                                                                                                                                 Главой поник

А в подземелье,в полутёмном зале,                                                                                  Народ. И ропот его - горе.

Средь тесных стен,холодных и сырых,                                                                             О,взмах руки !

Гиены мёртвых узников терзали                                                                                        О,жизни краткий миг !

И хохотали над телами их...                                                                                                Хоть раз один - всей грудью -

Она спала - жемчужиной на дне,                                                                                                                              воздух горный.

Печально небо звёздное над ней.                                                                                       Был красен жертвенник,когда высокий лик

                                                                                                                                                Встал над толпой отчаянный и гордый,

                         VI                                                                                                                    И бесконечен,страшен её крик,

                                                                                                                                                Последний крик,хватающий за горло.

Печально небо звёздное над ней,                                                                                       И вот застыли тени за плечами,

Рассвет в виски плескался,пламенея,                                                                                И рот не дрогнет,скованный печалью,

И юный лик в расцвеченном окне                                                                                        И змей священный сон её хранит.

Вставал безмолвно,мрамором бледнея.

Но ветер в стены ударял сильней                                                                                                           XIV                                                                                                                                                                                                                                                                                          XIV                                                             И птицы ввысь взмывали,сатанея...

О,птицы !                                                                                                                                И змей священный сон её хранит,

Им вольнее,им видней                                                                                                          Ей камень грудь сдавил со всех сторон,

Громада гор и синий рай за нею.                                                                                         И не тревожит больше,не пьянит,

Чужие жизни,точно птицы,- мимо,                                                                                        Ни солнца луч,ни ветра вечный стон.

И больно грудь,и грусть неодолима.                                                                                    С тех давних пор высокий храм забыт -

Как горло ненавистною рукою,                                                                                              Так повелел суровый фараон,

Сжимает лоб алмазное кольцо,                                                                                            И лоб Амона пылью убелён,

И полно смуты девичьей лицо,                                                                                              И гулко шаг под сводами стучит.

И полон взгляд пронзительной тоскою.                                                                                И много лет прошло.

                                                                                                                                                 Так много лет !

                         VII                                                                                                                    Но в тяжкой,цепенящей тишине,

                                                                                                                                                  Как чистый,жгучий и безмолвный свет,

И полон взгляд пронзительной тоскою,                                                                                Живёт лицо на каменной стене.

Улыбка ей - что травам дождь весенний.                                                                             Все помнят её горькие глаза.

Кто песню пронесёт?                                                                                                              Пойдёшь из склепа - обернись назад.

Кто успокоит                                                                                                                               

Внезапным, удивляющим весельем?                                                                                               МАГИСТРАЛЬ

А звуки песни в воздухе висели,

В очах бессонных звёздные метели,                                                                                    Живёт лицо на каменной стене.

В ладони,плача,опустись щекою,                                                                                          Художник мог ли выдумать такое?

Смахни звезду и растопчи ногою.                                                                                         Искусство спорит с вечностью глухою,

Карнак страшит безмолвием и тленом,                                                                                Как песня с тишиною в тишине.

Сейчас,как в землю,в темноту зароет...                                                                               Но что нам предначертанно судьбою?

Но тонкий свет загадочной Селены                                                                                      Печально небо звёздное над ней,

Уже вдали мешается с зарёю.                                                                                               И полон взгляд пронзительной тоскою...

Ночей томящих и слепящих дней                                                                                          Не помнят мёртвые,живым - больней.

Не помнят мёртвые - живым больней.                                                                                  Вдруг чья-то тень легла наискосок -

                                                                                                                                                  Прекрасен был,как статуя Амона.

                         VIII                                                                                                                    Но тёплый дождь,обильный

                                                                                                                                                                                        и безмолвный,

Не помнят мёртвые.                                                                                                                Ломает одинокий колосок.

Живым - больней.                                                                                                                    И вечен храма розовый гранит,

Живые слепнут от больших огней.                                                                                         И змей священный сон её хранит.

И даже сфинксы хмуро и степенно,

Прикрыв зрачки,выстраивались в ряд,

Когда шуршал по каменным ступеням

К сиянью глаз задуманный наряд.

С морей далёких ветер нёс прохладу,

В ладони росы просыпались градом,

О,тёплый губ её рассветный сок,

И бровь - стрелой,

И смуглый стан высок,

И,остановленные царским взглядом,

Поспешно люди падали в песок...

Вдруг чей-то голос удивился рядом,

Вдруг чья-то тень легла наискосок.