Погружение в БЕЗДНУ-2

Нам оставалось всего полгода до низвержения в Небытие.

Пол года мы приближались к гигантской воронке, к этому космическому Мальстрему, раскинувшегося на расстояние в миллионы парсек.
По мере приближения к нему менялись его очертания. Мы уже не видели этого однотонного, разноцветного облака, так как находились рядом с ним. Почти на его краю.
Находясь в лесу, трудно представить себе форму этого лесного массива и его размеры. Ты видишь только деревья, которые, то уплотняются, то становятся реже. Мы видели только то, что планет и солнц становилось всё больше и больше. Это так же, как, гуляя по полупустым городским улицам, и постепенно приближаясь в городскому базару, ты замечаешь, что толпа находящихся рядом людей,  уплотняется по мере приближения к торговым рядам, и в конце концов, в центре рынка, превращается в трудно проходимую массу.
Мы не чувствовали никакого движения. Просто каждый день видели что звёзды, среди которых мы находились, всё плотнее и плотнее прижимались друг к другу.
Мы с тревогой смотрели на экраны радаров и в иллюминаторы. На вопрос «что с нами будет потом?» никто ответить не мог. Да и подобных вопросов никто друг другу не задавал. Нам просто вдалбливали в голову, что в конце концов мы попадём домой.

Что то зловещее было впереди.

С нами вышли на связь. Материнский корабль сообщил нам, что они стали получать сигналы нашего «маяка» с частотой 1 сигнал за 5 секунд.
Мы проверили наши приборы, и убедились что у нас всё в порядке. У нас на челноке, маяк передавал сигналы с частотой 1 сигнал за 1 секунду.
А это означало то, что Время для нас стало замедляться. Если бы нас могли увидеть с материнского корабля, то им бы показалось, что мы начинаем сбавлять скорость.
А ещё… это обозначало то, что невидимый черный монстр - «Sagittarius A» обратил на нас внимание и вовлёк нашу летательную скорлупу в водоворот смерти.
Дальше я не буду применять слова – «Прошла неделя….месяц… год…».
Время перестало для нас иметь значение.  Оно превращалось в какую-то тягучую, относительную массу. Оно стало медленнее дышать.  
Внешне мы не ощущали ничего особенного. Наши часы установленные на челноке шли как всегда, а вот на материнском корабле….  Периодически мы получали оттуда сообщения, что разрыв во времени катастрофически увеличивается.  За пять минут нашего пребывания в челноке, на материнском корабле проходило чуть менее суток. Голосовая связь барахлила. Шумы, щелчки, и слабый пробивающийся из бесконечности человеческий голос.
Сквозь свист и шум нам сообщили, что для нас наша расчётная скорость в той точке воронки в которой мы сейчас находились, равнялась 25 миллионам километров в час.  С такой скоростью вращается воронка. А вот для материнского корабля… наша скорость плавно приближалась к нулю.

Мы постоянно наблюдали происходящее вокруг нас в иллюминаторы.
Мы не чувствовали почти никакой скорости. Всё летело вокруг нас со скоростью, с которой мы приближались к Бездне. Скученность звёзд была колоссальная. Они плавно то приближались друг к другу, то отдалялись.
Иногда они, как в замедленной киносъемке, сталкивались друг с другом, порождая не апокалипсические взрывы, а гигантские вспышки света. Гравитация была настолько чудовищной, что от этих звёзд не было даже осколков. «Дыра» разрывала их на атомы и кванты света.
Мы приближались к краю воронки. Связь уже практически не работала. По последнему членораздельному сообщению мы узнали, что разрыв во времени составляет 15 дней.

Мчась среди мириадов фотонов, мы начинаем видеть в иллюминаторах свой челнок со стороны. Световые лучи, согнувшись в кольцо, вырисовывают впереди странный объект: он  рассекает колорит ночи, приковывает взгляд. У него те же пропорции, что у нашего челнока. Что за странный вид у этого объекта, что за совпадение?.. Господи, да где же я видел его раньше? Да это наш челнок, но только он виден сзади.  Перевожу взгляд, потираю глаза, пытаюсь прогнать наваждение, но опять и опять впереди движется порождённый искривлением Времени и Пространства наш челнок.

Сколько может продолжаться кружение? Вот сейчас непременно корабль сделает роковой манёвр и перемахнёт через так называемый горизонт событий — наружный край чёрной дыры. Стоит пересечь эту воображаемую поверхность, которая имеет форму сферы или эллипсоида, и вернуться назад будет уже нельзя. За этой чертой нет ничего, кроме бездны. И сколько будет длиться падение в неё?

Я с тревогой, не отрывая взгляда от иллюминатора, спрашиваю своего напарника:
- Ты говорил, что в итоге мы попадём домой. Домой куда?
- Наверное на материнский корабль. А у тебя, что… есть ещё дом?
- Нету. Но мне кажется…
- Что кажется?
- Да нет…. Ничего.  Просто я кажется догадываюсь, что имели в виду наши говоря о доме.

Продвигаясь в этом феерическом световом кошмаре, мы, вдруг, ощутили сильный толчёк.  Мгновенно, по ту сторону иллюминаторов исчезла световая феерия.
Мы поняли, что «Горизонт событий» нами пробит.
Мы ничего не ощущаем необычного, лишь взгляд на звёздное небо выдаёт, что мы проникли в иной мир. Небо сжалось, свернулось в кружок, поскольку сила гравитации заметно искривила пространство. Чем дальше мы погружаемся, тем меньше диаметр звёздного неба. Оно буквально стягивается в овчинку.
Совсем иную картину будет наблюдать экипаж нашего материнского корабля, пребывающего в стороне от чёрной дыры и следящего за нашим путешествием.

Для этих космонавтов мы внезапно прекратим двигаться. Мой корабль, как приклеенный, застыл на краю чёрной дыры, и эта картина сохраняется, как заставка на телеэкране, в тот момент, когда прямая трансляция по какой-то причине прервалась.
А в это время я навсегда исчезаю в космической пучине, тону в ней. Лишь моя вечная тень, отпечатавшаяся на краю чёрной дыры, никуда не исчезает.

Линия, где расположилась тень, маркирует для постороннего наблюдателя точку отсчёта наступившей для меня Вечности. Здесь каждая секунда становится бесконечно велика. Время растягивается, не в силах перетечь от одного мгновения к другому. Всё, что заключено в рамках этой нескончаемой секунды, замирает на месте, никуда не спешит.

При погружении в чёрную дыру постепенно возрастает сила гравитации, а поскольку эта сила влияет на бег времени, оно течет всё медленнее. Каждая секунда, как капля из опустевшего сосуда, неторопливо скатывается на мои часы, лишь изредка толкая стрелку. Зато время за пределами «Чёрной дыры» помчалось, как лавина с горы. Каждые пять минут на материнском корабле наступает суббота, каждый час празднуют Новый год. Когда же мы окажемся в самом сердце Тьмы, время словно взорвётся. За доли секунды остынет Солнце, будто и не было пяти миллиардов лет. За то же мгновение небо покроется новыми галактиками, растратив вчистую ещё миллиарды лет. Стрела времени, ещё недавно уходившая в вечность, для меня сжалась в точку. В этой точке уместится всё, чему суждено быть „до скончания веков". А потом?
По всем расчётам, для нас должна наступить сингулярность — то особое состояние, выхода из которого нет. Сингулярность в центре чёрной дыры — средоточие нашего неведения. Там должны нарушаться законы физики. Температура и плотность возрастают до бесконечности, а время и пространство стремятся к нулю. Время останавливается. Никто не знает, что действительно происходит в центре чёрной дыры.
Мы же скоро узнаем.

Звёздное небо сократилось до размеров точки. Свет погас. Вокруг абсолютная чернота.
Мы молчим. Оцепенение овладело нами.
Мы летим или нет?... Где мы и что с нами?

Через некоторое время мы наблюдаем в иллюминаторы, что-то странное. Такое впечатление, что со всех сторон поблёскивают какие-то, то-ли паутинки, толи ниточки, толи маленькие электрические разряды.
Их много. Они то появляются, то исчезают. С каждым разом они проявляют себя всё отчетливее и отчетливее. Их становиться столько много, что нам начинает казаться, что мы летим сквозь сияющие, искривляющиеся ячейки огромного количества сетей.
- Господи, что это такое, - выдавил из себя мой напарник, который находился ко мне ближе.
- Дорога домой, - уже с некоторой долей уверенности сказал я.
- Какая дорога?... Где дорога?...
- Я читал где-то, что давным давно ученые говорили, что в недрах «Чёрных дыр» возникают иногда так называемые «кротовые норы». Их толщина составляет несколько микрон, и они очень похожи на тонкие паутинки. Эти «кротовые норы» и есть туннель между Прошлым и Настоящим. Попади мы в одну из этих паутинок, то мы выберемся из «дыры».
- Как мы попадём в туннель микронной толщины?  Как?... Наши размеры несоизмеримо больше.
- Там где мы находимся, нет размеров. По отношению к тем, кто остался на базе мы сейчас сами являемся бесконечно длинной паутинкой у которой нет диаметра.
- А если мы не попадём в «кротовую нору»»?... Что тогда?... Что с нами будет?
Я мрачно посмотрел на него – Ну-у-у, я думаю, что тебе известен ответ на этот вопрос.

Паутинки в иллюминаторе проносились с огромной скоростью. Но тем не менее мы их все различали. Оставалось молить Бога, что бы мы врезались в одну из них, так как челнок наш был уже не управляем.

От напряжения, на наших лицах выступил пот. Эта солёная влага стекала с лица и попадая нам в глаза щипала их.

И вдруг, на какое-то мгновение прямо по курсу челнока ярко сверкнула «кротовая нора».

Вспыхнул яркий свет. Нам показалось что нас разрывает на части. Сознание на мгновение  отключилось, и мы обо что-то сильно ударились.

И вдруг мы услышали какие-то непривычные звуки. Мы никогда таких звуков еще не слышали. Мы ничего не видели. Белая яркая пелена застилала нам глаза.
Я осторожно позвал ребят:
- Вы где?... Вы что нибудь видете?
- Ничего, - ответил мне кто-то, - Вижу яркий свет.
- Ветер какой-то… и звуки непонятные, - добавил ещё один член нашей команды.
- Где мы? - снова спросил я. – Подо мной что то мягкое и прохладное. На всякий случай, не двигайтесь.

Вот так вот, неподвижно мы просидели некоторое время.
И вдруг белая пелена в наших глазах, стала медленно, как туман, растворяться, и через несколько минут мы уже наблюдали НЕЧТО.
Это НЕЧТО мы раньше видели только на картинках в звездолёте. Эти картины, сотни поколений  хранили как священную реликвию.  Деды и прадеды показывали нам ЭТО, и тыкая пальцами в различные детали картины объясняли – «Это – деревья. Это – река. Это – птицы. Это – небо Это- трава. Это - солнце»

Я, вдохнув полной грудью свежий прохладный воздух, тихо сказал своим спутникам:
- ЭТО – ЗЕМЛЯ!