Тайные страницы Отечественной войны 1812 года (из цикла "Впервые в истории российских спецслужб")

Рассмотрение вопросов противостояния российских и французских спецслужб в этот период заслуживает особого внимания. Независимо от принадлежности к той или иной стороне, исторической школе,симпатиям и антипатиям к личностям той эпохи, все историки сходятся в одном: российские спецслужбы переиграли хваленных разведчиков Наполеона. В виду того, что количество материала о 1812 г.необозримо, а деятельность российской контрразведки в этот решающий для России период в большинстве случаев осталась «за кадром», мы остановимся только на событиях предшествующих вступлению французской «Великой армии» в пределы нашей отчизны и первых днях работы нового ведомства в этой войне.

Русская разведка очень активно начала действовать в Европе с 1810 г.,с момента, когда ясно было осознана близкая вероятность вооруженного конфликта с Империей Наполеона. Одной из главных фигур того времени стал полковник А.И. Чернышев, военный атташе в Париже. На военно-дипломатическом поприще он проявил себя еще в 1809 году во время франко-австрийской кампании: Александр I доверил ему доставлять письма,которые императоры писали друг другу, за что его называли «вечным почтальоном». Чернышев быстро завел обширные знакомства в кругах французской знати, чему способствовало то обстоятельство, что сам Наполеон привечал русского офицера, приглашал его на охоту и обеды, вел с ним долгие беседы о положении дел в Европе. За короткий срок ему удалось создать сеть информаторов в разных слоях парижского общества. Самую ценную информацию Чернышев получал от служащего французского военного министерства Мишеля, который был завербован еще в 1804году русским дипломатом Петром Яковлевичем Убри. Помимо других сверхсекретных документов Мишель имел доступ к составляемому на основании полковых и батальонных рапортов каждые 15 дней в одном экземпляре только для Наполеона подробному расписанию численного состава французских вооруженных сил. Копии этих важнейших документов (как и многих других, включая донесения французской разведки о состоянии русской армии) ложились на стол Александр I почти одновременно с получением их Наполеоном.

Французская контрразведка не могла не заинтересоваться Чернышевым. За ним была установлена слежка, к нему подсылали ложных информаторов, но тщетно. И все же Александр Иванович допустил роковую ошибку:собираясь в феврале 1812 года в очередной раз в Петербург с письмом от Наполеона, он сжег в камине все бумаги, которые могли служить уликой, но одна весьма важная записка завалилась под ковер. Нагрянувшая после отъезда в его дом полиция записку обнаружила и по почерку определила ее автора. Самый ценный для России информатор был гильотинирован.

(Чернышев же достиг вершины бюрократической лестницы: в царствование Николая I возглавил военное ведомство, а позже стал председателем совета министров, фактически вторым лицом в империи).

Другим источником ценнейшей информации стал… сам министр иностранных дел Франции Шарль Морис Талейран контролировавший деятельность французского «Черного кабинета». Это был, как принято говорить в разведывательной среде, «инициативник» - он сам предложил свои услуги лично Александр I. Была организована тайная переписка с Талейраном, которого зашифровали под множеством псевдонимов: Анна Ивановна, Кузен Анри, Красавец Леандр… Санкт-Петербург выделил на эту шпионскую «игру» до 40 тысяч франков. Талейран в свою очередь использовал в темную Жозефа Фуше, в 1810 году отправленного Наполеоном в отставку с поста министра полиции Франции и затаившего обиду на императора. В переписке последний значился под псевдонимы Наташа и Президент. (Позже Талейран был награжден высшими российскими наградами: орденами Андрея Первозванного,Александра Невского и Анны 1-й степени).

Кроме того, российские криптографы задолго до этих событий успешно дешифровали все французские военные и дипломатические шифры, и из перехваченной переписки наполеоновских генералов российский император получал сведения о планах подготовки Наполеона I к войне с Россией.

И вот здесь необходимо отметить одну чрезвычайно важную деталь. В 1811 г.в Англии в результате континентальной блокады наполеоновскими войсками разразился кризис, который был самым тяжелым за предшествовавшие двести лет в истории этой страны. В самой Англии со дня на день ждали свержение короля Георга IV. Пацифистами было собрано более 30 000 подписей. Ситуация окончательно обострилась в связи с движением луддитов, а 11 мая 1812 г. был убит премьер-министр Спенсер Персифаль. Британскую корону могла спасти только война Франции с Россией. И не последнюю роль в создании выгодной для себя ситуации сыграли именно английские криптографы,взломавшие и русские и французские шифры.

В ставке Бонапарта была получена русская шифрованная депеша о том, что Россия готовит нападение на Францию в июне 1812 г, а русские криптографы получили французскую шифрованную депешу о том, что Наполеон не собирается нападать на Россию. Обе провокационные депеши были составлена английскими криптографами…и Наполеон и начал превентивные действия. ( Если к этому добавить:заключение накануне Тильзитского договора о мире, подписанный между Францией и Россией; удвоение Александром 1 денежных расходов на формирование армии и ряд других моментов, то, как-то слишком много аналогий проглядывает с событиями начала войны 1941- 45 гг.)…

Вся разведывательная информация стекалась в Военное министерство, но по мере приближения начала военных действий стало очевидно,что необходимо непосредственно в армии создавать службу контрразведки. По инициативе тогдашнего военного министра России генерала от инфантерии М. Б. Барклая де Толли началось реформирование вооруженных сил. Разработкой реформ занималась созданная при министерстве Комиссия. Итогом ее деятельности явился важнейший законодательный акт — «Учреждение для управления Большой действующей армии».

На базе трех секретных дополнений «Учреждения...»,подписанных императором Александром I 27 января 1812 г., была впервые на законных основаниях построена организационная структура русской военной контрразведки («Образование высшей воинской полиции», «Инструкция директору высшей воинской полиции»,«Инструкция Начальнику Главного штаба по управлению высшей воинской полиции»).

В этих дополнениях отразились тогдашние представления о ведении контрразведки в военных условиях. В них был аккумулирован как русский,так и европейский многовековой опыт. В указанных документах регламентировалось организационное построение военной контрразведки, ее иерархическая структура,очерчивался круг обязанностей сотрудников и агентов, разрабатывались правила,способы и методы работы с агентурой, сбора и передачи сведений.

Так в «Инструкции»указывалось: «…Система высшей полиции тогда полезна и хороша, когда она так сокрыта, что неприятель думает, что ее нет и что противная ему армия не может получать никаких благоустроенных известий. По сему Начальник Главного Штаба обязан наблюдать, чтобы все действия его по высшей полиции были непроницаемы и чтобы все получаемые о неприятельской армии известия оставались в величайшей тайне, даже и после удачных предприятий,на оных основанных.

В самой армии должно распускать слухи, что Главнокомандующий, оградив себя от неприятельского шпионства, сам иметь оное почитает ненужным…».

В целях усиления конспирации §13 предписывал: «Начальникам округов высшей полиции и окружным постоянным агентам оной, строго запрещается иметь при себе слуг или лакеев, кои могут замечать людей, к ним приходящих, и изменив открывать их».

Особое внимание уделялось секретности и действенности работы агентуры. Для данной категории была разработан текст присяги:

«Я обещаюсь и клянусь пред Всемогущим Богом и Святым Его Евангелием, что все поручения и повеления, которые я получу от своего начальства, буду исполнять верно и честно по лучшему разумению моему и совести, что за всеми явными и тайными врагами государства, кои учинятся виновными в речах или поступках, или окажутся подозрительными, будут тщательно наблюдать, объявлять об оных и доносить, как и где бы я ни нашел их; равномерно не буду внимать внушениям личной ненависти, не буду никого обвинять или клеветать по вражде, или по другому какому-либо противозаконному поводу, и все что на меня возложится, или что я узнаю, буду хранить в тайне и не открою или не обнаружу ничего ни пред кем, уже бы это был ближайший мой родственник, благодетель или друг. Все сие выполнить обязуюсь и клянусь столь истинно, как желал я. Да поможет мне Господь Бог, в сей равно и будущей жизни. Если же окажусь преступником против сей клятвы да подвергнусь без суда и добровольно строжайшему наказанию, яко клятвопреступник. Во уверение чего и подписуюсь». (Термин «агент» в начале XIX в. больше соответствовал современному слову «сотрудник». Под этот разряд тогда подпадали и чиновники разведывательных организаций и резиденты, действовавшие за границей).

Согласно § 9 дополнения «Образование высшей воинской полиции при армии» агенты делились на три категории (рода): « в земле союзной»,«неутральной» и «неприятельской». Отдельно оговаривались все виды и методы оплаты. Так в отношении информаторов вне пределов России рекомендовалось: «Тем из агентов и лазутчиков, кои находясь в иностранной службе или в таком положении, которое препятствует принимать деньги, или жалованье, доставляют известия по какому либо духу партий, по личной преданности или дружбе, должно давать подарки, и доставлять выгоды под разными предлогами, дабы не могли они подумать, что почитают их шпионами,служащими из корысти». Например, немецкие офицеры, из резидентурыполковника Роберта Ренни и поручика Павела Грабе соглашались брать деньги только на путевые издержки для выполнения заданий на территории Германии. Стать платными агентами для них было равносильно потери дворянского достоинства. В большинстве же случаев одноразовые выплаты составляли от 5 до 30 червонцев или от 15 до 100 рублей серебром.

Для быстрого распознавания «свой-чужой» была разработана система «заномеренных» карточек. Последние разрезались на две части, одна оставалась у агента, вторая у офицера полиции. При встрече последние складывались, совпадение разреза и номера служили паролем и удостоверяли надежность посланца.

15 марта 1812 г. эти три секретных документа были отправлены главнокомандующим армиями. Были назначены и директора высшей полиции в каждую армию. Так, в 3-ю Западную армию получил назначение действительный статский советник И. С. Бароцци, хорошо зарекомендовавший себя на разведывательной работе во время Русско-турецкой войны 1806—1812 гг. Но, прибыв на новое место, он объявил, что имеет от командования Молдавской армии особое поручение к царю. Был отправлен в Петербург и больше в 3-й армии не появлялся.

На должность директора высшей полиции 2-й Западной армии был назначен французский эмигрант подполковник маркиз М. Л. де Лезер, один из самых активных сотрудников русской разведки на западной границе перед войной.Но занимал он этот пост тоже недолго. (Несмотря на то, что де Лезер участвовал в 17-ти боях с французами, успел получить за это три ордена, после неудачных действий русских войск под Смоленском он, как и многие иностранцы, был заподозрен «в сношениях с неприятелем» и выслан в Пермь).

Лишь в 1-й армии высшая полиция, как и предписывалось имела штат чиновников, канцелярию и директора.

На пост директора в марте 1812 г. был назначен Я. И. де Санглен, а с 17 апреля он же стал директором высшей полиции при военном министре, то есть руководителем всей военной контрразведки в России. Высшая полиция 1-й армии подменила собой органы 2-й и 3-й армий. Именно подчиненные де Санглена посылались для получения необходимых сведений и проведения операций в районы боевых действий 2-й и 3-й армий, а также отдельных корпусов. Более того, де Санглен стал подчиняться не начальнику Главного штаба, как указывалось в инструкции, а непосредственно Барклаю де Толли.

Практически одновременно полицейские функции в западных губерниях были переданы новому армейскому контрразведывательному органу. Задачи Высшей воинской полиции заключались в надзоре: «за полицией тех мест внутри государства, где армия расположена», за тем, «что происходит в самой армии»; и в «собирании сведений о неприятельской армии и занимаемой ею земле». Для выполнения поставленных задач Я. И. де Санглен получил право требовать от местной полиции сведения о бродягах,подозрительных людях, количестве населения. Так на основании полученных таким образом сведений в апреле 1812 года был арестован и эпатирован в Тамбов французский генерал Я.Г. Володкович, который длительное время находился в Минской губернии«по личным делам».

Учитывая общее недоверие, которое испытывали российские власти к городской и земской полиции «польских провинций», 13 мая 1812 г. они были окончательно поставлены под контроль Высшей воинской полиции.

Уже в мае — начале июня 1812 г. была проведена насильственная высылка (депортация) во внутренние регионы империи подозрительных и «сумнительных» шляхтичей, а также иностранных подданных, заподозренных в шпионаже.

Де Санглен, несмотря на крайне сложные условия (например,большинство русских «бонапартистов» под различными предлогами «уклонялись» от сотрудничества ) фактически за два месяца создал структуру первой русской контрразведки,продемонстрировав незаурядный ум и талант, а также знание всех приемов контрразведывательной работы. На одной из встреч Александр I заявил де Санглену: «Я получил от берлинского обер-полицмейстера сообщение, что на территории нашей армии, сосредоточенной у границ, находятся французские шпионы. Их надо найти». Шеф Высшей воинской полиции послал своих агентов… по кабакам. Сам он начал ходить в трактир,ближайший к штабу, где увидел какого-то поляка, совершенно воинственного вида. Тот немеренно пил шампанское, угощал других и бранил Наполеона. Де Санглен пригласил его к себе, тот себя назвал шляхтичем польским, сказал, что он никогда не служил, застрял здесь, в России, мол,помогите. Яков Иваныч согласился, и пока угощал гостя, полицейские в жилье «поляка» провели обыск.Им было разрешено взламывать полы, ломать печки и прочее, и действительно они находят в дымоходе патент на чин поручика,подписанный Наполеоном и инструкцию, где объяснено поручику Дранженевскому, что ему надо вызнать. После допросов «поляк» был отправлен в Сибирь.

Всего еще до начала военных действий в приграничной полосе сотрудниками высшей военной полиции было выявлено более 40 французских агентов. Де Санглен активно использовал перевербовку французских информаторов.Так одним из наиболее ценных сотрудников стал отставной ротмистр русской армии, француз по происхождению Давид Саван. После образования Великого герцогства Варшавского он оказался на польской территории и был завербован французской разведкой. Через него русским спецслужбам удалось выявить почти всю агентурную сеть французов в приграничной с герцогством зоне.Он детально отслеживал все передвижения Наполеона и первым сообщил об окончательных французских планах нападения.

Эта ситуация была использована де Сангленом в проведении целой серии дезинформационных мероприятий. Чтобы окончательно убедиться в наиболее неожиданных сроках нападения на Россию Наполеон прислал к Александру1 с поздравлениями в связи с его приездом в Вильну дивизионного генерала графа Луи де Нарбонн-Лара. Основной задачей последнего было выяснить кто находится в Вильне, какие войска,артиллерия и прочее, прочее. После беседы с де Сангленом император очень приветливо принимал гостя и даже «уступил ему свою ложу в театре». В то время,как господин Нарбонн наслаждался спектаклем, всех его служащих упоили, забрали его шкатулку, привезли к Александру, в его присутствии открыли и прочитали инструкцию, данную Наполеоном. После чего все бумаги были возвращены на место.Давиду Савану была отработана легенда агента потерявшего связь с центром. Он вошел в доверие к графу и сообщил ему «особо ценные»сведения. В частности он представил Нарбонну выписки из специально подготовленного ложного приказа о приграничном сражении силами всех трех российских армий. Французский посланник, принявший все это за чистую монету,поспешил обрадовать своего императора. ( После провала французского блицкрига за Саваном было организовано наблюдение, но он сумел уйти от французской полиции и стал руководителем одного из первых русских партизанских отрядов).

От А.И. Закса,бывшего каббалиста, сына виленского аптекаря, отправленного в Варшаву и сумевшего внедриться в ближайшее польское окружение Наполеона была получена информация о подготовке покушения на Александра 1. Позднее этот сотрудник получил неопровержимые доказательства о разработке этой операции маркизом Биньоном – шефом французского разведывательного бюро в Варшавском герцогстве, а также точную дату совершения предполагаемого акта – в день начала вторжения 12 июня 1812года. Приказом Барклая де Толли был создан специальный сводный отряд по поиску непосредственных исполнителей графини Коссаковской и полковника Сигизмунда Андриевича.

Основой для данного «акта» послужило желание генералов русской армии и флигель-адъютантов Александра дать бал на даче недавно назначенного начальника Генерального штаба генерала Беннингсена Л.Л.- «Закрете». Для приема всех сопровождающих особ российского императора было решено специально выстроить особый зал со сводами украшенными живым зеленым ковром. Наполеон рассчитал одним ударом решить все проблемы: в один день уничтожить весь генералитет армии противника, обрушив на собравшихся крышу и стены будущего павильона, и… начать вторжение в российские земли.

События развивались с невообразимой быстротой. Уже 30 мая в Закрете появился архитектор строительства Рихард Шульц, опознанный как Сигизмунд Андриевич. Он же сблизившись с женой Беннигсена рекомендует последней взять для воспитания детей гувернантку мадемуазель Федерику де Фонтен-Шаландре.Эта француженка на самом деле была Алиной Коссаковской.

3 июня Александр I получив от английского бригадного генерала Роберта Вильсона, представлявшего при русской армии британскую военную разведку, подтверждающие данные об указе Наполеона о подготовке покушения,принимает рискованное решение: бала в Закрете не отменять; главных исполнителей покушения не арестовывать (это, кстати, позволило им «уйти» от сотрудников Высшей военной полиции); в целях окончательной дезинформации своего визави, после совещания с де Сангленом, с дачи Беннигсена демонстративно убирается охрана, состоявшая из сотрудников МВД. Интуиция руководителя Высшей военной полиции не подвела. Через два дня «сработала» засада возле ранее обнаруженного тайника, через который велась переписка Коссаковской-Андриевичем с генералом Фишером. Задержан французский курьер Андре Мушотт … сотрудник штаба министра МВД Балашова, завербованный все той же Коссаковской. Последнего лично допрашивает Александр I.

А 6 июня Давид Саван из Варшавы прислал сообщение окончательно показывающее насколько глубоко французские спецслужбы внедрились в тело российской армии.( Так сама жена начальника российского Генерального штаба польская аристократка, урожденная Мария Бутовт-Андржейкович, вольно или невольно оказывала помощь в подготовке на покушение российского императора). Из сообщения следовало, что в Вильно направляется новый курьер некто Игнатий Савушкин. Проверка показала, что последний …является сыном хозяина дома, который снимал сам де Санглен. В связи с чем, было организовано наблюдение за самой квартирой начальника новой российской структуры. Утром следующего дня Савушкин был арестован после«посещения» того же тайника. Использую фактор неожиданности, знание психологических особенностей поведения Игнатия, его молодость и, конечно,оставления отца в заложниках, Якову Ивановичу довольно быстро удалось перевербовать виленского студента.

А вечером из «Закрета» поступила информация, что при возведении павильона гвозди совершенно не используются: шляпки от гвоздей,будто бы вбитых в стены, на самом деле искусно нарисованы. Это окончательно выявило характер и способ проведения покушения, что впоследствии подтвердили и инструкции, привезенные позднее вернувшимся Савушкиным. В своем дневнике де Санглен записал: «Бонапарт явно хочет приурочить уничтожение нашего монарха к началу боевых действий, усилив тем самым сокрушительность и бесповоротность первого удара. Так что намечающийся бал оказывается вписанным в самый высокий политический регистр».

За два дня до начала главных событий де Санглен согласно приказа Александра 1 переводит свою канцелярию в Петербург. Всех сотрудников с точными инструкциями командирует в тыл ( в частности в Москву) и на фланги действующих армий. Сам переодевшись нищим «экзаменует» состояние дел в«Закрете», а в ночь на 12 июня разрушает потолок и стены танцевального зала.

По прибытии в штаб получает информацию от Закса, что Бонапарт отдал приказ начать переправу через Неман, у Ковно. По распоряжению генерала Фишера он направлен в 13-й польский полк переводчиком, именно этому полку поручалось первым пересечь границу.

В своем дневнике де Санглен подчеркивает:

« Хорошее начало для военной кампании, ничего не скажешь!

Вот император Франции Бонапарт обрадовался бы, узнав, что в числе первых, переправившихся через Неман, находится российский шпион – виленский обыватель Лейба Закс, уже оказавший нам за последние месяцы множество совершенно бесценных услуг! ….

Еще бы в военной полиции парочка таких людей –и цены бы нам не было!».

А бал в «Закрете» состоялся. Ему посвящена целая глава третьего тома эпопеи Л.Н. Толстого «Война и мир». О том, какие невидимые пружины были главной составляющей этого праздника, и какие чрезвычайно острые и драматические обстоятельства ему сопутствовали великий русский писатель даже не догадывался.

К сожалению, дальнейшая судьба Лейба Закса неизвестна.Полковник Сигизмунд Андриевич за провал этой операции был разжалован в рядовые.Игнатий Савушкин 21 июня 1812 года был расстрелян французами. Графиня Алина Коссаковская еще длительное время продолжала работать на французскую разведку.Граф генерал от артиллерии Беннигсен уже в августе был освобожден от должности начальника Генерального штаба, в 1816 году уехал за границу, где и умер.

Сергей Крюков