Нежный возраст или В стотысячный раз про любовь

Нежный возраст

или В стотысячный раз про любовь

(из «Записок для моих будущих внуков»)

Надо сказать, что в детстве я никогда особенно не «парилась», как сказал бы сейчас мой сын, по поводу любви. Она как-то возникала сама собой, и также незаметно исчезала, не принося мне особого беспокойства или волнения. Еще в первые годы посещения детского сада, у меня возникла сильная привязанность к сыну воспитательницы, моему ровестнику, Андрюшке. Мы ходили в одну группу, и друг без друга не могли играть, есть и пить. Весь персонал детского сада, в том числе и наши мамаши, посмеивались над нашими детскими чувствами, но не мешали нам быть рядом. Андрюшкина мама частенько забирала нас домой вместе, чтобы не разлучать. Помню, как мы шли на побережье моря, по дороге покупали большой арбуз и ели его вместе с теплым мелким песком. Песок на балтийском берегу был такой белый и мелкий, что забивался везде: в уши, глаза, рот, да еще этот бесконечный ветер! Он надувал мелкие песчинки в самые неподходящие места. Но почему-то сладкий вкус того ароматного арбуза и скрип от песка на зубах, я вспоминаю как одно из самых счастливых мгновений детства. Незаметно мы подросли и в школу уже пошли в разные классы, нередко забывая даже кивнуть друг другу при встрече.

   В школе меня посадили за парту с Юрасиком, хитрым хулиганистым малым, который на удивление хорошо учился, а, что самое удивительное, воспылал ко мне «пылкой страстью». Выражалась она в том, что на переменке он незаметно подкрадывался ко мне сзади, обхватывал за талию и резко поднимал вверх. От испуга я визжала как коза, прибегала учительница, ругала и меня, и Юрку, а на следующий день все происходило в том же порядке. Я хмурилась, не хотела разговаривать с надоедливым кавалером, но он безобидно улыбался щербатым ртом и предлагал мне половинку бутерброда с вареной колбасой. Неизвестно, чем бы закончилась эта «любовь», но Юркиного отца перевели служить в другой город, и дружба прекратилась сама собой.

     Вернувшись после летних каникул в школу, всех девчонок ожидал большой сюрприз, в наш четвертый класс пришел новенький - Антон, такой милашка, что все девочки тут же в него влюбились. Мы с подругой Ульяной стали активно добиваться его расположения, приглашали гулять, угощали его вкусными конфетами, писали «любовные записки», доставали его телефонными звонками. Пока однажды, мама Антона строгим голосом не сказала нам по телефону, чтобы мы не приставали к Антону, потому что ему надо делать уроки, а мы, такие дрянные девчонки, отвлекаем его, мешаем хорошо учиться. После этого все мои чувства к нему испарились, однако Ульяна своих попыток не оставила и терроризировала его вплоть до окончания школы.

     На следующий год в нашем классе появился Валера, чудный мальчик, блондин с огромными кукольными глазами, все девчонки в него быстренько влюбились, за исключением меня. Я почему-то воспринимала его как картинку с обложки журнала. Однако именно с Валерой связано одно из самых приятных воспоминаний о детстве. Близился Новый год, мать решила сшить нам с Надеждой в подарок по новому костюму, так как купить приличную модную готовую вещь в магазинах того времени было нереально. Надо отдать должное маме, шила она великолепно. О, сколько времени я провела, отираясь у прилавков магазинов «Ткани», выбирая материал! Наконец, нашла то, что искала- шерстяную шотландку алого цвета в тонкую желто-зелено-черную клетку. Мать категорически отказалась его покупать, предлагала блекло-желтый вариант, но я настояла на своем и не прогадала. Юбка солнце-клеш, пиджачок застегивался блестящими металлическими пуговицами до талии, которая крепилась на широком поясе, да еще воротник «собачьи ушки» по моде середины семидесятых. М-м-м, сказка, а не костюмчик получился!

-Даже не ожидала, что он тебе так пойдет,- придирчиво оглядев меня, сказала мать.

В общем, когда я пришла в нем на новогодний бал, который каждый год устраивала администрация школы в Доме культуры железнодорожников для школьников 5-7 классов, у всех девчонок, что называется, «челюсти отвисли» от зависти. Я до сих пор помню, как было хорошо и приятно в этом костюме, он был на мне как вторая кожа. А уж когда на вальс меня пригласил Валера, я просто была на седьмом небе от счастья, не потому что он мне очень нравился, а потому что мальчик сам меня пригласил, Обычно девчонки чаще проявляли инициативу в этом вопросе. Так что пять минут счастья обеспечили мне зависть всех одноклассниц на долгое время, даже Ульяна потом еще месяц разговаривала со мной сквозь зубы. А у меня на память осталась фотография, где я в этом костюме смущенно улыбаюсь во все свое веснушчатое лицо, затянув непослушные волосы цвета медной проволоки в хвостик.

По мнению всех окружающих, самым красивым в моем облике были шикарные вьющиеся русые волосы с медным отдивом, которые торчали шапкой, как у Анжелы Девис, популярной американской правозащитницы того времени. Но я тогда не понимала этого и всячески пыталась их распрямить. Ну, например, укладывалась спать с мокрой головой в косынке, плотно обвязав ею волосы. Утром они паклей свисали на лоб, но хотя бы не торчали в разные стороны. Я много раз порывалась их обрезать, но мама была категорически против. Проявляя в очередной раз свою самостоятельность, я заходила в разные парикмахерские, но каждый раз получала отказ обрезать волосы без разрешения родителей.

В конце концов, чтобы не расстраиваться по поводу своего внешнего вида, я просто старалась поменьше смотреться в зеркало.

А потом была история с Васей, которая на всю жизнь оставила в моей душе горький осадок. Он был совсем взрослым, на целый год старше меня. Я к тому времени уже была долговязым худым подростком, который объективно мог себя оценить, глядя в зеркало. Поэтому, когда мне стал звонить новоиспеченный Ромео и предлагать свою дружбу, я решила, что он смеется надо мной и всячески эти попытки пресекала, как-то: бросала трубку, недослушав его слова, в упор его не видела при встрече и т.п.. Но Вася был настойчивым, звонил каждый вечер, и все говорил так красиво про свою любовь, бархатным, ломающимся голосом подростка Однако в школе на переменках ко мне не подходил, робел, когда я приближалась к нему, опускал голову, краснел. Я не знала, что делать с его чувствами и не нашла ничего лучшего, как спросить совета у Ульяны. Та моментально взяла инициативу в свои руки. Вечером, когда в очередной раз раздался звонок, Ульяна подняла трубку и представилась мной, Вася начал читать какие-то стихи, на что Ульяна, грубо прервав его, обозвала обидным словом. Но это еще что, теперь при встрече с ним в школе, уже краснела и опускала голову я, потому что Ульяна на всю школу начинала передразнивать его, повторяя все те слова, что он говорил мне по телефону. Много лет спустя, я поняла, как подло мы с Ульяной поступили по отношению к Васе, растоптав его первые чувства. Но тогда мне казалось, что это он надо мной смеется, называя ласковыми словами и читая стихи. Ведь таким уродинам не признаются в любви! О, Вася прости меня, пожалуйста, как же я была не права!

     Дальше были разные мальчики, на которых я обращала внимание, но никто из них мною серьезно не интересовался, кроме Сережки, этакого «своего парня», сидевшего на последней парте и вечно просящего у меня подсказать решение задачки или подсказки, как правильно написать слово. Сережка был ненавязчивым, мне просто было с ним общаться, я воспринимала его как друга, но не более того, в порядке шефской помощи мы часто занимались английским языком, бегали на танцы, загорали у моря. Каково же было мое удивление, когда окончив школу и учась в техникуме в Москве, я получила от него письмо, в котором он признавался, какие сильные чувства я у него вызывала.

   Я так привыкла считать себя дурнушкой, что, учась в старших классах, на уроке военной подготовки во время ликвидации «открытого перелома» случайно посмотрела в зеркало, висящее в кабинете медсестры, очень удивилась. На меня смотрела какая-то незнакомая девушка с приятным, милым лицом. С этого момента я заинтересовалась своей внешностью, стала часто присматриваться к себе и в конце концов сделала вывод, что стала вполне так ничего.

После последнего звонка мы с одноклассниками отправились в поход на речку с ночевкой и там бесились, пели песни у костра и много фотографировались, а потом, разглядывая фотографии, я не узнавала себя, потому что на фотографии была девушка с такой обалденной фигурой, которой у меня просто не могло быть. Так к 17 годам, я стала девушкой стройной, симпатичной, очень правильной и серьезной.

     Но была уменя одна тайная привязанность. Возникла она, когда мне было шесть лет. Мы росли в одном дворе, вместе катались на санках с горки, вместе купались в холодном море, собирали янтарики на берегу, из которых Виталик выпиливал мне смешные фигурки, а однажды даже выпилил большое сердце. Мы были настолько близкими друг другу по духу, словно брат и сестра. Кроме того, в семье Виталик считался очень замкнутым, а со мной мог разговаривать часами, смеяться и шутить. Но существовала проблема: Виталик был намного старше меня, на целых три года, поэтому, когда наступил переходный возраст, он перестал обращать на меня всякое внимание, тем более, что наша семья переехала жить в другой район города. Родители продолжали встречаться на праздники, но Виталик уже с ними не приезжал. А я, затаив дыхание, жадно слушала их рассказы, сжав в кулаке большое янтарное сердце. Мне не хватало его, как воздуха, я очень переживала, обижалась, что он так быстро меня забыл, ходила понурая, ничего меня не интересовало. Пока однажды какой-то внутренний голос не сказал: «Да не убивайся ты так, все равно он будет твоим мужем!». Меня нисколько не удивили эти слова, словно так и должно было случиться, я сразу почувствовала большое облегчение, как будто камень упал с плеч. И опять стала прежней. Смеялась, ела, пила, зная, что скоро мы опять будем вместе. Спустя 7 лет мы встретились на свадьбе у моей сестры Нади. Виталик окончил мореходное училище, только что вернулся из плавания по морям-океанам, и предстал передо мной, в полном параде, молодым человеком с симпатичными усиками, ростом под два метра в форме курсанта мореходки. Я к тому времени все-таки обрезала свои густые непослушные волосы по последней моде, да еще и нацепила бархатный ободок (девочки конца семидесятых меня поймут!), в честь праздничного события накрасила свои и без того большущие глаза тушью и вырядилась в красное платье в белый горошек, просто картинка, а не девочка. Какие там сестра со своим женихом, мы с Виталиком не могли оторвать глаза друг от друга и наговориться вволю!

Время показало, что внутренний голос не ошибся, наш семейный стаж уже 32 года, нам никогда не скучно друг с другом, в отпуск мы всегда ездим только вместе. Жаль только, что при переезде родителей на новое место жительства затерялось янтарное сердце, подаренное в детстве Виталиком. Может быть потому, что взамен он подарил мне свое настоящее? Надо сказать, что таинственный внутренний голос еще не раз будет напоминать мне о себе в разных ситуациях, да так, что я даже в какой-то степени буду бояться его, потому что все сказанное им, рано или поздно воплощается в жизнь…, ну может быть с небольшой погрешностью.