Россия в ВТО: «за» и «против»

Что означает для страны присоединение к мировому торговому клубу

В минувшую субботу Владимир Путин в рабочем порядке подписал документ с внешне ничем не примечательным и предельно непретенциозным названием «О ратификации Протокола о присоединении Российской Федерации к Марракешскому соглашению об учреждении Всемирной торговой организации от 15 апреля 1994 года». Этот росчерк пера поставил точку в, затянувшейся на долгие 18 лет, переговорной «мыльной опере» под названием «вступление России в ВТО».

Несмотря на нерядовой характер случившегося, никаких фанфар, победных реляций и прочей, казалось бы, неизбежной пиар шумихи в исполнении официальных масс-медиа по этому поводу отмечено не было. Таким образом, российским властям удалось завершить нашумевший процесс оформления сделки с глобальной торговой бюрократией почти в келейном режиме. Несмотря на то, что 21 июля гарант фактически «положил на блюдечко с голубой каемочкой» российские рынки сбыта, окончательно передав их в ведение транснациональных корпораций, судьбоносный характер этого события вряд ли будет осознан рядовым обывателем.

Без меня меня женили

На процедуре прохождения документа через Государственную думу стоит остановиться отдельно. Депутатам не было предоставлено официального перевода протокола, а принимать решение пришлось фактически, имея в распоряжении, любительский текст. Это вызвало недоумение в рядах, прежде всего, коммунистов, которые даже обратились в Конституционный суд с просьбой дать заключение о законности подобного обсуждения. Вердикт был предсказуем: нарушений нет.

На само обсуждение текста объемом более полутора тысяч страниц Администрация Президента выделила депутатам всего несколько дней. Это напоминает процесс овладения техникой скорочтения, нежели вдумчивую законотворческую работу с целью ответить на вопрос «а оно нам надо?». Получив дежурное «ускорение сзади», российские слуги народа из рядов думского большинства проштамповали спущенный сверху документ, не приходя в сознание.

Несмотря на то, что Россия по факту уже стала членом ВТО, рациональная экономическая мотивация этого шага по-прежнему остается не до конца понятной.

Годичной давности признание Владимира Путина о том, что институт ВТО в условиях продолжающейся мировой рецессии «выглядит архаичным, недемократичным и неповоротливым», и совсем недавний призыв премьера разработать комплекс мер по спасению сельского хозяйства РФ от вступления в ВТО способны вызвать недоумение у здравомыслящего человека. Спрашивается, зачем «отцам Отечества» втаскивать Россию в организацию, которая, по их же словам, архаична, и ради которой наша страна подставляет под удар целые отрасли экономики.

По признанию самого тогдашнего первого министра, сделанному в 2011 году, баланс выгод и потерь от присоединения к ВТО составляет классическое «фифти-фифти». Получается, что ценность такого благоприобретения, как членский билет ВТО, представлялась тогда ему как минимум сомнительной. Так что же это было – элемент переговорной интриги с целью искусственно занизить цену этого вопроса для России (чтобы выбить максимальные уступки со стороны Запада по условиям нашего вступления) или нечто другое? Вопрос отнюдь не праздный. Поскольку в первом случае это бы означало, что вступление России в ВТО преследует цели развития национальной экономики. Во втором – следовало бы говорить о сугубо имиджевом шаге. В лучшем случае – вызванном присущем российскому правящему классу комплексом неполноценности и стремлением «быть как все».

Все глобальнее и глобальнее

Итак, что же скрывается за этой набившей за последние годы оскомину аббревиатурой из трех букв. В первую очередь следует понимать, что речь идет о международном инструменте для устранения барьеров в торговле товарами и услугами по всему миру. Обычно членство в ВТО связано с желанием убрать таможенные барьеры на пути своего экспорта в другие страны. Что в свою очередь достигается принудительным снижением импортных пошлин, ликвидацией системы квотирования импорта, и снижения (вплоть до обнуления) дотации государства национальным производителям. В результате экономический смысл вхождения в ВТО практически полностью определяется структурой внешней торговли.

Как известно, в российском экспорте доминируют энергоносители и сырьевые товары, торговля которыми не регулируется нормами ВТО (российские углеводороды даже в условиях мировой рецессии разлетаются на мировых рынках как те самые «пирожки на морозе»). При таком раскладе вступление в глобальный торговый клуб вызывает большие сомнения в своей эффективности. А обещанные «фифти-фифти» выглядят как ничем не подкрепленная оптимистическая реляция. Преимущественно сырьевая структура российского экспорта и существующие в России предельно низкие без всякого ВТО импортные пошлины на углеводороды также полностью лишают смысла эту акцию.

В свою очередь импортные пошлины на сырье и топливо в большинстве стран мира и так уже обнулены или, по крайней мере, находятся на очень низком уровне. Не говоря уже о том, что цены на сырье на мировом рынке и так высоки.

В условиях доминирования идеологии меркантилистов, золотое правило которых гласит «покупай дешевое сырье, продавай дорогую готовую продукцию», Россия по определению не может рассчитывать на значимые выгоды. За исключением, быть может, металлургической и химической промышленности. Российские металлурги являлись наиболее последовательными лоббистами присоединения к ВТО.

Хотя заброшенная Госдепом США наживка в виде отмены поправки Джэксона-Вэника на деле может оказаться маркетинговой «пустышкой». Если вместо нелепого законодательного атавизма времен «холодной войны» в США свет увидит современная редакция дискриминационных санкций против российского бизнеса (наподобие недавно принятого «закона Магницкого). А вымуштрованная в перманентных торговых войнах армия американских юристов докажет ее право на существование.

Конкуренция или поглощение

Судя по товарным группам в номенклатуре ВТО, у России самая низкая доля промышленных товаров в экспорте (20%) и, напротив, зашкаливающие показатели сырьевых продуктов (70%). Таким образом, не имея подготовленной промышленной базы для экспансии собственной высокотехнологичной продукции на мировые рынки, Москва отдает на откуп иностранным производителям аналогичный рынок внутри России.

Нокдауном для предприятий легкой, пищевой промышленности, авиастроения и машиностроения станет существенное понижение барьеров таможенной защиты от импорта. В свою очередь, нокаутом, который окончательно переведет их в горизонтальное положение, станет согласованное повышение внутренних цен на энергоресурсы до мирового уровня. Что, с учетом нашего холодного климата и транспортных издержек, выглядит как откровенное издевательство над идеей честной конкуренции, декларируемой высокопоставленными бюрократами из ВТО.

В результате отечественная легкая промышленность рискует полегчать вплоть до полного исчезновения. Как следует из отчетов экспертов Минпрома, потери только в этом секторе в ближайшие несколько лет составят 2,7 млрд. рублей. Чего будет вполне достаточно для того, чтобы масса текстильных и швейных предприятий в России прекратила свое существование.

На сегодняшний день доля отечественной продукции на внутреннем рынке и так составляет не более 20%. Хотя не секрет, что объем розничного рынка ширпотреба, пожалуй, самый емкий и перспективный среди непродовольственных - около 2 трлн. рублей ежегодно. Нетрудно предположить, что вскоре настоящими «хозяевами жизни» на нем будут чувствовать не только компании, представляющие «золотой миллиард», но и наши компаньоны по БРИК в лице тех же китайцев или турок. Одно только снижение пошлин на импортную обувь увеличит упущенную выгоду российских производителей на 1,2 млрд. рублей и сделает производство обуви в России бессмысленным. Так что перспектива для российских граждан быть «обутыми» китайцами окончательно приобретет безальтернативный характер.

Демагогические посулы сторонников втягивания России во всемирно-торговую авантюру, которые обещают российским гражданам «потребительский рай» также не выдерживают никакой критики. Действительно, снижение пошлин на импортные товары сделает их на короткое время более доступными. Однако проповедники фритрейдерства почему-то все время упускают из виду одну принципиально важную деталь. О том, что каждый потребитель одновременно является еще и производителем. Или, проще говоря, для того, чтобы купить, надо сначала заработать.

Таким образом, совсем не нужно быть счастливым обладателем Нобелевской премии по экономике, чтобы выстроить простую безрадостную причинно-следственную цепочку. Снижение таможенных пошлин и дотаций - падение производства - рост безработицы - сокращение налогооблагаемой базы с последующей вполне предсказуемой деградацией социальной сферы и падением уровня жизни населения.

О таком шикарном подарке со стороны властей в виде готовой «оранжевой» революционной ситуации нынешняя «болотная» оппозиция до сих пор могла только мечтать. Вероятно, этим и объясняется красноречивое молчание вождей «рассерженных горожан» на известие о форсированном завершении эпопеи со вступлением в ВТО. Что в данном контексте очень уж смахивает на косвенное одобрение. Учитывал ли Владимир Путин, когда подписывал документ с мутным названием, все последствия этого шага для отечественной экономики? Остается только надеяться.

Василий Ваньков