Поговорили.

На модерации Отложенный

Вчера разговаривал и сегодня.  Со своим старшим товарищем, человеком заслуженным и влиятельным.Он  приехал сюда из Москвы заниматься сложившейся ситуацией. Встречался со всеми. Позвонил мне, мы разговаривали полтора часа. Сегодня он позвонил снова, встретились: "Женя, к сожалению, я ничем не могу тебе помочь". Я пожал плечами: "Я в общем-то ни о чем и не просил". "Ты пойми, ты вошел в конфликт с системой. Она по тебе проедет как каток".  "Наши действия?" - "Оставь Фонд. Займись наукой". "С чего вдруг? Больше пяти тысяч операций против наркоторговцев, тысячи спасенных людей. Не вижу, кто  за меня это будет делать". Он говорит: "Ты пойми, это все на грани, ты рискуешь каждый день. Не в этот, так в другой раз они все равно найдут зацепку. Тебе уже 50 лет, нельзя ежедневно рисковать". А потом вдруг говорит: "Я все понимаю, я сам такой. Но плетью обуха не перешибешь!". А мне неловко, потому что человек этот достойный и порядочный.

Мы пожали друг другу руки, попрощались и обнялись. И расстались с тяжелым сердцем.

Я вспомнил, что ровно то же самое и на самом серьезном уровне мне говорили в 1999-ом году, когда мы начинали Фонд, в 2003-м году, когда нас пытались разгромить. В 2007-ом году, когда не пустили меня в Госдуму и  боялись, что я пойду на выборы мэра. Но не стал ему об этом говорить.

А еще из разговора я понял, что Система даже не может сформулировать  свои претензии ко мне, скорее всего потому что по большому счету их нет. А есть личные амбиции некоторых участников соревнований и маленькие кровные обидки.  И власть точно так же не может сформулировать свои претензии ко мне, а настоящую причину неприятия сказать стесняется. И еще я понял, что по уголовным делам у них ничего не срастается. А иначе бы со мной даже никто не стал бы разговаривать.