Дальний восток-3

Авантюризм и заслуженные шишки

 

Если я не совсем надоел читателю - продолжу. Впрочем, если совсем - только кликните, и я исчезну вместе с моими приключениями!:)))

 

Главный механик строительства, мой начальник, Петр Алексеевич Холмогоров, будучи, как я писал, энергетиком, а не механиком, в мои механические дела не вмешивался. Правда, случай был.

            Смонтировали мы с моей бригадой очередной башенный кран. Когда подняли стрелу, я увидел, что одна из ниток (так монтажники называют тросы, идущие вверх-вниз между блоками полиспаста), - так вот, одна из ниток подходит к блоку не как положено, а с другой стороны: ошиблись, когда заводили ее при монтаже. Досадная ошибка, но не более того: тросы не трутся, и все работает нормально. Решил плюнуть на это дело, - сойдет и так. Однако Алексеич это дело разглядел, и, несмотря на мои доводы, сказал, чтобы переделали. Я заупрямился. Он нажаловался на меня главному инженеру.

            - Да не спорь ты с ним, - сказал тот мне: в кои-то веки главный механик проявил инициативу в чисто механическом вопросе, а ты артачишься. – Перепасуй.

            Легко сказать – перепасуй: кран- валить надо, на земле передернуть, - то есть заново перетащить между блоками, как положено, эти самые «нитки» - тросы диаметром 17.5 мм. Работа достаточно объемная и грязная, - тросы-то в солидоле!

                               Примечание: пишу, как положено по грамматике, «тросы», а на самом деле механизаторы так сроду не говорят: они говорят только «тросА», «тракторА», «токарЯ» и т.п. У меня один слесарь говорил даже «ящикА».

            Так вот. Стали мы с бригадиром, солдатиком, которого я же и учил, думать, как сделать дело побыстрей. А он и скажи: - А давай, Петрович, так сделаем: стрелу опустим, башню опускать не будем, полиспаст стреловой ослабнет, и передернем троса прямо на стоячем кране. – А стоять-то на чем будем? – спросил я. - А мы воткнем и закрепим в башне консольно две доски напротив обойм полиспаста. На одну я встану, на другую – ты. И все дела!

            Я представил себе этот цирк: теорехтически оно конечно, а практически стоять, да еще работать будешь без пояса, без всякой страховки на конце доски, а внизу – лебедки да бетонные блоки противовеса. Но в 24 года дури с гонором в голове достаточно. Авантюрный по определению план был принят.

            Доски были довольно узкие. Правда, оказалось, что придерживаться можно было за те самые тросы, которые мы передергивали. Я стоял на нижней, бригадир – на верхней, но высота и у меня была достаточной, если что. Однако постепенно освоились, и дело пошло. Мы передавали друг другу конец троса, заводя его на блоки уже как положено.

            Кабина крановщика была рядом, и когда мы закончили дело, я, вместо того, чтобы перейти по доске к башне на лестницу, что уже проделал бригадир, дал крановщику команду на подъем стрелы, еще стоя на доске. Мне представлялось, что трос, за который я придерживался, начав движение, просто проскользнет у меня в руке. Однако он вместо этого, выбирая слабину, дернулся в сторону. Я его, естественно, выпустил, и закачался на доске, уже и вовсе уподобившись цирковому клоуну. Все, слава Богу, обошлось. Дураки они и в Африке, то есть, простите, и на военных стройках дураки. Своей жизнью, уж раз захотелось пофорсить, рисковать я мог , а вот жизнью того солдата – извините. Однако эта хорошая мысля пришла много опосля.

            Летом в выходные мы ходили в тайгу «шишковать» - за кедровыми орехами.

В первую такую экспедицию меня повел Саня Христофоров, - мой механик из местных. Саня был совершенно уникальным умельцем: он работал на всех видах нашей техники, ремонтировал все, что ломалось, а сверх того столярничал, шил обувь и одежду, резал свиней для всех, кто в поселке их держал, и при этом был человеком скромным, даже застенчивым. Образование у него было самое элементарное: вместо «герметически» он говорил «геометрически», а однажды дал плотникам чертеж, на котором начертал «Искис бутки».

Несмотря на это, у меня сложилось впечатление, что Саня знает, умеет и может все. Когда мы получили первый гидравлический экскаватор на тракторе «Беларусь», (они тогда только появились, и Саня, как и я, впервые увидел эту технику), - так вот, - пока я в своей комнатушке в мастерской изучал инструкцию, Саня залез в кабину этого малыша, и через десять минут уже уверенно манипулировал стрелой, рукоятью и ковшом, пробовал поворот, и вообще примерялся к стоящему рядом самосвалу, имитируя погрузку в него грунта.

            Саня чувствовал себя в тайге как дома. Он показал мне пробковое дерево, - амурский бархат, угощал чаем с лимонником, и как-то, когда я заговорил о женьшене, сказал что у него примечены места, где растут три корешка женьшеня. Откапывать он их не спешил: ждал, пока наберут силу.

            Вот с Саней мы и отправились в первый раз за кедровыми орехами. Когда мы поднялись на близлежащую сопку, Саня выбрал подходящий, по его мнению, кедр, и вытащил из рюкзака две какие-то железяки с веревочками. На мой вопрос об их назначении он пояснил, что это «японские когти», и стал привязывать их к ногам. Когти совсем не походили на те, которыми пользуются электромонтеры. По форме они напоминали перевернутую букву «Г». На верхнюю перекладину буквы (которая теперь внизу) ставилась стопа, вертикальная планка привязывалась веревкой к внутренней части голени. Из угла на вертикальной планке градусов под 45 к ней торчали вниз два острых шипа длиной сантиметра потри.

            Саня подошел к кедру, обхватил, сколько смог, его руками и ловко полез вверх, втыкая шипы когтей в ствол и цепляясь руками за бугристую кору. Через пару минут он уже крикнул нам сверху, и вниз полетели шишки.

            Такая операция, проведенная на двух-трех кедрах, позволяла набрать приличное количество шишек. А далее – хочешь, – тащи их домой в рюкзаке, а если лень или есть время – брось шишки ненадолго в костерок и потом лущи орехи на бревне, превращенном с помощью топора в примитивную терку.

                       Однажды мы с приятелем, мастером-строителем, отправились шишковать вдвоем. Пока возились с лущением шишек, распаривая их на костре, смерклось. Домой двинулись уже в темноте. Я был уверен, что сбиться с пути невозможно: надо просто идти вниз вдоль ручейка, и он приведет нас в поселок. Но, видно, в темноте выбрали не тот ручеек, и когда после часа спуска ручеек превратился в небольшую речку, поняли, что заблудились.

            Выбрались только к середине следующего дня, и вовсе не в поселок, а на шоссе километрах в десяти от поселка, услышав шум машин и убедившись по солнцу, что идем в правильном направлении. В поселке мы узнали, что на наши поиски была направлена группа солдат в составе десяти человек, которую возглавил Саня Христофоров. Вернулись они сразу после нашего появления в поселке. Так вот: Саня провел группу поиска по тайге четко по нашим следам, и вышел на дорогу там же, где и мы. Мы же схлопотали от начальства по выговору, что было вполне справедливо.