надоело
Надоело о всем говорить.
Окунулся башкой в историю.
Вспомнил раннее.
Ловите:
СКАЗ О ЕФПАТИИ КОЛОВРАТЕ
По мотивам романов писателя Яна «Батый», «К последнему морю».
(Вольная интерпретация)
Истоптана и замучена
Выжжена Русь ненаглядная.
И, волюшка русская скручена,
Чужие обычаи – вручены.
А, девушек – белых лебедушек
в полон, забирают вороги,
им русские песни не дороги.
И, многие буйные головы
Сгубили проклятые вороги.
Татарские грязные полчища,
Как тучи идут бесконечные.
Князья же, родные – беспечные
Споры ведут извечные…
Киев сожжен – белокаменный,
От сильной Рязани – пеплище.
Как больно душе израненной,
В силу русскую, верящей.
Стонет набатный колокол.
И, не было трусов издревна.
Сзывает всех вольных соколов
Отчаянным словом искренним,
В душах скрепляя истины,
Грозные, как набат.
Монах и мужик неистовый –
Евпатий КОЛОВРАТ.
Из смерти – выходят сильные,
Из пепла – встают сожженные.
Встают – за просторы зеленые.
Встают за невест – влюбленные.
За – реки русские синие,
И, за дороги – пыльные.
За все, что Русью зовется
Вольное сердце бьется.
Но, мало. Как мало – выживших.
Дрались перед этим – отчаянно.
И, редко, совсем - нечаянно
Живым оставался раненый.
Поэтому – мало выживших.
А, все же сошлись – упорные.
С мертвых кольчуги черные
Сняли. Одели – лучшие!
В жизни своей - везучие.
Вот она – дерзость вольницы!
Рубят татарские конницы.
Храбрость – надежней лат.
На церкви всполошно звонницы
Вскрикнули. Удаль руская!
Нечисть насела гнусная.
Только не дрогнут соколы,
В центре - Коловрат.
Сотня идет на каждого.
Но, не сломить отважного.
Стонет родная земля.
Нельзя отступать, нельзя!
Вот, уже погань дрогнула.
Что-то кричат по-своему:
«Может, они железные?
Так не дерутся смертные!
В центре – монах неистовый
Сыплет удары листьями.
Нет среди них и раненых.
Кажется, встали мертвые!
Курганы татар навалены,
а эти, как скалы – твердые».
Боятся уже в открытую.
Такого они не видели.
Восточную роскошь сытую
С шутками брали, идолы!
Там мертвые не поднимались,
Живые там так не дрались.
Силушка богатырская!
Бешенство неутолимое.
Сурова Русь монастырская,
В вере неодолимая.
Сегодня гуляют гордые!
Потехи такой не видели
Идолы твердолобые:
Один – против сотни вражеской,
Вдвоем – против целой конницы,
В кровавой гулянке радостной
Тонут церковные звонницы.
Отхлынуло море вонючее
Растеряны стойкой дерзостью.
Радует смерть неминучая
Соколов в схватке с мерзостью.
Посыпались раскаленные
Камни. Подняли головы
Русью святой вспоеные, но
перед хитростью - голые.
Падали непобежденные,
Песней своею, страшные,
падали в травы зеленые
и, - улыбались павшие!
Никто подойти не осмелился.
Долго стояли вороги,
В мертвых! – татарин целился.
Русские песни дороги!
Вот, она – плата верности:
Землицы полоска узкая…
Не было большей ценности
- волюшка наша русская
СКАЗ О ЕФПАТИИ КОЛОВРАТЕ
По мотивам романов писателя Яна «Батый», «К последнему морю».
(Вольная интерпретация)
Истоптана и замучена
Выжжена Русь ненаглядная.
И, волюшка русская скручена,
Чужие обычаи – вручены.
А, девушек – белых лебедушек
в полон, забирают вороги,
им русские песни не дороги.
И, многие буйные головы
Сгубили проклятые вороги.
Татарские грязные полчища,
Как тучи идут бесконечные.
Князья же, родные – беспечные
Споры ведут извечные…
Киев сожжен – белокаменный,
От сильной Рязани – пеплище.
Как больно душе израненной,
В силу русскую, верящей.
Стонет набатный колокол.
И, не было трусов издревна.
Сзывает всех вольных соколов
Отчаянным словом искренним,
В душах скрепляя истины,
Грозные, как набат.
Монах и мужик неистовый –
Евпатий КОЛОВРАТ.
Из смерти – выходят сильные,
Из пепла – встают сожженные.
Встают – за просторы зеленые.
Встают за невест – влюбленные.
За – реки русские синие,
И, за дороги – пыльные.
За все, что Русью зовется
Вольное сердце бьется.
Но, мало. Как мало – выживших.
Дрались перед этим – отчаянно.
И, редко, совсем - нечаянно
Живым оставался раненый.
Поэтому – мало выживших.
А, все же сошлись – упорные.
С мертвых кольчуги черные
Сняли. Одели – лучшие!
В жизни своей - везучие.
Вот она – дерзость вольницы!
Рубят татарские конницы.
Храбрость – надежней лат.
На церкви всполошно звонницы
Вскрикнули. Удаль руская!
Нечисть насела гнусная.
Только не дрогнут соколы,
В центре - Коловрат.
Сотня идет на каждого.
Но, не сломить отважного.
Стонет родная земля.
Нельзя отступать, нельзя!
Вот, уже погань дрогнула.
Что-то кричат по-своему:
«Может, они железные?
Так не дерутся смертные!
В центре – монах неистовый
Сыплет удары листьями.
Нет среди них и раненых.
Кажется, встали мертвые!
Курганы татар навалены,
а эти, как скалы – твердые».
Боятся уже в открытую.
Такого они не видели.
Восточную роскошь сытую
С шутками брали, идолы!
Там мертвые не поднимались,
Живые там так не дрались.
Силушка богатырская!
Бешенство неутолимое.
Сурова Русь монастырская,
В вере неодолимая.
Сегодня гуляют гордые!
Потехи такой не видели
Идолы твердолобые:
Один – против сотни вражеской,
Вдвоем – против целой конницы,
В кровавой гулянке радостной
Тонут церковные звонницы.
Отхлынуло море вонючее
Растеряны стойкой дерзостью.
Радует смерть неминучая
Соколов в схватке с мерзостью.
Посыпались раскаленные
Камни. Подняли головы
Русью святой вспоеные, но
перед хитростью - голые.
Падали непобежденные,
Песней своею, страшные,
падали в травы зеленые
и, - улыбались павшие!
Никто подойти не осмелился.
Долго стояли вороги,
В мертвых! – татарин целился.
Русские песни дороги!
Вот, она – плата верности:
Землицы полоска узкая…
Не было большей ценности
- волюшка наша русская
СКАЗ О ЕФПАТИИ КОЛОВРАТЕ
По мотивам романов писателя Яна «Батый», «К последнему морю».
(Вольная интерпретация)
Истоптана и замучена
Выжжена Русь ненаглядная.
И, волюшка русская скручена,
Чужие обычаи – вручены.
А, девушек – белых лебедушек
в полон, забирают вороги,
им русские песни не дороги.
И, многие буйные головы
Сгубили проклятые вороги.
Татарские грязные полчища,
Как тучи идут бесконечные.
Князья же, родные – беспечные
Споры ведут извечные…
Киев сожжен – белокаменный,
От сильной Рязани – пеплище.
Как больно душе израненной,
В силу русскую, верящей.
Стонет набатный колокол.
И, не было трусов издревна.
Сзывает всех вольных соколов
Отчаянным словом искренним,
В душах скрепляя истины,
Грозные, как набат.
Монах и мужик неистовый –
Евпатий КОЛОВРАТ.
Из смерти – выходят сильные,
Из пепла – встают сожженные.
Встают – за просторы зеленые.
Встают за невест – влюбленные.
За – реки русские синие,
И, за дороги – пыльные.
За все, что Русью зовется
Вольное сердце бьется.
Но, мало. Как мало – выживших.
Дрались перед этим – отчаянно.
И, редко, совсем - нечаянно
Живым оставался раненый.
Поэтому – мало выживших.
А, все же сошлись – упорные.
С мертвых кольчуги черные
Сняли. Одели – лучшие!
В жизни своей - везучие.
Вот она – дерзость вольницы!
Рубят татарские конницы.
Храбрость – надежней лат.
На церкви всполошно звонницы
Вскрикнули. Удаль руская!
Нечисть насела гнусная.
Только не дрогнут соколы,
В центре - Коловрат.
Сотня идет на каждого.
Но, не сломить отважного.
Стонет родная земля.
Нельзя отступать, нельзя!
Вот, уже погань дрогнула.
Что-то кричат по-своему:
«Может, они железные?
Так не дерутся смертные!
В центре – монах неистовый
Сыплет удары листьями.
Нет среди них и раненых.
Кажется, встали мертвые!
Курганы татар навалены,
а эти, как скалы – твердые».
Боятся уже в открытую.
Такого они не видели.
Восточную роскошь сытую
С шутками брали, идолы!
Там мертвые не поднимались,
Живые там так не дрались.
Силушка богатырская!
Бешенство неутолимое.
Сурова Русь монастырская,
В вере неодолимая.
Сегодня гуляют гордые!
Потехи такой не видели
Идолы твердолобые:
Один – против сотни вражеской,
Вдвоем – против целой конницы,
В кровавой гулянке радостной
Тонут церковные звонницы.
Отхлынуло море вонючее
Растеряны стойкой дерзостью.
Радует смерть неминучая
Соколов в схватке с мерзостью.
Посыпались раскаленные
Камни. Подняли головы
Русью святой вспоеные, но
перед хитростью - голые.
Падали непобежденные,
Песней своею, страшные,
падали в травы зеленые
и, - улыбались павшие!
Никто подойти не осмелился.
Долго стояли вороги,
В мертвых! – татарин целился.
Русские песни дороги!
Вот, она – плата верности:
Землицы полоска узкая…
Не было большей ценности
- волюшка наша русская
Комментарии