Правая история. Мобилизующий пример

Опыт СССР по военной перестройке экономики был востребован нашими союзниками. Советское государство продемонстрировало высочайший уровень эффективности, отмечали ведущие зарубежные политики. Это признавали даже наши враги.

«Уже в июле 1941-го началась массовая переброска предприятий из прифронтовой зоны в другие регионы страны. Организованная чётко и слаженно. Это позволило наладить работу эвакуированных предприятий уже осенью1941 г. История до этого еще не знала примеров организации, в сущности, новой экономики под руководством государства в считанные месяцы. Экономический опыт СССР 1941-1942 годов был использован в ряде стран, подвергшихся германской и японской агрессии». Такое мнение высказал в своих дневниках Гарри Гопкинс, помощник и советник президента США с 1940-го по 1945-й, побывавший в Москве в конце июля –начале августа 1941 года.

Как отмечали многие иностранные представители и специалисты, советское государство продемонстрировало оперативность и компетентность не только в передислокации промышленных мощностей в отдаленные от фронта регионы, но и в быстром восстановлении работоспособности этих предприятий.

В самом деле: уже в декабре 1941 года эвакуированные на Восток заводы производили ежемесячно почти треть своей довоенной продукции, а к июню 1942-го – минимум половину. Вдобавок развивались промышленные, транспортные и энергетические мощности в регионах передислокации – Закавказья, Средней Азии, Волго-Вятском районе, Зауралье. Это было в определенной степени связано и с растущими поставками оборудования и материалов из союзных нам Великобритании, США, Канады, Австралии, ЮАР.

По оценке Брайана Скабро, спецпредставителя Британского Содружества Наций в нашей стране в годы Великой Отечественной войны, «государство в СССР оказалось настолько эффективным, что смогло в кратчайший срок разработать принципиально новые схемы снабжения передислоцированных предприятий, решить вопросы их кадрового и технического обеспечения, быстро ввести новые графики движения грузовых и пассажирских поездов, неукоснительно соблюдавшиеся. Причём в годы войны тоже велось промышленное и транспортное строительство. Возможно, пришлось бы прибегнуть к помощи советских специалистов по вопросам экономической эвакуации, если бы Германия вторглась в Соединённое Королевство».

Примечательно, что в СССР в военный период периодически повышались закупочные цены на товары промысловой кооперации и единоличных хозяйств. Что, в свою очередь, более чем вдвое увеличило поставки сырья и готовой продукции (в основном продовольственной, кожевенной, текстильной, табачной) из этого сектора экономики в армию и тыловые регионы. К примеру, эти поставки из Закавказского региона за 1942–1946 годы возросли почти вчетверо.

Такого рода факторы – естественно, с сожалением, – отмечала германская разведка. Альфред Розенберг, глава рейхскомиссариата по Восточным территориям, в письме высшему руководству в октябре 1941 года был вынужден признать, что «неожиданное для нас и вместе с тем высокоорганизованное перемещение советских заводов на Восток не позволяет воспользоваться нашими военными успехами первых месяцев. Обширные советские пространства вскоре могут свести на нет наши преимущества в вооружении и в общей экономической стабильности…».

Мобилизационный характер советской экономики формировался с 30-х годов, ибо СССР мог в любой момент стать мишенью захватчиков. Известны, например, планы агрессии Великобритании, Франции и Турции против СССР в 1940 году, аналогичные намерения Японии в конце 30-х, угроза советско-германской войны из-за Чехословакии в 1938-м. Поэтому большинство советских отраслей и предприятий создавались с расчетом на перемещение в другие регионы, быстрый переход на выпуск военной продукции и/или оперативную кооперацию с оборонными заводами. Что и было осуществлено в Великую Отечественную.

В самом деле: уже в декабре 1941 года эвакуированные на Восток заводы производили ежемесячно почти треть своей довоенной продукции, а к июню 1942-го – минимум половину. Вдобавок развивались промышленные, транспортные и энергетические мощности в регионах передислокации – Закавказья, Средней Азии, Волго-Вятском районе, Зауралье. Это было в определенной степени связано и с растущими поставками оборудования и материалов из союзных нам Великобритании, США, Канады, Австралии, ЮАР.

По оценке Брайана Скабро, спецпредставителя Британского Содружества Наций в нашей стране в годы Великой Отечественной войны, «государство в СССР оказалось настолько эффективным, что смогло в кратчайший срок разработать принципиально новые схемы снабжения передислоцированных предприятий, решить вопросы их кадрового и технического обеспечения, быстро ввести новые графики движения грузовых и пассажирских поездов, неукоснительно соблюдавшиеся. Причём в годы войны тоже велось промышленное и транспортное строительство. Возможно, пришлось бы прибегнуть к помощи советских специалистов по вопросам экономической эвакуации, если бы Германия вторглась в Соединённое Королевство».

Примечательно, что в СССР в военный период периодически повышались закупочные цены на товары промысловой кооперации и единоличных хозяйств. Что, в свою очередь, более чем вдвое увеличило поставки сырья и готовой продукции (в основном продовольственной, кожевенной, текстильной, табачной) из этого сектора экономики в армию и тыловые регионы. К примеру, эти поставки из Закавказского региона за 1942–1946 годы возросли почти вчетверо.

Такого рода факторы – естественно, с сожалением, – отмечала германская разведка. Альфред Розенберг, глава рейхскомиссариата по Восточным территориям, в письме высшему руководству в октябре 1941 года был вынужден признать, что «неожиданное для нас и вместе с тем высокоорганизованное перемещение советских заводов на Восток не позволяет воспользоваться нашими военными успехами первых месяцев. Обширные советские пространства вскоре могут свести на нет наши преимущества в вооружении и в общей экономической стабильности…».

Мобилизационный характер советской экономики формировался с 30-х годов, ибо СССР мог в любой момент стать мишенью захватчиков. Известны, например, планы агрессии Великобритании, Франции и Турции против СССР в 1940 году, аналогичные намерения Японии в конце 30-х, угроза советско-германской войны из-за Чехословакии в 1938-м. Поэтому большинство советских отраслей и предприятий создавались с расчетом на перемещение в другие регионы, быстрый переход на выпуск военной продукции и/или оперативную кооперацию с оборонными заводами.

Что и было осуществлено в Великую Отечественную.

Более того, в республиках Средней Азии и Закавказья, в Заволжье, Зауралье, Коми, Башкирии и Татарии, Калмыкии во второй половине 1930-х годов были зарезервированы территории и коммуникации, во-первых, для передислокации туда заводов из европейского региона страны (в том числе из Мурманской области, Карелии и с Северного Кавказа). А во-вторых – для создания там местных оборонных производств. В военное время эти возможности были востребованы.

Упомянутые решения и мероприятия позволили СССР не только сократить, а и устранить затем – к  середине 1944-го – экономический разрыв между СССР и фашистским блоком. Более того – продолжать поставки оборонной продукции Китаю, воевавшему с Японией фактически с 1931 года, и Монголии, согласно договорам с этими странами о сотрудничестве и взаимопомощи, подписанным, соответственно, в 1937 и 1936 годах.

Советский опыт эвакуации промышленности и населения с оккупированных территорий и быстрого налаживания работы в регионах, свободных от агрессоров, был использован в Китае, Великобритании и странах Содружества английской короны, в зарубежных владениях Франции, Нидерландов.

Первая промышленная эвакуация, схожая с советской, по крайней мере, по географическим масштабам, была в Китае в 1931 и 1937-1939 годах – в связи с японской агрессией. А СССР помогал ему в эвакуационных мероприятиях, направляя для этого специалистов и дополнительные объёмы транспорта, строительной техники, рельсов, топлива. Причём некоторые китайские предприятия из прифронтовой полосы были временно перемещены в те годы на юг и юго-запад Монголии. Впоследствии этот опыт учитывался при аналогичной ситуации в СССР (подробнее – «The Economy of Resistance», Taipei (Taiwan), 1951; А. В. Меликсетов, «Социально-экономическая политика Гоминьдана (1927-1949)», М., «Наука», 1977).

Примечательны высказывания руководителей и представителей стран-союзниц СССР о советской эвакуационной и общеэкономической политике.

Ван Клеффенс, премьер-министр Нидерландов в 1940-х годах:

«СССР показал в годы войны свои беспрецедентные возможности по обустройству экономики. Прежде всего, проявился успешный механизм государственного управления в огромной стране в чрезвычайной ситуации. Всего лишь за 25 лет удалось создать дееспособную систему государственного политического и экономического управления, адаптированную и к условиям новой России, и к условиям войны. При эвакуации предприятий из Голландской Индии в 1942 году (почти вся она была тогда оккупирована Японией – А.Ч.) использовался опыт СССР».

Маккензи Кинг, премьер-министр Канады в 1940-х годах:

«Государство очень эффективно использовало географические преимущества СССР при военной перестройке экономики. За какие-то 20 лет были подготовлены профессиональные кадры, управленческие, экономические и технические, для оперативного решения этих вопросов. В ходе промышленной эвакуации, кроме того, резко сократились диспропорции в экономическом развитии многих регионов этой страны».

Генерал Шарль де Голль, руководитель Французского Сопротивления:

«Опыт воссоздания советской индустриальной базы и ее перебазирования в военный период уникален. Он был использован в экономическом развитии Французской Империи (так именовались колонии, протектораты и непосредственно зарубежные территории Франции –  А.Ч.). Государство в СССР оказалось способным быстро и эффективно реагировать на потерю значительной части территории и экономики из-за внешней агрессии. Это доказал, в частности, советский тыл в 1941-1945 годах».

Хайле Селассие, император Эфиопии (в 1932-1974 годах):

«Эфиопия не имела развитой промышленности в предвоенные и военные годы. Но экономические успехи СССР в военный период, включая перебазирование промышленности, строительство железных дорог и объектов энергетики в тыловых районах, может пригодиться нашей стране в случае внешней агрессии против нее».

Энтони Иден, вице-премьер, министр иностранных дел Великобритании (в военный период):

«Советскому руководству удалось в кратчайший срок воссоздать эвакуированную промышленность в других регионах и наладить надёжные транспортные связи тыла с фронтом. Сочетая жёсткие методы военного времени и экономический прагматизм, в CCCР в рекордно короткий срок был восстановлен и даже увеличен экономический потенциал, который позволил выдержать германскую мощь, а затем превзойти ее. Этот опыт мы учитывали при перемещении некоторых британских отраслей в Канаду, и многих промышленных предприятий из Британской Юго-Восточной Азии (нынешние Малайзия, Мьянма, Бруней, Гонконг, Сингапур – А.Ч.) в связи с японской агрессией, – в Индию, Цейлон, Австралию и Новую Зеландию».

Алан Уатт, первый посол Австралии в СССР (в 1940-х – начале 1950-х годов):

«В годы войны СССР успешно осуществил передислокацию очень многих предприятий, затем некоторые из них вернулись в прежние районы. В обоих случаях эти предприятия быстро приспосабливались к новым условиям и столь же быстро налаживали производство. Эта практика, доказавшая высокую эффективность государственного управления страной и её экономикой, не имеет прецедента в мире. И заслуживает изучения. Советский опыт был повторен в тот период, когда японские войска вплотную приблизились к Северной Австралии в 1942 году, и пришлось перемещать ряд местных предприятий и часть населения в другие районы».

Словом, во всей антифашистской коалиции признавали, что экономика нашей страны в военный период продемонстрировала высочайший уровень эффективности и дееспособности. Своего рода эпилогом в этом контексте может служить мнение Ричарда Вулкота, секретаря посольства Австралии в СССР в 1952-1961 годах: «Несмотря на то, что альянс союзников по Второй мировой войне отошёл в прошлое, для людей моего поколения Советский Союз остался союзником, который ценой тяжелейших потерь заставил гитлеровские войска отступить на Восточном фронте и проявил при этом достойную восхищения стойкость. Если бы я был на 30 лет моложе, я бы хотел вновь поработать в посольстве в Москве».

АЛЕКСЕЙ ЧИЧКИН