ЛУЧШИЕ

"Я не верю в то, что счастье народа существует отдельно от интересов элит, - пишет уважаемый френд, чей ник-нейм я предпочитаю сохранить в тайне. - Элиту не любит никто. Ни в одной стране народ не любит богатых. Или аристократов. Но eсли лишить суверенности элиты, в грязь окажутся втоптаны все. Eсли у аристократов отнимут иx замки, у простых людей в любой момент отберут вообще всё, вплоть до жизни. Люди не любят аристократию. Но они ценят свои права и свой суверенитет, поэтому признают за аристократией её права. Это правило не касается России, где аристократия истреблена, как класс…. Например, ЧССР тоже была соцстраной, но реституция и возвращение на Родину аристократии, внесло в жизнь социума ощущение ... я не знаю, как это выразить словами.Как у Лампедузы о гарибальдийцах: "Они настолько революционны и радикальны, что носят вместо мундиров красные рубахи и не признают не только титулов, но и обращения на "Вы". Тогда местные аристократы приглашают вождей этих "тыкающих" товарищей на бал. Люди сами не замечают, как переходят на "Вы" и начинают называть aристократов их титулами. Хватило одного вечера в приличном доме, чтобы гарибальдийцам расхотелось быть товарищами и захотелось стать господами." В общем, аристократия правила знает гораздо лучше нас и следует им ежеминутно…

Заранее прошу прощения, но я не буду вылизывать текст.
Как напишется, так и размещу.
По ряду причин. Без пояснений.

А теперь, - для начала, - давайте разберемся в терминах.

«Элита» - это лучшие. Отборные. Самые умные, талантливые, способные, короче, индивидуумы выше среднего уровня. Или, в другой шкале измерений, «вышестоящие», по факту обладания реальной властью и влиянием, но, - в идеале, стоящие выше именно потому, что лучшие. «Аристократия» - иное. Это тоже «власть лучших», но наследственная. Сословная. То есть, подвиги и деяния предков становятся гарантией того, что потомки не хуже предков, и в связи с этим имеют право управлять. При этом, поместья, замки и прочие видимые приметы благополучия не очень существенны. Если существенны вообще. Аристократ, - подобно шексипровскому Кенту из "Лира", -  следует за сувереном и умирает за него даже тогда, когда тот изгнан, сир и жалок. Потому что долг и честь. Аристократ может пахать крохотный участок на единственном воле, как Цинциннат, жить в долг, как Аристид, или скитаться по монаршьим дворам в поисках службы, как де Борн, но все равно оставаться «лучшим» и наиболее пригодным для руководства.


Иными словами, фактор «богатства» вторичен. И ненависти к человеку просто потому, что он «богат», не бывает. Разве что у самых люмпенов. Все зависит от того, как богатый человек нажил свое богатство. Честно заработал или обманул, честно наторговал или обжулил, честно отнял (у чужих) или подло украл (у своих). Но еще больше, от того, как им распоряжается. Если, как в Афинах, исполняет за свой счет «хорергию» (организует спектакли) или «навкратию» (строит корабли) или еще что-то в этом духе, если не выпендривается и не кичится, никакой ненависти нет. А ежели еще и умно делится, так и тем паче, становится неформальным лидером. И к аристократии, как таковой, тоже нет неприяязни. Все понимают, что у каждого свой крет. Как известно, даже в жуткие времена Пугачевщины не столь уж редко случалось, что крестьяне, решая судьбу помещиков «на кругу», ходатайствовали перед «третьим ампиратором» за эксплуататоров, - если те были человечны, - и «надежа-государь» уважал их волю.

Но, - и это очень важно, - причастность к аристократии (в первую голову, титулованной), наряду с правами, налагала и обязанности. Подвиги и свершения предков давали кредит доверия, но не более того. «Обычные» пахали, сеяли и кормили, «лучшие» радели об интересах державы, то есть, в конечном итоге, и об интересах «обычных». При этом не жалея ни сил, ни, если приходилось, самой жизни. На полях ли сражений, в дальних ли экспедициях, на стройках ли. И к слову сказать, не пожалев сил, «обычный» (крестьянин, мещанин, солдат, матрос) вполне мог прорваться наверх. В «лучшие». В дворяне, подчас и с титулом. Став тем самым предком, чьи заслуги давали кредит доверия потомству, уже считавшемуся «лучшим» (то есть, частью элиты) по праву рождения. Но одновременно предполагали и особое воспитание (хлеб, вода, карцер, порка), и тяжкую служебную лямку с риском для жизни, и, в случае, если окажешься недостойным, большие неприятности (ссылку, усечение щита, плаху, харакири и так далее).

Если же недостойным, паразитическим становилось сословие в целом, общество устраняло его с авансцены. Да они и не особенно цеплялись: вспомним, как в эпоху Гражданской войны «титулованные», Рюриковичи с Гедиминовичами, сдриснули за кордон, оставив умирать за Россию выдвиженцев типа Деникина да остзейскую мелочь вроде Врангеля. В таком раскладе «потомственный» принцип, хочешь или нет, - устпал место личностному. По конкретным заслугам, без кредита. «Лучшими», достойными управления, становились те, кто, в самом деле, справлялся лучше других, формально таких же. Как в Болгарии после Ига: никакой «аристократии» там не было в принципе, и национальную элиту пришлось создавать с нуля, из разночинцев. Или как в СССР, где умение, мозги и готовность к самоотдаче могли вывести крестьянского паренька хоть в маршалы, хоть в академики, хоть в наркомы и члены Политбюро. При этом они могли не знать французского, блевать в занавеску и понятия не иметь о политесе, но выигрывать битвы, возводить комбинаты и прочее умели с лихвой, а смерть в 45-50 от изнурения считалась в их кругу чем-то само собой разумеющимся.

То есть, они и были самой настоящей элитой. В отличие от сморкающихся в платок титулованных вырожденцев, «знающих правила», но реально не годных ни на что, кроме как конвертировать изящные позы и дедовские гербы в различные преференции, да еще коекетливо "воевать в Афгане" в тройном кольце охраны. Проблема лишь в том, что традиции истового служения передать по наследству они не могли. Не умели. А если и умели, то элементарно не имели времени, сбросив все на мамушек-нянюшек. А тут какие уж порка-хлеб-вода-карцер? Тут уси-пуси. И, - как естественный, показательный итог, - ни дня не служившие в армии маргеловы. Или, - в наихудшем варианте, - вообще «элитарии» по праву обладания тем, что наворовано папами. Образованные, ухоженные, с детства привыкшие видеть в "анчоусах" грязь, и ничего больше. Предельно чуждые таким пустякам, как долг, ответственность, жертва и честь. Коронованные в «аристократию» и «светских львицы» свитой из клоунов, ничего в жизни не создавших, но самозванно объявивших себя "элитой элит". И вполне способные, буде возникнет нужда, угробить Россию.

Не потому даже, что желают ей зла, а по той причине, что она им на фиг не сдалась.
Кроме как в качестве дойной коровы, которую не грех и продать, если цена устроит.
И вот за это-то свое священное, отцами завещанное право, - продать Россию, - они будут драться до последней капли чужой крови.

Ну и стоп.
Сказано все.
Дальше уже или словоблудие, которого не люблю, или конкретика, которая и так понятна.