О войне

(в жанре домысла)

Не моя, но любимая мною бабушка Екатерина Ивановна родилась с Москве в семье православного священнослужителя "отца Алексея". Отношения в семье были строгие, впрочем, как и во всём тогдашнем обществе, с детьми не сюсюкались. На беду отец Алексей, наверное, чем-то сильно провинился по служебной линии и был сослан в Рязань, где ему, однако, доверили приход.
Событие это ударило по семье. Переезд, неустроенность, в результате бабушка, будучи ещё совсем маленькой, тяжело заболела. Врачей не было, детей "бог давал", поэтому особенно никто не мудрствовал, однако, каким-то образом бабушка попала в Ново-Девичий монастырь на довольно продолжительное время, где её выходили и воспитали.
Монашки могли не знать медицины, материнства и ещё чего, но они хорошо понимали значение ухода и посильного трудового вклада во всё доброе. Их молитвами и трудами бог девочку "не взял". Они же, видно, её и выучили таким образам, что послужило добрую службу всему роду, чему я бесконечно всегда удивляюсь.
Отец Алексей позже был возвращен в Москву, но юная бабушка уже возможно своим путём попала в Смольный институт в Питере. Она не стала выпускницей заведения, так как до окончания, в 17 году в Питере история сделала крутой вираж. В данном случае это всё равно, но там в судьбе бабушки произошло очередное событие: в Питере она вышла замуж.
Каким-то очередным чудом бабушка умудрилась выйти замуж за этнического финна родом из-под Питера, что рядом с Комарово, однако, тогда это являлось уже территорией суверенной Финляндии. (Это в 39 году Сталин перекроил границы.)
Как выяснилось совсем не сразу, бабушкин избранник был связан с разведкой. Естественно с нашей. Его этническая принадлежность в этом, можно предполагать, играла определяющую роль. Границы и в Европе до войны 14 года были довольно условными, уж совсем не такими как сейчас, а финская после невхождения Финляндии в состав Союза Советских – вовсе только появилась. Что хорошо, через неё Петр Ильич пешком ходил на родину, но через неё так же легко ходили контрреволюционеры, позднее шпионы и враги Советской власти, в связи с чем Петр Ильич довольно долго был этой власти нужен. За это время он видно продвинулся по службе, потому что работал позднее в Москве, где зажило и народившееся семейство.

В конце тридцатых годов свалилось новое испытание. Заметила вдруг бабушка, что близкие друзья и сослуживцы Петр Ильича стали пропадать. А так как бабушка не могла быть упёртой партийкой, она видела этот феномен в простой первозданности. Петр Ильич к тому времени кроме прочего имел боевые ранения, которые время от времен залечивал в госпиталях. В очередной раз бабушка договорилась с кем-то в госпитале и объявила Петр Ильичу, что теперь он будет "всегда больной", пусть не рыпается, лежит спокойно и долго. Тем временем она поменяла квартиру и линию партии - на линию жизни: выхлопотав Петру Ильичу правильные бумаги. Так на гражданке они дожили до войны.
В 41 Петра Ильича мобилизовали. Немец дошёл до Москвы, а некоторые граждане реально ждали его в Москве. Государство вывозило на восток ценности, начальство драпало и транспорта хватило только на их скудный скарб. Так моя любимая бабушка, со всем выводком, осталась один на один с фашистским зверем и некоторые соседушки уже поспешили заявить, что когда придут немцы, они расскажут кто её муж.
Каким уж образом в такой обстановке бабушке удалось снова сменить место жительства и со всеми чуть бОльшими и совсем малыми перебраться и выжить - даже домыслить не могу. Но они остались и выжили.
В 42 сообщили, что Петр Ильич погиб. Это сильно не удивляет, их поколение было обречено. От него не осталось даже фотографии, потому что сначала у него, видно, фотографироваться не было возможности, а потом на всех фотографиях он был в форме советского офицера ... таким образом, если и было что заветное, не дошло; я даже не знаю его лица.
До конца жизни Екатерина Ивановна сохранила не просто здравый ум, но и мышление, как говорят сейчас, "кризисного менеджера". Например, когда на её попечение оставляли слишком много внуков, внучатых племянников и просто соседских сорванцов, она вела эту ораву гулять с улицы Чернышевского (Покровка - Маросейка) на … Красную площадь, пока дома не набедокурили. Там много бездельников, - объясняла она, - присмотрят. (Имея в виду и топтунов с Лубянки тоже.) Так и было.