Реакция на реакцию называется революцией

Пожалуй, самый скандальный закон последних лет – закон «о митингах» принят. Несмотря на огромное возмущение общественности и признание его рядом авторитетных организаций противоречащим Конституции, несмотря на усилия думской оппозиции превратить процедуру принятие фарсового по сути закона в фарс, оттянуть его вступление в силу хотя бы до времени после «марша миллионов» 12 июня. Принят как насмешка, как издевательство. Принят большинством Думы, контролируемой правящей партией, принят Советом федерации, контролируемым ей же в еще большей степени, подписан президентом, который еще недавно, до своего избрания эту партию возглавлял.

Но насмешка ли это? Издевательство ли? С одной стороны – да. Мол, знайте, смерды, мы можем все, а если вам что-то не нравится, у вас даже права возразить нет. С другой – страх. Не зря народ бился с омоновцами на Болотной, не зря оппозиционные гуляния лихорадили Москву весь май. Конечно, можно по аналогии с фанатскими погромами на Манежке, после которых оперативно приняли закон «об экстремизме» сказать, что и тут не обошлось без провокаций. Обошлось – не обошлось, какая разница? Важен результат. А он таков, что антиконституционный фарсовый по своей сути закон принят.

Фарсовый, да, именно для России. Его авторы постоянно ссылались на опыт Запада, где требования к общественным собраниям еще более суровые. Однако разница очевидна: в Европе жестко карают нарушителей законодательства о митингах потому, что там эти нарушения действительно серьезны и являются скорее исключением, нежели правилом. Проще говоря, в развитых странах меньше поводов нарушать. Там тоже не самая благоприятная экономическая ситуация – капитализм есть капитализм, кризис есть кризис. Но там есть хотя бы видимость политической демократии (я не говорю сейчас о том, что в странах капитала полноценной демократии быть в принципе не может, а существующая ограничивается обслуживанием определенных классовых интересов), свободные выборы: не нравятся вам консерваторы  - выбирайте социалистов и наоборот. Так что там нарушают законы настоящие экстремисты, которые радикально выступают за смену режима. Потому и действуют у них законы, принятые еще в первой половине xx века, и ни правые, ни левые, поочередно сменяя друг друга у власти, не хотят их менять – они устраивают большинство, ибо гарантируют стабильность.

А что будет гарантировать подобный закон у нас? А с точностью до наоборот. И хотя единороссы и пытаются уверить нас, что закон создан в интересах большинства и также направлен на укрепление стабильности, эффект  от него будет противоположный. У нас в стране нет политической демократии, зато есть экономические проблемы не меньше, а в большинстве отраслей и побольше, чем на Западе. Так что протестовать у нас будут выходить не только радикалы: мы же не можем, как в Европе, если нас не устраивает наша жизнь, просто взять и поменять власть (пусть даже условно «правых» на «левых», шило на мыло), выборы у нас – это фарс. Единственное, что остается россиянину – протестовать, и вот именно этого права нас и хотят лишить. Чтоб молча терпели.

Конечно, у нас опять поднялся вой на всю страну: ах, попрали права человека, ах, растоптали Конституцию. А что, в первый раз что ли? Может, кто-то не заметил, что у нас на протяжении последних четырех лет ее регулярно топчут 31-го числа каждого месяца на Маяковке, причем не только в переносном, но и в прямом смысле. А помните, как у нас принимали новый КЗОТ, когда народ буквально оккупировал площадь перед  Думой? А закон о монетизации льгот? А тот же самый пресловутый закон об экстремизме? Помните?  Я уж молчу, что главным издевательством над правами человека и демократией в нашей стране является сама эта Конституция, написанная кровью защитников советской демократии, которая дала одному человеку права пожизненно издеваться над всей страной, и которая заложила основы всего того, что происходит в России стране и сегодня.

Так что нам не привыкать. Народ побузит-побузит, да угомонится, научится жить в новой реальности. Иначе нельзя – иначе новый 1993-й. В том, что нынешний режим будет колебаться в вопросе подавления восстания гораздо меньше ельцинского, можно не сомневаться. Так что, как говорится в известной пословице-анекдоте, Путина бояться – в сортир не ходить. Пора уже понять, что здесь не Европа и тем более, не август 1991-го, когда пенсионеры во власти разбежались без единого выстрела.  И даже не вторая полвина 90-х, когда оппозиция даже могла получить большинство в Думе (толку от этого, правда, ноль, зато создается видимость демократии) И если хочешь добиться смены режима – будь готов к миллионным штрафам, тюрьме, а возможно – и пуле.

Кого испугает новый закон? Тех, против кого он якобы направлен, то есть радикалов? Черта с два. Скорее раззадорит. А заодно поможет отделить овец от козлищ: тех, кому просто не нравится отсутствие свободы выбора от тех, кто точно знает, что он хочет изменить. Тех, кто готов пока выходить только с белой ленточкой и требовать перевыборов от тех, кто требует изменения всей системы и готов брать с собой что-нибудь потяжелее ленты.

Еще 6-го мая я обратил внимание на то, что основной тон движения задавали левые: колонна Левого фронта, анархисты. Примостившиеся справа либералы выглядели скорее как придаток красной колонны. И это вовсе не либералы дрались с ОМОНом на Болотке. И в лагерях оппозиции наиболее активными были радикалы: и левые, и правые. Происходит постепенная радикализация протеста, выдавливание либералов с улиц. Они не готовы к радикальным действиям, они покричат о нечестности выборов, помахают ленточками, да разойдутся. «Революция п…тых шуб» закончилась, так и не начавшись. У шуб оказалась слишком слабая политическая воля (плюс нулевая народная поддержка). Но свято место пусто не бывает, и место уставших, испугавшихся и смирившихся на улице займут другие, которых новый закон только подстегнет. Которым действительно нечего терять, кроме своих цепей – шуб,  айпадов и айфонов у них не было и нет.

Так что не стоит паниковать раньше времени, как будто у нас действительно до принятия закона не было произвола, политических заключенных и прочих реалий полицейского государства. Все это было, и будет еще хуже. Чем хуже будет экономическая ситуация, чем больше будет поводов для протеста, тем жестче будет реакция на эти протесты. У нас, повторяю, не Европа и даже не Украина или Грузия, где даже т.н. «революция» способна лишь на косметический ремонт системы. У нас будет бунт бессмысленный и беспощадный. Не сразу, не стоит его ждать 12-го, когда полиция изобьет и арестует еще пару сотен митингующих,  или  когда доллар, больше не сдерживаемый предвыборными обещаниями, доползет до отметки 40 рублей, или даже в начале осени, когда по всей стране заработает людоедская реформа образования. Русские, как известно, медленно запрягают, зато быстро едут. А нарастание реакции всегда провоцирует реакцию на реакцию – революцию. Это закон. И от того, что наши дети по инициативе господ  Фурсенко и Ливанова будут меньше учить гуманитарные науки, закон работать не перестанет.

«Народ имеет право на вооруженное восстание»- так записано во Всеобщей декларации прав человека ООН. Ужель Россия, одна из стран основателей этой организации, подписавшая эту декларацию не станет ее соблюдать?