УСЛЫШАТ ЛИ «ЭХО»?

В начале марта этого года мои друзья по «Живому журналу» (сеть интернет-дневников, так называемых блогов, в которой пользователи могут читать дневники друг друга и оставлять комментарии) обратили мое внимание на текст, размещенный на сайте радиостанции «Эхо Москвы» в разделе «Блоги» по интернет-адресу: http://www.echo.msk.ru/blog/kokh/866692-echo/.

Я перешел по указанной ссылке и понял, что автор текста мне хорошо знаком по средствам массовой информации. То есть в тот момент я еще не знал, что автор именно этот человек, а написать в интернете можно чье угодно имя. Но в ответах из прокуратур разного уровня, на которых я остановлюсь ниже, мне указывали, что автор именно он. Автором текста был указан Альфред Кох, известный политический деятель, который, если верить Википедии – самой большой интернет-энциклопедии, – в 1992–1993 годах был заместителем председателя комитета по управлению имуществом Санкт-Петербурга, а чуть позже, с августа 1993 по 1995 год, работал заместителем председателя Государственного комитета Российской Федерации по управлению государственным имуществом и курировал проведение приватизации. Позже отошел от политики и занимался, в частности, публицистикой. Так, в 2008 году он совместно с историком и демографом Павлом Поляном написал книгу «Отрицание отрицания», в которой высказывалась позиция, что отрицание холокоста – не просто фальсификация истории, но и опасный геополитический проект. «Ну что ж тут плохого? – подумал я. – Если человек защищает какую-либо национальность, наверное, он и к другим относится с уважением».

Текст назывался «Нечто восьмимартовское» и, как я понял, был посвящен Международному женскому дню. Автор не жалеет эпитетов, описывая достоинства русских женщин. Скажу сразу, что с этим я полностью соглашусь, хотя лично я употребил бы для описания русских женщин более возвышенные выражения. Но это уже дело вкуса.

А вот в остальной части прочитанный текст показался мне настолько интересным, что, отложив все дела, я сел и написал заявление в Генеральную прокуратуру РФ. В тексте проводится мысль, что русские мужчины, по мнению автора, мягко говоря, не так хороши, как русские женщины.

Забегая вперед, скажу, что пока прокуратура не нашла в тексте ничего предосудительного, о чем я получил официальный ответ, так что смело могу себе позволить привести некоторые цитаты.

«Альфред Кох. Нечто восьмимартовское... 8 марта 2012, 23:06.

…С течением времени российские мужчины утратили главное, что олицетворяет мужчина: мужество, благородство, честь и достоинство.

Став бесчестными, они легко врут и обманывают других. Утратив мужество – они боятся в открытую сразиться с врагом, предпочитая действовать исподтишка. Потеряв достоинство, они превратились из работников в рвачей, которые только и норовят стянуть все, что плохо лежит. А утратив благородство, они перестали уважать своих противников и не могут теперь рассчитывать на ответное уважение…

Лавинообразный рост браков с иностранцами или просто с мужчинами другой нации – это характерная примета времени. Русский мужчина не выдерживает сравнения ни с кем: ни с чеченцем, ни с китайцем, ни с американцем, ни с евреем.

…Русский мужчина деградировал и превратился в малоинтересный отброс цивилизации – в самовлюбленного, обидчивого, трусливого подонка….

И теперь я могу сказать это твердо, на основании своих собственных наблюдений: русский мужчина – самый мерзкий, самый отвратительный и самый никчемный тип мужчины на Земле…

Женщины! Милые русские женщины! Лучшие в мире! Самые красивые! Самые терпеливые! Самые страстные и желанные!

Не давайте подонкам!

Не водитесь с ними! Говорите им прямо, что они мерзки и отвратительны. Даже если это русские мужчины. Любите только благородных, мужественных, добрых, трудолюбивых, заботливых и честных. Даже если это китаец или зулус».

Я прошу прощения у читателей, но я даже не намерен вдаваться в полемику с автором о роли русских мужчин в истории, об их характере и достоинствах. Уверен, полемика могла бы получиться интереснейшей, но я перейду к скучному и казенному юридическому анализу.

Уважая презумпцию невиновности, не называя ничьих имен и вообще не претендуя на истину в последней инстанции, а исходя из сугубо личных ощущений, которые появились у меня после прочтения текста, я посчитал, что опубликованный текст – в частности, выделенные цитаты – направлен на возбуждение ненависти либо вражды по признакам пола и национальности к мужчинам русской национальности и лично ко мне, как одному из них. Также я посчитал, что текст в целом и выделенные цитаты в частности унижают мое достоинство как гражданина Российской Федерации мужского пола русской национальности.

Текст был опубликован на активно посещаемом сайте известной радиостанции «Эхо Москвы», то есть в широком доступе. Поэтому я полагал, что действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды и унижение моего достоинства как гражданина Российской Федерации мужского пола русской национальности, совершены публично с использованием средств массовой информации, а именно интернет-сайта радиостанции «Эхо Москвы».

Я открыл Уголовный кодекс РФ и почитал диспозицию статьи 282 УК РФ «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства», в которой говорится о «действиях, направленных на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе, совершенные публично или с использованием средств массовой информации».

Потом я ознакомился с Комментариями к Уголовному кодексу под редакцией Председателя Верховного суда РФ ЛебедеваВ.М., подготовленными издательством «Юрайт» в 2012 году – в частности, с комментариями к ст. 282 УК РФ: «Закон не конкретизирует действий, характеризующих объективную сторону преступления, а указывает лишь на их направленность на возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды (призывы к расправе с лицами иной национальности, депортации и т.п.); на унижение национального достоинства (оскорбления, затрагивающие национальные чувства, клевета по расовым или религиозным признакам и т.п.). Это может быть пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по признаку их отношения к религии, национальной или расовой принадлежности».

Затем 11 марта я обратился с заявлением в Генеральную прокуратуру, в котором просил в соответствии со ст. 140 УПК РФ провести проверку по факту публикации на сайте радиостанции «Эхо Москвы» текста «Нечто восьмимартовское», и в случае обнаружения действий, направленных на возбуждение ненависти либо вражды и унижение достоинства граждан Российской Федерации мужского пола русской национальности, вынести постановление о направлении соответствующих материалов в орган предварительного расследования для решения вопроса об уголовном преследовании. Все эти скучные формулировки взяты из Уголовного и Уголовно-процессуального кодексов.

Заместитель начальника управления Генеральной прокуратуры РФ по надзору за исполнением законов о федеральной безопасности, межнациональных отношениях, противодействия экстремизму и терроризму А.Г. Жафяров 30 марта (даты важны) переправил мое заявление в прокуратуру г. Москвы. При этом в ответе А.Г. Жафярова, как и во всех последующих, прямо говорилось, что речь идет именно о статье А.Коха.

Прокуратура Москвы 18 апреля переправила заявление прокурору Центрального административного округа г. Москвы Д.Г.Попову. И уже в мае я получил ответ от прокурора ЦАО г.Москвы Д.Г. Попова от 28.04.2012, в котором говорилось: «В соответствии с заключением психолого-лингвистического исследования, проведенного с 30 по 31 марта 2012 года в ФГБНИУ «Российский институт культурологии», публикация А.Коха «Нечто восьмимартовское» не обладает признаками экстремистской деятельности.

Учитывая изложенное, оснований для принятия мер прокурорского реагирования … в настоящее время не имеется».

Тут нужно обратить внимание, что исследование специалистов – это даже не экспертиза, которая проводится уже в рамках возбужденного уголовного дела, и сколько специалистов – столько мнений.

Тот удивительный факт, что исследование в институте культурологии (с которым меня пока даже не ознакомили) было проведено в марте, а мое заявление попало в прокуратуру ЦАО г. Москвы только в конце апреля, может говорить о том, что оно, это исследование, проводилось не по моему заявлению, по каким-то другим материалам, тем более что в моем заявлении не было ни слова ни о какой «экстремистской деятельности».

Разумеется, переписка с прокуратурой будет продолжена. На мой взгляд, в нашем законодательстве понятие «экстремистской» деятельности действительно довольно размыто, но когда человека называют «мерзким, никчемным и отвратительным», полагаю, у него есть все основания обижаться, тем более если так назвали не только его лично, а всю национальность, к которой он принадлежит.

Я был бы рад, если бы в переписку вступили и другие граждане, разделяющие мои чувства. Ведь это и есть цивилизованный способ борьбы за свои права, о котором так часто говорят сегодняшние власти.