«Яндекс» и «ВКонтакте» признают стратегическими предприятиями. При чем тут стартапы?

В Госдуме готовится законопроект о внесении поправок в закон об иностранных инвестиция. Он предполагает расширение списка предприятий, имеющих статус стратегических, за счет интернет-компаний, которые оказывают социально-значимые услуги. Под критерии стратегических подпадают лидеры российского бизнеса – «Яндекс», Mail.ru Group, «Вконтакте» и др. У них не менее 20 млн пользователей в месяц в течение полугода и именно они оказывают весь комплекс «социально-значимых» услуг: поиск информации в интернете, электронная почта, сервисы по загрузке, хранению и просмотру аудио и видео, справочные сервисы, файлообменники и «иные коммуникационные услуги в сети интернет». В результате, если закон будет принят, при сделках с акциями «Яндекс», Mail.ru Group, «Вконтакте и других крупных интернет-компаний будет установлена особая процедура: покупка более чем 10% голосующих акций иностранным инвестором будет возможна лишь с разрешения правительственной комиссии по иностранным инвестициям и Федеральной антимонопольной службы (ФАС).

Многие увидели совпадение в том, что информация о поправках появилась ровно после того, как «Яндекс» обогнал крупнейшие российские телеканалы по ежедневной аудитории – мол, таким образом власти реагируют на усиление позиций интернета и хотят гарантировать контроль над собственниками ведущих игроков. Это не совсем так: поправки были разработаны еще в Думе прошлого созыва, что, конечно, общим страхам не противоречит: усиление интернет-бизнеса на информационном рынке было очевидно и до триумфа «Яндекса».

Проблема российского законодательства в том, что довольно очевидные инициативы очень часто приводят к негативным последствиям – вместе с водой выплескивают и ребенка. В самом регулировании иностранных инвестиций в крупный бизнес нет ничего уникального, касается это и интернет-компаний. Представьте, что «Газпром», «Ростехнологии» или даже «Яндекс» надумают стать крупными акционерами Google или Facebook. В американских законах нет прямых ограничений на долевое участие иностранцев в крупном бизнесе. Но регулятор может легко заблокировать подобную инициативу, для начала хотя бы на уровне местных законов об информационной безопасности, прописывающих возможность блокировки сделок, в результате которых контроль над общенациональным транслятором информации (Google, Facebook, как и «Яндекс» с «Вконтакте», безусловно, именно такими и являются) может оказаться в руках потенциального источника пропаганды. В любом случае американские антимонопольные органы возьмут процесс под свой контроль, независимо от того, что о поглощении думают Сергей Брин или Марк Цукерберг.

Не будем также забывать, что крупный российский интернет-бизнес и без формальных ограничений был бы вынужден иметь дело с государственным контролем. Вспомним историю про «золотую акцию» «Яндекса», принадлежащую «Сбербанку».

Или историю про то, как ФАС в свое время не дала Google купить рекламную сеть «Бегун», которая на стратегическое предприятие не тянула ни по каким критериям. Кроме того, стоит учитывать, что платежный сервис «Яндекс-Деньги» использует криптографическую защиту информации, а это значит, что интернет-компания в любом случае подпадает под закон об иностранных инвестициях.

Дьявол, как всегда, в деталях. Проблемы новый закон (если он будет, конечно, принят) создаст не столько крупному интернет-бизнесу, который давно играет по соответствующим правилам, сколько развивающемуся российскому рынку стартапов. Фактически закон станет серьезным обременением при инвестициях в растущие компании, связанные с интернет-технологиями. Венчурный рынок глобален, а хорошие стартапы, хотя и могут иметь бизнес-локализацию, чаще всего открыты для инвестиции именно со стороны профессиональных западных венчурных фондов. Если ты основал успешный интернет-сервис, зарегистрированный и работающий в России, закон об иностранных инвестициях в новом виде серьезно усложнит поиск инвесторов – как стратегических, так и оперативных.

Любой интернет-сервис, добившийся показателя в 20 млн ежемесячных пользователей, теперь при поиске венчурного финансирования на поздних стадиях будет вынужден согласовывать дополнительные инвестиции с ФАС. Более того – потенциальные инвесторы будут знать, что и последующая продажа доли обременяется дополнительным регулированием. Ведь новый законопроект усложняет для фондов выход из активов в случае, если покупателем будет выступать иностранное лицо.

По сути успех, результат и популярность у пользователей – а к чему еще стремиться стартапу? – объявлены основными составляющими статуса стратегического актива. Добился успеха – получи обременение в виде дополнительного регулирования. Ведь венчурный фонд инвестирует в будущее, надеясь и веря, что вот он – новый Instagram!

Я бы на месте западных фондов серьезно подумал о целесообразности инвестиции в российские стартапы в условиях уведомительной системы, требующей согласований «входа и выхода» в перспективные активы на поздней стадии развития. И дело даже не в том, что регулятор может сделку запретить, – скорее всего, разрешит, если она не покажется ему существенной. Это дополнительные организационные издержки, которые в случае с российской бюрократической системой ставят крест на любой оперативной бизнес-активности, что для венчурных фондов, привыкших к гибкости и открытости, совершенно неприемлемо.

Законопроект необходимо серьезно корректировать, отдельно прописывая конкретные критерии стратегических интернет-компаний и повышая планку установленного числа ежемесячных интернет-пользователей. Иначе работающий стартап-рынок, который стремится к результату, мы можем потерять, несмотря на все «Сколково» и бесконечные технопарки.

Кирилл Рощин