Танго вдвоем: Властный тандем — аргентинское изобретение

Россия вольно или невольно заимствует и модифицирует многие латиноаме­риканские политические технологии. Среди них венесуэльское изо­бретение — «демократический цезаризм», или мексиканское «дедасо» (см. «Новую газету», № 124, 07.11.2011). Но и знаменитый «тандем» — это не сугубо доморощенное изобретение. Его апробировали в Аргентине. В иной конфигурации, но зато дважды.

В первый раз это случилось в середине 1970-х годов. Весьма популярный и видный некогда политический деятель, лидер крупнейшей в стране Хустисиалистской партии Хуан Доминго Перон, обладавший практически неограниченной властью и делавший всё, что ему вздумается, выдвинул свою третью жену Марию Эстелу на пост вице-президента. Сам же баллотировался на должность главы государства. Разумеется, граждане в отсутствие реальной конкуренции дружно и с воодушевлением проголосовали за «сладкую парочку», тем более что сам престарелый Перон и раньше избирался на высший пост. После кончины благоверного Мария Эстела переместилась в его кресло. Ее недолгое правление оказалось провальным. Произошел государственный переворот. К власти пришли военные.

Второй раз это произошло в 2007 году. Кристина Фернандес де Киршнер сменила своего супруга на посту главы государства. И по сей день продолжает доминировать на политической сцене.

В 2003 году на досрочных президентских выборах одержал победу Нестор Киршнер, малоизвестный на общенациональной арене губернатор отдаленной провинции Санта-Крус, сумевший уберечь ее от дефолта 2001 года. Этого удалось добиться благодаря наличию природных ресурсов и умелому хозяйствованию. Выдвинуться на высший пост его побудила супруга Кристина, к тому времени уже являвшаяся сенатором. Четырехлетнее пребывание Киршнера в должности оказалось относительно успешным, страна залечивала раны, нанесенные дефолтом. Жена, вновь избранная сенатором, всячески помогала мужу, даже обзавелась собственным кабинетом в правительственной резиденции.

 Накануне следующих выборов президент, имевший право баллотироваться вновь, порекомендовал ближайшим соратникам выдвинуть кандидатом на эту должность Кристину Фернандес. Фракция расколовшейся еще в 2003 году Хустисиалистской партии одобрила эту идею. Пользуясь административным ресурсом, она одолела конкурентов, среди которых были две дамы, и получила мандат на президентское кресло. Так супруги поменялись местами. Возникло новое издание тандема.

Карты спутало форс-мажорное обстоятельство. В октябре 2010 года скончался Нестор Киршнер. В сложившихся условиях у Кристины не оставалось выбора. В 2011 году она одержала оглушительную победу, набрав больше, чем четыре остальных конкурента, вместе взятые. Теперь в строжайшей тайне вынашиваются планы внесения поправок в основной закон, снимающих ограничения на число избраний президента. Это аргументируется тем, что нынешняя глава государства, имевшая заоблачные рейтинги, обязана оставаться на своем посту, поскольку ей нет достойной альтернативы. Остается это внушить широкой общественности. Добиться реализации задумки в парламенте не составит проблемы, учитывая подавляющее большинство партии власти в обеих палатах.

Специфику ситуации в стране точно охарактеризовал аналитик Хавиер Моралес Сола в статье в общенациональной газете La Nacion под выразительным заголовком «Власть как частная собственность». Особенность правления семейства Киршнер, по мнению автора, состояла в недооценке роли политических партий и в постоянных столкновениях с важными социальными группами: предпринимателями, церковью, прессой. Все они были и остаются носителями «антипатриотических» идей. Когда «родина» — это собственность немногих, остальные неминуемо превращаются во врагов, которых надлежит занести в проскрипционные списки.

Похоже, Аргентина, в отличие от своих ближайших соседей Бразилии и Уругвая, обращена не в будущее, а в прошлое. И возвращается к временам безраздельного господства одной партии, когда в обстановке всеобщей эйфории в угоду первому лицу приносились в жертву элементарные нормы демократии.