У атеистов нет претензий к моральному облику клира РПЦ. А к чему есть?

Моральный облик священнослужителей - проблема верующих данной конфессии, и никого больше.

Мне уже приходилось писать на эту тему. Меня совершенно не волнует, носит или нет патриарх часы за 30 000 $. Для меня патриарх - обычный гражданин, как все, и я не жду от него примера высокой нравственности и нестяжательства. Отвечает патриарх или нет канонам, возлагаемым на него его религией - это должно волновать только его единоверцев.

Поэтому в отношении большинства критических высказываний СМИ о патриархе я соглашусь с мнением господ православных, что эти высказывания исходят от людей, чуждых церкви, а потому являются не более, чем нападками. Со стороны людей невоцерковлённых критиковать клириков за несоответствие христианским идеалам по меньшей мере нечестно.

Также согласен с другим мнением господ православных - о том, что нечестно говорить: вот, мол, я бы воцерковлялся, но меня не устраивает моральный облик иерархов. Со времён Бокаччо (хоть он и католик) христианам известно, что если в церкви не всё устроено по-божески, а она, тем не менее, стоит, то это лишь доказывает её божественное происхождение. Ты действительно веруешь в бога по-православному? Вот и борись в церкви за то, чтобы она отвечала своим принципам, не отвиливай.

Внутренние порядки в конфессии - дело только её самой.

Но вот что касается внешних отношений конфессии с обществом - это уже, извините, право и дело каждого, и верующего, и атеиста, так как затрагивает всех.

Неправославное большинство русского народа не может согласиться с тем, чтобы какая-либо конфессия навязывала ему в качестве единственных и общеобязательных свои понятия о нравственности, о праве, посягала на личное право каждого верить как ему хочется или не верить вовсе.  

То, что чаще всего объектом такого несогласия становится именно РПЦ, объясняется только двумя причинами: 1) её открытыми претензиями на "центральное место" в российском обществе, чего не делает ни одна другая российская конфессия; 2) её настойчивым стремлением подменить национальную идентификацию вероисповедной по принципу "русский - значит православный", что не может не вызывать отторжения у ныне неправославного большинства русских.

Однако все помнят, какое бурное возмущение у многих вызвало известное заявление Хасавова о "праве" исламской общины устанавливать свои порядки в России.

Кстати, РПЦ не осудила тогда заявление Хасавова, более того - признала некоторую "правду" за его словами, но лишь скромно пожелала, чтобы право жить по своим законам, игнорируя государственные, распространялось на верующих любых конфессий, прежде всего - православной.

Эта позиция резко контрастировала с широким общественным возмущением словами дагестанского "адвоката".

Это о том, что, вопреки высказываниям православных фундаменталистов, отнюдь не одна лишь РПЦ сталкивается с негативной реакцией светского общества на некоторые "конфессиональные инициативы".

Поэтому претензии светского общества к некоторым тенденциям в политике РПЦ в наше время - глубже и обоснованнее, чем всё то, что касается пресловутого морального облика клира. А упорное желание свести эти претензии к "часам на руке у патриарха" выгодно именно клерикалам, так как подменяет самую суть вопроса: о светском характере государства.

Возмущение же некоторыми эпизодами чаще всего неотделимо от возмущения народа поведением властей, в частности - демонстративным игнорированием наших гражданских прав. В этом случае церковь становится объектом возмущения как часть системы государственной власти, что дополнительно подтверждает: принцип светского государства всё больше и больше превращается в фикцию.

По логике вещей, это должно тревожить и по-настоящему верующих православных людей. Но за них я говорить не могу. Говорю лишь за неверующих, коих у нас по-прежнему большинство. А если даже и меньшинство, то это не значит, что на наши права можно безнаказанно посягать.