Экономическая программа оппозиции

Очень ждал выступления Владимира Ашуркова, исполнительного директора Фонда борьбы с коррупцией Алексея Навального с заявленной «Экономической программой оппозиции». Ждал, потому что должны были срастить две вещи: экономическая программа, которых написано за последнее время гигабайты, и ни одна из них не имеет статуса реально оппозиционной, — и, собственно, системное выступление лагеря активной, уличной оппозиции, которая в последнее время была вынуждена бороться просто за право гулять по центру Москвы.

Надежды мои не оправдались. Три пункта, предложенных Ашурковым, в принципе не могут быть программой, тем более, экономической. (Впрочем, была в нашей истории программа всего из двух пунктов: «Землю — крестьянам» и «Фабрики — рабочим». В этом контексте лучше дождемся освобождения Сергея Удальцова).

Ашурков, личный поступок которого: уйти с ведущей должности в процветающей компании, чтобы присоединиться к Навальному, — я бесконечно уважаю, предложил:

а) полностью перевести армию на контракт;

б) строить дороги под контролем европейских специалистов;

Читайте также:
Владимир АШУРКОВ: «Ради чего молчать и бояться?»

в) ввести визовый режим для среднеазиатских республик, чтобы решить проблему незаконной трудовой миграции.

По первому пункту возражений нет, но к экономике он имеет опосредованное отношение.

По второму — можно, конечно, передать «варягам» функции заказчика и прораба, но много ли они смогут в симбиозе с нашими субподрядчиками и, особенно, с нашими чиновниками? Наконец, последнее предложение вполне в духе новых европейских правых, которые стремятся восстановить разрушенные глобализацией границы. Но, я уверен, конкуренция на рынке низкоквалифицированного и низкооплачиваемого труда в российской экономике — проблема даже не десятая.

Показательно, кстати, что одну из системных проблем на состоявшихся на площадке «Инвесткафе» веб-дебатах назвал не Ашурков, а его оппонент, председатель Комитета Госдумы по экономической политике и предпринимательству Евгений Федоров: в России, по сути, нет крупного частного капитала.

А у российской правой оппозиции пока нет предъявленной обществу экономической программы. Впрочем, пока нигде в мире правые не придумали адекватного ответа на новые вызовы, ключевыми среди которых стоит считать, собственно, кризис финансового капитализма и движение Occupy. Это в России оно, по сути, антиправительственное, а в мире — левое, антикапиталистическое.

Поэтому публика (и я в том числе), которой ненавистны жулики и воры и не слишком симпатичны левые, сколь бы ценным ни был их вклад в раскачивание нашей галеры, ждет от оппозиции программ, а скорее — концептов. Мы, конечно, с вами пойдем, потому что с другими не по пути. Но очень хотелось бы знать: куда.