Что станется, брат?

Да, лехко. Несомненная истина: «Боливар не выдержит двоих», – из стадии навязчивого прогноза перешла в констатацию фактического. Либо общество сумеет сильно убавить государство и поставить под контроль, либо государство продолжит душить его в своих объятьях, пока не рухнут вместе туда, откуда выход в саму жизнь под вопросом. Раздобревшему гостелу больше не хватает природной ренты, и оно растет далее, только непосредственно пожирая общество.

Несовместимость свою с государством первыми шкурой ощутили москвичи, где высочайшая плотность общества невыносимо отягощена невиданной в мире плотностью государства. Нам, провинциалам, государство обычно предстает в облике непосредственного начальника, который может быть терпимым или ужасным, но человеком, а после работы мы этого государства вообще в упор не зрим. Там его анонимное мурло лезет из всех щелей, заполняя собой не только пространство деятельности людей, но и подъезды, дворы, бульвары, улицы, тем самым превращая обычную повседневную жизнь в политику. Это в Москве прогулка с собакой регулярно ставит человека перед выбором, за кого: «За большевиков али за коммунистов?» За право людей самим определять, куда и как им ходить, что им петь и говорить, самим по поводу их совместной жизни договариваться, или только государство имеет право указывать каждому пути-дорожки и обязано контролировать его поведение? Москве теперь дрейф в сторону Нью-Йорка или Пхеньяна – третьего не дано. То есть она уже не может остановиться, замереть в нынешнем межеумочном состоянии, чтобы и город горожан, и место престола.

Государственное тело еще могло бы побыть некое время, опираясь на то, что провинции не надоел покой, но для этого ему надо убраться из Москвы. Надо было. Теперь поздно, поздно, потому западло перед московитами шапки гнуть, да и не прошлые времена, чтоб как батюшка Грозный в Александрову слободу со двором, когда двор этот в сотни тысяч дьяков да холопов.

Мы у себя в провинции сидим с разинутыми ртами, смотрим-слушаем-бурчим: «Чего этим москвичам не хватает? Зажрались? Нам бы их проблемы!» Бурчим и лукавим, потому что нам их проблем совсем не нужно, нам нужны их зарплаты, но никак не проблемы. У нас центральная улица раз в полгода закрыта теми, кто с мигалками, когда к нам «большой Чудак» из Москвы, а если центр вообще для горожан закроют, то… «Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда». Может, может. Если Москва станет Пхеньяном, то и везде будут только пхеньянские деревеньки.

Это из Москвы снова «ветер перемен», это там общественный Давид вышел против государственного Голиафа с тем, чтобы не уничтожить, но укротить и превратить его в покорного мула на пользу всему российскому обществу и на зависть миру. Ну, или хотя бы навтыкать ему и вытолкать из Москвы, что тоже не вредно.

Так, что станется, Брат? – Да, лехко: либо некоторым бывшим чиновникам придется побираться по электричкам, либо позднее их развесят на фонарях, вперемежку с нами, разумеется.