ПЯТНАДЦАТЬ КРУЖЕК ПИВА ГРОМОВА.

ПЯТНАДЦАТЬ КРУЖЕК ПИВА ГРОМОВА.

(Из студенческой жизни. Все это потом свяжется в повесть «Вышка» или «Люди за кулисами»).

Гамбуржец – преподаватель спецдисциплины. Полковник, Бывший разведчик.

Гришин – начальник ВШ КГБ. Генерал – майор. Любитель танков..

Остальные слушатели Вышки.

---------------------------------------------------------------

Кафе «Звездочка» была чем-то вроде клуба, но по сравнению с клубом КГБ более часто посещаемым. Когда слушатели вваливались туда, директор закрывал двери, официантки зашторивали окна, и помещение оказывалось в полном их распоряжении.

- Сегодня двух часовой пивной факультатив, - говорили слушатели Гамбуржцу перед походом в кафе. - Мы будем осваивать метод правильного употребления пива. Там, где мы станем работать, пьют много пива. Перенесите семинар по научному коммунизму на завтра.

-Может быть, вы еще будете осваивать метод правильного употребления водки – срывался Гамбуржец.

-Не все сразу. Вы же не хотите, чтобы мы оказались не подготовленными по части пива и водки. Вы чему нас учите. Локотки на стол и в тарелку во время еды их не ставить. Ногами под столом соседа не бить. В тарелку гостя с супом не заглядывать, чужой фужер с водкой не отнимать. В бокал с пивом мента слабительное не подмешивать. Хлеб прожевывать не спеша, чтоб не подавиться. Зубами не клацать. А Вы знаете, что это такое, когда под ложечкой вулкан Кракатау, а в горле пустыня Сахара. Эта вилка для рыбы, а вот эта ложечка для шоколадного десерта. Мы шпионов будем ловить или столы сервировать. Мы от одной кружки пива пьянеем. Поставьте каждому слушателю по кружке и сразу увидите. Зорин до чего дошел из-за Вашей не расторопности. Он тренируется, как йог. Только вместо воды в стакан он наливает водки и ноздрями засасывает ее. Вы хотите, чтоб нас в миг раскололи. Тогда все Ваши труды пропадут. Будете всю жизнь каяться.

Гамбуржец каяться не хотел. Он пытался пресечь метод правильного усвоения пива ссылками на дисциплину и необходимость усвоения научной идеологии.

Ссылки слушателей были посильнее. Они приводили примеры из истории.

-Гитлер строил идеологию на пиве, а не пиво на идеологии. Хрущев строил идеологию на кукурузе, а не кукурузу на идеологии. Дальше приводить примеры не будем. Разумному человеку и так понятно.

Мы добавим, что все российские верхогляды- правители формировали человека из идеологии, а не идеологию из человека.

Последней каплей в доводах слушателей был пурген. Они обещали наглотаться таблеток и просидеть целый день не в аудитории, а на унитазах, если полковник сорвет факультативную программу.

Что оставалось делать Гамбуржцу. Сидение на унитазах добивало его, и он из двух зол выбирал меньшее.

- Черт с вами. Усваивайте пиво, но если хоть один попадет в милицию, то…

Ответ был стандартным: приедете, потому что договор, брат, дело святое.

Семинары по научному коммунизму переносились под предлогом посещения военного музея. Отменять было нельзя. Это грозило Гамбуржцу партийной взбучкой.

- Правильно делаете, полковник, - говорил Гришин, - слушатели должны быть в курсе новых танковых достижений. Сейчас в модификации танков наблюдается очень бурный рост.

Гамбуржец соглашался и с бурным ростом танков, и с новыми достижениями, и с пивной наукой. Если б в его силах было закрыть все аптеки в городе,   он не сделал бы этого не потому, что не хотел обрекать их владельце на нищету, а потому что знал: слушатели сработают на упреждение: запасутся пургеном прежде, чем он закроет хоть одну аптеку.

   Пивной факультет начинался бурно.

   - Пятнадцать кружек пива, - орал Громов, - и без пены.

   Из портфеля он доставал будильник, ставил на стол. Слушатели отодвигали столы в сторону, так чтобы от столика Громова к туалету была прямая дорога. Они пытались отодвинуть столик Громова подальше от туалета, но тягаться с Громовым было бесполезно. Он поднимал столик над головой и стоял с ним, пока слушатели не отступали.

   -Заводи будильник, - орал Громов, - и засекай. Пятнадцать кружек пива за пятнадцать минут. Секунда в секунду. Если на секунду больше, пропиваем всю мою стипендию, а если я вкладываюсь, то каждый из вас отчисляет мне пятьдесят процентов.

   - Не занимайся обдираловкой, Гром. Ты хочешь, чтоб мы месяц на горчице и хлебе сидели. Двадцать процентов, - орали слушатели.

   - Двадцать пять процентов со стипендии каждого и точка. Поехали.

   Говорят, что первым, кто придал слову « поехали» значимость был Гагарин. Не верьте. Это не правда. Первыми были слушатели Вышки.

   Как правило, Громов выигрывал. Проигрывал он тогда, когда слушатели по ходу работы Громова с пивом подсовывали ему и шестнадцатую, и семнадцатую кружку… Громов этого не замечал. Со счета его сбивало мотание в туалет.

   - Дорога к победе, - орал он, пролетая, как стрела. – Звоните в МОК, чтоб меня выпустили на стометровку на Олимпийских играх.

   - Сними штаны, Гром, чтоб не тратить время на расстегивание.

Тогда позвоним.

   Случалось, что на «дороге к победе»   оказывалась невнимательная, зазевавшаяся от хохота официантка.

   - Уступи дорогу женщине, Володя, - орали слушатели. – Ты же вышак, а не войсковик.

   Дорога не уступалась и сбитую официантку слушатели откапывали среди поваленных стульев и столов.

   Однажды во время факультативной программы в пивбар заглянул Гришин. Было ли это с подачи Гамбуржца, что мало вероятно, полковник никогда не подставлял слушателей, или генерал, как и любой человек, решил охладиться.

Громов добивал пятнадцатую кружку пива. Силы были на исходе. Громов сделал решающий рывок и на- летел на генерала. От пяти пудового удара генерал проехал на спине до самого туалета. Благо, что Гришин потерял сознание. Когда он очнулся, пивбар был пуст.

- Теперь нам капцы, - сокрушались слушатели, - всю факультативную программу испортил. Не мог пойти в клуб КГБ. Там и поспокойней, и пиво подешевле.

О катании генерала на собственной спине они рассказали Гамбуржцу: выручайте.

- До усваивались пива, - процедил полковник, - выручу, если перестанете грозить пургеном.

- Договор, брат, дело святое.

Гамбуржец заявился к генералу, который никак не мог решить: то ли он сам лишился сознания, то ли его лишили сознания.

- Представляете, полковник, - пожаловался генерал, почесывая указкой потрепанную спину, - мне показалось, что наши слушатели ходят в пивбар и вчера мне показалось…

Генерал зациклился на «показалось»..

- Никак нет, товарищ генерал. Вчера слушатели были в музее вооруженных сил и сегодня хотят даже устроить лекционные занятия, приглашают Вас, чтобы рассказать о модифицированных танках и их бурном росте.

   Как не упирался Громов, но совет слушателей во главе со Слезком основным докладчиком назначил его.

- Ты завалил генерала, тебе и поднимать его.

- Никогда так не трусил, - говорил потом Громов, - как на этой лекции. Мне все время казалось, что Гришин встанет, подойдет ко мне и скажет: так это ты, мерзавец, вчера меня в туалет загнал.

- А ты, как думал, - резюмировал Гамбуржец, - усваивать пиво, конечно, легче, чем читать лекцию перед генералом о танках, в которых ты ни хрена не разбираешься. Благодари Бога, что он не задавал тебе вопросы, а спал, как и положено, генералу.

   В день получения стипендии Громову отчислялось двадцать пять процентов. Договор был делом святым. Если кто-то пытался пошарлатанить, то вместо двадцати пяти процентов у него забирали всю стипендию.

   - Теперь что? Подыхать с голоду. А еще товарищи.

   - Подохнуть не дадим. Каждый из нас будет тебе давать во время обеда по кусочку хлеба, а горчица, брат, бесплатная.

   - Тогда я забираю всю горчицу. Пусть хоть одна сволочь попробует не отдать.

   Случалось, что во время обеда в столовую заходил Гамбуржец. Он с удивлением смотрел на слушателя, стол которого был полностью завален кусочками хлеба и вазочками с горчицей.

   - Ты что? – спрашивал он. – Сухари уже собираешься сушить. Как бы еще рано.

   - Не рано, - отвечал слушатель, - я хочу перед смертью вдоволь наесться хлеба и горчицы. Работа у нас смертельная и горькая будет, товарищ полковник.

   - А почему одного хлеба и горчицы?

   - Потому что эти сволочи, - слушатель обводил голодными глазами однокашников, - ничего другого не дают. И теперь мне месяц придется сидеть на одном хлебе и горчице. Может, войдете в мою компанию. Для поддержки.

   Когда Громов забивал карманы деньгами, слушатели спрашивали.

   - Что теперь будешь делать с такой кучей денег?

   - Всех ваших подружек приглашу в ресторан, но без вас. Султаном хоть на часок побуду.

   Заканчивалось тем, что все слушатели со своими подружками выстраивались в колону, и во главе с Громовым шли в ресторан «Варшава».

   Однажды колону заметил Гришин, ехавший с Гамбуржцем.

   - Это что за колона? На какой праздник идут? – спросил он.

   - Это наши слушатели в город вошли.

   – А почему в колоне, да еще с бабами и какое мероприятие? Почему меня не поставили в известность? Почему….

   Вопросов было много. Ответ – один. В моде тогда были воскресники.