Бедный Томас

Друзья! в последние месяцы рунет заполнен статьями и беседами о толерантности и религиозной нетепримости. Не остался в стороне  и я. Но говорю я плохо, зато пишу так себе. Поэтому и состряпал пьесу про Торкемаду, отрывок из которой я и предлагаю теперь всем вам.

Центральная площадь города Сеговия. На заднем плане видно административное здание. На сцену выбегают мальчик и девочка. Оба полны радости. Девочка танцует.

     Мальчик: (Кричит). Победа!! Победа!! Наши разбили португальцев! Хуана Бельтраниха осталась с носом. Скоро королевой Кастилии станет Изабелла Добрая!

                                      Следом за детьми на сцене появляется герольд.    

   Герольд: Граждане города Сеговия, выслушайте указ полномочного комиссара святой инквизиции! Сегодня в первое воскресенье Великого поста начинается месяц милосердия. В течение этого месяца каждый горожанин вправе сделать донос на самого себя. Каждый, добровольно покаявшийся в своих грехах против католической веры, освобождается от полной конфискации имущества, но его признание не освобождает его от уплаты штрафа. Дети, донесшие на своих родителей, освобождаются от наказания, и им будет выделена часть из конфискованного у их родителей имущества. Если же кто-то скроет свои грехи и на него поступит донос от другого лица, то в случае доказанности его вины, такой еретик в виде особой милости, может быть подвергнут вечному заточению, а в случае особого его упорства, смертной казни через сожжение на костре. Граждане города Сеговия, воспользуйтесь своим правом донести на самих себя, пока месяц милосердия еще не истек.

           После того как герольд покидает площадь, на ней возникает оживление. Кто-то в смятенье, кто-то в раздумье, а кто-то напротив полон желания как можно скорее донести на самого себя. Первый горожанин спешит к зданию администрации. Его останавливает второй.

       Второй горожанин: Куда, ты так торопишься, Мигель?
       Первый горожанин: Хочу покаяться, Федерико. Рассказать комиссару, как третьего дня трижды ругнул крепким словом своего осла.
       Второй горожанин: Ну, так комиссар у тебя этого осла конфискует.
       Первый горожанин: Что делать, Федерико.

Зато впредь я буду воздержанней на язык.        
       Второй горожанин: (Когда первый ушел). Так я тебе и поверил, Мигель. Ты таракана дохлого добровольно не отдашь, не то чтобы осла. Небось, побежал писать донос на меня. Все никак не можешь поверить, что то сено украл у тебя не я. Ну, ничего мы еще поглядим, чьи грехи перетянут. Сейчас я тоже пойду и расскажу, комиссару, какими словами ты поминал Пресвятую Деву на прошлое Благовещенье. (устремляется к зданию администрации, но его останавливает Третий горожанин.
       Третий горожанин: Куда так разбежался, Федерико? Даже под ноги не смотришь.
       Второй горожанин: Ты, что не слышал, что с сегодняшнего дня начинается месяц милосердия. Вот, я и спешу рассказать комиссару о своих грехах. Не задерживай меня. А то я могу отложить это на завра, а потом на послезавтра. Знаешь, как у нас это бывает. (быстро уходит).
     Третий горожанин: Кто ж тебе поверит, Федерико? Скорее всего, ты побежал писать донос на меня. Никак не можешь простить мне, что я разбил тебе нос на свадьбе у Хуанито. Но поглядим, кто кого опередит. Пока ты стоишь в очереди, я первым успею подать донос на тебя. А заодно уж, напишу донос и на свою тещу – эта старая мигера совсем житья мне не дает. Вот, пусть-ка она покорчится на дыбе. Может, поймет, каково мне было жить в ее доме.

             Через короткий промежуток времени к зданию администрации выстраивается длинная очередь. Есть среди стоящих в очереди и дети. Слышны выкрики относительно того, что комиссар должен принимать доносы круглосуточно, потому что под вечер грехи вспоминаются лучше, чем утром.
                                                                    
                                                   Жду ваших отзывов, автор