"Гостья трёх островов"
На модерации
Отложенный
Кто о чём, а вшивый про баню. Я по-прежнему ищу читателей для своих стихов. Недавно я перепечатала подборку из своей (неизданной) книжки "Моими глазами". Теперь захотелось сделать подборку из другой своей неизданной книги "Гостья трёх островов. Стихи о Крайнем Севере".
Это несколько трудней: книга сама объёмней, да ещё и составлена сложнее: делится на три части: "Остров Большой Ляховский. Новосибирские острова"; "Новая Земля" и "Шпицберген".
Каждую часть предваряет стихотворение-предисловие, а заключает стихотворение-эпилог; естественно, эти стихи придётся включить в подборку.
Итак, приступим."Остров Большой Ляховский".
* * * * *
Воздушный флот. Воздушные суда
(Погрузка кончена) готовы к перелёту...
Мне нужно в Заполярье на работу,
И я по небу доплыву туда.
Не ветер наполняет паруса, -
Наоборот, его винты рождают.
И мой корабль взлетает, отплывает;
И я смотрю в окно во все глаза
На бесконечные, как море, небеса.
"Лети, мой чёлн, неси меня к пределам дальним"...
Уже земля безмерно далека.
Змеёй ползёт под крыльями река;
И солнца отражением зеркальным
Полны провалы в белых облаках...
В пучине тёмно-голубых небес
Кто нам защитник? Посейдон? Зевес?
Нет покровителя, висим над бездной сами...
Но на земле, быть может, в этот час
Хоть кто-то всё же молится за нас, -
Пускай без слов, без голоса, глазами...
(1988г.)
* * * * *
Над тундрой ночью радуга цвела,
И солнце надо льдом висело низко...
Я в детстве где-то рядышком жила;
Конечно, не на острове, но близко, -
Поскольку здесь сто километров - ха!
И сотня сотен - тоже чепуха.
Отмеряно землицы не по росту.
Повсюду - от жилья и до жилья -
Такая первозданная земля;
И Умка бродит с острова на остров...
Торосы, лёд, ледовые поля...
За этим морем - родина моя:
"Шанхай", гора Четырёхзубка; где-то
Тот школьный двор, "гигантские шаги";
Мои друзья; любимые враги...
По льду, за морем, рядом... где же это?..
(1987г.)
* * * * *
Я наслаждаюсь голосом природы -
Вот этим звуком ветра за окном.
Я грежу и мечтаю о былом;
Передо мной мои струятся годы,
И волны их покачивают дом.
Плыву туда, потом плыву сюда...
Они ведь обратимы, ТЕ года,
В отличие от тех, что не свершились.
Пускай детали некие забылись, -
Я их могу восстановить всегда
Или случайно заменить другими;
Какая им от этого беда?
Они мои, и я владею ими -
Не то, что, например, текущим днём,
Где я скитаюсь, как в лесу густом
Или, напротив, как в пустыне постной...
Как скверно быть ответственной и взрослой!
"Увы!" - подхватит ветер за окном...
(1991г.)
* * * * *
Под отеческой солнечной лаской
С плосконосой, скуластой, тяжёлой земли
Снег сползает, как старая маска.
И оттаяла тундра, и мхи зацвели
Под отеческой солнечной лаской.
Тундра дышит. Над нею недремлющий глаз,
Согревающий нас, охраняющий нас,
Где б мы ни были, в счастье и в горе.
Благодарно к нему поднимаю лицо
Здесь, на маленькой точке, замкнувшей кольцо
Над холодным торосистым морем.
(1991г.)
* * * * *
Воскресенье.
Ветер северо-восточный
Изменился. Южный - тих.
Пахнет снегом, пахнет почвой;
Масса запахов других -
Запах льда, который тает,
Запах моря, птичьих гнёзд...
Воскресенье наступает -
Праздник лени. Общий пост.
Воскресенье - день голодный:
Кто что может, то жуёт.
Повар, гордый и свободный,
На досуге бражку пьёт.
Ни гитары, ни гармошки;
Вечный день стоит в окошке;
Далеко родимый дом...
Там сегодня выпьют тоже;
Но - в компании хорошей,
А не то, что эти дрожжи,
Втихомолку, бирюком....
(1987г.)
* * * * *
Море
Растворимый белый лёд
Море гложет и грызёт.
Леденцами истоньшаясь
На сосущем языке,
Льдины тают, разрушаясь.
Лишь по краю, вдалеке,
Твёрдой горкою стоят,
Точно крепкий рафинад.
Море алчно; море падко
До всего, что с виду сладко.
Чрево у него огромно,
Ненасытно и объёмно;
А язык!.. А аппетит!..
День и ночь грызёт и лижет,
И жуёт, и шумно дышит,
И вздыхает, и бурчит...
Это чудище природы
Не зависит от погоды,
И в любое время года
Страшно голодно оно.
Что ему ни попадётся -
Всё в пучине остаётся;
Для всего чулан найдётся;
Всё - на дно, на дно, на дно...
(1987г.)
* * * * *
Во всю свою шаляпинскую глотку
Снаружи - ветер. Он не знает меры...
Ночь. Как подпольные миллионеры,
Мы с шефом тихо попиваем водку -
Продукт, запретный в островном быту;
Его не потребляют на виду...
Снаружи - ветер. Тундра порыжела;
А в море лёд - когда ещё всплывёт....
Я вспоминаю невский ледоход,
Который ТАМ ещё застать успела.
ТАМ, на Большой земле, сады в листве.
Июнь. Мосты разводят на Неве...
(1987)
* * * * *
Автопортрет с собакой
Я не грущу о лете -
Мол, где-то ТАМ пройдёт...
Мне нравится, что ветер,
Что в море битый лёд;
Что я в одежде жёсткой,
Какую носят тут.
Растрёпана причёска,
И капюшон раздут.
И, опираясь твёрдо
На пару лап стальных,
Собака с волчьей мордой
Сидит у ног моих.
Собака с диким взглядом
(Глаза - ночной янтарь)
Сидит со мною рядом
И тоже смотрит вдаль.
Там, в синеве белея,
Снега ли, облака...
На мощной волчьей шее
Лежит моя рука...
(1987)
* * * * *
До чего же день колючий,
Злой - не выйти из балка;
И лучи торчат из тучи,
Точно шпаги из мешка.
Всю неделю солнца нету -
Хоть бы на день, хоть на час!...
Но, надеюсь, в небе этом
Кто-то вступится за нас.
Кто-то гневный, благородный
(Анти-, может быть, -циклон)
Обнажит клинок свободный
Ради тех, кто угнетён.
Он разгонит эту дрянь;
Сдёрнет с неба эту рвань;
И, смахнув ладонью пот,
Скажет: "Всё! Дыши, народ!"
(1987г.)
* * * * *
Волны плавают брасом - то ныряют, то снова всплывают.
Их кудрявые головы в сером просторе мелькают.
Я завидую им, потому что сама ни за что
Не войду в это море, пускай даже в тёплом пальто.
Вот одна поднырнула, играя, подобно дельфину,
Под такую большую, солидную старую льдину;
Вот опять показалась, плеснула на льдину водой -
И как будто над морем рассыпался смех молодой...
Я, почти прслезившись, умиляюсь над каждой волною.
Мне припомнилось море совсем не такое, иное;
Там весёлые волны прибегали ко мне на песок,
Светло-мутно-зелёные, как в виноградине сок.
Эти добрые волны, лохматые, будто собаки,
Мне лечили царапины - те, что получены в драке
Или, скажем, в минуту паденья с забора ли, с ветки,
Или вроде того... В прежнем возрасте раны нередки...
Те счастливые волны от меня убежали и скрылись,
Испарились, дождями пролились, во льды превратились;
И доныне их носит по северным серым морям -
Затвердевшие льдины, седые, подобные нам...
(1987)
* * * * *
Жидкое солнце, точно в воде, растеклось в облаках.
Кожу наморщив, к истокам своим побежала река.
Ветер сегодня; ветер повсюду; ветер везде.
Чёрными рыбами тени бегут по воде.
В стороны - брызги, пену - на берег, ветер кругом.
Вот он на крыше; вот он на прочность пробует дом.
Вот он за дверью, вот за стеною, стукнул в окно...
Ветер, так ветер. Я отсыпаюсь. Мне всё равно...
(1987)
* * * * *
Какое оформленье звуковое -
Вой ветра, стук дождя и моря гул...
Пожалуй, если их усилить вдвое,
Я и себя услышать не смогу.
Поэтому, а не из опасенья
Схватить простуду, я не выхожу;
Поэтому я из окна гляжу
На дикое воды столпотворенье...
Благословляю вас, мои четыре
Стены, мой потолок, моё жильё:
Когда такое делается в мире,
Мне нужно в нём хоть что-нибудь своё.
Я не покину этот тесный рай.
Зачем? Каких аплодисментов ради?..
Вот стол. На нём лежат мои тетради.
Вот кружка. В ней ещё горячий чай...
(1989)
* * * * *
Аромат цветущей тундры
Слаб, но так медово-сладок...
Не боитесь ли простуды,
Уроженцы райских грядок?
Обжигает ветер грубый
Ваши стебли, ваши лица;
Негде скрыться... Как вы глупы!
Кто умнее, те в теплицах.
Кто умнее, те южнее,
И природа к ним нежнее;
Там земля для них нагрета;
Долго-долго длится лето...
Не пойму, за что изгнали
Кротких, вас, цветы и травы.
Вы грешили? Вы вкушали?
Вы кому-то помешали?
Или сами вы сбежали -
Ветер вас оплёл лукавый?
Он напел вам, назвенел вам
О суровом, чудном мире...
Вы заслушались напевом;
Вы глаза раскрыли шире, -
И тайком - давай бог ноги -
По неведомой дороге -
В тундру, к нам, к снегам и льдам,
Где мотает срок Адам...
(1988)
* * * * *
В торосы складывает льды запасливое лето;
Но это там, где горизонт; а я легко одета;
А я, курортницей почти и только не в панаме,
С букетом тундровых цветов гуляю над волнами.
Мне ветер кудри шевелит, и шею он щекочет;
И солнце шлёт свои лучи, представь, в двенадцать ночи;
И не пугает - веселит прибоя канонада.
На что мне Крым, зачем Кавказ, могу без винограда.
И пёс, вон, берегом бежит с улыбкою на морде, -
И жизнь повсюду хороша, пока её не портят...
(1988)
* * * * *
Вода голубая. Но льдины. И ни ветерка.
В воде отражаются - не для кого - облака.
Чирикает мелкая пуночка - не для кого;
И лютик цветёт; и художник не видит его...
Но солнце, которое летом горит без конца,
От этой забытой земли не отводит лица;
Так медленно, медленно движется вдоль берегов,
Как будто бы хочет запомнить - на веки веков...
(1989)
* * * * *
Краем моря бежит щенок -
Беззаботный песец-подросток.
Тундра, небо, морской песок, -
Это родина. Это остров,
Где он ранней весной рождён.
Где он к осени возмужает.
Он уже не визжит, а лает,
Если чем-нибудь возбуждён.
Он вчера мышковал уже сам,
Он умеет быть терпеливым...
Море, синее, с серым отливом,
Подступает почти к глазам.
Хорошо бежать, хорошо!
День погожий, да сам большой;
Ловкий, смелый, и сыт с утра...
Жизнь прекрасна, земля щедра!..
(1989)
* * * * *
Грохот доблестных валов
Где-то в сердце отдаётся...
Чайка, глупая, смеётся;
Для неё сей грозный зов -
Приглашенье пообедать -
Вот и всё... А для меня
Столько в нём живёт огня,
Что стесняюсь вслух поведать.
На мысу, где зол прибой,
Где песок от волн рябой,
Позабыв, что мой сапог
Сильно воду пропускает, -
Я стою. Мой профиль строг,
Ветер кудри развевает,
Море волны разбивает
На песке у самых ног...
Каково? - кто понимает...
(1988)
В воды пролива Этерикан
Солнце присело купальщицей робкой.
Розовой тропкой серою пробкой
К солнцу плывёт романтичный баклан.
Сети развешены на берегу;
Ветер их выгнул в крутую дугу;
Берег забросан морскою капустой;
Холодно; ночь; одиноко и пусто...
Сытное время настало у нас:
Рыба в балках, и на кухне ушица;
Да насолили ещё про запас...
Я переела, мне и не спится.
Вот почему я гуляю одна,
Всяких мечтательных мыслей полна,
Ветреной ночью, на Севере диком,
Всем вам знакомом по фильмам и книгам.
(1987)
* * * * *
Бушующий пролив Этерикан
Передо мной, как юрский океан,
И будто птеродактиль, надо мною
Раскинул крылья хищные баклан.
Все бездны времени, в котором нет меня,
Открылись вдруг, пугая и дразня,
На этом самом месте, где стою я
Под тусклым солнцем гаснущего дня.
И вздрогнула душа моя, и вмиг
Внезапный холод в плоть мою проник...
А может, это просто снег, который
Мне ветром нанесло за воротник.
И впрямь, по шее что-то потекло
Под ватником, где было так тепло,
Что даже эти струйки согревались;
И чувствую, от сердца отлегло...
(1897г.)
* * * * *
Над водой луна встаёт
И висит под облаками.
Море мелкими шажками
По дорожке к ней идёт.
Всё сияя, всё блестя,
Так и хочет дотянуться,
Точно к яблочку на блюдце -
Легковерное дитя.
Удержи своё желанье,
Посоветуйся со мной:
Между нами и луной -
Чёрт-те что за расстоянье!
Пелион взвали на Осу
Сверху - гору Арарат,
Все Памирские утёсы,
Гималаи - всё подряд -
Не достанешь до неё.
В некий час из поднебесья,
Вдруг утратив равновесье,
Рухнет здание твоё.
А луна... А что луне?
Так и будет, не мигая,
Ничего о нас не зная,
Плыть в небесной вышине...
(1990)
* * * * *
Ветер воет, будто век не кормлен,
Возле наших маленьких хоромин.
Выйти, извиняюсь, в туалет
Так противно, будто на тот свет.
Этот свет - уютный. Греет печка.
На столе колышет пламя свечка...
А за дверью - злой колючий снег
Да слезинки-слёзы из-под век...
(1987)
* * * * *
Пролива мамонтова кожа -
В тяжёлых складках, в пенных пятнах.
Через неделю - всё, похоже;
Домой... и вот что непонятно:
Домой - хочу, изныла просто;
Но мне обидно отчего-то,
Что обезлюдит этот остров,
Когда последним вертолётом
Мы улетим... И тундру снегом
Норд заметёт, и всё сравняет...
Балки замрут под зимним небом.
В них иней на столах не тает;
Огонь в печи не пляшет; чайник
Не шепчет; стены, окна - голы...
И не услышишь разговора
Во всём забытом нашем стане;
И даже "не услышать " будет
Здесь некому. Исчезнут люди.
Морозных, ярких звёзд мерцанье;
Игра полярного сиянья;
Луна, позёмка, снег и льды;
А там, где вертолёта ждали,
Где мы почти до мерзлоты
За лето землю утоптали -
Одни звериные следы.
Замёрз пролив, застыли реки;
Всё, повторяю, - лёд и снег;
И ничего о человеке,
Как не рождался человек....
(1987)
* * * * *
Хорошо возвращаться откуда-нибудь
Рано-рано, когда рассветает.
Самолёт ещё вздрагивает чуть-чуть,
Но его напряженье спадает.
Он уже забывает, как в бездне висел
Между хаосом звёзд и землёю;
Как крыло наклонял, выпрямлялся, гудел,
Облака пробивал головою.
И неспешно тянулись квадраты полей
В белых водах и чёрных разводах;
И желтела заря, то правей, то левей,
То почти на пути самолёта...
Выхожу из салона. Недавним дождём
Пахнут лужицы в ямках асфальта.
Слышу - мягко машина шуршит колесом;
Вижу шест с колбасой полосатой.
Хоть ещё не совсем неподвижна земля,
Не остыв от ночной своей гонки, -
Но уже опустилась на землю заря,
Где ей следует быть, - на востоке.
Право - с правой руки, лево - с той стороны;
Небо - вот, не вокруг, а над нами...
Уходящий и гаснущий серпик луны
Я ищу на прощанье глазами...
(1981)
Комментарии