Дни тайских сурков.

Понятие эмиграции скоро окончательно станет анахронизмом. Люди ездят по миру, где-то задерживаются, оседают и начинают жить совсем не в той стране, где родились. Бесцельное блуждание по миру становится стилем жизни, и иллюзия, что где-то там будет совсем не так, как здесь, полностью захватывает сознание. Это вовсе не поиски лучшего – «везде будешь возить себя» подмигивает небесно-цукатным глазом Сократ – это тоска по другому: другим людям (таким как я), другим отношениям (самым возвышенным), другим жизненным целям (самым благородным), другому пафосу (самому пафосному).  

Я тоже бежала из родного города с установкой «любить здесь некого, работать негде». В Таиланде, сменив за три месяца пять работ, окончательно поняла: качество жизни зависит от нас самих, а не от места обитания. Смыслом, равно как и интересом, свою жизнь наполняем мы сами. И надеяться, что где-то там будет, веселее, задорнее, интеллектуально-обостреннее, есть величайшее заблуждение. Там будет так же, как здесь. Жизнь будет катить по привычным рельсам, а к калейдоскопу картинок за окном поезда привыкаешь быстрее всего. Есть рядом близкие люди и интересная работа, и Паттайя будет столицей мира, нет – и Москва покажется провинцией.

Тем более, что культурно-развлекательная программа в Паттайе многообразна и насыщенна. Насыщена относительно дешевым алкоголем и относительно дорогой проституцией. Постоянно действующая экспозиция тайских геев и трансвеститов, а также живые инсталляции похотливых европейских пенсионеров широко представлены на Бич-роуд. В общем, как сказал мой знакомый из Краснодара: «Набережная, пальмы, проституция…Геленджик!».

Русским бизнесом рулят в Паттайе пацаны, которые покинули Россию в 90-ые и в Таиланд привезли Россию 90-х. То есть ведут не бизнес, а рэкет. Иностранцы к русским «деловым» проектам относятся настороженно и в сомнительные аферы предпочитают не ввязываться. Как объяснил мне один австриец: «сегодня пришла красивая русская девушка с проектом, завра другая, послезавтра ни девушек, ни проектов, ни денег».

Производители товаров и услуг – тайцы, русские - продавцы, причем за свои услуги берут минимум 30 процентов комиссии. Я, наверное, моральный урод, но мне претит «за так» брать чужие деньги. Поэтому я работала сначала телевизионным корреспондентом на 1-м русском канале, потом менеджером по рекламе в газете «АиФ Тайланд», потом администратором в русском ресторане «Пельмень». Один раз прошла кастинг на стриптизершу в кабаре «Мулен Руж».

Три месяца остались в памяти отдельными вспышками. Вот я делаю репортаж со свадьбы звезды дискотеки 80-х. Гулянье проходит в русском караоке-ресторане «Волна».

Организатор мероприятия – известный на российском ТВ шоу-мен. Познакомившись с ним поближе, я прощаюсь с еще одной иллюзией – что по разные стороны экрана находятся люди с разным уровнем интеллекта. «Тагил делает Тагил, Тагил смотрит на Тагил». Звезда на сцене пытается танцевать под собственную фонограмму, которая писалась еще в «золотые» годы группы. Голос юношеский, не сказать подростковый, слова песен наивные, и видеть, что это «поет» солидный мужчина с брюшком очень странно. Но никого, в том числе и главного героя, это не волнует

Вот я делаю сюжет, как «самые блестящие представители русскоговорящей Паттайи» прощаются с Уитни Хьюстон. Уитни с плазменного экрана благожелательно улыбается лидеру группы «Лесоповал» Руслану Казанцеву, хрипло поющему про летящих над озером уток.

Вот я устраиваю банкет для 35 литовцев. Имея печальный опыт организации русских праздников, готовлюсь к худшему: «А чо? Это в России мы тихие, а сюда приехали отрываться по полной». Литовцы чинно сидят, вежливо разговаривают, изящно едят. Через два часа уходят, не разбив ни одного бокала, не испачкав ни одной скатерти, усиленно поблагодарив и оставив большие чаевые официанткам. Аристократизм у европейца в костях, и расслабляются они так же достойно, как напрягаются.  

Старожилы любя называют Патайю филиалом ада на земле. Русские гиды говорят, что туризм может испортить и самый лучший народ. Тайцев, у которых в жизни две страсти: король и деньги, особо и портить не надо. Двумястами способами относительно честного отъема денег владеет каждый житель страны улыбок.

За три месяца в Паттайе я не встретила ни одного европейского, азиатского или американского ребенка. Потому что на всех картах на месте Паттайи стоит жирный крест: не для семейного отдыха. Зато русских детишек с мамами и папами я заставала в полночь на главной улице разврата, где и взрослому человеку находиться небезопасно для психики.

Когда я собралась возвращаться в Россию, соотечественники, зависшие в Тайланде, крутили пальцами у виска: «Зачем уезжаешь? Что делать в этой России?». Дома соотечественники-патриоты спрашивали: «Зачем вернулась? Что делать в этой стране?». В России по укоренившейся традиции тех, кто уехал, считают предателями, а тех, кто остался, дураками. Возможно, потому что из России уезжают, устав от бесконечной борьбы за выживание. А остаются, чтобы каждый день было место подвигу.

После 30 жизнь катит по своим рельсам везде, независимо от места обитания. В Таиланде, где даже погода изо дня в день одна и та же, жизнь становится одним длинным днем сурка. Сурок отечества мне, отчего-то, сладче и приятней.

Юлия Чернявина.