Владимир Путин и новый «Дальстрой»

Инвестиционный климат в России очень холодный, поэтому для создания инноваций власти страны выгородили маленький кусочек земли около МКАД и решили его утеплить. Как известно, в инновационном центре Сколково налоговые правила сильно отличаются от российских и даже полицию туда не пускают. Этот пример теперь собираются масштабно тиражировать: новый-старый президент страны замахнулся на 61% ее территории. Причем той части, которая наименее обжита и хуже всего обустроена, — Восточной Сибири и Дальнего Востока.

Проблема очевидна: огромные природные богатства лежат под ногами, а взять их не получается, инвесторов мало. Во многом потому, что на востоке российский инвестиционный климат становится арктическим. На Дальнем Востоке слишком свежи воспоминания о переделе проекта «Сахалин-2» в пользу «Газпрома», трудно забыть о потерях японских и корейских инвесторов в Приморском крае. Недавние попытки Минрегиона привлечь китайских инвесторов оказались провальными, но по другой причине: предлагаемые дальневосточными регионами проекты плохо проработаны и слишком затратны.

Причины появления проекта закона об освоении Сибири и Дальнего Востока кажутся очевидными. Население Дальнего Востока сократилось за постсоветский период на 22%. В последние годы миграционный отток из Хабаровского края прекратился, но остальные регионы продолжают терять население, хотя и в меньших масштабах по сравнению с 1990-ми. Огромная и слабозаселенная территория, соседствующая с быстро растущим восточным гигантом… Возможно, именно эти фобии подвигли российские власти на масштабные меры поддержки восточных регионов. Но если посмотреть внимательнее, видны и другие мотивации.

Судя по проекту закона, новая госкомпания получит под свое управление инвестпроекты на всей территории Восточной Сибири (с добавкой Республики Алтай) и Дальнего Востока. Для сравнения, существовавший в сталинские времена «Дальстрой» НКВД простирался не так широко — всего лишь на территории Чукотки, Магаданской области, части Якутии, Камчатского и Хабаровского краев. По уровню властных полномочий «Дальстрой» находился вне даже формального подчинения и контроля со стороны советских и партийных органов власти. И новый проект будет иметь прямое подчинение президенту без права вмешательства со стороны федеральных и региональных органов управления. Видимо, в России все новое — это незабытое старое, в том числе командная и неконтролируемая система управления, хотя ее низкая эффективность уже доказана историей. Если отбором проектов будет заниматься госкомпания, не отвечающая за результат своими деньгами, то запрограммированы не только низкая эффективность, но и гигантские масштабы коррупции.

Времена все же меняются, в развитии востока страны будут использоваться и рыночные механизмы. Предложены беспрецедентные налоговые льготы для инвесторов, упрощение правил земле- и недропользования, стимулы для переселения работников (хотя они похожи на советскую новацию под названием оргнабор, которым в 1950-е годы заменили труд заключенных). Одновременно снижаются барьеры для работников-иностранцев, и это рациональное решение для депопулирующей страны. Все эти инструменты могут использоваться для развития этой территории, но вопрос в том, каковы инвестиционные приоритеты.

Законопроект дает ответ: нужно сделать все для привлечения инвесторов в добычу сырья. Получаемой нефтегазовой ренты уже недостаточно, кроме того, нужна диверсификация, и она выглядит так: больше сырья, хорошего и разного. Если кто-то думает, что диверсификация — это экономика знаний, для них есть Сколково. Базовый инстинкт режима — увеличение сырьевой ренты, ведь работа умных голов и квалифицированных рук не обеспечивает сопоставимых доходов.

При этом большинство регионов, инвестициями в которые будет управлять госкомпания, нельзя назвать слаборазвитыми. На них суммарно приходится более 10% населения страны и ее валового регионального продукта (ВРП), 10% российского промышленного производства и 15% инвестиций в основной капитал за 2011 год. Доля этих регионов в прямых иностранных инвестициях в 2011 году достигла 20%, хотя в основном за счет Сахалинской области (более 17%). Островная область динамично развивается, душевой ВРП Сахалина в 2,3 раза превысил среднероссийский уровень даже с корректировкой на ценовые различия. Мотором развития оказалось соглашение о разделе продукции, благодаря которому в России появился первый завод по сжижению газа, суперсовременные морские платформы по добыче нефти. Но разве можно делиться с чужаками? Гораздо правильнее все сконцентрировать в руках нашего президента.

За ХХ век экономика и население развитых стран сдвинулись в более комфортные для жизни районы, и только Россия развивала холодный и слабозаселенный север и восток. После развала плановой экономики платить за это пришлось жителям северных и восточных регионов, многие уехали. Но заграничные тенденции нам не указ, и вновь возрождается проект покорения Сибири. Он неизбежно усилит сырьевой крен российской экономики, приведет к огромным и неэффективным затратам, а восток так и останется сырьевой колонией, из которой будут выкачивать все больше ресурсов.

Именно крупные города с развитой городской средой и связывающие их полимагистрали, а также морские порты, обеспечивающие связь с глобальной экономикой, удерживают и скрепляют слабозаселенную территорию восточных регионов. Однако деньги на инфраструктурное развитие дальневосточных городов выделяются только под имиджевые проекты, такие как саммит АТЭС. И даже там большая часть средств идет на строительство моста на остров Русский, где почти нет населения и совсем нет воды, но почему-то там надо строить федеральный университет.

Сырьевые проекты на востоке нужны тоже, но за счет частных инвесторов, которым обеспечены гарантии прав собственности и стабильность правил игры, то есть снижение рисков. Существует и инструмент концессий для инфраструктурных инвестиций, царское правительство им активно пользовалось. В слабозаселенных районах добычи сырья можно обойтись без значимых инфраструктурных инвестиций государства, оно должно более рационально вкладывать деньги в места концентрации населения, а не угля, руды или нефти. Но пока все не так. Вскоре начнется сверхзатратное строительство железной дороги в Тыву, к ее угольным месторождениям, пролоббированное крупнейшими российскими металлургическими компаниями. Даже в советское время этот проект не был реализован из-за немыслимой стоимости, а теперь мы стали богаче...

Сложившиеся в России правила игры позволяют прогнозировать перспективы создаваемой госкомпании по развитию Восточной Сибири и Дальнего Востока. Самые лакомые запасы сырья, несомненно, разберут, но о многих других проектах инвесторы будут долго думать даже при обещанных особых льготах. Уж слишком холодно в «Дальстрое», и дело тут не в сибирском антициклоне