Два берега, две экономические реформы

Один наш великий классик как-то сказал, что он с грустью смотрит на любого человека, пытающегося в России заняться делом. Поэтому я был сильно удивлен, когда узнал о существовании Хабаровской некоммерческой организации «Зеленый Дом» и об усилиях ее сотрудников по предметному сопровождению малого бизнеса с российском селе. Более того, они дополняют свою работу детальным анализом, фиксируя каждый шаг во временном и денежном отношении. Это дает неоценимый материал для тех, кто искренне желает создать в России эффективную инновационную экономику – единственный выход из нефтегазового тупика, в который завела страну логика развития последних 10-15 лет. А для российского Дальнего Востока, который находится в непосредственной близи от наиболее динамичной части света – Юго-Восточной Азии с ее «экономическими тиграми» и зарождающимся индустриальным гигантом Китайской Народной Республикой, это втройне важно.

Прежде чем менять существующую систему экономических взаимоотношений бизнеса и власти, надо хорошо понимать, что создать вместо нее, не потеряв при этом социально-политической стабильности. Легче всего скрыть свою неэффективность, даже дикость за словами «самобытность», «особость» или, если желаете, «суверенность». И при этом объяснять свои провалы холодным климатом или леностью народа, что нет-нет да и проскальзывает в речах высокопоставленных чиновников. Опыт НКО «Зеленый Дом» ясно показывает, что дело далеко не в народе, в данном случае – не в крестьянах. Основные проблемы, как говорят, в самой «филармонии», в которой приходится жить и работать этим людям.

Здесь очень важно понимание опыта других стран, где дорога реформ уже привела к положительным результатам. И поэтому я не мог не откликнуться на просьбу директора ХКБОО «Зеленый Дом» и автора замечательного исследования «Сопровождение села» Сергея Александровича Плешакова поделиться своим опытом работы в Китае и сопоставить его с опытом работы в России.

Я не отношу себя к «пишущим» людям и заранее прошу прощения за публицистический непрофессионализм, но надеюсь, что и мой частный случай внесет свой вклад в более глубокое понимание российской экономической среды и поможет организации «Зеленый Дом» обрести новых сторонников в своей работе.

Владимир Невейкин,

предприниматель

***

Первый раз я приехал в Благовещенск весной 1989 года. На высоком берегу возвышался красивый город с недостроенным, но очень изящным театром, широкой набережной, современными многоэтажными домами и гостиницами. Напротив, через Амур, можно было разглядеть убогую китайскую деревню Хэйхэ (городом назвать это поселение было сложно) с вечно дымящей кочегаркой, низкими домиками и неровными улицами. Два города стояли немного наискосок друг от друга, но разница в уровне развития была наглядной.

Границы были уже открыты, и очень скоро я посетил сам Хэйхэ. Вблизи впечатление было еще ужасней. Нас поселили в лучшую гостиницу, которая была похожа на переоборудованный сельский Дом культуры 50-х годов. В номере решил прилечь на койку, откинул голову и.. .со всего размаха ударился о что-то очень твердое. Этим предметом оказалась подушка, набитая то ли солью, то ли вылежавшейся соломой. Утром меня разбудил звонкий голос деревенского петуха и довольное хрюканье свиней, – загон с живность располагался прямо под окном центральной гостиницы. Из Хэйхэ мы на машине поехали в Харбин (железной дороги и авиасообщения просто не существовало). Вдоль гравийной дороги длиной около 500 км стояли через каждые 3 метра китайские рабочие и лопатами кидали на нее песок.

.... Прошло 20 лет. Город Благовещенск практически не изменился. Все та же высокая набережная, гостиница «Зея», постаревшие, но вполне нормальные дома. Появилось много вывесок на китайском языке, два больших торговых центра и красивые фасады игральных заведений. Напротив, за Амуром, уже не наискосок, а строго прямо, расположился ...современный город. Не Гонконг, конечно, но уже и не бедная китайская деревня. Высокие дома из стали и бетона, с великолепной ночной подсветкой; современные гостиницы, банки, торговые центры, широкие дороги с многоуровневыми развязками. В самом Хэйхэ мы приехали в современный аэропорт и на новом Боинге вылетели в Пекин. При взлете я увидел новую автостраду, которая, по рассказу моих китайских партнеров, идет до самого Харбина, а рядом с ней проложена не менее новая железная дорога. Вот и набросали песочка – вспомнил я свое первое путешествие.

Китай не является для меня страной, которую я посещаю ради туристических впечатлений. Работаю я в нем уже 20 лет, и развивался он практически на моих глазах.

Две страны в конце прошлого века встали на путь преобразований. Китай начал раньше, но до средины 80-х реформы в основном затрагивали аграрный сектор, сферу торговли и т.н. специальные экономические зоны. Стартовые позиции двух стран разнились колоссально. СССР, даже несмотря на свой застой, на порядок и больше был развитее континентального Китая практически во всех областях, особенно в промышленности, науке и транспортной инфраструктуре. Спустя 20 лет результаты оказались совершенно разные. Россия стала сырьевой страной, занимает меньше 2% в мировом ВВП, основными статьями экспорта (по данным ФТС) являются газ и нефть (70%), первичные металлы (15%), круглый лес (10%) , все остальное , включая оборудование, вооружение и знания, – менее 5%. Со средней продолжительностью жизни 59 лет для мужчин и 72 года для женщин. Китай – динамично развивающаяся глобальная держава, занимает более 9% в мировом ВВП, не экспортирует сырье, занимает первое место в мире в легкой промышленности, металлургии, химии, дорожном строительстве и т.д. Средняя продолжительность жизни в Китае поднялась с 55 лет до 79 – как мужчин, так и женщин. На сегодняшний день там сосредоточились самые большие золотовалютные запасы в мире (свыше 2 трлн. долларов), которые продолжают увеличиваться, несмотря на мировой экономический кризис. В чем же секрет такого различия в результатах реформ?

В последнее время можно услышать различные объяснения этому явлению. Вот самые распространенные из них: много народу, дешевая рабочая сила, благоприятный климат, природное трудолюбие и т.д. Китай вообще превратился в такой источник различных экономико-политических мифов.

Уместно вспомнить, что одним из первых шагов реформы в Китае стал отказ от колхозно-коммунного социализма в деревне. Земля была изъята у коммунаров с колхозниками, вернее, у их руководителей и передана во владение крестьянским дворам (не паи переданы, а именно земля, и не госагроадминистраторам, а именно частным дворам), что и позволило в течение всего лишь двух лет решить продовольственную проблему или, как говорят китайцы, проблему «тепла и голода».

В этой статье я не буду проводить анализ, используя юридические или макроэкономические категории. Я просто постараюсь рассказать о своем опыте реализации бизнес проектов в Китае и в России. Как они развивались, с какими проблемами и трудностями приходилось сталкиваться лично мне и что из этого вышло. Может быть, мои заметки и прольют некоторый свет на истоки успешного китайского экономического развития и на нашу, скажем мягко, экономическую заторможенность.

Прежде чем перейти к конкретной практике, я хочу пояснить, что под термином «Китай» я рассматриваю не только его континентальную часть (КНР), но и Республику Китай, представленную островом Тайвань, Гонконг – на то время являвшийся колонией Великобритании, португальскую колонию Макао. Все эти территории, по моему мнению, играют самую непосредственную роль в выборе вектора развития континентального Китая и во многом предопределили сущностные элементы концепции его реформ. Также считаю необходимым сделать еще одну оговорку: мой опыт, о котором речь пойдет ниже, касается только экономической стороны дела и сконцентрирован, в основном, на алгоритмах взаимодействия законной власти и легального бизнеса.

От идеи – к бизнесу

В конце 1993 года мне позвонил мой друг и предложил поучаствовать в бизнесе, связанном с разработкой, производством и продвижением средств связи гражданского назначения. С этого момента и начался мой первый   технический бизнес- проект. Мой партнер, имея хорошее техническое образование, взялся за решение проблем с радиоканалами, комплектацией, программным обеспечением, а я начал просчитывать экономическую часть дела. Мало производить хороший продукт – надо на нем еще суметь заработать.

В результате всей предварительной работы стало ясно: разрабатывать изделия мы должны сами, но использовать для этого мировую комплектационную базу с расчетом на производство в современных техно-парках, а конечную сборку и настройку можно организовать в России, поближе к потребителю. Только таким образом, мы сможем в сравнительно короткие сроки создать конкурентно способный продукт в данной сфере. В дальнейшем, мы надеялись, появятся современные отечественные производственные площадки, тогда можно будет перенести пайку модулей и на нашу территорию. А пока мы одновременно начали вести работу и в России, и в Республике Китай (Тайвань) – признанной мировой производственной площадкой в области электроники.

Начало проекта. Россия

Мы полагали, что идея создания современных отечественных средств связи как альтернатива импорту должна была бы быть положительно встречена соответствующими ответственными лицами и не ожидали особых препятствий на пути ее реализации. Ознакомившись с порядком производства и продажи приемо-передающих устройств на территории РФ, мы обратились в Министерство связи за содействием в согласовании наших технических условий (ТУ) и проведении мероприятий, необходимых для получения нужных сертификатов и одобрений. Ответ не заставил себя долго ждать. Нам сообщалось, что сначала надо получить разрешение на право разработки средств связи в определенной полосе частот и перенаправили нас в Госсвязьнадзор. Госсвязьнадзор, в свою очередь, направил нас в Государственный Комитет по радиочастотам (ГКРЧ) – для того, чтобы нам официально согласовали полосу частот для разработки. У каждой из этих организаций были свои формы обращения к ним, свои регламенты и свои порядки работы.

После нескольких неправильно заполненных формуляров и пропущенных заседаний ГКРЧ (они проводятся один-два раза в месяц) нам пришлось найти соответствующего специалиста, который знал эту «кухню» изнутри. У меня же создалось полное ощущение, что я отрываю серьезных людей во всех этих комитетах и надзорах от сложной Государственной работы, лезу к ним со своими разработческими и производственными «глупостями».

Через полгода мы все-таки получили пресловутое разрешение на разработку и готовы были приступить к производству и продажам. Такая прыть озадачила соответствующие надзорные органы. Нас чуть было не занесли в разряд нелегальных предпринимателей. Было сказано буквально следующее: у вас разрешение на разработку – вот и разрабатывайте. А как разработаете, согласуете образцы, то ... снова в ГКРЧ, потом в Госсвязьнадзор за теми же согласованиями и разрешениями, но уже на право опытного мелкосерийного производства. Мои попытки сказать, что мы собираемся производить гражданскую, а не военную продукцию, что мы сами не выходим в эфир и никому не мешаем, что наши потребители в обязательном порядке получают особые разрешения на использование средств радиосвязи, а продукция, если вы дадите право ее начать производить, подлежит обязательной сертификации и т.д. – были встречены... Да вообще никак не были встречены. Не хотите – не занимайтесь. И действительно, в чужой монастырь не ходят со своим уставом. Как бы там ни было, но нам потребовалось около полутора лет на оформление необходимых документов и разрешений и отдельный штат сотрудников – всем этим были заняты три человека: руководитель группы, помощник и курьер. К сожалению, «бюрократическая» работа на этом не закончилась, более того, это была самая простая ее часть.

Надо отметить, что все это происходило на фоне полной несостоятельности отечественного производства средств связи под напором изделий, ввозимых из других стран. И к 1995 году импортные средства связи уже абсолютно господствовали на нашем рынке.

Начало проекта. Китай (Тайвань)

Ввязавшись в бумажную работу в России, мы отправились в Китайскую республику (Тайвань), где начали подготовку к точно такой же деятельности: производство средств связи гражданского назначения. Если посмотреть на Тайвань с точки зрения экономической географии, то он похож на своеобразный светофор: север острова – электроника и радио, средняя часть – машиностроение и химическая промышленность, юг – судостроение.

По прибытию на Тайвань нам посоветовали обратиться в Ассоциацию производителей и торговли Китая (в дальнейшем – Ассоциация). Эта организация занимается координацией деятельности людей, которые хотят что-либо производить либо продавать на Тайване. Недолго думая, мы позвонили в эту организацию (номер Ассоциации мы нашли в обычном справочнике «Желтые страницы»), и нам назначили встречу на следующий день. Надо отметить, что нас принял сам президент этой Ассоциации г-н Лю. Скорее, это было исключение, чем правило. Г-ну Лю было далеко за 80, и он знал русский язык, причем с особым «дореволюционным» выговором и с широким употреблением уже устаревших слов типа «голубчик». В то время (1994 год) граждан Российской Федерации было на Тайване очень мало. А россиян, желающих заняться производством, и того меньше – кажется, мы были первыми. Он рассказал, что родился и вырос в Харбине, окончил русскую гимназию (родители работали на КВЖД). И мы – первые русские, с которыми он общается после эмиграции с континента на Тайвань в связи с победой коммунистов. Затем г-н Лю пригласил юриста, который объяснил нам порядок действий:

1. Вступить в Ассоциацию производителей Тайваня (400 долл. США);

2. Зарегистрировать компанию (или филиал своей головной компании) на территории Тайваня;

3. Начать производственно-коммерческую деятельность.

Впрочем, как выяснилось, компанию можно и не регистрировать, а действовать через своих деловых партнеров. Но тогда вы будете просто иностранными заказчиками своей техники, и часть добавочной стоимости будет оставаться у ваших партнеров.

В ответ на наши вопросы по поводу разрешений на производство средств связи он принес небольшой список, где были перечислены виды деятельности, которые требуют дополнительного согласования. В основном там было про вооружение, боеприпасы, наркосодержащие лекарства, опасную химическую продукцию и т.д. Нашей группы товаров там не было. Уточняющий вопрос, что гражданские средства связи можно использовать и в негражданских целях, заставил его задуматься. Он просто не понимал его смысла. А когда понял, то объяснил простую вещь: если нет четких, однозначно трактуемых условий, то даже производство обычного строительного цемента ничего не стоит подвести под военные нужды и обложить разными ограничениями. Ведь из него можно изготовить блиндажи.

После консультации мы приняли решение действовать через подконтрольную нам компанию. Благо среди моих партнеров был один иностранец (бывший гражданин СССР, невольно ставший в одночасье иностранцем), который и зарегистрировал на себя тайваньскую компанию, избавив нас от проблем получения права на зарубежные инвестиции со стороны Центробанка РФ (как потом выяснилось, дело это совсем «тухлое»). В уставной деятельности мы указали, что будем заниматься производством средств связи, программными продуктами, коммерцией и другими видами легального бизнеса.

Все формальности заняли около месяца с момента нашего приезда. Причем реального времени было затрачено не более трех рабочих дней, а в период ожидания всех необходимых документов мы с нашими специалистами занялись подбором поставщиков, производственных площадок, устройством офиса и другими делами. Ассоциация помогла нам и в этом. Она, по нашей просьбе, составила график встреч с потенциальными партнерами, распределила их по удобным нам часам и даже выделила свое помещение на время поиска собственного офиса. Позже, узнав практически всех участников радиоэлектронного бизнеса Тайваня, мы отметили, что выбор Ассоциации действительно был наиболее оптимальным в нашем конкретном случае. И в дальнейшем, при обращении в Ассоциацию, мы всегда получали быструю качественную помощь или дельный совет. Так что нам совсем не было жалко тех 400 долларов, потраченных на годовое членство в Ассоциации. При самостоятельном поиске и посещении всех возможных партнеров только транспортные издержки составили бы большую сумму. После регистрации компании никаких других юридических документов и согласований для начала производства (не говоря уже о праве на разработку) нам не потребовалось. За все 10 лет последующей работы я так и не узнал, где находится Министерство связи Республики Китай, их Госсвязьнадзор и ГКРЧ. Скорее всего, они существуют, занимаются распределением частотного ресурса, определяют стратегию развития, следят за тем, чтобы радиотехника отвечала требованиям соответствующих стандартов, но строят эту работу как-то по-другому, как минимум, без ущерба для окружающих.

...Первые спаянные модули мы были готовы отправить для последующей сборки в Россию уже через три месяца с момента приезда в незнакомую страну. Ровно столько времени занял заказ собственно компонентов, их непосредственная пайка и тестирование. Вопросы легализации и оформления практически не потребовали нашего денежного или временного ресурса.

Итак, подведем некоторые итоги.

Россия.

1. Регистрация предприятия

2. Получение следующих видов разрешительных документов:

- выделение полосы частот на разработку;

- право проведения разработки;

- согласование технических условий на предмет разработки;

- согласование полосы частот для начала опытного производства;

- разрешение на начало производства.

Китай (Тайвань).

1. Регистрация предприятия. Осуществление деятельности согласно уставу без дополнительных разрешений.

Денежные и временные затраты просто несопоставимы. В России эта процедура распространяется на любую модификацию, новый тип продукции и т.д. Это не какая-то конечная работа: выполнил – забыл. Это постоянный процесс со своими маленькими проблемами и радостями и, конечно, затратами. Три человека давно превратились в целый отдел и продолжают обеспечивать взаимодействие частного предприятия с российскими разрешительными органами. А это не только их заработная плата, но и содержание их рабочих мест, офисные расходы и, главное, постоянная потеря темпа производства, что так губительно в наше конкурентное время.

Производство

Очень часто под производством понимается копирование сложной продукции. Для меня под словом «производство» скрывается весь процесс: от стадии создания продукта, до стадии его реализации, а не только узкий сегмент - «тиражирование». В зависимости от характера изделия (услуги) его тиражирование можем быть очень простым, как в случае программного продукта или более сложным, как, например, с современным автомобилем. Продукт может и вообще не иметь стадии тиражирования, например, предмет искусства (мы не берем их фотокопии или просто копии т.к. ценность любой копии неизмеримо меньше, чем оригинала). При этом сам процесс не становиться менее производственным. Особенно это наглядно проявляется при создании кинофильмов, где печатанье копий занимает очень малую часть самого производственного процесса. И когда люди говорят о производстве фильмов никто не думает, что главное там – тиражирование копий. К сожалению, при разговорах о других продуктах – автомобилях, фотоаппаратах, мебели и т.д. – многие пытаются все свести к процессу тиражирования, как будто это и есть главное т.е. само «святое» производство. Более того, многие совершенно серьезно думают, что процесс тиражирования создает и саму стоимость с ее добавленной частью, а продажи являются этаким неизбежным «приложением» такого производства.

В моем понимании именно факт продажи продукта (услуги) является венцом производства (даже его сутью), без нее вся предварительная деятельность не имеет экономического смысла, представляет собой затратный этап, который создает только ВОЗМОЖНЫЕ предпосылки к возмещению инвестиций и не более того. Рассматривать производство в отрыве от продаж имеет смысл только в инженерном или научно-исследовательском значении, но никак не в экономическом. Мы будем говорить о производстве в его широком понимании т.е. от начала создания продукта до момента его продажи.

Организация производства – Россия

Наша продукция – средства связи гражданского назначения – представляет собой аппаратно-программный комплекс, состоящий, примерно, из 2500 – 2800 дискретных (отдельных) элементов как собственно радиоэлектронных , так и механических .

После того, как   дизайнеры определились с внешним видом, общей функциональностью и массо-габаритными параметрами, была поставлена задача инженерной группе в составе конструкторов, радиоинженеров и программистов для воплощения этих «задумок» в пластике и металле.

Если вам приходилось немного заниматься опытно-конструкторскими работами или хотя бы читать об этом, то вы должны знать – сам процесс требует более широкого количества исходных материалов, несколько этапов моделирования и корректировки опытных образцов, современное приборное обеспечение. Причем все это должно быть «под рукой», иначе разработка превращается в бесконечный процесс ожидания поставки или «доставания» необходимых элементов (помните как бегал герой кинофильма «Иван Васильевич меняет профессию» за нужными радиодеталями). Мы решили пойти более цивилизованным путем и обратились к специализированной тайваньской компании с просьбой собрать для нас нужные материалы, оснастки, компоненты и т.д. для эффективного выполнения первого этапа производства – разработки опытных образцов. Для этих целях их поставляют не в промышленной упаковке, а в виде т.н. «TRY KITs” или в вольном переводе – комплектов радиокомпонентов и установочных элементов всего ряда для лабораторных и тестовых целей. Это пассивные элементы (конденсаторы и резисторы), активные (транзисторы и диоды), а также разные микросхемы и микросборки с необходимыми дополнительными оснастками и программным обеспечением для их возможного применения   в создаваемом продукте. Что касается пассивных элементов, то можно брать их и производственными кассетами по 2-3 тыс. штук, благо стоят они, в отличии от активных элементов, очень дешево, по десятой или сотой части цента за 1 шт.

И если у вас в конечном изделии будет применяться, как я уже говорил выше, около 2500-2800 компонентов, то для процесса создания вам потребуется около 8 – 9 тыс. разных «фуфыриков» как электронных, так и механических.

К сожалению, воспользоваться отечественной элементной базой уже в середине 90-х не представлялось возможным даже теоретически , потому что с распадом СССР разрушился и единый радиопромышленный комплекс страны. Многие заводы по производству радиокомпонентов остались в Армении, Латвии, на Украине, где, мягко говоря, отошли от активной деятельности.. Да и в лучшие времена элементная база СССР отставала на 10-15 лет от общемировой и была технологически «неформатной» для использования ее при пайке на современных линиях, а говорить о создании конкурентно способного продукта ( соревноваться нам приходиться с японскими, американскими и западноевропейскими изделиями) на основе разрозненных остатков бывшего единого комплекса - это как в наше время разрабатывать автомобиль на основе технологий 30-х годов прошлого века, собирая образцы комплектующих по музеям. Поэтому мы и заключили контракт с зарубежной сервисной компанией и стали ожидать прибытие необходимых для разработки современных материалов.

Стоимость самого сборного груза была в районе 45 тыс. долларов, но состояла примерно из 10 тыс. отдельных наименований. По заключению контракта мы зарегистрировались на таможенном пункте, собрав около десятка различных документов (заверенная копия Устава, банковская карточка и т.д. (Для справки, посмотрите приказ ГТК № 1022 от 16 сентября 2003 года, конечно, кое-что изменилось с 90-х годов, но набор остался очень похожим).

И вот мы получаем извещение, что в наш адрес поступил груз, придите, задекларируйте и ... заберите. После того, как отдали документы на декларирование с описанием и упаковочным листом, на нас стали смотреть как на обреченных смертельным недугом. «Вы попали ребята..»,- читалось в глазах сотрудников таможенного пункта. Согласно нашему законодательству в декларацию вносятся ВСЕ раздельные позиции. Каждая декларация может содержать не более восьми видов товаров и модифицироваться (исправляться) не более трех раз. Если вы разделите 10 тыс. позиций на 8, то у вас получится 1250 деклараций. Каждая декларация (такая услуга есть на таможне) обойдется вам в 100 долларов США. В принципе – это недорого. Если вы ввозите контейнер однотипных цветных телевизоров, плазменных панелей, то потратить 100 долларов на одну декларацию – капля в море. Но в нашем случае – стоимость ТОЛЬКО заполнения деклараций тянула на 125 тыс. долларов, не говоря уже о таможенной пошлине и НДС. Вторым, даже более сложным, препятствием было внесение в декларацию всех позиций с определением кодов ТН ВЭД. Здесь необходимо немного отвлечься и поговорить о самих кодах ТН ВЭД и какую роль они играют у нас на таможне. В основу кодов ТН ВЭД легли разработки Департамента Статистики ООН. Они включают в себя коды Гармонизации товаров и услуг, отраслевые, общеэкономические, экологические и другие классификаторы . Все это можно найти на сайте http://unstats.un.org . Если вы загляните в методологическую часть сайта, то обнаружите многочисленные исследования и рекомендации по применению данных классификаторов и их ограничения. Так по кодам Гармонизации товаров и услуг отмечается, что данную классификацию следует применять, в основном, для статистических целей т.к. она несет в себе непреодолимое противоречие между функциональностью товаров (их потребительским предназначением) и материалами из которых они сделали. Также товар может оказаться многофункциональным т.е. одновременно быть, например, телевизором, компьютером и музыкальным центром. В рекомендациях особо оговаривается, что применение данных кодов в фискальных целях может вызвать серьезные проблемы из-за этой внутренней противоречивости, и их использование в этой области должно иметь ясные ограничения.

Когда просматриваешь российские коды ТН ВЭД и привязанную к ним систему ставок, тарифов и сборов, понимаешь, что рекомендации специалистов ООН не показались важными для нашего правительства и соответствующих министерств. Разработанные специалистами ООН коды гармонизации товаров и услуг были в полном объеме и без всяких ограничений применены для фискальных целей. Для компаний, связанных с реальным производством и в силу объективных обстоятельств вовлеченным во внешне-экономическую деятельность ( ВЭД), такое «творческое» применение разработок ООН стало ежедневным кошмаром и, если не главной статьей расходов, то основной «точкой неопределенности» с неконтролируемой потерей времени и сил. Вы не можете запустить производственный процесс, если хотя бы один самый недорогой компонент «задержался» на таможне. Например, однажды у нас остановилось производство по причине того, что метизы оказались не с плоской, а слегка сферической шляпкой. И пока мы переписывали контракты, спецификации, паспорта сделок и т.д. шли недели, продукция не собиралась, не отгружалась заказчику со всеми вытекающими экономическими последствиями.

Но вернемся к нашему грузу. Мы остановились на декларациях.. Конечно, ни о каком брокере, который бы за нас заполнил Декларации, речи не шло: не устраивала даже 70% скидка от тарифов на заполнение. Нам пришлось приобрести программу декларирования, нанять специального человека и приступить к процессу. Казалось это никогда не кончится: только на внесение позиции «шнурок для корпуса» пришлось три раза переписывать декларацию. Сначала мы написали «шнурок из искусственных материалов для корпуса», но это не понравилось. Затем «шнурок из синтетических материалов для фиксации корпуса», но и так тоже было не верно.

Окончательный вариант выглядел следующим образом: «шнурок из синтетических ненатуральных волокон для фиксации корпусных изделий приемо-передающих устройств не для гражданской авиации». Итак по каждой позиции. Кроме этого выяснилось, что таможенники могут сами изменять цены на ввозимые товары, если им КАЖЕТСЯ, что цена занижена или завышена. Таким образом им предписано бороться с умышленным занижением (завышением) цены декларируемых товаров. Если учесть, что мировая (средняя) цена более или менее рационально определяется для биржевых товаров (нефть, зерно, хлопок и т.д.) на основе ежедневных котировок, то определение цены на не биржевые товары таможня производит сама по средневзвешенной ценовой статистике за предыдущий период. . В мире существует свыше двух миллионов видов комплектующих только в электронной промышленности. И никто не может учесть всех особенностей при определении единой цены. Даже для решения фискальных задач бюджета это не имеет большого смысла: взяв дополнительные деньги на таможне, государство само занижает налог на прибыль, т.к. искусственно увеличивает себестоимость конечного изделия, если речь идет о ввозе комплектующих, или увеличивает цену товара на полке в магазине при импорте готовых изделий.

А для развития производства сложных электронных изделий на территории России это просто убийственно. Очень часто в одну группу товаров попадают совершенно разные вещи. Например, концертный микрофон может стоить свыше 1000 долларов США, а наш микрофон для бытовой радиостанции - около 5-10 центов США. В статистике оба товара могут быть отнесены к одной группе «микрофоны электрические» и их «средняя» стоимость будет в районе 500 долларов США. При этом импортер готового изделия (концертного микрофона) может реально занизить стоимость и задекларировать свой товар по 500 долларов США, а импортера микрофонов для «walkie-talkie» могут заставить заплатить за него более 1000% ввозных пошлин, проведя т.н. корректировку таможенной стоимости (КТС).

Среднее соотношение стоимости комплектующих к стоимости готового изделия на мировом рынке производства электронных изделий составляет 1:5, т.е. если готовый электронное устройство стоит 100 долларов США, то стоимость всех его комплектующих не должна превышать 20-ти долларов, иначе вы не сможете возместить деньги на воспроизводство, обновление модельного ряда, инвестиции в оборудование и т.д. Если цена комплектующих по таможенным рискам увеличится в среднем в три раза, то отечественное высокотехнологическое изделие начнет проигрывать импортным аналогам на своем же домашнем рынке, не говоря уже об их конкурентно способности на мировом рынке. Да, таможня соберет для бюджета дополнительные деньги, но за счет уничтожения собственной промышленности.

Для решения всех этих «задач» у нас сама собой создалась таможенная группа, которая ходила туда как на работу в течении нескольких недель.

В результате сроки разработки продукта серьезно сместились, увеличились накладные расходы, минимум в два раза возросла стоимость опытно-конструкторских работ...

... А в это время очень успешна велся импорт готовых к применению зарубежных изделий. Декларация - одна, код – один, КТС – разве что в сторону уменьшения. Можно уложиться в один день...Страна очень нуждалась в современных средствах связи, на них даже отменили пошлину и условно начисляли НДС, т.е. не надо было платить НДС на таможне, а рассчитаться по нему в обычном порядке.

... Меньше всего здесь виноваты офицеры и сотрудники этого безусловно нужного органа . Им самим приходится тратить массу времени на выяснение всех этих технических подробностей: чем платы четвертого поколения телевизоров, отличаются от пятого, да и как отличить спаянную плату с компонентами для соковыжималки, электробритвы, детской игрушки, компьютера, автомобильного навигатора, системы контроля за распределением зажигания, если они действительно ничем не отличаются. Как тут не вспомнить знаменитое: « трудно искать серую кошку в темной комнате, особенно когда ее там нет». На сайте Министерства Экономического Развития (МЭР РФ) вы найдете раздел «тарифно-таможенное регулирование», но даже там не найдете объяснений, чем же это все отличается, и кто автор такого творческого переосмысления скромного документа статистического департамента ООН и введения режима КТС.

В дальнейшем, когда мы начали ввозить не «россыпь» элементов, а спаянные готовые модули, то нам удалось сократить количество отдельных позиций до десятков и отправляли мы их разными контрактами, чтобы в одном грузе было не больше восьми позиций. Это создавало определенные трудности: грузы задерживались, приходили не комплектно, но это ни в какое сравнение не шло с нашим первоначальным опытом. Одновременно пришлось практически забыть о планах переноса серийной пайки модулей на территорию своей страны.

Китай.

В Республике Китай также существуют таможенные тарифы и пошлины на товары, например, автомобили, одежду, телевизоры, компьютеры и т.д. Но под регулирование попадают ТОЛЬКО готовые к применению изделия, идентификация которых не вызывает сомнений (см. рекомендации ООН). Особо отмечаются товары, на которые необходимы разрешения или лицензии (опасные химические или радиоактивные материалы, военная техника, наркосодержащие лекарства). Все остальные товары и услуги, например, автозапчасти, расходные материалы, выкройки, электронные компоненты, модули и т.д. практически не подлежат тарифному регулированию. На них распространен упрощенный порядок декларирования. Например, электронные компоненты и модули декларируются просто по весу: комплектующие для электронной техники, 3 тонны. А в них входят пассивные, активные, установочные и механические части. Весь процесс оформления занимает несколько минут (не часов, или дней). Так же никто не пытается разделить электронные комплектующие по признаку дальнейшего использования: для телевизоров, компьютеров, навигаторов и т.д. Конечно, никто даже не понимает термина КТС для товаров, которые имеют официальную контрактную цену. Если у кого и возникнут подозрения, то для этого есть судебная процедура равная для всех участников экономической деятельности, к которой может обратиться и таможня, но не во время нахождения товаров на ее территории, а после выпуска в соответствии с оригинальными счетами и спецификациями. И если она сумеет доказать, что имеется факт занижения (завышения), то импортер возместит затраты и понесет соответствующее наказание, а если нет, то весь груз ответственности ляжет на государство.

Хочу особо отметить, что лично нам, как предприятию-изготовителю, даже не приходилось непосредственно сталкиваться с таможенной службой Тайваня, а позже и континентального Китая - все необходимые таможенные процедуры делают сами транспортные компании и за 15 лет работы НИ РАЗУ не возникала проблема задержки комплектующих на таможне и тем более КТС. Может поэтому Тайваню, а затем и континентальному Китаю удалось сначала наладить сборку готовых изделий на своей территории, а затем перенести к себе и производство самих компонентов. Причем сделать это практически с нуля, не имея ни собственной радиотехнической школы, ни производства. А нам, потомкам изобретателя радио, приходится пользоваться чужой готовой аппаратурой как самым отсталым народам Африки.

Россия. Продажи.

Во второй половине 90-х годов мы все-таки наладили производство средств связи в ближайшем Подмосковье и стали конкурировать на внутреннем рынке с импортными аналогами. Более того, появился спрос на наши изделия и у зарубежных потребителей, прежде всего, в странах СНГ. Но и здесь нас ждал очень большой «сюрприз» со стороны наших регулирующих и надзорных органов. Все началось с запроса Государственного предприятия «Азалавиа» в нашу компанию по поводу приобретения 30 шт. радиостанций гражданского диапазона для наземных служб аэропорта. Сумма контракта была небольшая, но для нас важен был сам факт выхода пускай на ближний, но все-таки зарубежный рынок. И не с нефтью или газом, а что ни на есть с «высокотехнологичным продуктом». Мы подписали контракт и пошли оформлять его на таможню. Кроме обязательных для декларирования документов (контракт, паспорт сделки и т.д.) у нас на руках были следующие документы:

1. Разрешение на разработку радиостанций гражданского диапазона

2. Разрешение на производство этих же изделий

3. Заверенные Технические Условия (ТУ)

4. Учтенная копия КД (Конструкторской документации) под нашими децимальными номерами как производителя

5. Сертификат Соответствия Министерства Связи

6. Паспорт (на каждое изделие)

7. Инструкция по эксплуатации

Кроме этого, на каждом изделии был нанесен наш торговый знак, а на каждой плате, заводской шелкографией, была нанесено название компании, номер тех. Условий и децимальный код производителя.

Во всех документах, официально заверенных соответствующими ведомствами, особо отмечалось, что данные изделия являются гражданскими, а производителем (изготовителем) значилась наша компания. Но оказалось, что всех этих официальных бумаг, которые у нас были до настоящего времени, не достаточно для таможни, чтобы понять, что это за (sic!) товар, кто его производитель, где он собственно производится и дать разрешение на экспорт.

Таможня потребовала следующие дополнительные документы:

1. Справка с Министерства Обороны России, что это не военные радиостанции

3. Доказательства, что эта продукция произведена нашей компанией.

4. Бухгалтерскую справку, что мы добавляем не менее 30% стоимости на своем производстве, чтобы выдать нам Сертификат происхождения.

5. Разрешение АЗАЛАВИА на право использования радиостанций (хотя это другое государство и там может, в принципе, не быть этих разрешений)

Сумма контракта составляла около 6-ти тысяч долларов. На сбор всех документов и разрешений ушло более двух месяцев работы 3-х сотрудников с зарплатой около 500 у.е. Больше всего нас «обрадовало» то, что собирать эти документы необходимо на каждую поставку, независимо от того, что вы отгружаете одну и ту же продукцию. Оформление занимает не менее 45-ти дней. В конце всей этой процедуры наш клиент из Государственной азербайджанской авиакомпании сказал, что он потратил меньше времени на оформление несколько Боингов в США, чем на покупку наших средств связи. Такая же история произошла и с простыми зарядными устройствами для аккумуляторов, которые у нас хотело купить МВД республики Узбекистан. Эти устройства даже формально не относятся к технике двойного назначения. При оформлении контракта, кроме уже известных нам документов, с нас дополнительно попросили справку, что МВД республики Узбекистан находится .. на налоговом учете в Узбекистане.

Если бы речь шла о тысячах изделий в одном контракте, то, возможно, эти документы и расходы были бы экономически оправданы, но когда у вас сотня небольших поставок по 20-30 изделий, то игра просто не стоит свеч. А в современном мире, основу заказов составляют не тысячные партии, а масса мелких поставок, которые в совокупности ничуть не уступают большим контрактам, и более того, гораздо выгоднее, делают компанию устойчивой к потере нескольких клиентов. Так торгуют большинство небольших инновационных и технологических компаний в Китае и других странах ЮВА, составляя основу высокотехнологического экспорта, о котором так мечтают наши власти.

Китай. Продажи.

Процесс экспорта за рубеж в Республике Китай достаточно прост. К вам приходит запрос на поставку, например, 10-ти приемо-передающих устройств. Вы выставляете клиенту Проформу-инвойс. Клиент ее оплачивает (независимо от страны), и вы поручаете транспортной компании доставить продукцию. Никаких дополнительных документов, кроме стандартных (упаковочный лист, инвойс) не требуется. Не нужен даже контракт. Все это занимает около 10-ти минут неспешной работы. После отправки продукции с территории Республики Китай (об этом свидетельствует отметка таможни на товарно-транспортной накладной) НДС возвращается автоматически в течении 5 рабочих дней. Самому ходить на таможню не надо. Все действия проводит транспортная компания. Тем более, никто не просит разрешение со стороны зарубежных потребителей на данную продукцию. В рамках международного экономического сотрудничества существует ограниченный список товаров, на применение которых требуется разрешение. Это связанно с распространением ядерных технологий, применений высоко опасных материалов и т.д. Никто за его рамки не выходит и не требует дополнительных справок на товары, которые не включены в международный регламент.

Предприятие и налоги

В этой главе мы подходим, пожалуй, к самому важному фактору, предопределяющему развитие бизнеса и, как следствие, экономики в целом. Хочу снова оговориться, что под «бизнесом» я подразумеваю легальную экономическую деятельность, направленную на создание товаров и услуг. Моя практика, к сожалению, говорит о колоссальной сущностной разнице в деятельности российских органов власти и соответствующих органов власти в Китае. И дело здесь не в ставках налогов на прибыль или размерах НДС. По этим параметрам налоговые системы России и Китая практически одинаковы, за исключением ЕСН (для континентального Китая) и НДС для Тайваня (там он 5%). Главное различие проходит совсем в другой области. В Китае власть, отказываясь нести обязательства по деятельности частных предприятий, не влезает в их экономическую «кухню», не регламентирует детально расходы, дает большую свободу действий в формировании расходов и отнесения их на финансовый результат. Предприятия сами устанавливают себе планы счетов, определяют виды расходов, порядок амортизационных отчислений, разного рода списаний и т.д. Там нет т.н. ПБУ (положений о бухгалтерском учете), нормативных ограничений по формированию финансового результата. Например, столько-то средств, в зависимости от оборота, я могу списать на себестоимость, а столько-то на прибыль. Или эти командировочные расходы отнесутся на себестоимость, а эти только за счет чистой прибыли и т.д. вплоть до порядка списывания стоимости оборудования на единицу продукции, например, по 10% в год, а никак не иначе.

В Китае существует институт сертифицированных бухгалтеров, с представителями которого заключается договор на квартальную (для континентального Китая) или полугодовую (для Тайваня) отчетность. Все первичные документы по тратам предприятия, начиная с покупки расходных материалов, аренды помещений, оплаты энергии и заканчивая поездками на такси, выпуском рекламных материалов, посещений выставок, ресторанами и покупкой одежды, собираются в отдельную папку и передаются сертифицированному бухгалтеру, с которым у предприятия договор на обслуживание. Он сам составляет отчет, согласует его с руководством предприятия и отправляет в налоговую. Мне было интересно понять как это все работает, поэтому часто беседовал с тайваньским бухгалтером. После того, как отчет подготовлен, из него убираются выходные данные компании, присваивается обезличенный код, и он поступает в налоговую инспекцию, но не к инспектору, а сначала в специальный барабан, похожий на лототрон, где все перемешивается и инспектор берет тот, который случайно ему достанется. Инспектор не знает, какое конкретно предприятие он проверяет, только отраслевую принадлежность. Если предприятие соответствует средневзвешенным параметрам по отраслевой рентабельности, и вовремя платит налоги, то больше никто его не тревожит. Тем более никто не интересуется, сколько денег ушло на расходные материалы, сколько на командировки, а сколько на рекламу, и как вы амортизируете ваше оборудование. Если вы выпускаете зубные щетки, где прямые расходы (материалы, зарплата, аренда и т.д.) составляет 20% в стоимости товара, а реклама – 80%, то вы полностью списываете все расходы в себестоимость. Если вы приобрели оборудование, то сами определяете порядок его амортизации, можете сразу его и списать, независимо от его стоимости. Покупка оборудования считается инвестиционным актом и эта сумма выводится из-под налогообложения. А деление по видам расходов должно интересовать только вашего экономиста, но никак не налоговую инспекцию.

Если в течении трех лет вы показываете убыток, то могут поинтересоваться из каких средств покрываются убытки и имеют ли они легальное происхождение.

На предприятие вы можете покупать практически все, что угодно: дома, машины, помещения и т.д., и это также не будет облагаться налогом, а относиться на себестоимость конечной продукции (услуги). А вот если собственники предприятия решили выделить себе доход, то он облагается налогом на доходы частных лиц (на Тайване до 40%). Поэтому как на Тайване, так и на континентальном Китае люди любят все покупать на предприятия. Предприятия имеют много имущества, могут отвечать по своим обязательствам, их охотно кредитуют банки.

Когда говоришь об этом российским чиновникам, то они сразу возражают: « это возможности ухода от налога. Ведь так можно серьезно занизить налогооблагаемую базу и сократить отчисления в бюджет. А откуда брать деньги на содержание государства и выполнение его социальных и иных обязательств?» Такая логика очень примечательна своей прямолинейностью, почти на уровне утверждения: «Чтобы корова больше давала молока и меньше ела, ее надо реже кормить и чаще доить.» В Китае пошли по другому пути: лучше со 100 успешных предприятий собрать по 20 долларов, чем с одного не конкурентно способного монстра, проверяя его несколько раз в год, вдоль и поперек регламентируя его деятельность, пытаться взять 2000 долларов,. Если разорится одно предприятие из 100, то государство потеряет 20 долларов, а если возникнут проблемы с монстром, то государство потеряет все. Может, поэтому 25 млн. человек на Тайване производят товаров и услуг на 350 млрд. долл., а 140 млн. россиян на 905 млрд. долл. (данные из Википедии). Причем добрая половина товаров, которые производят россияне, относится к сырьевой или первичной группе: нефть, газ, металлы, лес.

А жители Тайваня, проживая на вулканическом острове, где нет ни одного полезного ископаемого, каждый год проходят разрушительные тайфуны и землетрясения, более чем в два раза эффективнее нас в производстве товаров и услуг. Кстати, если говорить о социальной защищенности, то минимальная заработная плата на Тайване составляет 1200 долл. США. И все это достигается без армии налоговых инспекторов, проверяющих, надзорных и других «радетелей государственного интереса» в экономике.

Также в Китае нет различия между наличными и безналичными деньгами. В том смысле, что кто-то ограничивает объем использования наличных денег кассовым планом или другим образом. Вы можете вести свой бизнес ПОЛНОСТЬЮ в наличных деньгах, не прибегая к услугам банков. Можете все деньги, которые оказываются на вашем счету снимать и оплачивать свои обязательства наличными и наоборот. Использовать банки просто удобнее, но никто на этом не настаивает.

В России не покидает ощущение того, что на самом деле твое частное предприятие только условно «частное», а так каждый может проверять тебя с утра до вечера, устанавливать нормы списания, да и просто приостановить деятельность, если чиновнику показалось что-то сомнительным. И при этом никто не несет сопоставимую ответственность за причиненный урон. В советское время правила были понятны – государство имело право устанавливать любые лимиты внутри каждого предприятия т.к. все предприятия принадлежали государству. Но оно и несло ответственность за результаты конечной деятельности, сбыт продукции, выплату заработной платы, возмещению долгов. От результатов деятельности сотрудников отдельного предприятия варьировалась только премия. Сейчас российское государство сняло с себя ответственность по обязательствам частных предприятий, но не отказалось от права распоряжаться ими и вмешиваться в их деятельность как было раньше.

Здесь хочу рассказать одну историю, которая произошла с моим тайваньским партнером, поставляющим свои электронные устройства в США. Его обвинили в демпинге и остановили отправку части готовой продукции. В результате разбирательства суд выяснил, что данное обвинение не имеет оснований, а отдел, который выписал ордер на арест товара, принял это решения неправомерно. Государство выплатило моему партнеру 1 млн. долларов США только по моральному ущербу, вернуло товар владельцу и возместило все расходы по хранению, а также упущенную выгоду и потерю деловой репутации (товар не был вовремя доставлен). В результате мой партнер получил сумму не только в НЕСКОЛЬКО РАЗ превышающую стоимость самого товара, но и доход, на который он бы никогда не надеялся, если бы товар не задержали. Отдел, который принял это решение, был в полном составе уволен с государственной службы без выплат и страховки т.к. были обнаружены ПРИЗНАКИ действия сотрудников отдела в интересах третьих лиц (конкурентов моего партнера). Если бы это было доказано, то их бы приговорили к уголовной ответственности. Вот так там борются с «административным ресурсом». Может поэтому в течении 15 лет активной экономической деятельности на территории Тайваня мы ни разу не испытали не только давления со стороны местных чиновников, но и простого дискомфорта в общении.

Немного цифр

Так как мы выпускаем совершенно идентичную продукцию одновременно в России и Китае, то можно подсчитать, конечно условно, во сколько обходится нам, как производителям и, соответственно, нашим потребителям современная российская система таможенного, налогового и сопутствующего государственного регулирования. Мы даже не будем брать континентальный Китай, чтобы не дать возможности все свалить на низкую стоимость китайской рабочей силы.

Основные расходы (все в долл. США):

Такая разница складывается из дополнительных платежей по КТС и ввозным пошлинам на комплектующие, необходимости иметь двойной складской запас расходных материалов (из-за не прогнозируемости времени пребывания комплектующих на таможне), содержания целого отдела дополнительных бухгалтерских работников, которые рассчитывают калькуляцию товара в соответствии с требованиями ПБУ, отвечают на запросы различных фондов и налоговых инспекций по текущим и встречным проверкам, оплаты труда и сопутствующих расходов «таможенной группы», необходимости проводить авансовые платежи по НДС и налогам. А также из расходов на содержание дополнительного аппарата для взаимодействия с разрешительной системой ГКРЧ, Министерства Связи и Информации, Госсвязьнадзора и т.д.

Все это смело можно отнести к транзакционные издержкам российской системы администрирования производственных компаний, начиная от момента создания продукта, заканчивая его реализацией.. В нашей электронной отрасли они добавляют не менее 100% к конечной себестоимости продукции, делая ее абсолютно не конкурентно способной не только на внешнем рынке, но и внутри собственного государства. И никакими речами замечательных спичрайтеров о необходимости развития собственной электронной промышленности нельзя перебороть издержки сложившейся системы регулирования. Не принимают их «в зачет» ни на таможне, ни в налоговой, ни в других министерствах и ведомствах нашей страны.  

Думаю, что подобную или очень похожую картину можно наблюдать и в других отраслях, отличных от сырьевых.

Заключение

Несмотря на то, что наш головной офис находился на Тайване, мы очень часто посещали континентальный Китай, где заказывали компоненты для своей продукции или производственную оснастку. Каждый раз мы чувствовали, что пекинское правительство последовательно демонтирует остатки коммунистической административной системы,   и стремится к стандартам взаимоотношений, принятых на Тайване, Гонконге, Сингапуре и в других успешных странах этого региона. В начале 2000 года нами было принято решение перенести основное производство с Тайваня на юг континентального Китая. При переносе мы практически не почувствовали разницу в практике взаимоотношений и регулирования: таможенный режим ничем не отличается, отчетность и бухгалтерия строится по тем же стандартам как на Тайване, чиновники появились только на открытии предприятия и больше нас не беспокоили. Более того, мы подписали соглашение с местным таможенным постом, который подвозил к нам компоненты в определенные часы, чтобы было удобно производству. Конечно, местным китайцам не хватает знаний, навыков, опыта, чтобы работать так же эффективно как их соотечественники на Тайване, но это с лихвой компенсируется низкими арендными ставками и издержками на персонал (все-таки на континенте нет установленного минимума по заработной плате в 1200 долл. США.)

В своей почти 20-летней практике я не обнаружил особого национального «ноу-хау» в китайских экономических реформах. Даже наоборот, повсеместно копируются методы и формы, которые доказали сначала свою историческую эффективность в Западной Европе, США, Японии, а затем в Южной Корее и на Тайване, изживаются традиционные для Китая «патерналистские» отношения между государством и бизнесом. Особенно это видно на примере Сянгана (Гонконга), который в конце 90-х перешел под юрисдикцию континентального Китая. Китайское правительство ничего не изменило в жизни этого района не только в экономических отношениях, но и в политической активности населения. Когда приезжаешь на железнодорожный вокзал полуострова Цзиулун из Гуанчжоу , то в глаза бросаются большие плакаты с призывами .... наказать коммунистическую партию Китая за преследование инакомыслящих . Причем лозунги содержат очень нелицеприятные фразы для пекинского правительства. На самом континенте за такие плакаты люди могут надолго лишиться свободы. А в Гонконге эти призывы не просто развешаны кустарным способом, а установлены на солидных «билбордах», и никто их не срывает, несмотря на китайский коммунистический красно-звездный флаг, который уже более 10-ти лет развивается над этой территорией. Почему китайские власти, имея полную свободу действий, не прекратят эти «безобразия», не выкорчуют твердой авторитарной рукой все «гнилое наследие Британской империи». Ответ на это дал автор китайских реформ в своей знаменитой фразе: «Нам все равно какая кошка серая или белая, главное, чтобы она ловила мышей». И цель реформ, не принудить одну из самых эффективных экономик мира – Гонконг – к политическому повиновению, разрушив за одно и ее экономику, а развить континентальный Китай до его стандартов, перенося их лучший опыт, доставшийся им от британцев, на континент. Вот в этом, наверное, и заключается суть китайской реформы: не искать свои «самобытно-суверенные» пути развития, консервируя на самом деле феодальную дикость, невежество и национальное чванство, а перенимать лучший мировой опыт в социально-экономической системе взаимоотношений, искоренять национальный чиновничий деспотизм и строить экономически эффективное общество. А уже на этой основе поднимать благосостояние граждан и проводить свою национальную политику.

***

Мы живем в мире вещей и услуг, которые кем-то были придуманы, произведены и доставлены до нас. Их количество и многообразие, доступность и качество очень часто предопределяется общественно-государственной средой, ее уровнем «дружественности» к новым идеям, комфортности в их реализации на всех этапах – от первой мысли до готового продукта и услуги. Может быть, стоит об этом задуматься, а то очень бы не хотелось совсем не найти Благовещенска через 20 лет среди новых районов китайского города Хэйхэ.