"Не, ну не дурак?" или "Остро желаю поделиться негодованием"

Сказ о том, что порождает конфликты на работе. 

Поламалси, значитЪ у меня стульчик. Точнее креслецо. Поломался окончательно, собственно полусломанным от мне достался, в наследство от кадровых предшественниц. Когда стало ясно, что поясничка моя мне дороже, вдохнула широкой грудью смелости, и вышла к руководству с конструктивным предложением купить мне новое креслецо, самое простенькое, но главное, без механических повреждений. Долго уговаривать не пришлось, ибо сразу озвучила цену (да, предварительно порылась в каталоге комуса) 1400 рублей. Долго пришлось ожидать доставки. Или заказа. Но дождалась. Собрали мне мой новый стульчик, точнее креслецо. Кривовато слегка подучилось, но уже лучше. Заметно лучше, в сравнении с доставшимся мне по наследству. Обновки хватило на неделю, или 1,5. Энергичной барышни вроде меня креслецо не пережило. Пришлось укатить его, с глаз долой. И пользоваться обычным стулом для посетителей. Снова просить денег на мебель уже стремно. Через пару дней, поняла, что источником усиленных отеков в ногах служит именно стульчик. Стала озираться по сторонам в поисках не обремененного коллежьими попами рабочего кресла. И нашла, одно. Древнее директорское кресло, в котором редкими появлениями разваливается один из наших сотрудников. Появляется он ну ооочень редко, может неделями не появляться, и если вдруг заявится, то чаще на пару часов.

В очередное неожиданное  появление задала провокационный вопрос: можно? Ответ: можно! Плюс история о недюжинных достоинствах сего престарелого творения отечественных мебельных промыслов. Диалог происходил в присутствии пары-тройки коллег. Мирно, да весело на том и порешили. Несколько дней еще сомневалась, быть может не стОит, но ноги у меня только две, и запасных в комплекте не было. Забрала. И предела радости не было. До сего дня. В обед появился тот самый уступчивый коллега. Ни слова не сказав, забрал у меня свое кресло, оставив мне ненавистный стул. Добавив к этому сомнительное поведение, будто произошло нечто, что обычно сообщают только в криминальных сводках. Нарочито громко разговаривал с коллегами, в унисон моему общению с кандидатами по телефону, стараясь непременно переорать мой елейный голос. Когда тема разговора иссякала, включал электро приборы. Начинал шагать по кабинету, бубня себе под нос, что должен сейчас найти себе занятие. Пронаблюдав какое-то время мое игнорирование сего действа, удалился восвояси.

На предложение коллег по кб. о возврате мне кресла, сообщила о том, что желаю нашему товарищу подавиться своим креслом. Осталась не понята.