Вселенский блеф

На модерации Отложенный

Мы на этом росли. На космонавтах, луноходе, Юрии Гагарине. Пусть в магазинах вместо мяса продавали воздух, но ведь наша страна вывела первого человека в космос! И первую собаку! И первую женщину! Разве это не говорит о величии державы? Однако некоторые советские космические рекордные достижения, о которых день и ночь трубила официальная пропаганда, оказывается, таковыми можно назвать лишь с большой натяжкой. В космической отрасли, как, впрочем, и в других сферах жизни страны советов, не обходилось без мухлежа и очковтирательства. 

Причин опережения Советским Союзом Америки в космической гонке три. Первая – наша параноидальная секретность. Если в любой американской фирме существует пресс-центр для связей с общественностью, то в СССР при любой конторе существовал первый отдел, задача которого была прямо противоположная – засекречивать деятельность конторы от своих и чужих. Поэтому американцы о своих планах объявляли задолго, и пресса потом перемывала этим планам косточки. А Советский Союз, наблюдая из тёмной комнаты за освещённой сценой и зная о датах пусков, старался изо всех сил запуститься раньше – хоть на неделю. Это была простая хитрость, но и она срабатывала.
 
Вторая причина: раздувать и преувеличивать успехи Советов в деле освоения космоса было выгодно и американцам. Ракетчики и военные под крики прессы об отставании Америки запросто выбивали из конгресса деньги под свои проекты.
 
Наконец, третья причина – крупная фора. Советский Союз начал конструировать баллистические ракеты на девять лет раньше американцев. К весу спутника с Лайкой приплюсовали ступень ракетоносителя… Однажды на Международном конгрессе по астронавтике мечтательный профессор Ф. Зингер из Университета Мэриленда выступил с очередным предложением о запуске спутника. Зингера неожиданно поддержали в Бюро погоды США, заявив, что если это поможет в прогнозах, то почему бы и нет? А поскольку намечался Международный геофизический год, в его рамках и решили запустить погодный спутник. Национальный научный центр, который планировал серию мероприятий к Геофизическому году, просто включил в эти мероприятия запуск искусственного спутника. Вот так буднично и по-простому. Президент Эйзенхауэр этот список подмахнул, а его пресс-секретарь озвучил.
 
А поскольку в СССР внимательно отслеживали публикации, посвящённые ракетной тематике (для этого работал целый отдел, клавший на стол Королёву переводы американской прессы), идея докатилась до Советского Союза. И там решили американцев исподтишка опередить, пользуясь тем, что янки не знают, что происходит в СССР. И опередили, наскоро соорудив железную болванку с радиопищалкой и выведя её на орбиту.
 
Хрущёву так понравился триумф первого спутника, что он вызвал к себе Королёва и попросил его к знаменательной дате – 40-летию Советской власти – запустить в космос ещё чего-нибудь. Королёв предложил засунуть в головную часть живого пса и выстрелить им в космос. Хрущёв собачником не был, поэтому с восторгом согласился. Времени на подготовку не было совсем: первый спутник ушёл на орбиту в октябре, а до ноябрьских светлых праздников оставалось всего ничего. В контейнер посадили дворнягу, наскоро установили его в головной части ракеты и 3 ноября запустили Лайку в космос.
 
Не разобравшись, мир сгоряча устроил русским овацию за очередную космическую победу, но когда выяснилось, что собаку никто обратно возвращать не намерен, общества по защите животных начали протестовать. Никаких научных знаний этот опыт не принёс – собака погибла в первые же часы после старта от перегрева, но советские газеты, не желая расстраивать граждан, потом ещё целую неделю каждый божий день продолжали сообщать о прекрасном самочувствии уже давно мёртвой Лайки…
 
Этот советский спутник с мёртвой собакой стал первым крупным блефом СССР в космической гонке. Было объявлено, что вес спутника с Лайкой 508 килограммов. А вес первого был 84 кило. Мир восторженно гудел: русские меньше чем за месяц увеличили грузоподъёмность своих ракет в шесть раз! Хотя ларчик просто открывался: привыкшие рапортовать о перевыполнении планов, русские просто в первом случае учли только головную часть ракеты (сам спутник), а во втором лёгким жестом приплюсовали к Лайке всю вторую ступень ракеты-носителя.
 
После такого фурора запуск американцами их первого спутника уже никого не мог вдохновить и тронуть. Это был гол престижа, который не мог спасти неудачное начало игры… Тем более что после Лайки последовали другие собачки и Гагарин.
 
Полёт Гагарина состоялся 12 апреля. А уже 15-го состоялась пресс-конференция, на которой рядом с первым космонавтом сидел неприметный человечек в сером костюмчике и шептал на ухо Гагарину, что тот должен отвечать. Звали его Михаил Галактионович Крошкин. Он был космическим цензором. Все публикации Советского Союза о космосе проходили через этого трудолюбивого чиновника.
 
Когда один из корреспондентов спросил Гагарина, как же он всё-таки приземлился – в спускаемом аппарате или отдельно от аппарата с парашютом, Гагарин смутился и под шепоток товарища Крошкина начал путано объясняться, говоря, что конструкция космического корабля предполагала оба варианта спуска – как внутри кабины, так и отдельно от неё. Но прямого ответа корреспонденту так и не дал.
 
Почему? Советский Союз очень любил всякую парадную отчётность и рекорды. Гагаринский полёт поставил много рекордов. Рекорд продолжительности полёта – 108 минут. Рекорд высоты полёта – 327,7 километра. Рекорд поднятого груза – 4725 килограммов… А мировые рекорды фиксирует FAI – Международная федерация аэронавтики. Однако, для того чтобы рекорды были зафиксированы официально, по правилам FAI необходимо, чтобы аэронавт приземлился на землю в той же гондоле, в которой взлетал. Но Гагарин был катапультирован и приземлился отдельно от кабины на парашюте.
 
Что же теперь делать с рекордом? Ведь не засчитают! Поэтому в СССР решили скрыть факт катапультирования от мировой общественности, забыв о том, что правда рано или поздно всегда выплывает наружу.
 
Советская пропаганда поначалу упорно стояла на своём: Гагарин приземлился в капсуле! Рекорды Советскому Союзу засчитали, хотя спор на комиссии FAI шёл почти пять часов. От советской стороны требовали документальных доказательств того, что Гагарин сел в кабине. Их у Советов не было, поэтому СССР предлагал поверить ему на слово, ведь слово коммуниста – самое верное! Но в конце концов СССР сам невзначай проболтался о своём вранье: когда в 1964 году приземлился «Восход» с тремя космонавтами на борту, позабывший о своей недавней лжи СССР с восторгом заявил, что экипаж корабля «впервые получил возможность приземлиться в своём корабле».
 
Дальше последовал новый трюк – в августе 1962 года стартовали сразу два корабля – «Восток-3» с Николаевым и «Восток-4» с Поповичем. «Востоки» летели буквально рядом, на расстоянии 5 километров. На Западе решили, что русские испытывают корабли, которые могут свободно летать в космосе, сближаясь, стыкуясь и удаляясь. США обещали разработать такие корабли только через несколько лет. Значит, СССР ещё больше вырвался вперёд!.. СССР эти мысли не опровергал. Хотя всё обстояло совсем не так. На «Востоках» не было ни двигателей для такого рода манёвров, ни стыковочных узлов. Их совместный полёт был обусловлен согласованностью запусков и математикой.
 
Следующим триумфом советской космонавтики должен был стать полёт на орбиту женщины. В отряд космонавтов скоро набрали пять представительниц прекрасного пола, одну из которых посадили в ядро, закрутили болтами и пальнули на орбиту. После полёта Терешковой перед партией и правительством во весь рост встал вопрос: чем дальше мир удивлять будем? Хрущёв требовал к очередной годовщине Советской власти очередного рекорда. Он знал, что американцы готовят двухместный корабль «Джемини». А у нас, в силу технологической отсталости, все корабли были одноместные. Между тем Хрущёв потребовал запустить троих! Что же делать?
 
Королёв был в трансе. Он, как никто другой, знал об отсталости нашей техники и о невозможности подготовить трёхместный корабль. Спас положение инженер Феоктистов. Он предложил Королёву выкинуть из одноместной кабины катапультируемое кресло и всё оборудование и втиснуть туда людей. Конечно, безопасность понизится, но чёрт с ней! Сказано – сделано. Катапульту выкинули. Но космонавты всё равно не помещались. Тогда с них решили снять скафандры. Это ещё больше понижало безопасность полёта. В случае разгерметизации кабины их уже ничто не спасло бы.
 
Феоктистов понимал, что его затея попахивает смертельной авантюрой, и потому предложил свою кандидатуру на роль смертника. Королёв согласился. Помимо Феоктистова выбрали самых маленьких и щуплых космонавтиков, посадили их на строжайшую диету и в конце концов утрамбовали в капсулу, как сардины в банку, после чего вышвырнули ракетой за пределы атмосферы. К счастью, полёт закончился удачно. Мир был в очередной раз шокирован успехами русских: американцы ещё двухместный не запустили, а русские уже втроём летают! Никто и предположить не мог, что трое летали в одноместной кабине!..
 
Правда, к тому времени американские космические специалисты уже начали понимать, что имеют дело с блефом. Директор Космического центра имени Кеннеди Курт Дебус назвал советские рекорды «технологической софистикой». Этого ещё не понимали круги широкой общественности, поэтому «Тайм» раскритиковал Дебуса. Но после того, как американцы высадились на Луне, а СССР безнадёжно увяз в катастрофах больших ракет, это стало ясно всем.
Александр Никонов