Россия – социальное государство
На модерации
Отложенный
"Социальное государство" — западный термин, означающий государство, которое гарантирует своим гражданам такие социальные блага как медицинская страховка, оплачиваемый отпуск, пенсия, бесплатное школьное образование и т.д. Мы привыкли ко многим этим вещам до такой степени, что стали считать их чем-то самим собой разумеющимся. Между тем, эти привилегии возникли и стали доступны широким массам населения практически повсеместно (кроме стран третьего мира) совсем недавно — в прошлом веке.
На поверку, правда, оказывается, что истинно «социальным» наше государство стало только для одной группы граждан, а именно – для чиновников. Достаточно сказать, что во всём мире даже самого понятия «льготы для чиновников» просто не существует. Де-юре нет его и в России. Это обстоятельство, впрочем, не помешало властям несколько недель назад объявить о необходимости монетизации формально отсутствующих чиновничьих льгот. Да ещё и сделать это в целях экономии бюджетных средств.
На прошлой неделе руководитель фонда «Справедливая помощь» доктор Елизавета Глинка (известная ещё просто как «доктор Лиза») в своём ЖЖ-блоге провела сравнение существующих ныне льгот у депутатов Госдумы и людей с ограниченными возможностями. Например, «слуги народа» имеют право на бесплатный проезд на всех видах транспорта, за исключением такси, по всей территории России, в то время как для инвалидов на проезд до санатория выделяется всего 83 рубля. На приобретение лекарств инвалиды получают всего 578 рублей в месяц, а на путёвку в санаторий – 90 рублей.
«Из 1 млн 600 тыс. чиновников подавляющее большинство получают порядка 20–40 тыс. рублей в месяц», – утверждает член Совета Федерации, экс-министр труда и социального развития Александр Починок.
Впрочем, приведённые доктором Лизой факты – лишь верхушка айсберга. На самом деле никто не знает, какие льготы и сколько имеют сегодня российские чиновники. Хотя бы потому, что формально никаких льгот как бы и нет.
«На сегодняшний момент российским законодательством льготы госслужащим не предусмотрены. Только для тех, кто работает в особо тяжёлых условиях, но это вовсе не распространяется на всех чиновников. Нигде у нас в законе не сказано, что чиновник должен иметь служебные дачи или что он должен ездить на бронированном «Мерседесе», – констатирует директор департамента Центра стратегических разработок Владимир Южаков. Но это формально.
Фактически же госчиновники сегодня имеют: оплачиваемый отпуск до 45 дней, льготные путёвки в санаторно-курортные комплексы, медицинскую страховку, подразумевающую обслуживание в ведомственных медицинских учреждениях, служебный транспорт, субсидию на приобретение жилья, государственную дачу, а также право на получение повышенной пенсии после 10 лет стажа на госслужбе. Но даже этот список далеко не полон, поскольку предоставление льгот может отличаться от ведомства к ведомству.
Отсутствие в российском законодательстве самого понятия «льготы для чиновников» объясняется просто. Помните, в конце 80-х – начале 90-х на волне перестройки в стране прошла шумная кампания по борьбе с привилегиями? Старая система государственных привилегий тогда действительно была сломана, но на её месте возникла новая.
«При Ельцине было создано Управление делами президента, по сути, инструмент контроля за «враждебными» органами государственной власти: будете вякать – отключим газ», – рассказывает директор Института проблем глобализации Михаил Делягин. Интересно заметить, что официальной функцией Управделами президента значится социально-бытовое обслуживание высших должностных лиц и сотрудников высших органов государства. Другими словами, фактическое распределение льгот среди высокопоставленных чиновников. Правда, само слово «льгота», как правило, заменяется на более юридически корректное словосочетание «государственные гарантии».
«Например, один из наших министров, и это ещё не самый худший пример, имеет оплачиваемый государством номер в санатории. Этот номер обходится в 135 тыс. рублей в сутки. Каждый день, 365 дней в году. Это не отдых, это не льгота, это как бы дополнительный служебный кабинет», – иронизирует Михаил Делягин.
Впрочем, даже если чисто гипотетически представить, что подобные примеры скорее единичны и, возможно, не вполне укладываются в действующее законодательство, всё равно оказывается: даже «белые» льготы для чиновников нередко переходят грани разумного.
Скажем, по закону госслужащим полагается единовременная субсидия на приобретение жилого помещения, если у получателя субсидии нет собственного или социального жилья. Другими словами, если госчиновник проживает в общежитии, он имеет право получить средства из бюджета на покупку жилья. Распределением оных ведает специальная жилищная комиссия, которая и принимает решение, действительно ли чиновник нуждается в жилье или нет. Если да, госслужащего ставят в очередь, но не в ту, где стоят простые российские граждане, имеющие право на участие в каких-либо государственных льготных жилищных программах, а в отдельную – для чиновников. Нетрудно догадаться, что очередь эта в разы меньше, да и движется гораздо быстрее.
По экспертным оценкам, количество госслужащих в стране составляет от 1,6 до 2 млн человек; учитывая, что далеко не все они претендуют на получение новых квартир, можно предположить, что подхода своей очереди чиновник может ожидать во вполне обозримом будущем.
Отдельного упоминания заслуживает пенсионная система госслужащих. Фактически для чиновников действует параллельная система пенсионного обеспечения. Так, если для простых граждан России коэффициент замещения составляет около 30%, то у госслужащих он доходит до 70%. Некоторые эксперты, правда, отмечают, что у подавляющего большинства «тружеников бюрократии» оклады не такие уж и высокие. «Из 1 млн 600 тыс. чиновников подавляющее большинство получают порядка 20–40 тыс. рублей в месяц», – утверждает член Совета Федерации, экс-министр труда и социального развития Александр Починок. Но даже если представить, что средняя зарплата госслужащих колеблется в районе 40 тыс. рублей, то всё равно пенсия такого работника составит чуть меньше 30 тыс. рублей. В то время как, например, в Москве обыкновенные пенсионеры получают в лучшем случае 15 тыс. рублей.
Ряд льгот и вовсе носит откровенно привилегированный характер. Это касается, например, такой, казалось бы, безобидной льготы, как бесплатное транспортное обслуживание. Например, депутаты Госдумы и члены Совета Федерации имеют право не только бесплатно путешествовать практически безо всяких ограничений в любую точку страны, но и пользоваться VIP-залами в аэропортах и на железнодорожных вокзалах, а также залами для официальных лиц и делегаций.
Непрозрачная, а на самом деле фактически отсутствующая система распределения льгот нередко приводит к тому, что в каждом ведомстве или министерстве существует некий внутренний набор привилегий.
К примеру, внеочередным правом зачисления в детские сады пользуются дети прокуроров и следователей Следственного комитета, а также дети судей. Действительно логично, чтобы список льгот и государственных гарантий у военных, сотрудников право-охранительных органов и спецслужб несколько отличался от привилегий чиновников.
Однако каким образом характер трудовой деятельности этих людей влияет на преимущественное право зачисления ребёнка в детский сад, не очень понятно. Интересно заметить, что никакими привилегиями при зачислении в первый класс общеобразовательной школы дети прокурорских работников уже не обладают.
О том, что действующая система, или вернее отсутствие таковой, должна быть каким-то образом пересмотрена и налажена, ещё в марте этого года заявлял президент Дмитрий Медведев. Главное предложение главы государства – монетизация действующих ныне льгот. Это, по мнению президента, ко всему прочему поможет ещё и в борьбе с коррупцией. «Если чиновник получил квартиру, значит, первое, что люди думают, он получил её за взятку, второе – за то, что он кому-то делает хорошо или просто потому, что он правильно сел на определённый стул. Поэтому нужно, мне кажется, переходить к монетизации существующей системы льгот для чиновников постепенно, но неуклонно», – заявил Дмитрий Медведев.
Отметим, что сама по себе идея монетизации льгот для чиновников не нова: соответствующие меры были предусмотрены ещё в концепции реформирования госслужбы, утверждённой 15 августа 2001 года. Однако на практике идею эту власти, похоже, решили для начала опробовать на населении: в 2005 году была проведена монетизация льгот инвалидов, военнослужащих, участников Великой Отечественной войны и других категорий граждан. Тогда было принято решение о монетизации трёх видов льгот: затрат на транспорт, санаторно-курортного лечения и затрат на лекарственное обеспечение. Фактически же это вылилось в то, что льготники были лишены даже тех немногих преференций от государства, которые у них были. Простой пример.
Сегодня инвалиды имеют возможность выбирать: либо ходить в поликлинику и выписывать рецепт на необходимые лекарства у врача, а потом пытаться их получить в специальных аптеках, либо, что называется, взять деньгами. Первый путь тупиковый. В аптеках для льготников необходимых препаратов, как правило, не бывает, и пока человек бесконечно ходит в аптеку, пытаясь застать на прилавке нужный ему препарат, срок действия рецепта истекает.
Дальше – замкнутый круг: снова на приём к врачу, новый рецепт и снова походы в аптеку. Деньгами же, например, в Москве, инвалид может получить порядка 600 рублей. Но тогда покупать лекарства придётся в обычной аптеке по рыночным ценам. Нетрудно догадаться, что этой суммы не хватит даже на то, чтобы купить самые обычные препараты для лечения простуды, не говоря уже о специальных лекарствах, которые часто требуются людям с ограниченными возможностями.
Монетизировать льготы чиновникам планируется в некоем щадящем режиме. Правда, как именно будет проходить реформа, пока не очень понятно. Несколько недель назад помощник президента Аркадий Дворкович заявил, что монетизация может коснуться выделения чиновникам квартир, служебных автомобилей и медицинских и курортных услуг.
«Например, что касается квартир, я вообще не считаю, что у чиновников должна быть возможность за государственный счёт приобретать квартиры сверх той зарплаты, рыночной компенсации, которую чиновник получает», – рассказал своё видение будущей реформы Аркадий Дворкович. Кроме того, по его мнению, монетизация льгот для чиновников поможет сэкономить бюджетные средства. Конкретные суммы пока не называются – предполагается, что первые расчёты появятся только к осени текущего года. Однако что, как и кто будет считать, Дворкович не пояснил.
«Реальные расходы на льготы чиновникам подсчитать очень трудно. Потому что в законе о бюджете реальных, детальных затрат вы не найдёте. Это нужно идти в бухгалтерию конкретного ведомства и искать по бухгалтерским проводкам», – говорит доцент НИУ ВШЭ Павел Кудюкин, добавляя, что в начале 2000-х годов пытался было провести такую работу, но необходимых данных из ведомственных бухгалтерий, естественно, так и не получил.
По мнению экспертов, сама идея монетизации льгот фактически не только превращается в завуалированное поднятие доходов чиновников, но и фактически легализует отсутствующее ныне в законодательстве понятие самих льгот. Кстати, монетизаторам юридический вакуум оказывается только на руку, ведь никакого перечня того, что следует монетизировать, не существует. «Так как порядок предоставления льгот очень закрыт, то вряд ли можно назвать точную сумму, в которую чиновникам обходятся льготы. Приблизительно речь может идти суммарно о десятках миллиардов долларов в год. Ведь только содержание служебных автомобилей чиновников обходится в 90 млрд рублей в год. Монетизация льгот – это сохранение всех тех же привилегий, которыми пользуются чиновники, но перевод их в денежную форму, поэтому сложно сказать, будет ли новый порядок предоставления льгот существенно дешевле», – рассуждает эксперт департамента оценки «2К Аудит – Деловые консультации/Морисон Интернешнл» Ирина Воробьёва.
К тому же монетизировать можно самые «непривлекательные» льготы. Например, отменить возможность для молодых специалистов бесплатно получать второе высшее образование – и для отчётности хорошо, и цифры общественности можно будет предъявить весьма значительные, да и существенного урона это не нанесёт.
«Непонятно, какие потоки мы монетизируем. Например, сейчас молодые ребята приходят работать в администрацию президента, чтобы на бюджетной основе получить бесплатное дополнительное профессиональное образование. Это очень важно. Если мы этого лишимся, то молодёжь не будет приходить в чиновничий корпус», – рассуждает советник Института современного развития Никита Масленников.
Очевидно, что если идея монетизации коснётся только рядовых чиновников, не занимающих сколько-нибудь значительных постов, то фактически она оказывается лишена всякого смысла. «Формула Дворковича – давайте попробуем и подсчитаем какие-то льготы – не имеет никакого смысла. Потому что в ней понятно только одно слово – «монетизация», – говорит гендиректор ООО «Финэкспертиза» Агван Микаелян. – Непонятно, о каких льготах идёт речь, льготы ли это вообще. Кто такие чиновники, вообще непонятно. А президента мы тоже имеем в виду? Вот когда это будет понятно, тогда можно будет говорить, что надо сокращать и оптимизировать».
На самом деле во всём мире сама идея существования некоторых преференций для госслужащих уже давно решена. Чиновники получают зарплату чуть ниже, чем в коммерческом секторе, однако за это имеют государственные гарантии и социальный пакет.
«Туда входят гарантированная пенсия, гарантированное трудоустройство и помощь в образовании детей. За рубежом уровень зарплат профессиональных чиновников не должен быть в два раза выше, чем в среднем по отрасли, контролем за которой этот чиновник занят», – рассказывает профессор НИУ ВШЭ Юлий Нисневич. В России же, даже согласно официальным данным, чиновники нередко получают зарплаты, в пять раз превышающие средний уровень по отрасли. Не говоря уже о том, что назвать социальным пакетом все те льготы, которые имеют российские бюрократы, можно разве что в шутку. «Монетизация нужна, другой вопрос – если пересчитать все льготы, годовой зарплатой в 15 млн рублей дело может и не ограничиться. А как на это отреагирует избиратель – известно. Поэтому стоит начать с открытости процесса, чтобы люди точно знали, что у кого есть», – резюмирует председатель правления Национального агентства прямых инвестиций Игорь Вдовин.
Темур Козаев
Комментарии