Танцы с «оборотнем в погонах»

Пятница шестого апреля у нас выдалась какой-то необычной. День посещений. День полиции можно сказать. Сначала, с утреца, явился вежливый полицейский. Поспрашивал, поинтересовался, не проживает ли в квартире некий гражданин N. Проживал такой гражданин лет десять назад, о чём и сказала я этому вежливому полицейскому. Дом старый, квартира старая, много в ней граждан проживало за всё это время.

Затем, наконец, пришёл долгожданный сантехник Олег, который давно уже вселил в нас надежду на замену всего сантехоборудования и труб. Сантехник занялся своим делом. Благо, работы ему предстоит «выше крыши». Древности труб удивлялся, как дитя малое. И то верно, жилслужбы в последний раз с техосмотром захаживали в восьмидесятых годах прошлого века. Самим нам трубы менять приходилось, да только частями. А сантехника и подавно вещь недолговечная. На самих себя теперь только и надежда.

В дверь постучали, да так тихонько, будто скребли. Открыла я. На лестничной площадке стоит совсем не добрый полицейский. Даже его стук как-то с его образом не вяжется. Агрессия даже не скрыта. Резко рвётся в квартиру. Зачем, спрашиваю его. Объясняет, что ищет гражданина N. Я, в свою очередь, докладываю, что такой не проживает здесь уже лет десять. А может и больше. Упорно рвётся в квартиру. Работающую в руках сантехника дрель вмиг он усыпил. (Вот бы людей так же освободили от всех дрелей страны, а-то куда ни придёшь, хоть на почту, хоть в поликлинику, хоть даже в Госсовет, везде она не даёт покоя, зудит).

Осмотрел подозрительно полицейский сантехника. На меня смотрит, а я его спрашиваю, кем будет. Злобно, но с пафосом в глаза мне тычет красную корочку. Когда мне в глаза тычут красными корочками, то я в них ничего не вижу. Лучше бы фамилию имя отчество назвать, должность обозначить. Злобно начинает выколачивать из меня сведения. Правда, пока вербально. А на злобу да агрессию я всегда одинаково реагирую: начинаю от неё защищаться.

Злобный полицейский теснит меня, в квартиру просится. Я, неразумная, санкцию у него спрашиваю. Он покраснел, сжал кулаки, сгруппировал свои мышцы и ОМОНом начал меня стращать. Когда меня пугать начинают, я про страх и вовсе забываю. Не вынес злобный полицейский такого неподчинения и пренебрежения пока к виртуальному ОМОНу и схватил меня своей сильной клешнёй за плечо, выволок на лестничную площадку. В истерике потряс меня за правое плечо. Поболталась я в его руках, как в танце с ним. Ноги мои заплетались, едва успевали за его трясущей рукой.

Хорошо, что свитер толстый был, а-то не избежать обширного синяка на плече. Каким-то образом всё же порвалась левая танкетка (обувь). Ущерб нанёс, так сказать, материальный.

Сопротивляешься, кричит, полиции сопротивляешься. Сам покраснел от ярости. Хотела я сопротивление оказать, вышвырнуть из подъезда, благо опыт жизни на первом этаже и борьбы с хулиганами имеется. Но ведь то – хулиганы, а это – при исполнении. Жалко стало этого злобного бескультурного типа. Что ни говори, а когда полицейский культурный, то ему никаких преград и людям одно приятствие с таким общаться.

В общем, вырвалась, вошла в квартиру, дверь не закрываю, полицейский перешагнул порог, в квартиру вошёл. Чувствую, резко голова заболела, в ушах шум. Беру трубку телефона. Наряд милиции, говорю, на Вас, хулиган, сейчас вызову. Ноль два для экстренных случаев, этот случай вроде не экстренный. Из ряда вон, но таких случаев теперь по России пруд пруди. Можно было дежурному УМВД позвонить, узнать, кого такого бойкого они посылали ко мне. В дверях стоит полицейский, кары на мою голову насылает, угрозами сыплет, а сам, вижу, уже ретируется. Сведения, говорю, получили, квартира как на ладони, осмотрели. Что не ясно, вызывайте по повестке, приду, отвечу. Вопросы есть? Вопросов нет. Поезжайте, поезжайте, говорю, за своим ОМОНом, только оставьте нас в покое.

Ушёл, наконец, защитник народный, агрессию с собой унёс.

Что это было, спрашиваю. Это было наяву? Сантехник, перепугавшись, едва успокоился, возобновил работу. Но голова моя болит, значит, было. Танкетки бросаю в мусорное ведро.

Из-под кровати выходит моя маленькая собачка.

А ведь это страшно, когда вот так врываются в квартиру. Как раз я только закончила писать статью о том, как ФСБ ворвались в личный офис моего друга Гейдара Джемаля, учинили обыск в поисках чужих материалов, с желанием объявить их экстремистскими.

И если дети в доме одни, а в дом бесцеремонно приходит вот такой злобный возбудимый полицейский? Если в доме окажутся одни подростки? Ни к чему людям такие танцы у порога.

Этот агрессивный, легковозбудимый полицейский, практически оборотень в погогах, а не полицейский, явно не должен служить в полиции. Ему категорически вредно. И обществу таких специалистов иметь опасно.