«Нашей огромности боятся»

Сегодня много говорится о роли Церкви в жизни общества. Ломаются копья о причине антицерковных настроений в российском обществе. В СМИ неискушенные эксперты начали всерьез рассуждать о начале эпохи реформаторства для Русской православной церкви. А некоторые даже пытаются разглядеть в современных церковных деятелях современного русского Лютера или на худой конец Кальвина. Но, на мой субъективный взгляд, это попытка выдать желаемое за действительное.

 

Неужели кто-то серьезно думает, что Церковь способна пошатнуться от хулиганства пяти девиц, обсуждение которых было искусственно разогрето? Вы вспомните историю, в которой для христианства возникали проблемы более глобального масштаба. И это пройдет. Как, впрочем, и много другое, заготовленное для нас недругами.

Нашей огромности боятся

На самом же деле все очень просто. Церковь как сообщество православных людей просто выходит на новый этап своего развития. Этап особого медийного присутствия православных христиан в обществе. И не последнюю роль здесь играет Его Величество Интернет. Потому что вдруг всем сразу стало понятно, что Церковь является реальной общественной силой. Хочется спроецировать слова государя Александра III на эту тему: нашей огромности боятся. Некоторым кажется, что Русской православной церкви вдруг стало слишком много. Духовенство стало мелькать в новостях, православные даже осмеливаются высказывать свое мнение, дискутировать по разным вопросам современности. Кто-то всерьез стал полагать, что церковники наступят на их права и свободы. Но при этом оппоненты забывают, что права и свободы верующих давно растоптаны. И Церковь лишь сейчас начинает об этом говорить.

Все мы родом из СССР: интеллигенция, рабочие, служащие, крестьяне... и даже духовенство. Кстати, последнее – единственное сословие с той дореволюционной России, которое сохранилось. Сохранилось, но в переформатированном виде. В советское время к Церкви было принято относится однозначно как к пережитку прошлого. Был сформирован штамп общественного мнения. Ведь в советское время человека особенно опекало государство, решая, куда ему идти работать после учебы, в каком направлении думать. Были в этом деле и плюсы, но теперь мы знаем, что есть и минусы.

В идеологической пропаганде Церковь представлялась как сообщество в основном пожилых недалеких людей, которыми легко манипулировать. Попы – мироеды, а религия – опиум для народа. Но тут Советский Союз развалили. Потом была перестройка, затем череда кризисов, когда дома у среднестатистической семьи не было иной раз и хлеба. Неудивительно, если зарплату фрезеровщику выдавали деталями. Поэтому русским людям было не до Церкви – все думы о хлебе насущном. Хотя в то время к русскому православию потянулись многие люди.

Эпоха стабильной сытости

Теперь же настала эпоха некоей стабильной сытости.

У граждан многострадальной России наконец появилась возможность каждый сезон менять пальто, мебель, покупать автомобили. А также появилось время для размышлений о судьбах мира и других высоких материях. А когда народ оглянулся, то понял, что никакой более-менее серьезной философской доктрины, кроме той, что предлагает Христова Церковь, нет и в помине. Поскольку произошло серьезное крушение марксистко-ленинских идолов. На поверку русский человек обнаружил, что у него лишь два пути для направления своих мыслей и действий – это либо западные нормы общества потребления, либо идеалы русского христианства. На мой взгляд, именно между этими двумя доктринами протекает водораздел. Жители России стали разделены по философскому признаку. Одни приняли первое, а другие – второе.

 

Отсюда проистекают и все мировоззренческие проблемы. Другими словами, идеологическая машина советского времени в течение 75 лет нивелировала эти философские разногласия. Все мы стремились к «светлому будущему», которого, к сожалению (или к счастью), не наступило. Окончилось действие идеологической анестезии – настало время ломок после искусственного обезболивания мыслей. Русский человек оказался один на один с собой. Вернее, ему стал активно помогать голубой экран телевизора, а затем монитора компьютера. Кто-то развил в себе способность критически рассуждать, а кто-то, выйдя из-под советской анестезии, подвергся другой идеологической обработке, оставив в своем багаже лучшие образчики штампов общественного мнения.

И теперь, когда Церковь стала активно взаимодействовать с миром, некоторые обыватели достали с полочек пахнущие нафталином штампы. Читаешь особенно яростные высказывания в социальных сетях – ну ведь ничего нового не придумали. Все будто переписано из пособия юного безбожника. И подобный контингент людей пытается учить православных жителей России, что им можно, а что нельзя. Причем затрепали до дыр 14-ю статью Конституции РФ об отделении религии от государства, но забывая при этом предыдущую – 13-ю статью с её 2-м пунктом, гласящим, что никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. Но, тем не менее, мы живем в стране с атеистической идеологией и преобладанием сциентизма в образовательных учреждениях. Прав был Тютчев: умом Россию не понять. Что ж,  остается только – верить.


Иерей Святослав Шевченко, руководитель отдела по связи с общественностью Благовещенской епархии