О праве русских на гражданские права

Лекция в Санкт-Петербурге о феномене национальной демократии 30 марта 2012 г.

Представляя меня, уважаемые хозяева сказали, что я недавно присоединился к оргкомитету Национально-демократической партии. Хотя конечно как сказать недавно? Наша деятельность с Константином Анатольевичем Крыловым началась 1997 году. Мы начинали нашу деятельность совместную на поприще русского национализма и всегда она протекала в одном и том же ключе в одном и том же русле. Так что уже лет 15 как. Конечно за это время группа Крылов, Холмогоров, Тор, Наталья Холмогорова и другие прошла определенный путь определенную эволюцию. И связаны эти изменения были именно с пониманием демократии. Потому, что с национализмом как раз все понятно. И его понимание не изменялось, - мы лишь отвечали на какие-то вызовы.

Скажем в 1997 году не было жутких миграционных процессов, которые захлестывают не только Москву и Петербург и вообще европейскую часть. Был я в Перми с такой же примерно лекцией. Как у вас с азиатскими диаспорами, спрашиваю? Говорят – нет никого. От вас это будут слушать, как сказки про то, как живут на московщине. А вот после интервью на «Эхе Перми» беседую с журналистом и, слово за слово, вот тут вот такое дело руководитель таджикской диаспоры подал на него в суд за то что я не так о них сказал. "Эх, хорошо же получается у вас тут "нет проблем" - думаю я.

Не так давно в «Честном Понедельнике» высказался про геноцид в Таджикистане русских, последовал ответ воинственный из МИДа этой страны. Ну они сами себя наказали – потому, что этот ужасающий факт уничтожения многосоттысячной русской общины стал достоянием широкой общественности, а не только каких-то произведений патриотических публицистов. Нужно понимать, что геноцид это не только истребление, когда свезли в лагеря, согнали в газовые камеры – в определении геноцида за истреблением идет препятствие воспроизводству или выдавливание. Если была община, а потом ее нет и неизвестно, что это община организованно мирно и добровольно куда-то переселилась, а просто была и нету, то с этим фактом ничего не сделать - по международным законам это геноцид. Кто-то правда договорился до того, что Холмогоров призывает тем самым с намеком кого-то к мести и ищет повод для изгнания таджиков из России то это совершенные домыслы. Я всего лишь напоминаю об историческом факте. Никаких поводов для изгнания каких-то общин из России нет, кроме повода отсутствия у членов этой общины гражданства или если они незаконно его получили. Нам ненужны никакие исторические и историософские обоснования нашего противостояния миграции, нам достаточно права, точного соблюдения закона, хотя историсофские основания конечно тоже существуют.

В журнале «Вопросы Национализма» есть моя статья "Предчувствие орды". Сейчас я бы к ней еще бы кое что добавил. Например, я сейчас изучаю историю арабского халифата, тот ее период, когда арабы завоевали достаточно густонаселенные земли Византии в Сирии, в Египте, уничтожили полностью Персидскую империю. И выяснилось, что история о том, как пришли из глубин Аравии кочевники, вдохновленные исламом и быстро всех завоевали – это ошибочное мнение. Все было гораздо проще: почти половину арабских армий составляли арабы, которые уже находились к тому моменту на территории Византии или Персидской империи. Они жили, исповедовали кто христианство, кто зороастризм. А потом они узнали про новую чисто арабскую религию, которая тогда очень четко понималась как идеология ставящая арабов выше всех остальных людей. Они начали массово присоединяться к арабам против византийцев и против персов - при этом зачастую продолжая оставаться христианами или язычниками. Но именно благодаря инфильтрованному в эти государства арабскому элементу ближневосточные части Византии и Персии было завоевано. И как только этот задел в виде дружественных арабов закончился – завоевания у них пошли гораздо сложнее.

Поэтому, если какое то сообщество так массово заселяется, нет никаких гарантий, что оно не окажется на самом деле каким-то передовым отрядом базой вторжения. Этот надо осознавать это надо понимать, что речь идет не только о таких текущих проблемах, но и о том мече или ноже в сердце нашей государственности. Если сложатся какие-то неблагоприятные геополитические условия, большие перемены границ, нестабильность в мире, государство может быть обрушено за счет этого фактора. Пришлые люди достаточно часто склонны к насилию, низкими бытовыми запросами и низкой оценке собственной жизни - это все является факторами которые в течение всей древности и средневековья обеспечивали преимущества завоевателя над завоеванным. На какой-то момент это сменилось тем, что техническое превосходство стало безальтернативным фактором завоеваний. Тогда появились европейские колониальные империи. Сейчас начинают действовать прежние факторы, все возвращается назад. И один из этих факторов - то, что представители этноса, которые гораздо меньше хотят от жизни но ставят себе задачу завоевать землю другого этноса, скорее всего, будут иметь успех. Если только не оказать этому своевременного сопротивления. Собственно говоря, именно отсюда и исходит наше требование разумной миграционной политики. Это не значит слабой, не значит сдержанной, а напротив – жесткой. Это не проявление ксенофобии.

Могут сказать, что им не нравятся лица на улицах, но это не так. Это также и не является защитой прав наших соглаждан на социальные льготы и трудовые места, хотя нынешняя политика вызывает чудовищную перегрузку социальных учреждений. Обсуждается на полном серьезе и вопрос: "А ничего ведь, страшного, если в школе учится ребенок, который не знает русского языка, а значит с ним должны возиться". У меня была дискуссия в видеоформате с тиной Канделаки. И я ей подробно объяснял в чем есть проблема – установка нашей школы это установка на отстающих. Если в классе есть отстающий ребенок, по любым причинам, то весь образовательный процесс будет строиться именно под него. Если это будет ребенок, который не знает русского языка, это приведет к тому, что у всех в этом классе будут учить исходя из того, что некто не знает русский язык. К сожалению это так. Пока еще есть учителя, которые думают о решении этой проблемы. Какие только уловки не придумывают, чтобы не прибегая к формальным мерам, которые могут быть объявлены дискриминационными, чтобы как-то решать эту проблему. Я специально не рассказываю, что это за уловки, чтобы наш буйно толерантный Минобраз не стал их старательно запрещать.

Мы защищаем права граждан России по отношению к этому миграционному наплыву и мы стараемся как-то предотвратить весьма вероятное в случае нынешнего продолжения миграционной политики разрушение нашего государства.

Это то, что касается национальных вопросов. Теперь, что касается демократии.

Здесь все гораздо сложнее. В течении достаточно длительного времени русское патриотическое, русское национальное движение развивалось скорее на принципах неприятия демократии ее отвержения какого-то рассмотрения демократии как зла, как чего-то плохого. Это происходило из длительной в масштабах исторического процесса уловки. В XIX веке сформировалась группа славянофилов Хомяков, Самарин, братья Кириевские и Аксаковы и один из ведущих политических идеологов этого движения был Константин Сергеевич Аксаков. Славянофилы были весьма и весьма демократически настроены, либерально, народнически. Во всяком случае по сравнению с достаточно жестким режимом Николая I. Они были либералами, сторонниками отмены крепостного права и максимального вовлечения русского народа в общественную и политическую жизнь, защитниками свободы слова и так далее.

Но, разумеется, именно за это их репрессировали. Причем гораздо жестче, чем западников. Потому, что славянофилы ставили более болезненные вопросы. например Юрий Федорович Самарин, выдающийся славянофил, поехал чиновником в Ригу и обнаружил, что местные бароны, представители немецкой аристократии Прибалтики, очень жестоко угнетают не только латышей и эстонцев, а этих народов тогда практически не существовало для европейского сознания, хотя сейчас они объявляют себя самыми европейскими, но и русских крестьян, которые переселились туда в большом количесвте. И Самарин на эту тему написал очень жесткий текст, под названием «Письма из Риги», это один из первых документов русского национализма. Он писал, что вообще-то это непорядок, что представители главенствующей государствообразующей нации угнетаются представителями меньшинства на том лишь основании, что у него есть привилегии в Прибалтике, дарованные императором. А они, бароны эти, постоянно подчеркивали, что они за монархию. Такого, чтобы немец или кто-то еще угнетал русского быть не должно, ведь тогда смысл государства российского несколько теряется. За это Самарин отправился на некоторое время отправился в замечательное всем известное заведение посреди Невы и отсидел там какое-то время. А потом император Николай вызвал его к себе и разругал Самарина, сказав ему, что никого вернее чем немцы у монархии нет. Это кстати довольно плохо диагностировало тогдашнюю монархию.

По этому поводу у меня недавно был спор с нашим коллегой из Ярославля Михаилом Диуновым. Он русский националист и при этом восторженный поклонник Российской Империи и когда я написал, что Российская Империя была государством, которая отвергла национальные задачи русского народа, он начал меня критиковать. Я считаю, что все-таки прав я, что, к сожалению, Российская Империя после Петра уничтожила постепенно русское национальное государство. Постоянно стали предоставляться привелегии другим народам, они стали ставиться на превосходящую ступень, элита российской империи стала говорить на чужом языке, придерживаться чужой культурно-этической системы, государство начало приносить своим интересам в жертву интересы русского народа, что выразилось в ужесточении крепостничества. Именно русские стали единственным элемементом в военной машине, которая стала лучшей в Европе вплоть до Крымской войны. Но все это покупалось с одной стороны превосходными качествами русского солдата, а с другой стороны тем, что этого русского солдата не жалели. Когда же кто-то, как Суворов, пытался этого русского солдата жалеть, исходить из логики "не числом, а умением", вы себе не представляете насколько это был подрывной националистический посыл. Это, конечно, не повод отвергать полностью то, что было в Петербургский период. Понятно, что русский народ и русская культура продолжали развиваться. То просвещение, которое посеял Петр дало в итоге плоды в развитии русской национальной культуры в 19 веке.

Те уникальные достижения, которые каждый народ имеет в своем историческом активе, что-то значат. Не надо здесь скатываться в логику а ля Шарапаев: если русский недокармливали и периодически были плеткой, то всю эту эпоху в утиль от первого до последнего события. У нас есть в имперском периоде достижения. Хорошо или плохо, но стать олимпийским чемпионом все равно круто, причм эьто было круто еще с древних греков. На болоте построить такой великий город Петербург, на пустом месте, полноценный город из камней, а не из картонок и жестянок, как сейча в Америке любят из картонок построить, лампочками обвесить и получается Лас-Вегас. А здесь действительно архитектурный шедевр в тяжелейших экологических условиях. Это феноменальное историческое достижение и с ним все равно надо считаться, как и с многими другими великолепными достижениями имперского периода. Как в советское время победа в Великой Отечественной войне или успех космической программы – историческое достижение и это нужно признавать, как бы мы к национальной политике большевиков не относились. Другое дело, что в условиях русского национального государства те же самые достижения были бы достигнуты гораздо меньшей ценой, в меньшее количество человеческих жизней – а нехватка этих жизней это то, что на длительных дистанциях обеспечивает наше отставание от Европы, потом, от Америки, сейчас уже – от Юго-восточной Азии. То есть материальные накопления, демографические процессы, в результате которого нам не хватает населения, и эти пустоты заполняются миграцией. Нельзя говорить, что достижения Империи и СССР ничего не стоят, но и нельзя говорить что они искупают тот факт, что эти государства действовали на пути пренебрежения интересами русского народа.

Но вернемся к Николаю и Самарину. Император устроил ему выволочку и славянофилы оказались на подозрении. В результате, когда в 1848 году в Европе прокатилась такая волна полунационалистических полусоциалистических революций Константину Аксакову пришла в голову идея, как ему тогда показалась, очень хорошая. Подчеркнуть в диалоге с императорской властью что в отличие от революционных элементов выходивгих из западников – а Бакунин и Герцен уже засветились в Европейских событиях, славянофилы это очень лояльные государству, самодержавию, империи граждане. И в свете этого Аксаков построил целую теорию о "негосударственности" русского народа о том, что русский народ хочет жить своей свободной вольной жизнью по уставам старины и тому как нас научили предки любить царя батюшку и сеять хлеб, петь песни, и не носить немецкого платья, а носить русские. А на всевозможные политические права, на которые западные народы притязают, русский народ не притязает. И вот поэтому-то славянофилы более надежная идеологическая опора для государства.

Эта идея Аксакова, его тактически ход для привлечения к славянофилма внимания монархии, на какое-то время сработал и вся вторая половина 19 века прошла под знаменем того, что Российская монархия становилась все более националистической и славянофильской, это был такой имперский национализм, который был характерен для России и для Германии при Бисмарке.

Получилось следующее – с одной стороны монархия, чтоб усилиться, становилась все более и более национальной, с другой стороны – славянофильское движение перетекшее в русский национализм становилось все более монархическим, охранительским причем это впечатывалось в поколения русской национальной публицистики. Каждое следующее поколение становилось все более и более консервативным более охранительским, чем предыдущее. То есть если брат Константина Аксакова, Иван Аксаков постоянно фрондировал по разным вопросам и при всем своем славянофильстве считался записным либералом, а вот следующее за этим поколение. например гигантская фигура Константина Николаевича Леонтьева - вся его идеология это абсолютное предпочтение самодержавия, как квинтэссенции религии и цивилизации, над народом, который вообще ничто. В коком-то смысле именно он создал имперско-антинационалистический дискурс, который расцвел сейчас после того, как либеральный национализм полностью сдох. И теперь мы вынуждены постоянно выслушивать, что национализм - это "пошлое европейничание" что "вы националисты думаете только о животе а о духовных материях не думаете". Ну и конечно абсолютная апология начальнического сапога и начальствующей руки в противовес "либеральным шатаниям" европейских народов.

Русская национальная мысль попала в эту охранительскую колею и с нее практически не сходила. Она пыталась из нее выбраться, но каждый раз как-то неудобно. Вот наши предшественники партия - русских националистов Михаил Осипович Меньшиков, Шульгин начали отстраивать цивилизованный партийный национализм в России. Достигли в этом определенных успехов даже в том отношении ,что на какой-то момент стали партией власти. Потому, что когда третью думу меняли на четвертую Столыпин резко поменял опору и вместо октябристов предпочел националистов, которые получили в ней большинство. Но Столыпин вышел из игры поскольку был убит и националисты оказались де факто в оппозиции, вступили в оппозиционный "прогрессивный блок", сыграли достаточно крупную роль в крушении монархии. И очень в этом ошиблись. Поэтому я не совсем соглашусь с известным московским мыслителем профессором Валерием Дмитриевичем Соловьем, который говорит очень часто о том, что все русские нацоналисты делали всегда одну и ту же ошибку когда ставили на консерватизм, монархию или умиравший советский режим. И в следующий раз, по его мнению, нам надо встать близко к голове революции. Ну, вот, в свое время, националисты стояли близко к революционному движению в 1916 когда вошли в прогрессивный блок и счастья националистам это не принесло. Видимо, счастье, все-таки – не оказаться в оппозиции или наоборот партией власти (партия русских националистов испробовала и то и другое), быть охранительями или революционерами, а в том, чтобы в каждую секунду времени думать о том, что будет наиболее предпочтительно для русского народа. И хотя бы небольшое стратегическое соображение могло бы подсказать, что полное уничтожение монархии в условиях войны и тяжелого социально экономического положения интересам русского народа не способствует.

И вот, в целом русский национализм всегда старался себя ассоциировать с сильной рукой и с ней же и ассоциировался. По этому же пути пошел Национал-большевизм Николая Устрялова, которого я уважаю как выдающегося мыслителя, он создал некую идеологическую платформу для внедрения в состав советской бюрократии большого количества старых технических специалистов, которые работали не из любви большевизму, а из любви к родине и своему народу. За счет этих кадров адекватность советской политики несколько увеличивась, хотя большевики старались их уничтожить и в 1930-ом и в 1937-ом. К сожалению, когда неосталинисты радуются, что в "37-ом расстреляли всех еврейских чекистов", то надо понимать, что на одного такого чекиста пришлось 3 – 4 человека из "бывших" - инженеров, ученых, священников - замечательных русских людей. Но, так или иначе, мы оставались в этой пардигме "за власть". И в конце XX века после падения советского строя было также вся идеология русских патриотов в 90-х и начале двухтысячных это был поиск сильной руки, национальной диктатуры которая сожмет страну в железной перчатке и даст каждому хорошему человеку по прянику, а плохому – по шее. И русский народ пойдет с песнями к светлому будущему. Умные люди стоящие у основ и нашей партии, тогда исходили из логики доброго русского царя, который придет и возлюбит русский народ и русскую идею, русские ценности. Возлюбит хотя бы из соображений необходимости. Ну а на что же ему еще опираться? Действовало соображение, что Сталин во время войны наконец-то осознал пользу от русского народа обратился к русскому народу, значит государство вынуждено будет в критических обстоятельствах к нему обратиться.

Но выяснилось, что нынешнее государство само себя ценит достаточно невысоко, то есть оно хотело бы себя очень дорого продать, но, при этом, осознавая свою объективно очень низкую ценность завышает ее на внешнем рынке какой-то имитацией сильной внешней политики державности и неуступчивости, которая потом внезапно сменяется голосованием дружно за Америку по нам не выгодным, но критически необходимым для США вопросам. Так вот, оказалось, что это государство прекрасно может обойтись без русских. Более того, русские для него источник проблем. Потому что мы цивилизованный народ с чувством национального и человеческого достоинства. Мы не понимаем, почему нас считают возможным грабить, унижать и заводить липовые уголовные дела, пытать в отделениях милиции и так далее. При этом у русского достаточно большие запросы. Ему нельзя платить копейку держать по тридцать человек в комнате и выгонять на рабские какие-то работы на строительстве очередного элитного жилого комплекса. Русским придется что-то серьезно платить и обеспечивать условия проживания. В логике в которой живет нынешняя политическая и властная элита, в рамках её эгоистических соображений, а к сожалению чиновников неэгоистов, озабоченных не личной а государственной выгодой их не так много и их система постоянно выжимает и выкидывает за свои пределы, этому государству русские совершенно невыгодны, ни к чему и являются балластом. Оптимально завезти сюда определенное количество среднеазиатов, а охранниками над ними поставить кавказцев и будет идеальное многонациональное образование, в котором все может работать – нефть можно будет качать. Вы думает, что киргизов нельзя научить качать нефть? Котлы в котельных конечно будут лопаться. Но для элитных жилых поселков специалистов можно выписать из Польши или откуда нибудь еще, а остальные пусть лопаются и пусть люди дохнут. Без нас, русских, оказалось легко обойтись и апелляция к доброму царю оказалась бессмысленной.

Любая авторитарная власть заинтересована не в гражданине а в подданном. Более того, авторитарная власть, которая базируется не на естественных или религизоных основания, если это не власть природного самодержца или мистического заместителя Христа, как византийский император, не является носителем жесткой идеократической идеи, а является просто обладателем государственного аппарата, она заинтересована в подданных в еще большей степени. То есть в людях которые не возникают ничего не требуют и ничего особо не говорят. Целеполагание этого государства прямо противоположно целеполаганию русского народа. И нет никаких оснований, по которым эта власть должна была бы считаться с интересами русских, кроме страха. Когда власть русских боится, испытывает дискомфорт от того, что собралась за кремлевской стеной на Манежной толпа из хотя бы 10 тысяч русских парней, более или менее воинственно настроенных. Если сравнивать, то один русский парень равен примерно 10 офисным хомячкам, как мы позже поняли. Власть действительно понимает это и возникает хоть какая-то коммуникация.

Я несколько лет провел в сочинении писулек в жанре "государь ты наш батюшка а вот мы просим тебя холопы твои устрой вот нам вот это балго и вот это благо". И лучше многих убедился что она не дает ничего. Даже никаких мелочей вроде того, как мы пытались внедрить достаточно банальную идею кардинальных мер в области здравоохранения по снижению русской смертности. Банально даже при высокой рождаемости этих младенцев надо как-то выучить, одеть и накормить. А ни кормить ни учить некому – русские мужчины умирают рано. Сам проскочил в 5 миллиметрах мимо инфаркта в 36 лет. На собственном примере знаю. Элементарную вещь – программу всеобщей диспансеризации мы пытались продвинуть. В рамках расходов на всевозможную ерунду типа туристического кластера на северном Кавказе стоила бы эта диспансеризация вполне приемлемо для государства. После таких попыток стало понятно, что сколько бы мы не говорили о прелестях кнута и необходимости самовластия и твердой руки, нас не будут слушать. Мало того, в какой то момент власть научилась всю разработанную за конец 90-х начала двухтысячных идеологию использовать для своей собственной апологии. Он вытирает об твою физиономию сапоги и цитирует при этом тебе что-нибудь из Победоносцева. Она завозит сюда миллионы незнающих ни слова по русски из средней Азии и рассуждает о евразийстве и обновлении русского генофонда, ведь "Русь - это наследие Чингизхана и все народы должны переплестись". Любой вариант власть готова оказалась приспособить к антирусской политике, кроме жесткого национализма именно демократического толка, то есть национализма, сопровождающегося непризнанием права начальника делать то что ему черти положат на душу.

А в основе демократии именно это. Демократия начинается не с выборов, это нас обманули, она начинается с гражданских прав и неприкосновенности личности. Даже если вспомнить историю Афинской демократии, то она началась не с того что они собрались и стали принимать голосованием законы и постановлния, в том числе и вредные, вроде казнить Сократа. Началось все с того, что законодатель Солон запретил продавать в рабство афинян ни за какие долги и ни за какие преступления. Личность афинянина неприкосновенна. Вот тут и началась демократия. Точно также как развитие европейской демократии началось не с великой хартии вольностей, а с того, что повинности крестьян были внесены в некие документы с указанием суммы. Когда после нескольких кругов волнообразной инфляциии сеньеры поняли, что они не смогут повысить ренту, поскольку сумма повинностей прописана в документах, аристократии пришлось разными хитрыми способами извращаться и это привело к рождению европейского капитализма. Сначало, конечно, через абсолютистское государство. Во Франции, где это было наиболее жестко, произошла революция, в основе которой лежало то, что ограбленный государством народ сказал: "хватит, сколько можно отнимать у нас деньги и раздавать герцогиням на левреток".

В основе демократии всегда лежит фиксация неприкосновенности гражданина и личности. Неслучайно Русское Общественное Движение в своей основе правозащитное. Мы стали отстаивать права русских граждан в тех ситуациях, когда они были попраны представителями национальных меньшинств, милиции и чиновников.

Подводя некий итог моей вступительной части: русская национальная демократия это не значит, что мы западники, молящиеся на американскую или европейскую демократию. Если нас сюда придут демократизировать теми средствами, которыми демократизировали Сербию в Косово, то мы будем защищаться. Но есть объективный факт – русский народ в России составляет абсолютное большиство. Вопреки ожиданиям, что эта цифра снизится по итогам последней переписи, она даже чуть увеличилась. Не в последнюю очередь потому, что среди тех кто по советским традициям записывался белорусами и украинцами, сейчас записалисья русскими. Факт № 2 – если русские скоординированы в рамках честной демократической системы - честное выдвижение кандидатов и партий, честное ведение кампании и подсчет голосов, честное принятие и исполнение законов, если это будет действовать, то скорее всего, в рамках такой системы, русский народ как демократическое большинство будет принимать те решения, которые пойдут на его благо. И по крайней мере можем сказать, что русский народ не будет сам себя уничтожать так, как его сейчас сознательно уничтожают в рамках недемократической системы. Не факт, что в рамках демократии может быть выбрано не наилучшее решение, но уж точно оно не будет самым самоубийственным, сознатеьно самоубйственным, как это возможно при диктатуре. Если при диктатуре будет выбрана самоубийственная политика, то ей никто не сможет ничего противопоставить, потому, что все власть сосредоточена в одних руках.

Итак, из того, что русские являются большинством, а демократия есть власть большинства - из этих дважды два мы получаем естественное четыре. Русскому народу наиболее выгодна демократическая система в нашем государстве. Потому что любая иная порождает неизбежный поиск подданных, как правило, среди тех, народов, которые имеют меньшие жизненные притязания чем русские и готовы голосовать по 99 процентов и договариваться с использованием клановых рычагов. Поэтому мы и решили основать национально-демократическую партию, которая, надеюсь, послужит катализатором процессов в интересах русского народа. Понятно, что то, что мы видим в области партстроительства и прочего политического контектста, это больше похоже на временные частичные уступки со стороны власти и не более того. Она будет стараться завинтить гайки и отобрать любые очаги контроля над ней. Но тут уже от нас зависит уступим ли мы ей или будем сопротивляться.