Екишев: Руси не нужны рабы, спорщики и властолюбцы

Ю.Екишев

Руси не нужны рабы, спорщики и властолюбцы.

Русского солдата мало убить, его надо еще и повалить!

Фридрих Второй Великий

О какой свободе идет речь?

Лозунг «свобода, равенство, братство» родился не во времена Французской революции, а гораздо раньше. Это был лозунг пиратской республики на Мадагаскаре (возникшей за сотню лет до республиканской Франции), коей для ведения своих предприятий понадобились и своя пиратская администрация и свои символы. И центральным мифом пути личной наживы как раз и была свобода-вседозволенность. Уже после этого те силы, которые сначала тайно, а потом явно стали все более развивать свою деятельность в Европе, а потом и у нас, несли всем эту «свободу».

Говоря сегодня с либералами в унисон слово «свобода» русский человек наивно полагает, что для них оно означает то же самое. И глубоко заблуждается. Для них – это свобода стяжательства в первую очередь, свобода личного превосходства… Это их билет в «золотой миллиард». В принципе, во все времена они выбирали именно такие роды деятельности, то играя в шахматы, то играя на скрипочке, продвигая везде, в политике, в сми, в науке своих путем пропаганды личного превосходства и гениальности или присвоения чужих трудов (Эйнштейн тому примером и обманутые им Пуанкаре, Лоренц, Минковский).

С властью то же самое. С нынешним режимом мы разделены непреодолимой преградой, и вовсе как оказалось не классовой. Власть, как уже было неоднократно указано в предыдущих статьях – свойство генотипически обусловленное. И отсюда психотипические преграды, которые неодолимы для русского человека. Требовать от чуждой власти свободы – это требовать невозможного. А их требования свободы, в своем либеральном кружке – это требования улучшения нынешнего положения исключительно для своих. Плюс создание видимости политической жизни. Театр выбора из шила и мыла. А к мылу в качестве бонуса прилагаются веревки для тридцати миллионов русских людей, по Чубайсу…

В рамках нынешнего режима русский народ не может быть свободен. Ни экономически, ни национально, ни духовно. Ни той русской свободой, которая им и исповедуется как собственно свобода, как Божественная категория – жизнь во всех кругах по особому, русскому закону, по правде и ее проявлениям справедливости во всех сферах, являющихся плодом общения с Богом. Свободу русский человек всегда завоевывал и отстаивал. Ради свободы организовывался.

Лозунг «русским – русскую власть» глубоко правилен (в пределах краткости и размытости лозунга, конечно), но неосуществим в рамках псевдо-политических процессов митингования, создания подконтрольных  режиму партий и либеральных протестов. Он осуществим только в формах зарождения и отстаивания сознательно проводимой самоорганизации вокруг иной «точки сборки», национально-освободительной.

С какого момента мы, как народ, стали несвободны? С того, когда согласились на Чубайсову ваучеризацию и пошли обманным путем обладания хоть частью чего-то, когда родину рвут на куски? Или с того момента, как вышедшие из недр партийной коммунистической верхушки Горбачев и Ельцин начали действовать и запустили машину распада и разрушения, незаметно затягивая петлю на шее русского народа? Или с момента преступной «передачи власти наследнику Путину»?

У всякой рукотворной катастрофы есть несколько причин, налагающихся одна на другую. Исследовав и осознав которые, увидим и необходимое осознанное действие.

 Возвращение к началу.

В ссылках на нынешнюю «зазомбированность» населения, общий упадок культуры, «все в один миг стали идиотами!», и потому ничего нельзя сделать – проскальзывает такой момент, озвученный с известным предельным цинизмом Гундяевым, как якобы наша изначальная звериность и второсортность… Что мы, по русофобской логике, сами и виноваты в нынешнем состоянии.

Принадлежа к одной из ветвей нынешнего госаппарата, окруженный охраной ФСО, владелец библиотеки (и не только), которую всего лишь почистить стоит 20 000 000 рублей, Гундяев пытается изобразить нам, вслед за Путиным, что он, и все остальные «высшие руководители» – нужнейшее для нас благо. Без которого Русь загнется.

Как известно из некоторых выводов военной социологии, полемологии, создание государствнных администраций (в данном случае гундяевский аппарат вовсе не «отделен от государства», и был тоже включен в общую структуру химеры в 1991 году при визите Алексия 2 к раввинам Нью-Йорка) во многом обусловлено необходимостью ведения военных действий. Выводы науки всегда ограничены, но тем не менее, корреляция, безусловно есть.

Привычка не верить врагу, его листовкам, заявлениям – хорошая привычка. Но есть еще и другой момент – никогда враг не делает ничего лишнего. Его действия мотивированы либо сокрытием слабостей, либо определенной мотивацией, и подготовкой чего-то.

Так с какой Русью борются путино-гундяевы? Для какой войны предназначена их администрация, и кого они пытаются покорить или уничтожить?

Есть такое выражение Александра Невского: «Богу рабы не нужны».

По сути таким образом была озвучена основная стратегия программы реализации русского психотипа, основанная на практическом знании им русского человека. Психологи, изучая процессы вырождения, утверждают, что они на 80% обусловлены генотипом, и на 20% фенотипом. Но ведь в мире есть не только разрушение, но и созидание. И оно идет такими же путями устроения человека, только в обратную сторону. И практическое вытравление всех этих вырожденческих «искривлений» как раз и стало сутью основы деятельности русского человека во всех сферах его жизни. В чем это выразилось в делах Александра, сразу по кончине названного «солнце земли Русской»?

Есть некоторые расхожие стереотипы, созданные скорее в идеологических целях, что он был славен воинскими победами (фильмы, героические книжки, картинки). Конечно, была и Невская битва, и Чудское побоище в его молодые годы, но будучи зрелым политиком, он как раз начал последовательно воплощать тезис «вытравливания раба» на практике. Это было менее пафосно, не так красочно. Но эффективно. У человека того времени, у князя, слово с делом разойтись не могло.

Он отправил отроков «ниже колеса» в глухие леса и выучил, и вырастил их там сильными и ценящими свободу, и готовыми ее защищать, и отстаивать, и воевать за нее дружно (дружиной, по-дружески, за друзей, с друзьями). И одновременно проводил тонкую дипломатию, как операцию прикрытия основной идеи, которую осуществлял и защищал всю жизнь, идею особого пути Руси.

И канонизирован он  был не за те, в школе изучаемые, битвы и побоища, отстаивание западных границ от «немецкой свиньи» или распространение политического влияния на Восток. А за долгий и упорный труд и терпение, с которыми он, выстроив Русь как семью, передал ее наследникам, выращенным для свободы, ценящим русские ценности (архетипы сознания, неразрывно связанные с защитой правды и справедливости, с необходимостью защиты добра и исправления зла мечом в руках власти – «не в силе Бог, а в правде»), продолжившими его дело.

И сегодня мы видим, что Александр был абсолютно прав. От Запада территориально отбились. На Востоке приобрели. Западные наши границы еще с тех пор практически неизменны, а на восток Русь распростерлась очень широко.

Вот только сыны Руси… Глядя в целом на состояние нынешнего русского человека в химере-РФ можем воскликнуть не вслед путино-гундяевым, что мы такие и есть изначально, но вслед за Александром, что и «Руси рабы не нужны»!… Не только Богу… И надо выходить из этого состояния, друзья и братцы, это «не мы»… Либеральная «свобода» - наша смерть.

В результате всех общественных экспериментов, всех испытанных на себе западных парадигм, всего периода воплощения марксистского символа (хотя под этой маркой зачастую объединяют прямо противоположные вещи – например, реализованные в 1920-50-е годы положения ярого антисемита Дюринга, которого гневно критиковали Энгельс с Марксом-Леви; это не говорилось открыто, но просто воплощалось…), всех войн, горячих и холодных, нападок, агрессий, действий тайных обществ и нынешней оккупации – мы оказались в изначальном положении. И перед основополагающими вопросами строения Руси-России и свойствами психотипа русского человека, которые нужно пробуждать к исправлению, чтоб у нас действительно была своя власть. Пока не поздно.

Даже химере рабы нужны временно… А так-то не нужен ей никто, кроме самой себя, даже рабы, которые для нее всего лишь генетический мусор под ногами… Завезут, заменят, на худой конец чуть ужмутся, если помост на котором она стоит, по краям покрошится, ну исчезнут 30 русских миллионов… Ей неважно на чем стоять, русские, нерусские… Химере для опоры нужны идиоты. Обрезавшие сознание. Расщепляй сознание и властвуй! (И путинско-кадыровская администрация и гундяевские институты как раз активно этим и занимаются; социопсихология вообще говорит о том, что целью шизофреника является сделать таковыми всех, и он не успокоится, пока не достигнет своей цели…)

Химера не может стоять на цельных, свободных, правдивых и сильных. Вот это ее проблема. Тогда ее скинут. А от опоры на одних идиотов переставить ногу на других шизофреников, которые будут пребывать в уверенности, что все это делается для них – для химеры как разминка…

Кто нам нужен и что нужно?

Есть такая истина в платонической философии, относительная, как все подобные высказывания: «Подобное познается подобным». В медицине есть оживленный Парацельсом принцип лечения подобного подобным: similia similibus curentur. В нашем языке есть пословицы, доносящие тот же смысл, но менее категоричные насчет познания или лечения: «Клин клином вышибают», «Рыбак рыбака видит издалека». То есть рыбак хоть и видит, но бывает и не стремится ни к познанию, ни к сближению во время клева, поскольку ловить рядом – только мешать друг другу… Вот оценить, сидючи за костром, величину упущенной рыбы (а она, как известно, всегда больше запоминается, чем пойманная), похвастаться перед таким же братом – это другое дело.

Сам смысл подобия заключен в творении человека по образу и подобию Божиему, и эту подобность, родственность, дружественность, комплиментарность мы зачастую ощущаем вовсе не логически, не благодаря умозрению, а буквально за первые миллисекунды встречи «по одежке», всем своим существом, видимым и невидимым, разделяя «свой-чужой», и потом уже только разумом оформляя причины, «провожая умом».

В школьной науке есть разные виды подобия – самое простейшее, которое мы помним из геометрии под названием «признаки подобия треугольников»… по двум углам… ну и так далее… Если пойти гораздо дальше университетского курса – обнаружится например иная форма, как самоподобие, фрактальность, когда часть чего-то подобна целому. Фракталы сложнее евклидовых треугольников, но не сложнее жизни…

Возвратимся к делам русским, государственным.

В статье «О революциях и типологии государств» (http://www.pbrus.org/main/607-yu-ekishev-o-revolyuciyax-i-tipologii-gosudarstv.html) уже разбирался вопрос принципиального отличия способа построения русского государства от иных держав, западных, восточных, а также химер. Кратко резюмируя, отметим отличительные особенности – если, например, Германия стремилась гомогенизировать все племена, вырезая этнократии, и делая этносы немцами или уничтожая их, то мы принимали в общий большой кругооборот государственного кровообращения этнократии и этносы «в сущем сане».

Что при этом нами достигалось? Каков был результат такого построения?

Мы строились как большая семья. Комплиментарность, схожесть, братскость, а также сила, объем, величина личности правителя – вот свойства, которые определяли наши государственные границы.

Можно сказать, что Русь выстроилась как цепочка увеличивающегося самоподобия, цепь определенных человеческих общественных фракталов: русский человек, как цельная свободная личность, а не «раб, ненужный Богу»  – далее его семья, община и дружина, и наконец, государство, которое стало самоподобно Царству Божиему.

Вот последовательность, выстроенная, выпестованная, укрепленная еще Александром Невским. От отроков «ниже колеса» до основного элемента, скрепляющего все части большой святой семьи-Руси: «Не в силе Бог, а в правде!» Правда, как способ жизни русского человека. Как справедливость в семье. Как ответственность перед обществом. Как закон в государстве. Как дело веры. Как лекарство от страха и рабства. Как необходимый цемент во всем государственно-военном строительстве.

Царства Божьего на земле построить нельзя. Но подобием и прообразом его стала Русь. Светлая Русь. Чистая Русь. Белая Русь. Русь-матушка. Все эпитеты, которое ставит русское слово рядом с этим словом – предельно, алмазно искристы и светлы. Ступенька в Царство Божие.

Обрежь что-то в этой цепочке: человек – семья – община и дружина – государство – Бог – и снова подобный ему человек! – и не будет Руси. Будет что-то другое, только не она.

Это и есть наша «система ценностей». Она как некая сверхпроводимая цепочка (названная на западе загадкой русской души, готовой жертвовать жизнью неизвестно за что  для западного индивидуала), в которой энергия никуда не девается, каждый элемент как бы вырастает один из другого и служит опорой. Насколько такая идея иерархии устроения плодотворна показывают границы Руси-России и способность включать комплиментарные этносы в общий большой круг государственного кровообращения, при этом не навязывая им ни национальной «деидентификации», и не нарезая резьбу обязательного «другого пути на небеса», другой веры. Под сенью русской государственной власти – сотни лет – безконфликтно стояла  эта «лестница в небо» для разных этносов с их вероисповеданиями.

Мы поперхнулись один раз, зато основательно, включив в свои границы Польшу… С того момента мы практически были обречены на долгий путь, который в свете исторического взгляда на жизнь русского государства, можно диагностировать как нынешнюю раковую болезнь химеры. Которая как раз и занимается процессами, антагонистичными процессам построения Руси. Деидентифицируя всех до состояния абстрактных «россиян». Навязывая единую веру в золотого тельца, изнутри подменяющего внешнюю православную или мусульманскую, или буддистскую обрядовость… А кто не согласен – по-чубайсовски, за борт рынка – не вписались…

По сути путинско-чубайсо-гундяевская РФ – это анти-Русь, и Русью никогда стать не сможет. Ни через выборы. Ни через «улучшения». Она и возникла как администрация борьбы с Русью. Ведения войны на уничтожение. На наше уничтожение.

Мы стояли на таинстве общения русского человека с Богом. Они проникли к нам на тайне, скрепленной богоубийством. Пути политики – пути главенствующего мифа, пути – или тайны, или таинства. Западный мир согласился и перешел на строительство всего общества на подземных, тайных нитях денежно-ротшильдовских грибниц, пронизывающих все общество. Это мицелий, настоянный на лжи про «свободу, равенство, братство» вовне, и систему стяжания и рабовладения для своих. Этот яд постепенно подмешивали и нам.

Еще раз посмотрим на нашу историю.

У нас политических друзей нет, это широко известное утверждение. Но не все нас ненавидели лично. Некоторым настолько понравилась Русь, как она есть, что они стали и нашими жителями, и даже нашими русскими святыми.

Русь никогда не вела завоевательных войн. А вот немцы и во времена Невского пытались нам навязать силу своего мировоззрения и способа построения государства. И впоследствии не раз стремились доказать, чья  все же правда. Мы часто дрались, как братья в семье (возможно, это обусловлено более генетическими причинами. Если рассмотреть немецкий воинский кодекс – то увидим, что это кодекс «фонов», пруссов, то есть вышедших из Пруссии – Поруссии, которых Ломоносов считал балтскими славянами. Даже в войне мы воюем похоже – например, помимо регулярных частей, когда необходимо, мы организовываем ополчение, они – ландсвер).

А в перерывах между войнами, забыв все обиды, ездим друг к другу в гости. Как в фильме «Брат»: «- Тебя как звать-то? - Гоффман. - Еврей, что ли? - Немец. - А! А то я евреев как-то не очень. - А немцев? - Немцев? Нормально…»

Даже во времена идеологических противостояний в школах – на переменках играли в немцев и русских, в фашистов и коммунистов… вот в евреев и чубайсов, и гундяевых – не играют никто и никогда… И сколько они ни пытались, но все как-то у немцев все же не получалось мечом нам доказать, что правда у них … Наоборот.

У нас были целые немецкие поселения. Немецкие принцессы постоянно выходили за наших, принимая наши имена, становясь по вере и именам русскими, а по отчеству одинаково –  Федоровнами (от традиции благословения царей Федоровской иконой)…

Прокопий Устюжский, наш русский святой. Уж куда русее… Ганзейский купец из Любека, приехав в Новгород, и увидев красоту Руси – бросил все, распродал, и пошел простым иноком в монастырь. Когда народ стал его за это хвалить (это тоже свидетельство того, насколько при Невском начала укореняться естественная аскетика, как одна из основ русского психотипа), он удалился еще дальше, на Север, в Великий Устюг… И там, где его уж точно никто не знал, обитал в городе, подвизаясь в подвиге юродства (живя на улице, и служа Богу).

Из теплой, сытой, европейской «цивилизации» – человек шагнул в наш холод и голод. Спал на паперти в морозы, когда уже, прощаясь с жизнью, от него отворачивались даже собаки (далее, кому интересно, может найти его житие, и узнать, как и почему он не замерз)… Он вовсе не был сумасшедшим (хотя по нынешним гламурным меркам в РФ, конечно, был бы признан таким), а наоборот, образованным и пытливым человеком, проводившим много времени в беседах с Симеоном, отцом святого Стефана Пермского. Более того – предсказал будущее Стефана, одного из четырех собирателей Руси, друга Дмитрия Донского, Алексия Московского и Сергия Радонежского.

Прокопий (Prokopius von Ustjug und Lübeck), будучи знатного прусского рода, обрел бытие у нас, соответствующее и силе своей веры и его ощущению удивительной красоты Руси. Многие и сейчас могут увидеть в Устюге тот камень, на котором он сидел у реки, благословляя идущие в путь корабли. Горожане русские знали, что рядом с ними живет святой – и, не дожидаясь никаких решений о канонизации (которая последовала через двести с лишним лет, при Иоанне Грозном), сразу после его смерти начали строить церковь в его честь.

Во многом Прокопий показал Руси саму себя, как пример, что все возможно человеку свободному и верующему, и что нет предела, который заключен скорее в самом человеке. Пример аскетики, отказа от частной собственности, как бы сказали нынешние «богатые духом» теоретики социальных наук… Но не только от собственности. И от словесной награды за отказ. От плодов тщеславия и похвалы. От имени. Да практически от всего, что мешает вместить идею Руси и ее образа Небесного Царства.

Аскетика на Руси возникала не в силу «обстоятельств и тягот среды», а наоборот, как нормальная личностная реакция на кандалы и обузу имущества в деле горения и движения русской души. Все, что мешает горящему духу – вон. Ничего лишнего. Так же и во всем – государственная власть – теми, кто ее нес на Руси по-настоящему, для них это была тяжесть и ответственность, а не высокомерное повелевание… В конце которой – облегчающая душу схима. Как у Александра Невского, Иоанна Грозного, и многих-многих других…

Антиномия возникла тогда, когда возник спор о нестяжании между Нилом Сорским и Иосифом Волоцким (выжигавшим ересь жидовствующих еще в те времена, 500 лет назад. Сегодня бы его с огнеметом… Да поставить перед ним всех иерархов гундяевских…). Онтологический спор двух святых установил границы владения: личное имущество монаху и не положено, но в государственных интересах монастыри, как передовые форпосты, оплот, опора и защита народа – имеют и земли, и иное хозяйство, вплоть до вооружения (Шаолинь с его палками отдыхает по сравнению с нашими монастырями, зачастую вооруженными по последнему слову).

Как видим, Сергий Радонежский не просто благословил Дмитрия Донского, но по-военному послал вперед двух иноков – Пересвета и Ослябю. И Пересвет, инок Сергиевой обители, начал Куликовскую битву.

К избушке Сергия Радонежского в голодное время приходил медведь и тряс ее, требуя у Сергия его заплесневелых сухариков («посмагов»)… И, как говорит его житие – в его обители «чего ни хватись, того и не хватало»… И лично ему ничего не надо было, но тысячи рядом – и спаслись, и отстроились, и получили военную защиту…

Монастыри, распространенные учениками Сергия, были средоточием огненного, горящего русского духа, и книжного, и обязательно военного искусства. Кто еще не видел – может просто съездить в Сергиев посад, и посмотреть на железные ворота, пробитые ядром во время осады Троице-Сергиевой лавры. А какие яростные и доблестные войны против западных «просветителей»-захватчиков вели монахи северных монастырей!… Монастыри, кроме службы Богу и просвещения, играли и важнейшую военную роль, роль крепостей, и прибежища окрестного населения, и неся экономическую нагрузку, исполняли функции не только хранилищ продовольственного НЗ «на черный день», но и так сказать «центральных усадеб больших коллективных хозяйств», выраставших потом в целые города.

Не будь этой рукотворной, умно выстроенной, поставленной во главу угла пронизанности Руси всеми формами родства – кровного, духовного, военного, экономического – как большой семьи…  – не было бы и победы на Куликовом поле. Не было бы нас.

Как ни странно, но во многом принятие на территории России символа марксизма (мардохайлевизма, вводившего деньги как всеобщий универсальный эквивалент) с его противоречивой аскетизацией (поскольку она введена была вовсе не по Марксу-Энгельсу, а насильственно, по Дюрингу) связано именно с давним пониманием необходимости скромной бытовой аскетики, как формы коллективной государственной жизни. Вернее, связано с использованием этого тезиса. Не хотите отдавать «по-хорошему»… объявим буржуями и все равно отнимем… Основным мифом стал закон науки, заменившей на время Бога, что все познаваемо. Закон обмена, что все имеет свой эквивалент. Закон в итоге рабства – раз Маркс (Леви) сказал – значит, так оно и есть. Сегодняшний культ денег во многом тоже плод марксизма, исчерпавшего себя в том, что все можно измерить всеобщим денежным эквивалентом и «научно доказать» (см. предыдущие работы). В результате деньги проскользнули на трон и стали новым мифом, но не всеобщим уже, а только «для своих», для посвященных.

Руси же химерой не предложена никакая роль, никаких идеалов – лишь использование того, что русские привыкли к аскетике, и вот вам «война всех против всех»  – подавление любых неконтролируемых форм русской самоорганизации, и законы об экстремизме и разжигании, а теперь еще и о вооруженном мятеже (на примере дела полковника Квачкова).

Это стало возможным как проявление возникающих «заторов» в русском сверхпроводнике огненной веры, в процессе многовекового покорения Руси. Путем разделения сознания. Путем подмен. Были и иные предпосылки, менее материальные, но не менее заметные.

Светильник Руси был сдвинут. По миллиметру.

Судите сами насколько соответствовали нашим идеалам балы 19, 20 веков… герои-поэты, сменившие потихоньку идеалы аскетичности Руси, скромной на слова, на «болтологию»… А возникновение властолюбивых партийных номенклатур? Стоит напомнить, как Сергий Радонежский сильно и парадоксально поступил в Нижнем Новгороде, затворив все церкви, при споре суздальского князя Бориса за владение Нижним. Богу и Руси – и спорщики, и властолюбцы не нужны!

Любой человек Руси, от мала до велика, и от простеца до князя, таким образом, был сопричастен уникальному делу не только на земле, но и в вечности. Что нас угнетало и разделяло, при нахождении противоядия – делало нас сильнее. Что нас убивало, делало бессмертными. Нас нельзя было победить, пока мы были такими.

Потому взялись за нас основательно.

Сколько ж раз нас надо убивать, чтоб убить?

Посчитаем.

Государства у нас сейчас нет. Химера – антипод русского государства. Анти-Русь. Вертикаль стяжания. Оккупационная администрация. Использующая все, в том числе и властные кресла – как «темы» личного обогащения. Приобретя Польшу, мы запустили в организм миллионы чубайсоподобных носителей химеры, которых не сдержали никакие цензы оседлости. Они, с революциями и без них, заполонили в первую очередь обе наши столицы и все министерства, создав «швондеро-квартирный вопрос»… Внеся урезанную исключительно до земных интересов «идеологию». Сегодня этот процесс дополнен «друзьями» химеры, превратившими Москву в не по-русски гогочущий Москвабад.

Общины, дружины русские – или уничтожены, или заменены и превратились в кланово-корпоративные конгломераты, обслуживающие те же интересы – денежные. Что производства, что армия – все едино…

Семьи русские – непрерывно подвержены дичайшей атаке – порушены, усечены, отформатированы.

Личность русского человека в большинстве – дезориентирована, ради чего жить. Гены, кровь, душа – говорят одно. А вокруг – другое все. Чуждое. Русь вместо ступеньки в рай стала подножием адского чубайсовского крематория…

Мы стоим на грани исчезновения. Убито уже все, но мы еще не повалены.

Как народ. Как общая многотрудно собранная семья. Как прообраз царства Небесного. Как мировой символ иной жизни.

И не обойдется для нас дело освобождения от этого мрака «улучшениями условий». Исправлением недостатков. Уменьшением уровня коррупции. Исключением из рядом полиции садистов. Охотой на педофилов… Всего этого бесконечно мало, чтоб исправить ситуацию.

Сколько нужно сил, времени, ресурсов, чтоб изменить ситуацию? Ровно столько, чтоб тем, кто свободен, найти друг друга, наладить связь, определиться с целью, сконцентрировать ресурсы и начать великое «дело исправления». Времени выращивать тех, кто «ниже колеса»,  у нас уже нет. Да и не может быть. Времени переубеждать кого-то – тоже. Если человеку важнее умствования, теории, программы, и даже убеждения, а не Русь-матушка – он раб своих теорий и программ.

Для стремящегося к свободе русского человека в нынешней РФ – нет удовольствий. У него все болит.

Для него в нынешней ситуации самого себя не должно быть, потому что все, что выше его – семья с детьми, община и дружина (которых нет… с соседями-то мало кто знаком, какая уж тут взаимовыручка), государство – все по выражению Козьмы Минина в «великой опасности». И он же предупреждал, что в такой ситуации – «легко впасть можем в вечное рабство»…

Сегодняшний вопрос – это вопрос вечного рабства и разложения до полного исчезновения Руси и ее детей.

Путь нынешней химеры – закабаление путем культивирования удовольствия – это путь отнятия воли, путь добровольного рабства и насыщения чуждым кормом, оплаченного самим же рабом (ипотека во всем – строишь себе, и еще троим нахлебникам, чьи дети будут хозяевами твоих). Путь «богатства духом». Путь обрезания души от вечного. Путь своеволия. Путь «личного превосходства», когда ты сам себе выбираешь смерть. Само слово «удо-воль-ствие» связано с лишением воли… Путь заливания пожара духовной боли алкогольно-героиново-телевизионным потребительством. Путь батарейки из «Матрицы».

Россия в поисках Руси

«Слава Руси!», «За Русь, царя и веру!» – тот символ, который националисты используют в своих зачастую невысказанных действиях – это Русь. Как народ. Как семья. Как символ чистоты на Земле. Как любимая родина. Как идеал жизни. Как то, ради чего бьется сердце воина. Как способ жизни русского человека.

Русь, в которой все на своем месте – и выборы из тех, кого знаешь, и единовластие, как тяжкая ответственность лучших, и аскетика, освобождающая от оков, и взаимопомощь, и жертвенность.

Раз химера ненавидит Русь и воюет против нее, то необходимо быть тем, кого они боится. Ее страх и ненависть вовсе не обязательно озвучивают Чубайс с Гозманом. Напомню, лже-патриарх Гундяев (миллиардер, показывающий пример химерической анти-аскетики, принимая и золотые яблоки, и превращая «золотую пыль» на своем имуществе в повод для захвата собственности…) – тоже озвучил, что мы-де, Русь – звери, второсортные варвары…

А они – выходит, благодетели. Путин, Чубайс, Гундяев (им и его предшественниками военная и воинствующая составляющая православной веры подменены на обезоруживающее и обезволивающее «социальное служение» химере). Принесли нам культуру, только мы ее понять не в состоянии. Их шавки твердят нам, что наше веселие – пьянство.

Но это вовсе не так: «Древнерусский пир — это ритуал, это древний обычай, исполняя который люди могли почувствовать себя частью огромного и сильного целого, сидя за общими столами, где находилось место и князю, и боярину, и землепашцу, и кузнецу, и даже самому последнему бедняку». (В. В. Долгов М. А. Савинов Храбры Древней Руси. Русские дружины в бою)

Более того, это было местом и временем жертвы, когда власть в лице князя, делилась со всеми огромной частью имущества. Вообще, нет и не может быть Руси без братской, дружеской жертвы.

Итак, соберем воедино, что было и что есть. Кого искать и что сделать?

Нынешняя администрация – оккупационная, охраняющая идею «все за деньги», анти-русская. Участие в ней для нас губительно. И потому они приваживают и приласкивают тех, кто ведет русский народ под их крыло, и натравливают своих присных на неподконтрольных, как на Народное ополчение. Население кормят мифами о «русскости» некоторых организаций и их лидеров, но они на деле ведут в анти-Русь.

Как утверждает социология, во времена распада и разложения, запущенные Горбачевым и Ельциным, побеждает не наиболее многочисленный, а тот кластер, что способен к наиболее жесткой внутренней организации, чтоб преодолеть внутреннюю и внешнюю размытость. Химера, имеющая тысячелетний опыт, совершила свой бросок.

Но и мы, учитывая это, должны действовать вразрез, их клин вышибать нашим клином. Их жесткую внутреннюю организацию, спавшую до поры как вирус в организме – нашей внутренней организацией, лежащей и в наших генах, в нашем генотипе, проявляющейся в наборе черт нашего психотипа (их психотип – наша противоположность, они бесконечно быстрее в вопросах гешефтов и наживы, они не умны, но очень хитры, на порядок, а то и больше).

Формы самоорганизации, свойственные для нас, характерные для нас, неподконтрольные химере, как раз и предложило Народное ополчение и НФОР (Народный фронт освобождения России).

Эта организация может проявляться как в организационных мерах разного характера, зачастую тоже вовсе до поры до времени не открытых, так и в открытой идее личной жертвы человека ради будущего России и своих детей.

Твоя личная жертва – это время твоей жизни, которое ты мог бы потратить на себя и на весь спектр предложенных химерой «удовольствий», а вопреки всему тобой твое время будет потрачено не ради предложенного «звериного» разложения и разрушения, а ради других людей.

Время вернуть нельзя. Время под химерой или сделает из тебя раба, и ты согнешься и таким и умрешь, или ты попытаешься распрямиться и обнаружишь, что без друзей, без дружины, этот помост не скинуть. Все хотят, чтобы за них кто-то пожертвовал жизнью. Чтобы потом все получилось по-легкому, а они отделались бы комментариями и прочей мутью…

Но мы говорим не о тех, кто сдался, а о вас.

Чтоб обрести то, что необходимо России – а именно русскую власть, генотипически обусловленную, защищающую иную идею, нежели «все за деньги», необходима в первую очередь последовательность действий. Собирать силу. Друзей. Следовать военной аскетике. Не сдаваться. Не отчаиваться. Не возвышаться. («Наше дело собрать силу, а победу дарует Бог» Дм.Донской) Дальше – тайна нового Куликова поля.

Для того, чтоб осуществиться русской идее, ей необходимо в чем-то сосредоточиться. Место ее средоточения – твое время, которое ты мог бы потратить, конечно, и на отдых, и на общение с близкими, ну и так далее.

Многие считают себя уже пробудившимися и понимающими ситуацию, но идет ли за словом дело и  ответственность за то, что будет далее? Ответственность на каждом. Не все дойдут до победы. Но осознание не напрасности жертвенности, как раз и дает силы, чтобы победить врага. Пример – полковник Квачков. Который приносит жертву своей жизни ради тебя. Не ради того, чтобы ты слушал и восторгался его поступком. Не ради комментариев. Не ради внимания. Ради Руси-матушки и тебя лично.

И вот таких людей мы ждем и объединяем.

Многие ищут внешнего объединения, не понимая сути. И ради прояснения какое объединение необходимо, а какое нет, еще раз вернемся к исходному тезису – побеждает не самый многочисленный, а тот кто способен к наиболее жесткой внутренней организации, чтоб преодолеть внутреннюю и внешнюю размытость. Мы ищем тех, кто ищет нас.

Даже если враг талдычит, что сопротивление бесполезно, у нас есть примеры и Брестской крепости, и Евпатия Коловрата, что русские не сдаются, а только дерутся еще сильнее – русская жертва не может быть напрасной.

Если бы им удалось окончательно нас переломить, то все по-американски сокрушались бы вслед их СМИ «экстремистам» – партизанам Приморья да мужикам из Сагры. Но социология говорит другое – от 80 до 90 процентов русских людей на их стороне. Мы стоим вопреки всем их попыткам сделать из нас зверей. И вопрос только твоего времени и организованности – когда мы победим. Кто не хочет что-то сделать – ищет причины. Кто хочет – возможности. У тебя есть миллион причин не быть с нами. Но есть возможность не сдаться врагу. И обрести братьев.

Руси не нужны рабы, спорщики и властолюбцы. Руси нужны братья.