СССР - это мое детство.
Самое яркое воспоминание детства о параде на первое мая. Толпы людей на улицах все улыбаются, у всех цветы и шарики, мне покупают шарики. А потом поездка на дачу. Дача для советского человека – особое место сакральное. У большинства были дачи, тем более, что в таком теплом климате это неотъемлемая часть в семейном бюджете. На эти пресловутые 6 соток ездили и по выходным и среди недели, там собирались всей родней, чтобы вечером за столом попеть песни, поговорить о политике. Поездка на дачу была целым событием, к которому готовились заранее. В моем детстве дача была вотчиной бабушки и дедушки, у деда был запорожец, для меня это была тогда лучшая машина в мире, можно было сидеть на переднем сидении, машин на улицах всегда было немного, и уже осознание того, что ты едешь на машине, а не идешь, внушало радость. Вообще-то, поколение людей, ровесников бабушки и дедушки, отличалось собственным пониманием мира, не все конечно, но большинство. Например, излюбленная фраза деда: «Пусть у меня чего-то нет, но я буду ночью спать спокойно, потому что не украл, не обманул». Чистая совесть – вот главный ориентир в жизни людей.
Мое детство прошло в кружках и секциях, тогда было великое множество различных спортивных школ, секций, Дворцов Культуры и Спорта. Город специализировался на химической промышленности, родители работали на заводе ХимПром, соответственно был Дворец Химиков. Было модно дать детям разностороннее образование и развитие, я ходила на английский к репетитору, на рисовании и танца во Дворец Химиков, причем в самых разных секциях пересекалась с детьми коллег родителей по работе. Потом уже сама пошла в кукольный коллектив и в цирковой, там та же история.
Отдельная сказка – это новогодние елки в этом же дворце.
Люди, которые работали в самодеятельности, умудрялись делать великолепные представления, спектакли с музыкой, профессионально ставили танцы, сами шили костюмы. Цирковой коллектив «Рассвет», в котором я занималась одно время «гремел» на всю республику и побеждал на всесоюзных конкурсах. В детстве почему-то не чувствовалось ущербности по поводу материального достатка, как это есть сейчас в школах и ВУЗах, у всех все было одинаковое, может чуть-чуть больше или чуть-чуть меньше, но можно было меняться игрушками, книгами, красками. Я помню, мать постоянно приносила с работы для меня книги, которые брала у коллег, давала почитать свои, но приносила всегда с оговоркой: «Обращайся аккуратно», - книга ценилась как сокровище. Одежда у всех была почти одинаковая, в школе форма. Сейчас с ностальгией вспоминается то время, особенно когда младший брат пришел со школы в первом классе (он младше меня на одиннадцать лет и при союзе не жил) в слезах, и спросил у матери: «Мам, мы что нищие, у нас нет какого-то там телефона». Это психология и ход мыслей ребенка оценить по одежке и игрушкам, но в нашем детстве такого не было.
Мое детство прошло во дворах, где собирались дети с трех-четырех домов, играли в «прятки», «вышибалы», «казаки-разбойники», на лавочках сидела бабушки и дедушки со всего района и играли в карты и домино. Причем бабушки с картами в одном дворе, а дедушки с домино в другом.
Может быть, это черта человека, забывать все плохое, и помнить только хорошее, но у меня есть стойкое убеждение, что в той стране ты себя чувствовал защищенным и нужным, была какая-то безмятежная уверенность в завтрашнем дне. Было какое-то особое ощущение нужности что ли, общности со всеми.
Комментарии
Комментарий удален модератором
Комментарий удален модератором
мое отношение к СССР -
РОДИНА
Ничего драгоценнее вроде нам
Жизни нашей, пускай и не сладкой,
За тебя, моя милая Родина,
Всю отдал бы ее без остатка.
Так же, как до весны сорок пятого,
В дни войны, что тебе навязали,
Жизнь одну лишь девчата с ребятами,
Беззаветно тебе отдавали.
И тогда было просто защитникам,
Разобраться с твоими врагами,
Раздавить, растоптать враг рассчитывал,
Иноземными сапогами.
В жизни много путей мною пройдено,
И дороги те были не гладки,
Все равно тебе, милая Родина,
В жертву отдал бы все без оглядки.
Но полезным тебе быть как ранее,
Отобрали любую возможность,
Новый враг оказался коварнее,
Оболгать тебя стало не сложно.
И с врагом новым встретиться в битве нам,
Не сложилось, его просмотрели,
Не смогли, что подручные Гитлера
“Демократы “: в кавычках сумели.
Времена наступили неправые,
Расплодились на власть претенденты,
Раздирая на части кровавые,
Растаскали тебя президенты.
Распинавших тебя с настроеньцем,
Не последний среди алкоголиков,
Атаман перевертышей Ельцин.
Если к ним присмотреться попристальней
К “верным ленинцам”, бывшим когда –то,
Нет не были они коммунистами,
И далеко им до демократов.
Коммунисты не те, кто неистово,
Продирался к кормушкам и льготам,
Только тех можно звать коммунистами,
Кто бросался под танки, на дзоты.
Кто, когда время грозное пробило,
Не искал себе тихую пристань,
Кто просил, погибая за Родину,
Чтоб считали его коммунистом.
Мой отец был таким, были многие,
Кто пронес прометеево пламя,
А теперь же клевещут, убогие,
Оскверняя их светлую память.
Демократы – те, совесть чья чистая,
Чьи с народом и мысли и сердце,
Не продаст, не изменит, кто выстоит,
Огарев, Чернышевский, Герцен.
В оправданье твердили предатели,
Что империю зла разрушая,
На обломках способны создать они,
Страны полные прелестей рая.
Что теперь обеспечат всем гражданам,
В равной мере права человека,
Что возможность появится каждому
Хоть к варягам поехать, хоть к грекам
хоругви с портретами хозяев жизни
>тогда было великое множество различных спортивных школ, секций, Дворцов Культуры и Спорта.
Сейчас, правда, их стало в разы больше
Комментарий удален модератором
Гарантируют нам «демократы»,
Что продажность, разбой, махинации,
Станут меньше теперь многократно.
Изобилия ждать небывалого,
Предстоит с дефицитом разлука,
Процветанья достигнут немалого,
Медицина, культура, наука.
Самым ярким своим достижением,
Их способным прославить навеки,
"Демократы" считают движение.
Своих граждан к правам человека,
И как будто бы верно, им почести,
К нам пришло в минимальные сроки,
Не боясь, говорить, что захочется,
И без страха писать эти строки.
Впрочем, раньше клонилось все к этому,
Не столь быстро, быть может, а, в общем,
Остается теперь лишь посетовать,
Что отдали взамен много больше.
Ты – империя зла, безобразие,
Жил народ твой и дружно и мирно,
Крым, Чечня, Карабах и Абхазия,
Разве злобных империй не признак!
"Независимость дать кому надобно",
"Демократы" пришли с этим к власти,
А теперь на пути ставят надолбы,
Всем, кто хочет такой же напасти.
Аморальна война, что в Афгане,
Много больше теперь крови пролито,
Своих граждан в убийственной бане.
Если ж ныне права «демократия»,
И преступно корежить державу,
Разрушая тебя, эта братия,
Начинала свой путь с криминала.
И дошла до разгула преступности,
Входит в силу стремительно мафия,
Упиваясь, возникшей доступностью,
Расширяя свою географию.
Смерть кругом, от с кастетом разбойника,
От бандита с ножом, хулигана,
Наконец, смерть от пули наемника,
По велению новых паханов.
И коррупцией насквозь пронизаны,
Эшелоны все нынешней власти,
Деньги, деньги, и деньги лишь признаны,
Атрибутами главными счастья.
Производств много стало разрушенных,
Не нужны вдруг ученые стали,
Уникальные кадры распущены,
Время хаоса всюду настало.
Самым лучшим читателям, где - то,
В независимых новых республиках,
Недоступны журналы, газеты.
Кроме прочего, как и обещано,
Изобилие скоро настало,
Для народа – то густо замешанных,
Бед различных и крупных, и малых.
А для избранных, то бишь для мафии,
Что прибрала богатство народа,
На Канарах, Майами, Аравии
Развлечения разного рода.
Путешествия, - только для избранных,
В поездах, самолетах и яхтах,
А народу , - то всеми уж признано,
Навязали домашнюю вахту.
Позабыты совсем санатории,
Пляж, круизы и горные лыжи,
У людей, еще живы которые,
Все заботы и помыслы – выжить!
Заболеть – ничего нет ужаснее,
Денег нет на врачей и лекарства,
Лишь один путь имеют, несчастные,
Отправляться в небесное царство.
Денег нет на врачей и лекарства,
Лишь один путь имеют, несчастные,
Отправляться в небесное царство.
Без валюты – и тут затруднения,
Похоронят не так как абрека,
Без почета и без уважения…
Вот тебе и права человека.
Вызывает одно удивление,
Терпят подлости как диктатуру,
Диссиденты, где их заявления,
Иль подачками рот их заткнули?
Можно как не видать за плакатами,
Мерзость всю, что пришла с властью этой,
Становиться ее адвокатами,
Оставаясь актером, поэтом.
Не приму в адрес свой обвинения,
Адвокат, мол, порядков я прежних,
Очень были нужны изменения,
Но не к подлости этой безбрежной.
Не мое это дело, политика,
Все равно, надо было, считаю,
Путь другой выбирать аналитикам,
Ну, хотя бы такой, как в Китае.
Февраль … май 1996 г.
Раздувалось раскола пожарище,
Методично, расчетливо, точно,
В завершение он сотоварищи,
В Беловежье поставили точку.
Имена вековечит история,
Провернуть кто смог крупное дельце,
По заслугам пусть имя присвоено,
Единице предательства “Ельцин”.
А теперь Горбачева касательно,
Не понять, как к нему относиться,
То ль два “Ельцина” тянет предательство,
То ль на глупость вводить единицу.
Комментарий удален модератором