Исполнился год со дня смерти Людмилы Гурченко

30 марта исполнился год, как не стало выдающейся актрисы Людмилы Марковны Гурченко. И чем больше будет проходить времени со дня ее ухода, тем больше мы будем иметь оснований называть ее великой… Не будем здесь говорить о ее семье, разделе наследства – это не наше дело. Вглядимся еще раз в то, что осталось всем нам – ее образ, талант, жизненная сила.

Добрые слова о Людмиле Марковне Гурченко написала в своем блоге филолог, журналист, писатель, представленная в сети под ником Аху_Суисво.

Л.М.Гурченко

Она любила свою профессию, любила зрителя и умела его “взять”, держать его внимание, не отпускать. Она была представителем русской актерской школы К. Станиславского, суть которой актеры выражали просто: “Историю героя нужно пропускать через пуп”.

И она пропускала через себя истории своих героинь, вживалась в их судьбы так, что зритель начинал верить, что актриса и героиня – это одно лицо. Ее героини долго не забывались. Людмила Марковна признавалась: “Если бы я не стала актрисой, я бы сошла с ума. Во мне было столько эмоциональной и психической энергии, и только эта профессия позволяла все это вылить, выплеснуть”.

Но при этом она оставалась одинокой. Отдав всю себя профессии, она забрала себя у родных, у мужчин, у друзей, не было глубокого единения ни с кем. И она призналась однажды: “Как заброшенный щенок, душа моя скулит…”

Вот некоторые из ее высказываний.

В искусстве отстанешь — не догонишь. Просто сходишь с круга. Стать чемпионом через десяток с лишним лет ни одному спортсмену не удавалось.

Что-то я не встречала актеров с легким характером, если, конечно, профессия владеет ими полностью.

Слово «счастье» похоже на «сейчас», а потому оно не может быть чем-то постоянным.

Хочешь выжить – умей терпеть.

Уже в четырнадцать лет я точно знала, что ‘научить’ петь и играть – невозможно.

Прошлое, как бы оно ни отдалялось, живет внутри.

Когда до отчаяния сознаю, что я плохая мать, – начинаю впопыхах наверстывать упущенное, подлизываться и угождать.

Но в этой профессии потери не наверстаешь.

Аплодисменты дают тебе крылья. Аплодисменты жидкие их убирают. Когда слышишь стук собственных каблуков – провал. Если я стучу и не слышу ничего – это прекрасно.

Самоконтроль – это вообще одно из самых главных, я считаю, для человека, тем более, актера, тем более, нашей профессии, где можно выйти из берегов, за флажки прыгнуть.

Кино – это моя жизнь. Когда я вхожу в маленький задымленный павильон, где ничего не видно на расстоянии вытянутой руки, где пахнет смесью дыма, опилок и клея, понимаю: вот он – рай!

Талант очень зависит от того, что с ним сделают люди. Люди – разные: можно так кольнуть человека, тем более беспомощного

Правильное питание? Перед интервью вот съела большую булку с маслом. Это моя любимая еда с детства. Холестерин? Понятия не имею»

Нельзя быть женщиной по команде режиссера: “Будьте женщиной!” Да хоть ты в трусах выйди – все равно ты не женщина. А можно закутаться в паранджу по самые уши – а зал будет все равно трясти, потому что вышла – женщина! Особое существо!

Меня запомнили по “Карнавальной ночи” – жизнерадостной, веселой. Я пришла на экран счастливой и оптимистичной! Мне казалось: ничто меня не сможет сломать, я обязательно прорвусь! И депрессия никогда меня не коснется. Но этого человека из моих ранних фильмов больше нет

Но я с юности привыкла тянуть тяжелый камень из колодца. Подниму его, а он опять норовит вниз… Это со стороны я смотрюсь эдакой веселой, вечной счастливицей и всегда в хорошем настроении. Я понимаю, что люди именно этого от меня и ждут. Но я не помню даже трех недель в своей жизни, когда могла расслабиться.

Возраст – это когда один за другим уходят твои друзья, коллеги…

Сначала это ворох восхищенных интонаций, неосознанных обрывков услышанного. Короче, сразу одеваешься в роль. Приходишь в такое возбуждение, испытываешь такой замечательный эмоциональный подъем! Ну что за профессия такая распрекрасная! А потом вдруг трезвеешь.

Не забывайте, что я – актриса! Если хотите, чтобы я загАварила с вами по-мАсковски, то пАжалуйста. Но не мое это. Говорю, как говорю. Все принимают меня такой, какая я есть. Это тоже победа. Личная.

Если тебе льстят, значит, готовься к удару.

Талия была такой тонкой, что это казалось неправдоподобным.