любя Украину

Я - как человек старой школы - пишу естественно Таллин, Татария, Башкирия, Молдавия, "на Украине". Но никаких трагедий из того, что редакция заменила на "в Украине" само собой не делаю спасибо что вообще не убили. З любов'ю, ваш незмінний Олександр Коммарі, Фінляндія PS. Заодно хочу выразить свою благодарность одному своему бывшему френду из Израиловки, с которым по политическим мотивам мы расплевались, но которому это не помешало остаться порядочным человеком - в отличие от. ПРОТИВ АНАЛОГИЙ Я абсолютно убежден, что те российские левые, кто принял участие в протестном движении, действовали единственно верным образом События зимы-2011/12 годов в России еще породят гору аналитики. Поэтому я бы хотел остановиться только на условно «украинской» составляющей этой темы – тем более, что и в Украине они тоже вызвали немалый интерес (иногда, правда, приобретавший странные формы, в виде обостренного пропутинского охранительства). Под украинской составляющей я понимаю постоянные сравнения этих событий с событиями в Украине в 2004 году – то есть, с Майданом. Таких сравнений очень много, и для простоты отсылаю читателя к статье «Пейзаж после таяния снега».

Между тем, постоянное оглядывание на Украину-2004 само по себе есть продукт успешных провластных информационно-манипулятивных технологий, разгул которых мы и увидели прошедшей зимой. Дело в том, что между ними нет вообще ничего общего. Как нет общего в том, что называется в СМИ «Арабской весной» – когда там ставят в один ряд события в Тунисе и в Бахрейне, в Ливии и в Египте, путая внешнюю схожесть формы со схожестью содержания. Итак, главные отличия: – В Украине произошел раскол властной элиты – в России такого раскола не было. – В Украине имеет место «географический» раскол – а в России такого раскола не было. Трактовать события согласно схеме «зажравшаяся Москва против обиженной провинции» тоже нельзя – протесты были и в «остальной» России. Если их масштаб был более скромен, то это особенность наших регионов – но географически «немосковский» протест был весьма широким. – В Украине протестующих во многом сплачивал националистический фактор – в России те же русские националисты тоже раскололись (или их раскололи). – В России (особенно в Москве) в протестах был ярко представлен так называемый «средний класс» – от lower middle class до upper middle class. А в Украине такового не было (не знаю, кстати, сложился ли он сейчас). – Протестующие в России были гораздо менее консолидированы, чем в Украине – то есть, разногласия среди участвующих в протесте групп между собой были иногда более сильными, чем то, что их объединяло – и это (хотя и не только это), в итоге, и привело к проигрышу протестного движения. – В Украине массовость и решительность протеста «оранжевых» была на порядок выше, чем накал протеста в России – который, в сущности, свелся к нескольким акциям «покричали-разошлись». И попытки бросить «на штурм» не привели бы ни к чему – и не приводили в тех редких случаях, когда они все же предпринимались – В Украине были явно обозначенные лидеры протеста – в России таких лидеров не было, а некоторых из организаторов протеста сами протестующие не любили еще больше, чем Владимира Путина. – Социально-экономическая ситуация в Украине в момент Майдана была много хуже, чем эта ситуация в России – естественно, не в силу заслуг правящего в России режима, успехи которого целиком и полностью зависят от цен на нефть и газ.

Просто ситуация в Украине всегда хуже, в силу ее зависимости от энергоресурсов. – У «оранжевых» была морковка, на которую купились многие их сторонники – «европейский выбор» («победим, и будем жить как в Европе!»). В России такой морковки уже не было – у нас она сработала в 1989-1991 годах, когда разваливался СССР. – Участие Запада в событиях в Украине было очень сильным – например, через Польшу, которая была крайне заинтересована в победе «оранжевых» – в России такого не было, а пресловутые «Госдеп» и «Макфол» были не более чем бумажными тиграми разового и чисто внутреннего употребления. – В отличие от Майдана, в котором присутствие левых или условно левых практически не ощущалось, в России все это время присутствовал фактор КПРФ – и на президентских выборах Путину мог бросить вызов только Зюганов (пускай и с предсказуемым результатом). – Режим Кучмы, против которого вышла протестовать значительная часть народных масс, фактически «провис» в воздухе в идеологическом плане. В России режим мобилизовал в свою пользу жгучую смесь из антизападных, антилиберальных и даже советско-ностальгических настроений – и переиграл оппозицию, у которой был только один общий лозунг (пускай даже и верный): «Хватит врать!». Из несходства событий в России и в Украине вытекает и иная оценка действий российской левой оппозиции в событиях прошедшей зимы. Как известно, левые в России раскололись на тех, кто считал необходимым участие в протестном движении, и тех, кто считал это протестное движение ничем не лучше, чем власть, против которого оно было направлено. Была еще третья часть, которая «пошла на Поклонную» – но их невозможно считать ни левыми, ни красными – просто одураченные политическими шарлатанами или запутавшиеся в постсоветских фантомных болях люди. Я абсолютно убежден, что те российские левые, кто принял участие в протестном движении, действовали единственно верным образом – несмотря на то, что это движение не было социалистическим в целом и его целью был уход от полицейско-авторитарной модели, выстроенной командой Путина в сторону менее авторитарной буржуазно-демократической модели (оставляя за скобками вопрос о том, возможно ли это сейчас в принципе). Хотя уроки событий зимы 2011/2012 годов для левых не являются темой этой колонки, я все-таки вкратце хотел бы по пунктам обозначить те плюсы, которые получили от участия в них российские левые: 1. Умение действовать в протестном массовом движении, которое выводило на улицы десятки тысяч участников (а не пару сотен единомышленников). 2. Именно в протестном движении – а не в обычных ритуальных гульбищах на Первомай и 7-е ноября. 3. Определенная консолидация левых сил. 4. Очищение левого движения от политических жуликов и политических шарлатанов. 5. Действие вообще – а не многолетние дискуссии, внутрифракционные и межпартийные терки и выпускание пара в Сети или по квартирам. 6. Раскрутка левой несистемной оппозиции – прежде всего, «Левого фронта». 7. Уличная пропаганда (которая не дает немедленной отдачи, но важнее, чем пропаганда в Сети – потому что в политических ресурсах участвуют уже и без того уже заангажированные за то или иное люди). Массовое протестное движение в России еще крайне слабое. Ошибки и недочеты с нашей стороны почти неизбежны – но, в целом, это крайне позитивное движение, и участие в нем обязательно. До постановки же чисто социалистических требований путь еще некороткий. Очень и очень некороткий.