Либеральная демократия и тоталитаризм

Термин «демократия» уже давно набил в России болезненную оскомину, потерявши свою подлинную суть власти народной. Но в то же время, приобрел жесткую ассоциацию с коррупцией, как неотъемлемой своей прилипалой. Так, к чему же призывают нас нынешние демократы под лозунгами: «не отдадим демократические завоевания» или «надо углублять демократию»?

На самом деле, под этим высоким понятием скрывается иной (лукавый) смысл – либеральной демократии, подразумевающей ползучую тенденцию к расширению свободы для всех и вся, в рамках уже установленных законов. То есть - по нарастающему принципу, когда отсутствие юридического запрета на правила плохого тона (нетерпимость) переходит в послабление (толерантность), и далее, в его обязательное исполнение (закон). Например, нынешняя динамика легитимизации гомосексуализма.

У подобной практики может наблюдаться и свое «отрицание отрицания», когда новая норма делает предыдущую незаконной и/или нетерпимой (правилом плохого тона). И опять приснопамятный пример – свобода (демократия) в России стала порицать практикуемое в СССР доносительство, навесив на него нелицеприятный ярлык «стукачества», оправдываясь борьбой со сталинским наследием. И несмотря на то, что подобное явление широко распространено в развитых странах, и зарекомендовало себя эффективным методом в борьбе со всевозможным криминалом.

Нам же, под прикрытием святой борьбы с политическим тоталитаризмом всучили деструктивный элемент, и в экономическую/социальную сферы. Нарекли «блатным», жаргонным термином, считающимся в местах лишения свободы достойным «опущения», потери здоровья или смерти. И таким образом, посредством ярлыка, на уровне подсознания установили чувство отвращения. Тем самым, автоматически развязав руки преступности и убавив неблагодарную профилактическую работу силовым структурам (кроме сигналов по терроризму, розыску преступников или местонахождению крупных сумм наличности. А чем лучше другие преступления?!).

В лице анонимок, фильтруемых принципами демократии, непорядочная власть устранила наиболее эффективный инструмент в борьбе с коррупцией, предоставив себе режим наибольшего благоприятствования к незаконному обогащению. Ведь, какой сознательный, но здравомыслящий гражданин будет подписывать донос в стране, не защищающей свидетелей? - Только тот, кто хочет увидеть себя в перекрестие прицела самой коррумпированной власти или других отморозков, пострадавших от его активной гражданской позиции.

Но, чем же так прельстил либерализм его идеологов? Ведь, обычная демократия и даже тоталитаризм, не ограничивают права внутри законных рамок? А вот здесь и проявляется кардинальная черта либерализма, заключающаяся в навязывании права или необходимости пересмотра существующих законов в сторону их послабления. И закономерно, что любой либерализм, проповедующий балансирование на грани вседозволенности, рано или поздно, с помощью нарастающего народного недовольства и усталости, должен привести к жесткому тоталитаризму. Или, подходя к вопросу строже, фактически им уже и является. Ведь свободные (либеральные) общественно-политические отношения, как побочный эффект, подразумевают безграничное проникновение в частную жизнь граждан. И значит, возможность тотального контроля над ней. Например, демократическая гласность приоткрывает государству и обществу возможность подглядывать за нами в сортирах (причем буквально, достаточно взглянуть на соответствующие, вполне легальные сайты Интернета, вываливающие туалетные «искусства» скрытых камер). А в случае тоталитаризма, подобное позволено лишь государству (спецслужбам).

Либерализма, как любой абстрактной свободы никогда не может быть достаточно. Как это ни парадоксально, но свобода порождает зависимость от желания ее безграничного расширения, сопровождаясь необходимостью постоянного увеличения дозы, итогом которой будет интоксикация в виде правового беспредела, с последующей закономерной «ломкой» - провозглашением максимального ущемления свобод (тоталитаризма).
         
Либеральная демократия, в большинстве случаев, предоставляет несоизмеримо бОльшие возможности властям в использовании плодов свободы, нежели самому «демосу». И по принципу сообщающихся сосудов - если либерализм неумеренно пользуют власти, то его уровень неминуемо убывает у народа. Так происходит с политическими свободами, которых не хватает на всех (как в России для несистемных оппозиций). Другое дело – мораль. В этих сосудах либерализма «через край», что позволяет «демосу» и власти оказываться взаимно нетребовательными, покрывая другу друга в коррупционных проделках. Но кто из них в конечном выигрыше? 

Наивно предполагать, что абстрактные власти делятся властью с народом по нравственным мотивам. В политике редко случаются симпатии, но преобладают интересы. И демократия (либерализм) насущно необходима властной системе сдержек и противовесов в целях возможности нейтрализации неугодных администраций с помощью демократических выборов.

Клановая власть, с помощью принципов управленческой демократии, равноудаляя свои структуры от верховной власти, порождает побочный эффект такой системы – удаление и самой верховной администрации от реального управления страной. Когда размываются властные полномочия ее президента (беззубого по отношению к своим министрам – клановым наместникам) – заведомо слабого, нехаризматичного лидера, потенциально неспособного на самостоятельную линию поведения и управления (а если наоборот, то по логике, втайне скомпрометированного). В результате, государство не имеет сильной личности, представляющей его во внешней политике, с которым могли бы на равных общаться и считаться лидеры иностранных держав. И теряются потенциальные возможности стяжания преимуществ от личных контактов первых руководителей государств, наряду с искаженной оценкой всей страны, со стороны массового иностранного сообщества, накладывающего проекцию с ее президента.

А вот странам «золотого миллиарда» с аналогичной демократической структурой этого не требуется, так как роль харизматического лидера (авторитета) выполняет сама система, зарекомендовавшая себя высокой степенью саморегуляции. И всего-то, по причине отсутствия высокого уровня коррупции (как главного дестабилизатора).     

Либеральная экономика привела к функционированию компрадорской системы (криминального бизнеса). К примеру, глубокие «послабления» предоставили возможность продажи приватизированных активов за границу, и нередко, самим же себе (скрытым под «никами» оффшорных «пользователей»). Далее, такие активы, но уже якобы иностранные, например, в виде алюминиевого сырья, перерабатывались в алюминий в России, с помощью наших льготно-дешевых энергоресурсов. И вывозились за рубеж без таможенных пошлин и НДС, предоставляя себе конкурентные возможности на мировых рынках. Таким образом, либерализация оправдывала двойное воровство у россиян – энергии и налогов. Такая, вполне законная (для «свободолюбивых» олигархов и власти) операция называется «толлингом», и в немалой степени позволила обогатиться Дерипаске и Абрамовичу (в «Русском алюминии»).     

Либерализм (также как коммунизм) подразумевает обязательное условие наличия нравственной сознательности и дисциплины у власти и народа, что невыполнимо в реальности, из-за природного несовершенства человеческой сущности. Эти качества в относительной мере были привиты власти и гражданам развитых стран на уровне привычек, далеко не либеральными методами. И действуют сегодня просто по инерции.

Пошлая, потребительская массовая мораль «общего пользования» тогда начинает играть главенствующую роль в культуре и быту, когда индивидуальная нравственность становится неэффективной и раздражает этим массы. Тогда массовая безнравственность навязывает обществу свои «кухонные» вкусы и потребительскую волю к удовольствиям, противоречащую общепринятой нравственности и государственным законам, которые в угоду своему электорату, иногда в рекламных целях, лоббируют безответственные избранники, спекулируя на невежестве масс, входящих в кураж и заявляющих свое право на вульгарность.

А когда продвигаемая пошлость становится законом - общественность уже не имеет морального права оспаривать его. Масса возрастает в цене, когда индивидуальная мораль не в состоянии удержать рефлексы безнравственной толпы, которые становятся моральными стандартами и для индивидов. Если сила индивида – «национального» лидера государства не является авторитетной для большинства его граждан, то возрастает влияние толпы, сущность которой – банальные инстинкты самосохранения (в случае торжества коррупции-беззакония, подрывающего основы авторитета системы).

Либерализм нравов выпускает на свободу из нашего сознания бесов, которые требуют все большего количества хлеба и зрелищ. Эти бесы в виде необузданной распущенности, снобизма, безразличия, гражданской пассивности, безответственности, эгоизма, различных маний и неуемного потребления – последовательно приводят к упадку морали, политики, экономики и цивилизации в целом.   

Нам в очередной раз морочат голову о невозможности сосуществования противоположностей, разделяя черное и белое – тоталитаризм и демократию, по факту совмещая их только в своих интересах. На самом деле, первое необязательно отрицает второе и наоборот. Нынешняя политическая система России олицетворяет тоталитаризм в политике, с либерализмом (свободой) в экономике и идеологии (морали).

Но, если же вопреки марксизму посчитать, что мораль общества определяет свои базис и надстройку, то сам принцип государственности (цивилизованности) должен основываться на либерально-демократической политике, авторитарной экономике и тоталитарной нравственности (с последней и особый спрос, как первопричины, формирующей мотивы к построению соответствующей политики и экономики).