Любовь в одни ворота

Есть таки попугайчики—неразлучники. Если умер один, непременно умрёт второй.

Она родилась в последний год войны в глухой лесной деревушке , в партизанском краю. Отец-инвалид вернулся с фронта в 44-м, вот дети-то в семье и пошли. Она—Галя, за ней ещё трое мальчиков-погодков. Галя, как старшая, была очень самостоятельна .

Ещё лет в 10 решила, что непременно будет учительницей. Так и вышло. Закончив училище, Галя приехала работать в степную деревеньку. Школа была довольно большая— восьмилетка на 150 человек детей. Галя поселилась на квартире у одинокой старушки и приступила к работе.

Конечно, в колхозе в те поры народу было неизмеримо больше, чем сейчас, молодёжи много. За хрупенькой, но с характером, девушкой сразу же начали наперебой ухаживать трое местных парней, причём один из них был оставленный на третий год в последнем классе, хорошо ещё, что не Галин ученик. Но ей нравился Шура, он работал трактористом, летом на комбайне, был заводной, симпатичный, кобелистый, но обаятельный. Хотя Галя была старше его на год, но кому и когда мешал возраст? Она отбросила условности и сама предложила ему руку и сердце. Шура опешил, конечно. Признаться честно, он не собирался жениться ещё лет 5-6, девок было полно… Но его мать, женщина строгая и немного деспотичная, сразу увидела в молоденькой учительнице спасительный круг для сына—любит его без памяти, будет всё для него делать, всё ему простит—и буквально заставила Шуру жениться.

Молодые поселились с его мамой в просторной избе за фанерной перегородкой. Через 4 года Галя родила сына, ещё через 5 лет— дочку. Свекровь вскоре умерла, но «в помощь» жене Шура выписал из Саратова свою одинокую сестру, которая с тех пор и жила с ними, помогая по хозяйству и воспитывая детей с Галей наравне—своих у неё не было.

Шура все годы супружества продолжал «кобелировать», благо мужской силой был наделён сверх меры. Он находил «любовь» везде: в санаториях, куда его посылали как лучшего комбайнёра, в соседних сёлах, да и в родном селе находились охочие до него женщины. Галя , конечно, обо всём знала.

Тем более, всегда найдутся «добрые люди», чтоб рассказать, раскрыть ей глаза. На все рассказы она реагировала молчанием, отрицаниями «Всё это враньё, Шура не такой». Ни разу на эту тему она не говорила с самим мужем. Он считал, что она счастлива в неведении, и продолжал свои похождения. Галя всегда встречала его улыбкой, свежим обедом—каждый день что-то новое, но обязательно любимый Шурин борщ!

Их дети были уже достаточно взрослыми—дочь училась в последнем классе—когда узнали про отцовы художества, причём самым прямым образом. Сын, гулявший по полевой тропке с любимой девушкой , застал отца с какой-то бабой . Отец привёз свою пассию за село в «семёрке», и там же в «семёрке» ею занимался. Благо ещё, что сына почти через неделю призвали в армию, неизвестно, что бы вышло. В 50 лет Галя заболела. Рак груди. Она долго лежала в больнице, ей ампутировали обе груди, потом ещё развилась нездоровая полнота…Хорошо ещё, что врачи успели спасти её жизнь. К 53 годам она была неуклюжей, очень полной, прихрамывающей женщиной, лишённой груди и с плохими редкими от «химии» волосами. Но оптимизм и доброта отличали её всегда, дети—её ученики—съезжались на встречи выпускников исключительно ради неё.

Шура продолжал «кобеляж», да и выпивать приохотился. Теперь Галя оправдывала его гуляния тем, что как женщина она уже несостоятельна, «а ему же надо…» Ещё через несколько лет его внезапно сразил цирроз печени и он умер.

Горе Гали трудно вообразить. Она забыла обо всём, она днями сидела и смотрела в стену, дети и внуки не могли её расшевелить… Не прошло и полугода, как её сердце не выдержало.

Есть таки попугайчики—неразлучники. Если умер один, непременно умрёт второй. С одной стороны понять Галю трудно: всю жизнь терпеливо сносить измены мужа, которые известны всем вокруг и варить ему любимый борщик…С другой стороны: может быть, я ничего не понимаю, может, она была по-настоящему счастлива, и ей хватало одной любви на них двоих?