Свинья и алкоголик

Свинья и алкоголик (памяти творческого союза поэта и актёра)

Когда грязей болотные просторы дурным туманом эха задымились

То в них бегущие стада свиней под пиндостанских пастухов

В вонючей яме отдохнуть, повизгивая, примостились.

Один кабан стонал, что у него с избытком и без их кнутов

И отрубей и вдохновенья было, и даже вымя сладкое соседки молодой

Он мог куснуть играя в прятки среди кустов Европы – демократки.

Почёсываясь и хрипя, попукивая и сопя кабан сей вдруг взревел «постой»

Нащупал он под боком в тёплой яме с перегаром нагие пятки

То спал пропивший божий дар и дело громкого отца, отринутый

эллинским Аполлоном бессильный лицедей без своего лица.

«Эй» - хрюкнул свин, касьяня буйным рылом соседушку - нямцофа:

Что здесь забыл ты мерзкий лицедей на полпути героя - удальцова?

«И мак? И фол? – все свиньи здесь уже?» икнул в ответ актёр

«А я принёс на ваше содержанье свой проект» – и пьяным языком потёр

Пустой базар всем свиньям пиндостанских пастухов на загляденье

Пьяный бред. «Да, узнаю я, узнаю» и взвизгнул свин – «моё стихотворение»

Столичного болота грязь от сладких звуков эха бреда встрепенулась

Поганых всех свиней вонючие стада под дудку пиндостанских пастухов

Колонной стройной на убой  руководимые пейсатых предводителей толпой

Исчезли в волнах гомодемократии тупой и тёмная вода сомкнулась.

Мораль сей басни может быть такой:

Блюдя ауру алкаша, таская зверя тушу

Не лезьте с демократией мне в душу.