Об одной дискуссии

Пока я был в командировке, некий человек (я не говорю его имя не потому, что его не знаю, более того, я с ним знаком) написал у себя на блоге критику нашей теории кризиса. Я не буду влезать в детали, там есть масса спорных вещей, но самую главную фразу я приведу: «Какая разница - сколько денег можно взять в кредит? Вы взяли их у меня - значит Вы что-то купили, а я нет. Не взяли - значит купил я. ВВП состоит из потребления и сбережений, где там размер кредита? Это всего лишь перераспределение бюджетов на микроуровне - от одного агента к другому." 

Так вот, имя я не называю потому, что такой взгляд свойственен микроэкономистам, то есть тем, кто изучает отдельные фирмы и домохозяйства. Автор приведенной цитаты достаточно много времени уделил рассуждениям о том, как перераспределяются деньги в семье – от мужа к жене и наоборот, кто там отказывается от потребления, кто – наоборот, его увеличивает. По сути этих рассуждений у меня вопросов нет, хотя, если муж взял кредит под рост цены на общий дом, а его цена взяла, и упала – могут возникнуть вопросы. Но в первом приближении у меня особых претензий нет. Но вот сравнивать денежную систему семьи и государства ... Это не просто ошибка, это принципиальная ошибка.

Можно, для начала, привести совсем простой пример: Европейский центробанк напечатал в два приема около триллиона долларов и вбросил их в экономику. Если они пойдут на спрос (ну, например, банки, которые получили эти деньги, переведут их в бонусы своим топ менеджерам, то у кого спрос уменьшился, в результате такой операции? Теоретически, конечно, если этот вброс вызовет инфляцию, то за дополнительное потребление топ менеджеров заплатят все, у кого есть в кармане евро, поскольку «при прочих равных условиях» эмиссия равносильна введению инфляционного налога на всех владельцев эмитируемой валюты. Но, как мы видим, с инфляцией все не просто. Но и тут можно и поспорить, например, что, в отличие от семьи, в государстве процессы несколько разнесены во времени.

Я здесь спорить не буду, просто перейду к основному аргументу. А именно, к специфике банковской системы, которой она принципиально отличается от любого домохозяйства или предприятия. Итак, как работает банковская система? Некто (именно некто, то есть физическое лицо) кладет деньги на депозит. Банк его дает в кредит предприятию, тот возвращает деньги в срок и депозит можно возвращать. Есть очень серьезная наука («поддержание ликвидности»), которая объясняет, сколько и на какой срок можно давать кредитов, чтобы банк не оказался в ситуации, при которой нужно возвращать депозит, а наличных денег в кассе нет, только обязательства других предприятий.

Но вот тут появляется одна тонкость. Если предприятие взяло кредит, то оно эти деньги не наличными снимает, а держит на своих счетах. А это значит, что банки и такие деньги могут выдавать в качестве кредитов. Теоретически, таким способом можно увеличить объем кредитов до бесконечности, однако ограничения центральных банков и оценка рисков не дает возможности увеличить объем выданных кредитов больше, чем в 4-6 раз от первоначального объема депозитов. В нормальной экономике, разумеется.

Но вот вопрос: когда вы, как частный предприниматель получаете деньги от своего клиента – какой-то компании, знаете ли, получены эти деньги путем получения кредита из денег с депозита какого-то текущего лица? Или они получены в виде кредита из денег с текущего счета какого-то другого предприятия? Или, наконец, это наличные деньги, которые учредители вашего клиента внесли в кассу? Ответа нет, а значит, кредитные деньги, с точки зрения оборота, мало отличаются от наличных. Отметим, что этот коэффициент, отношение кредитных денег к наличным, называется банковским мультипликатором и, напомню, в нормальной экономке колеблется где-то на уровне 4-6.

А вот теперь вопрос. Предприятие взяло кредит из тех денег, которые банк получил с текущего счета другого предприятия. И потом заплатило из этих денег зарплату. Отметим, что деньги, которые банки брали с депозитов физических лиц, тоже пошли на кредиты и, тем самым, конечным итогом, на чье-то потребление.

И здесь, действительно, имеет место перераспределение спроса, никто не спорит. Вы, положив на депозит, отказались, кто-то – взял, выплатил из этих денег зарплату и спрос появился снова. Но вот потребление из зарплаты, которая выплачена с денег, взятых с текущего счета, кто его лишился?

Тут уже можно начинать фокусничать. Ну, например, говорить, что деньги, данные в кредит, поступают в спрос медленно, по мере того, как предприятия по производственной цепочке выплачивают зарплаты и, в этом смысле, спрос все равно равен по объему депозитам физических лиц. Однако в этот момент начинается самое интересное.

Прежде всего, как считать, если банк начинает кредитовать из денег с текущих счетов предприятий непосредственно частный спрос? То есть, физических лиц. Как это влияет на результат? А если при этом он получает из центрального банка кредиты под бумаги, обеспеченные кредитами, выданными частным лицам? А есть еще много тонкостей. Отметим, кстати, что в США банковский мультипликатор перед кризисом поднялся до 17 – то есть, деньги мультиплицировались в 17 раз. Как учитывать их влияние на спрос?

Микроэкономического ответа тут просто нет – совершенно другая модель, внутри банка нет мультипликатора. А вот в масштабе страны ... Объем долга домохозяйств перед кризисом рос со скоростью 10% в год (что существенно выше темпов роста экономики, даже официальных) – и большая часть этого нового долга шла в спрос. Который никак не был связан с тем, что кто-то там свой спрос откладывал – поскольку не из этого механизма эти деньги взялись. Между прочим – перед кризисом эти 10% достигали 1.5 триллионов долларов в год – то есть, около 15% реально располагаемых доходов населения. Каждый год, обращаю внимание.

А ведь есть и другие тонкости. Например, неравномерное распределение доходов. Если 100 000 человек получают по 100 000 рублей в год, то они их все тратят. А если один получает 1 000 000 000, а остальные - всякую мелочь, то последние-то тратят все до копейки – а богатый – только малую часть. Поскольку они просто не знает, куда тратить, эти деньги идут в сбережения, в капитал. Если в экономике все в порядке, то их могут дать бедным на потребление, а если кризис (как сейчас) – то кто же рискнет. И здесь имеет место другой эффект: снижение потребления налицо, а аналогичного роста спроса нет.

Понимаю, что сразу это все понять трудно. Но без этого рассуждать о современном экономическом кризисе нельзя. А суть его состоит в том, что сочетание тех экономических механизмов, которые использовали денежные власти разных стран мира, привело к существенному росту спроса по отношению к реальным доходам. Не локальному – сегодня взял кредит, а потом 20 лет расплачиваешься, а к постоянному – когда долги перекредитовывались, а спрос постоянно рос. Это очень легко понять: если Вася сегодня взял кредит, то есть спрос в этом году увеличился. Но Петя брал кредит в прошлом – и значит, его выплаты спрос уменьшают. Иными словами, в нормальной экономике такой показатель как частный долг, не может многие годы расти с опережением всей экономики.

Итак, совокупный спрос почти 30 лет все время рос. А больше – не растет. Более того, скоро начнет падать. Собственно, в Греции уже падает, а, скажем, в США, подкрепляется только ростом бюджетного дефицита – с которым свои проблемы. А ведь есть еще искажения статистики, проблемы со сбережениями и так далее, и тому подобное. Не зря же мы целую теорию построили.

Впрочем, все это я рассказывал не для того, чтобы повторить нашу теорию – она длинная и требует некоторых специальных знаний и, желательно, опыта. Я лишь попытался объяснить, что подходить к государству как к корпорации или домохозяйству категорически нельзя, поскольку у государства есть механизмы, которые у других экономических институтов просто начисто отсутствуют. Вот это и нужно учитывать. И только.